Вот уж накипело, так накипело. Артем даже и не подозревал, что в нем сидит собака. Этакий чёрный, зубастый кобель. По делам фирмы он на две недели уезжал из Москвы. Когда вернулся, не заезжая в офис, рванул домой. Друг Витек, его начальник службы безопасности и по совместительству телохранитель, поехал с ним. Виктор был холостяк. Дома никто не ждал. Бывший детдомовец, служивший в спецназе, он всецело отдавался работе и дружбе. Артем был не женат, но уже два года жил с девушкой. Молоденькая, длинноногая цапля. В чём душа держится. Сделал её моделью, но она особых успехов не добилась и вскоре из модельного рая перекочевала на диван и похождения по клубам. Аппетит на тряпки и побрякушки был адский. Денежки у Артема летели перелётными стаями.
" Посади её на диету"- не раз говорил Виктор Артёму. Шмотья как на рынке . Всего валом лежит. Когда носить их будет? Да и цацками увешивает себя словно ёлку.
- Думаешь мне не тошно? А какую ни возьми, все как шкатулки. Третья уже, а словно их одна мать родила.
- Ну, Артем, даёшь. Да кто же тебе их выбирает? Всё сам, бедолага. Пенять не на кого.
- А ты встречал хоть одну нормальную?
- Э, друг, там куда мы ходим, ошиваются только такие. А в другие места нам стало не по статусу ходить. Вот раньше были девчонки!
- Раньше мы были с голым задом. И было не до любви. А теперь и любви не стало. Поистёрлась как то.
- Не - а. Есть она, матушка. Только вот, видимо, не про нашу честь. В библиотеку сходи, музей.
- А я эту и нашел в музее. Вспомни.
- Да, цветики - лютики, точно. Дарвинский. Она еще гориллы с интересом рассматривала.
- Ага, или у гориллы.
- Ну теперь подробности ни к чему. Купил - носи. Не нравится - пожертвуй.
- Кому это, интересно? Тебе?
- Не-е-е. Уволь. У меня на неё ни сил, ни ресурсов.
Когда въехали во двор усадьбы, увидели машину к которой спешно шла его дива. Артем подошел к машине.
- Это что ещё надумала?
- Ухожу от тебя. Достал упреками.
- Это ещё какими? Артем обалдел.
- А такими! На яхту денег нет. Машину мне нельзя. Одежды слишком много. Да пошёл ты! Все у тебя, а у меня - ни хрена. Так и буду жить в услужении? Два года за нос водишь.
- Давай, двигай! Артем со злостью хлопнул дверцей машины.- Сука! Ну сколько же можно? Витя, ну видишь?
- Ладно, друг. Собери все в кулак. Зажми крепко, разожми и дунь что есть силы. Полетело, зафырчало.
- Я же для неё всё!
- А не надо было всё. Поговорку знаешь? " Не показывай весь зад" Это ко всем относится.
- Смешки всё.
- А тебе слёзки? Брось. Неужели не видишь, что она не за эти две недели надумала? Машина, уверенность. Это, брат, готовилось исподволь. И хорошо что ты ей еще про дом в Алуште не сказал. Доела бы она тебя. Перебралась туда и пиши пропало. Так, всё! Грудь колесом, переодеваемся и едем. Нужно отметить освобождение. Как говориться:" клин клином"
- Щас! Только носки подтяну. Ещё одну суку вешать на шею. 36 лет, а ума - нет. Всё на цацки тянет.
- Так я же тебе не предлагаю в дом вести. Покувыркаемся, отойдём душой и телом, глядишь, что умное в голову придёт.
- После кувырканий, из головы, последняя умная заначка убежит .
-Ну не всё так плохо. Жалко, конечно, бабок. А, подумать, так оплатил ты красиво за её с тобой проживание. Хотя, по моему понятию, не за что было такие средства тратить. Бриллиант, то, фальшивый. Ну, что, едем?
-Нет, Витек. Поеду на квартиру. Проведаю племяшку. Как она там? Год в инвалидной коляске. Тоже, брат, сам понимаешь. 19 лет. Гулять да парней любить, а она калека. Сестру с зятем жалко.
Верно. Светлая им память. Это, называется, отдохнули. Зачем они на эту экскурсию поехали? Там водилы все как зомби.
