Рыцарь медленно шёл по пыльной предзакатной дороге. Жара спала, а до следующего трактира довольно далеко. Насколько вообще трактир может послужить убежищем на ночь. Кому убежище, а кому и гнездо разбойничье… Впрочем, до сего дня везло. Смотря что считать везением. Жив, есть немного золотых в мешке — на еду и ночлег. А завтра… Кто его знает, что будет завтра? Завтра будет завтра, тогда и поглядим. Что-нибудь да будет. Жизнь давно отбила хоть какую-то охоту к мечтаниям. Что ни день — то неожиданность. А вот и она...
Недалеко от дороги к дереву привязана дева. Сорванные одежды валяются на земле. Конечно, не каждый день встретишь на дороге жертву разбойников, но и не редкость. Не глядя на тело, рыцарь аккуратно подошёл сзади, и коротким кинжалом срезал путы.
— Что вам нужно от меня?!? -
— Ничего. Просто навряд ли вам нравится стоять здесь. -
— Ложь! Всем вам что-то нужно. Или деньги, или моя плоть… -
— Ошибаетесь. Мне уже давно ничего не нужно. -
— Так ехали бы себе мимо! -
Рыцарь присел на пенёк — кто-то, не успев дойти до постоялого двора, ночевал на дороге. За спиной дева пыталась привести в относительно нормальный вид рваные одежды. Наконец, раздались удаляющиеся шаги. Рыцарь поднялся, и пошёл следом. Солнце исчезло за горизонтом, но было ещё светло.
— Зачем вы идёте за мной?! -
— Во-первых, разбойники могут и заново вас к дереву привязать. Могут и просто убить, или покалечить. Во-вторых, в трактире может оказаться ничуть не более воспитанный люд. -
— Вам-то что?? -
— Видите ли… Это достаточно сложный вопрос, раз уж вы спросили. Я никогда не задавал его себе. Что мне? Воспитание. Я так приучен с детства, хоть нынче и не все рыцари так поступают. Кроме того, мне более нечем заняться, кроме как опекать случайных попутчиков. Извлекать корысть я никогда не умел. А теперь и подавно — иду по свету, и пытаюсь творить добро. Насколько оно этому свету вообще нужно. Больше мне заняться нечем. Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство. -
Воцарилось молчание. На небе зажигались первые звёзды, но контуры редких деревьев ещё темнеют на фоне неба. Дева всхлипнула.
— Простите! Я ведь теперь просто не верю в бескорыстие… Кто бы ни творил добро — рано ли, поздно ли, а требовал оплаты. Я ещё ни разу не видела добра за просто так. -
— Понимаю. Я не очень долго скитаюсь по свету, но повидал много чего. И много чего рассказывали мне путники о своём житье. -
— Вы так добры… -
Рыцарь не ответил. Прислушался к ночной тишине. Очень далеко поёт птица. От людей есть меч и кинжал, от зверя — неплохо б костёр развести… Но разбойнику такой сигнал яснее ясного. И теперь надо отбиваться не самому, а защищать случайную попутчицу. А куда она идёт?
— Куда вас сопроводить? -
— Я не знаю… Я ведь теперь и сама скитаюсь по свету. Мужчине скитаться в одиночестве легче. -
— Это только значит, что я буду охранять вас вечно. -
Ерунда! Нет ничего более временного, чем вечность. За минуты всё может перемениться. Но… никаких замыслов на будущее. Завтра будет завтра. А пока — ночь на дороге, сон, чуткий к малейшему шороху, и дева, которую нужно охранять.