Больно смотреть на неё. Жалкая такая хоть и храбриться. В эти годы любить да на свидания бегать. Хорошо хоть есть охота учиться.
Ей, Артём, с тобой повезло. Мне бы ,в мою жизнь, родного человека. Знаешь как душа от одиночества болит?
- Знаю, друг. Сами с сестрой остались сиротами. Мне 17, ей 20лет. Всё на ней. Учёба по боку. Нужно было одеваться, кормиться. Слава Богу, что взрослые были. Как говориться:" Хвала Богу ", что мы по рукам не пошли. В наше время это было запросто. И знаешь, Витек, что думаю? Когда это мы стали крутыми? Ну пашем. Деньги есть, а совесть? Видимо она с первыми большими купюрами разменялась. Не спорь. В отношении рабочих, домашних - я справедлив. Все по совести. А в остальном... Противно, что я всё по кошёлкам стреляю. Ведь пора определяться. Годы. Мне б такую как мама. Душевную, простую девушку
- Ага! Между городом и колхозом. Нет сейчас нормальных. А тебе содружества между серпом и молотом захотелось. Мать это - мать. Клона не найти. А назло всем это - возьми билет и иди пешком. Только себе зло сделаешь. Девочки - паиньки нет, как и женщины. Они сейчас - помесь ёжика с песцом. Давно забыли что такое материнский инстинкт. Крепко и цепко сядет на шею, не спихнёшь. Это они на улице и в магазине зачумлённые бегают. А останови, да втолкуй, да дай понюхать этакого дорогого бальзама - ого... Хрен оттащишь. Хватка цепкая. Коготки что у птички, а хрен вырвешься. Если только с большим кушем отвалит. Тебе еще повезло. Дуры попадались. Сколько ежику не сопеть - песцом не станет.
- А я верю что есть женщины с материнским сердечком. Может не такие ухоженные, но - есть.
- Ну-ну. Дерзай. Смотри что бы ноги покороче, сумка потяжелее в руке, а лучше - в обеих. Не уцепиться сразу. Самый - верняк. То, что надо. Ключница в твоей усадьбе. И куда ты с ней? Может мордашкой и ничего, а вот домовитость заест. И придётся тебе на выгул ещё одну брать. Шея выдержит?
- Такие мысли загубил. А меня так в деревню потянуло. К простому, понятному.
- И гдей-то ты такую деревню найдешь? Деревни раньше жителей вымерли.
- Не ерничай. Хочется настоящего.
- Так кому не хочется? А приходится брать что дают. А мы ещё и сами дерьмо за большие бабки покупаем.
Вторую неделю Артем с Виктором объезжали объекты. Артем владел несколькими заправками, кафе и магазинами. Все это находилось в области. Далеко от Москвы. В Москве толкучка. По ушам ходят. Рвут с зубами. Какой тут бизнес? Даже в ста километрах, в то время, было не продраться. Лихие двадцатые меркли в сравнение с девяностыми. Семьдесят лет коту под хвост. Все по новой. Разрушим, а затем, мы свой, мы новый мир построим... И каждый, подрастая, видел этот мир по - своему. Ждать и делать никто не хотел. Хапать, тащить и, если есть возможность, красть. Хочу, хочу и, ещё много раз, хочу. Сегодня и сейчас. И если ты деньги зарабатываешь, а не делаешь ты - никто. И не смей под ногами вертеться. Раздавят. И было от всего паскудно. Желчь поднималась до горечи во рту. Хотелось от бессилия крушить, бить, грызть. Когда видел малиновые пиджаки, пальцы держались, словно взводили курок. Мать потеряла работу. Заболела. В больницах, не то что лекарств, шприцев не было. Как не было и денег. Огород огородом, а мяса хотелось. Мать умерла и сестра, бросив институт, пошла работать на птицефабрику. Потихоньку воровала пупки, сердечки, а иногда, курицу. Голодный блеск в глазах приутих. Когда исполнилось восемнадцать лет, пошёл работать на завод. Приходилось добираться электричками. Вставал рано. Завод работал с семи утра. Знакомый сестры, за небольшие деньги, отмазал его от армии. В то время говорили:" лучше в тюрьму. там хоть кормят." К двадцати годам приобрёл несколько профессий. Перешел в кузнечный цех. Было тяжело, но и платили неплохо. Наборы продовольственные, молоко. Привозили прямо на завод сахар, водку, колбасу, мясо. В магазинах по талонам не укупишь. Потом открыли, на территории завода, магазин, где могли рабочие купить продукты, одежду и всякую мелочь. Жить стало легче. Сестра, заочно, окончила институт. Он, от завода, поступил на заочное в МАИ. Сдружился с сыном одного начальника цеха. С этого момента его жизнь круто изменилась. Тот занимался перепродажами машин. Попросил его помочь ему перегнать машину из Польши. Отец обо всем договориться с твоим начальником. Во время , что находились в пути, он вводил в курс дела, как говориться, лучшего друга. Будешь дружить со мной, Батя поможет тебе во всем. И Батя научил. Воровали металл, выплавляли золото, серебро, платину. Через завхоза выписывали и вывозили строительный материал. Расширил и обустроил дом. Вошел в долю к знакомому и построили свою первую заправку. Правда у чёрта на куличках, но это их и спасло от братков. Сами стали, как говориться:" с усами". А там и первое кафе, магазин. На заводе назначили мастером цеха, а позже и начальником. И заскользил дальше как по маслу. Соучредитель продал ему свою долю и махнул за границу. А он все наращивал бизнес. Завод стал чахнуть и он ушёл. Вплотную занялся бизнесом. Вошел в высшие круги и дорога стала шире и скорость выше. Выстроил дом в три этажа. Купил в центре Москвы квартиры себе и сестре. В Алуште построил особняк и рестораны, а в семейной жизни не везло. Липли, как мухи, длинноногие, красивые, но совершенно, пустые девы. Связывать себя семейными узами с дочками, у которых папы при власти, не хотелось. Быть бычком на веревочке не льстило. Вот и жил с прилипалами. Правильно сказать - сосуществовал. Тело - на, а душу не тронь. Свою не открывал и в их души не заглядывал. А хотелось тепла и ласки. Понимания во всём. В радости вместе и горе пополам. Ау! Тёмный лес. В его тусовке такое зерно не прорастает. Радовался, что у сестры всё по любви, все как надо, и до радовался. А ведь может моё неправедное ударило по дорогим мне людям? Душно что то от этих дум. Муторно. Хотелось выскочить из машины и бежать по зеленой траве, жадно глотая этот майский живительный воздух. Упасть в траву и выкашлять всю боль, тяжесть в душе. Всё есть и нет ничего. Нет радости, нет стремления идти в этот загородный замок. Для кого? Зачем гнался и что догнал? Господи! Чего не хватает? Что гложет меня все время? Совесть? Откуда эта постоянная боль и неудовлетворенность в душе?
Как обычно, в это время, растянулась пробка перед светофором. Рядом, с его джипом, остановилась " Ока" - " Вот еще одно творение русского ума.- подумал Артём.- Господи! Помоги России подняться с колен. Россия стала, как баба, замученная тяжелой работой и забитая пьяницей мужем. Никому ни до кого нет дела. Правительство с речами и обещаниями там, в высотках, а люди отдельно от всего со своей болью - в низу. Одни спились и потеряли не только вид, но и жильё, другие, изо всех сил, корячатся на предприятиях почти даром. Вор - ворует и, если повезёт, уже ходит в малиновом пиджаке. Не всем, как ему, фартит. Тошно. Витек спит на заднем сиденье. Поговорить не с кем. Артем снова посмотрел в окно. Букашка стояла рядом. Тоже ведь считает себя машиной. Боже! Что за чучело сидит сзади? Горе что ли у тетки? Вроде и не старая. Словно молью побитая. Не ухожена, всклоченная вся. С дачи, видимо, едут. Даже из машины видно как по лицу текут слёзы. Не вытирает. Что за боль её ест? Здорово, видно, терзает. Сгорбилась вся. А ведь, если приглядеться, ещё не старая. Лет под сорок. Сидит, упершись лбом в стекло, и умывается слезами. Может и мне зареветь от безысходности? Выйти, взять её за руку, увести в поле и нареветься, вдвоем, в волю. Всё - таки вдвоем сподручнее реветь. Боже и что только в голову не лезет? Тронулись. Слава Богу."
- Витек, просыпайся. Последняя заправка. Проведаем, перекусим и домой.
- Эх, поспал! Дома, в кровати, хуже сплю.
- Ну и живи в машине, если лучше. Дома то сам себя находишь?
- Это ты мне? А сам? В твоем ищи - не найдёшь. Отгрохали хоромы, а жить некому. Детских голосов не хватает. Запаха борща, пирогов.
- Эк тебя понесло. Проголодался?
- Я, Артём, за нормальной человеческой жизнью проголодался. Не хочу шалав вести в дом. У них ноги от шеи, а руки от задницы. Знают только бабки загребать. На тебя насмотрелся. Я с такими в гостинице полежу и гуд бай краля. Это ты в дом тащишь не прицениваясь. А товар нужно аккуратно выбирать. Да простят меня настоящие женщины за это слово. Ну что? Может вечером оторвемся немного? Ресторанчик, музыка. Позырим. Авось какая глянется.
- Да пошел ты. Его в дверь, а он в окно. Достал. Всё, хватит!.
- Значит ищем доярку и не менее. Так?
- Вот балабол. Садись. Поехали. Кажется машин меньше стало к вечеру. В ванную и отсыпаться. Уже месяц гоняем.
- А у меня какая то неудовлетворённость в душе. К чему бы это?
- А это к гостинице видать.
- Хм... Возможно.
- Вот и лады. Определились. темнеет как быстро. Фонари лень по трассе поставить. Разворовали все.
- Чья бы мычала...
- Ладно, заткнись. Цепляешься. Садись за руль. Я отдохну.
- Всегда пожалуйста, босс.
- Только не гони. Дороги у нас - сам знаешь.
- Да уж. Где-то европейские, а у нас... Воруют твари, словно сами по воздуху летают, а не по этим дорогам хреначат.
- Ладно, не мути воду. Итак тошно.
Часа через два сделали остановку, размяться. Артем, уже садясь в машину, в свете фар увидел сидящую на остановке, женщину.
- Женщина на остановке.
-Во, невидаль какая!
- Время за полночь. А здесь трасса. Мало ли что. Пойду узнаю.
Артём подошёл к женщине. Она сидела откинув голову на стену будки. Неряшливая. Вязаная кофта и шапка как с помойки. На ногах шлёпанцы. Артём потряс её за плечо. Она открыла глаза и безразлично окинула его взглядом.
- Вам куда? Я на машине и могу Вас подвезти.
Она слегка отмахнулась и опять закрыла глаза.
-Вы не ответили.
- Уйди. Ради Бога, уйди. Что тебе от меня нужно? Оставьте меня в покое. Я мешаю?
Всё это было сказано через силу. С придыханием. Словно ей не хватало воздуха.
- Артем, поехали. Что ты пристаешь к человеку? Без тебя разберётся.
Они проехали километра два и Артём попросил развернуть машину.
- Ты что, охренел? Зачем тебе бомжиха? Или план воплощаешь в жизнь? А почище уже не будет? Последний вариант?
- Боже! Сколько вопросов на пустом месте. Всего лишь по - человечески. Что то с ней не так.
- Конечно. Видимо не остограмилась.
- Да пошёл ты. Останови.
-Ее уже нет. Видишь.
Артем всмотрелся и увидел, что женщина лежит возле лавочки.
- Пойдём. С ней плохо.
- Человек прилег. Устал. Почему именно - плохо?
- Ага. Прилег на бетон при плюс пяти.
- А она - морж.
Они подошли к женщине. Артём потрепал ее по плечу. Никакой реакции. Приподнял голову. Потрогал пульс.
- Она без сознания. Понесли.
Донесли ее до машины и положили на сиденье.
- В больницу нужно. Там нашатырка. Дай.
Артем подводил у носа пузырьком. Женщина закашляла и открыла глаза.
- Вы кто? Что Вы хотите?
- Да уж не любви. Хохотнул Виктор.
- Мы Вас в больницу отвезем. Документы есть?
- Есть. Отвезите. Спасибо.
- Давай, Виктор, к нам. В поселковую нашу.
В приёмном покое ждали около часа. Врач, принимавший женщину, пришел и сказал что у неё был сердечный приступ. Вовремя привезли. Истощена сильно.
- И вот еще что. По ее виду она - бомжиха. А здесь платная больница. Как быть?
Артем тут же ответил, что завтра подъедет и все оплатит. Дал визитку и они поехали. Ехали молча. Виктор видел что еще не время для разговора. Когда подъехали, Артем сказал:
Пойдем, Витя. Здесь переночуешь. Куда теперь. Ночь. Не до гулянок.
- Да, уж. Ну и выкомариваешь ты. С чего бы это?
- Детство голодное вспомнил. Почему человеку не помочь?
- Мало денег в детдом спускаешь?
- Ты сам откуда? Тебе ли рот разевать.
- Ну-ну. Не кипятись. Просто всех не обогреешь и не подберешь. Они сотнями бродят. Пропили квартиры и гуляют.
- Всех нет. Но стремиться нужно. Этак Россия загнется, если каждый будет только о своей норе думать. Есть возможность - помогу. Там увидим.
- Может и работу ей дашь?
- А вот это мысль. Если у неё нет ничего за душой, отправлю в Алушту. Пусть там помогает. Племяшка туда с врачихой едут.
- Охренеть!. Я так понимаю, что после бегства твоей крали, крыша напрочь соскочила. Ты её не знаешь. Она там такое наворотит.
- И что она наворотит? Управляющий, домоуправдомша и прочие работники. Она что там одна будет? А работу по дому ей подберут. А нет, так деньги в руки и куда душа просит. Я помочь человеку хочу.
- Она тебя просила? Что то мольбы я не слышал.
- Давай, Витя, на этом остановимся. Я решение менять не буду. Захочет - поедет. А на" нет" и спросу нет.
Когда, на другой день, зашёл в палату, глянув на женщину, вспомнил лицо в окне машины. Боже ж ты мой!- охнул он. - Ну и допилась. Лицо синие, опухшее. Зеленый след от проходящих синяков. Что же могло произойти? Почему высадили на трассе?
- Вы можете со мной поговорить?
- Конечно. Во первых спасибо Вам за больницу. Только вот оплатить я не смогу.
- Это решаемо. А почему Вы меня первый раз прогнали?
- Первый раз? Это когда? А!.. Так это Вы подходили? Я не запомнила лица. Не хочу ничего рассказывать. Вы обо мне хотели поговорить?
- Да! Я не хочу к Вам в душу лезть, но кое-что нужно выяснить.
- Давайте выясним.
- У Вас есть жильё, родные, работа?
- Ничего и никого. Я не бомжиха, но уже несколько лет к этому иду. Но об этом говорить не буду. Вот устроюсь на работу и деньги Вам постараюсь вернуть.
- Если не секрет, что за работа?
- Дали адрес фермера. Но это далеко. В Рязанской области. А у меня денег мало. На билет не хватит. Думала на перекладных.
- Так Вы же ехали в другую сторону?
- Я про это ничего не хочу говорить.
- Ну, ладно. У меня к Вам деловое предложение. Уж коль нас свела судьба, я хочу Вам помочь. У меня дом в Алуште. Нужна помощница по хозяйству. Если согласны, я всё устрою. Жильё у Вас будет. Здоровье поправите. Ну и оплата, питание. Не понравиться - всегда можете уйти.
- Почему Вы со мной носитесь?
- Сам не знаю. Я Вас увидел в окне машины. Вы плакали. У меня тоже настроение было на нуле. Смотрел и думал, что за беда у этой женщины.? Ну, а потом, уже случайно, увидел на остановке.
- Я не готова к откровению. И вряд ли приму Ваше предложение.
- Понимаете. У меня племянница - инвалид. Ей девятнадцать. У неё сиделка - врач, но нужен ещё человек для помощи.
-Что с ней произошло?
- Школу окончила с отличием и родители, моя сестра с мужем, решили свозить её в Египет. Автобус попал в аварию. Сестра с мужем погибли, а у неё поврежден позвоночник. Но есть сдвиги. Врачи уверены в хорошем исходе.
- А знаете, я согласна. Поеду. Плохо обо мне не думайте. Я благодарна Вам за доверие.
-Во и хорошо. я не смогу Вас забрать. Приедет мой управляющий. Он займётся всем. Я приеду Вас проводить. Племянница, Юля, хороший человек. Врач - тоже. Познакомитесь и всё будет славно. А пока до свидания.
- Всего хорошего.
Но приехать проводить ему не удалось. Далеко, в области, сломались заправки. Провозились несколько дней.
- Надо же такому случиться. Юлька так хотела чтобы я её проводил. Когда ещё увидимся? Начинается горячая пора.
- Только Юльку? А бомжиха?
- Виктор, я не хочу слышать этого слова.! Да и что то мне подсказывает, что она не бомжиха. У нее умное лицо.
- Что умыли? Похорошела?
- Довольно! Поругаемся. Когда мы тогда ехали, я увидел её в машине. Сидела плакала. У меня самого тогда кошки скребли. Вот и обратил внимание. Запомнил. Ну, а потом, на остановке.
- Ну и, что говоришь, похорошела?
- Да нет. Личико в синяках, опухшее. Волосы косынкой прикрыты. Глаза в душу запали. Они у неё особенные. Морская вода. От штиля до шторма. Глаз не мог отвести.
- Всё. Пропал! Ну а ноги?
- Да пошел, ты!
- Не-а... Далеко не пойду. Охота посмотреть на это чудо. Отъестся, загорит и готовая нимфа на твой кошелек.
- Достал! Тебе мой кошелек в горле застрял. Или проглоти или я тебя по хребту кулаком поглажу.
- Всё! Рот на замок.!
Утром Артём позвонил в Алушту. Юлька трубку не брала. Дозвонился до управляющего.
- Привет, Маркович! Где все?
- Здравствуйте Артем Николаевич! Да всё хорошо. Гуляют. К морю пошли. На Юлю не нарадуюсь. Не то что в том году. Шутит, смеется. На сердце радостно.
- Шутит! Смеется? Ну и загнул, Маркович.
- Все так. Эта ваша Вилена просто находка для Юли.
- Вы про Валю? Врача?
- Да нет. Вторая. Воспитательница или как там. Занимается с Юленькой. Готовит ее в институт на следующий год. Юлька вся светится. Не нарадуюсь на неё. Да и врачиха говорит что мол полный позитив наблюдается.
- Ну дела. Она, что, Вилена, такая умная?
- Ну само собой не дура. Вам ли не знать? Сами нанимали. И по дому успевает. Макаровне помогает на кухне. Готовит так, что пальчики оближешь.
- Ну хорошо, Маркович. Я приеду в августе, а в июле Виктор подъедет. Если что, все вопросы к нему. А Юля пусть мне позвонит.
- Хорошо, Николаевич. Не беспокойтесь.
Вечером позвонила Юля.
- Дядя я каюсь! Про телефон напрочь забыла. Ой! Спасибочки тебе огромное за Вилю. Класс! Я себя с ней человеком почувствовала.
- Её Вилена зовут?
- Ну ты даешь! Имени не знал, а на работу взял. Дядя что это с тобой? Заработался?
- А она ничего не рассказывала о себе?
- Нет. А разве ты о ней ничего не знаешь? Хотя что я спрашиваю? Ты даже имени ее не знал. Тебе срочно нужно отдохнуть. А то крыша съедет.
- Виктор уже определил нарушение кровли.
- Во-во. Он прав. Я благодарна тебе за Вилю. Она занимается со мной языками, математикой, литературой. Обязательно поступлю в институт. Я счастлива, насколько можно быть счастливой в моем положении. И Валя говорит, что наблюдается положительная динамика.
- Я рад за тебя. В июле Виктор приедет, а в августе - я. Маркович будет мне звонить регулярно, но и ты не забывай звонить. Привет Вале и Вилене. До встречи.
Когда приехал Виктор, Артем передал ему разговор с племянницей.
- Имя у неё интересное. Вилена.
- Как, как?
- Что ты закакал? Вонять будет. Вот такое имя. Я ведь так и не познакомился с ней ближе. И паспорт не смотрел.
- Да ты у нас брат Терезы. Как ты умудрился с таким характером, фирму не продуть. Можно и покрепче сказать.
- Хватит бичевать. Как получилось - так получилось. Одно не могу понять. Откуда у неё знание языков, математики и прочее. Что то глядя на нее, кроме как глухая деревня, ничего на ум не приходит. Может это заколдованная принцесса?
- Ага. Золушка. Платье надела, песенку спела и в дамки. Приеду, все осмотрю, сфоткаю и перешлю тебе этакое чудо.