- Бога увидеть человек не в состоянии, ни твои глаза не могут запечатлеть его образ, ни уши услышать звуков его голоса. Язык не способен произнести слова, чтобы определить его, потому что ни одна из наших мыслей не в состоянии понять, что он есть такое. Твои органы чувств не способны запечатлеть того, что не имеет формы и является бесплотным. Бог – это чистая энергия… Ну, как объяснить тебе? Свет, только не тот, что воспринимается посредством зрения, а духовный, который чувствуешь головой и сердцем. Ты это понимаешь? – спросил Тоут у маленького, но довольно крепкого и плотного аборигена со свирепыми глазами и очень воинственным видом, объясняясь с ним, как с маленьким ребёнком.
Дикарь острова Рапануи был бронзовокож, одет в звериные шкуры, перекинутые через плечи и свисающие ниже колен, прихваченные поясом из змеиной кожи. Внушительная корона из перьев птиц украшала голову дикаря, она свидетельствовала о том, что он является далеко не последним человеком в своём племени. К тому же, всё тело его было покрыто многочисленными татуировками и раскрашено в немыслимые краски.
- Курапа понимать, - подтвердил рапануец, интенсивно кивая головой в знак согласия.
Он и правда иногда походил на ребёнка, особенно когда усердно морщил лоб, силясь воспринять мудрёную речь незнакомого пришельца. Он плохо понимал язык атлантов, на котором тот изъяснялся, а тут ещё столько сразу длинных и запутанных слов! В такие минуты глаза туземца приобретали наивное, немного испуганное выражение, при этом он интенсивно чесал свой затылок, силясь призвать на помощь ленивые мысли.
- Тогда почему ты называешь меня богом? – спросили Тоут.
Курапа ещё раз недоумённо осмотрел с ног до головы высокорослого пришельца. Тот практически совершенно был похож на человека. Ну, не на рапануйца, конечно, а на атланта. Их коренные обитатели этой местности повидали немало. Эти страшные люди-боги одно время жили на другом конце острова, распоряжались местными жителями, словно короли, и заставляли самых крепких из его соплеменников работать на рудниках. Но потом вдруг неожиданно некоторое время назад сели в огромную блестящую пирогу и уплыли в неизвестном направлении.
Командор пришельцев был темноволос и хорошо сложён, а на красивом лице его особенно выделялись большие чёрные глаза, в которых, впрочем, было всё-таки нечто неземное, как и в его движениях, позе и манере разговаривать. К тому же Курапе казалось (то есть создавалось такое впечатление), что от него самого и от спутников, которые прибыли вместе с ним, исходило какое-то сияние. Но возможно светились вовсе не они сами, а те дивные «звериные шкуры», в которые были одеты пришельцы?
Костюмы астронавтов, сделанные из почти невесомого, но очень прочного искусственного металла, действительно, отражая лучи солнца, испускали какое-то мягкое тёплое сияние.
- Бог – это свет. Курапа понимать: Бог – это Ра!!! - дикарь воздел руки над головой, показывая на Солнце, и как бы обращаясь к нему, как к живому существу.
Тоут разочарованно помотал головой.
- Ра – это не бог, а небесное светило. Всего лишь одна звезда из 400 миллиардов звёзд в нашей галактике, которую Земляне называют Млечный путь, так как с нашей планеты она напоминает разлитое по небу молоко. На самом же деле такими маленькими выглядят с Земли звёзды, зрительно сливаясь в одно целое, потому что расстояния до них просто фантастически огромные, такие, что даже свет от них не в одно мгновение достигает Земли, а находится в движении несколько лет, а иногда и несколько тысяч столетий.
- Небесное молоко? – переспросил Курапа и снова почесал в затылке, - Так далеко, что даже Ра летит оттуда очень долго на своей небесной колеснице?
Вообще-то абориген почти не понял ни слова из того, что ему говорил пришелец, но чувствовал, что величественный незнакомец почему-то недоволен. Может ему оказано мало почестей? Но Курапа точно знал: кто стоит перед ним. Это Сын Богов (хоть он и не сознаётся: хитрит, наверное). Конечно, он не может быть человеком, ведь вчера со своей свитой он спустился с небес в блестящем «летающем доме». А дело было так…
Под вечер соплеменники Курапы увидели в небе новую звезду. Она достаточно быстро приближалась и становилась со временем ярче в ночи. И дикари подняли ужасающий крик и переполох. Потом звезда, всё увеличиваясь, превратилась в блестящий конус, описала несколько кругов над вершинами гор, несясь быстрее ветра, и плавно опустилась на ровную площадку, находящуюся на территории их острова, издавая звуковые вибрации. Приземлилось это нечто как раз к тому месту, где собрались дрожащие от страха дикари, которые тут же бросились ниц, уткнувшись лицом в землю и не смея поднять головы.
Потом «летающий дом» издал мелодичный звук, подобный колокольчику, в нём появилась дырка, потом лестница. И по лестнице спустились несколько рослых людей в «блестящих шкурах» и с круглыми головами, которые они потом сняли, а на месте их оказались другие, с человеческими лицами.
Через некоторое время дикари немного осмелели, потому что Сыны Богов улыбались и отнюдь не думали гневаться. К ним и раньше частенько наведывались посетители такого рода, но совсем не разговаривали и не улыбались, а только стрелялись «огненными молниями», сжигали их хижины, сгоняли людей работать на рудники или забирали пленных и улетали, растаяв в воздухе, как будто их и не было. А тот из пришельцев, который сейчас стоял перед ним (по всему видно – главный) даже позволил Курапе зайти по лестнице внутрь их светящегося летающего дома. По форме это сооружение было немного похоже на шалаши аборигенов, которые они делали себе из тростника, но при ближайшем рассмотрении оказался гораздо внушительней по размеру, более широкий и приплюснутый, то есть без заострённого верха, и на вид – заметно прочней.
Сначала Курапа очень опасался: не сожрёт ли его этот огнедышащий и издающий странные звуки монстр, потому что дом пришельцев явно был живой, иногда дышал и шевелился. Потом дикарь одним глазом глянул внутрь, там тоже всё невероятно блестело, звучало и отражалось. Посередине стоял большой сияющий ящик – источник силы, как ему пояснил Сын Богов. Потом из него почему-то ударила разноцветная молния, и хотя любопытному островитянину не было больно, Курапа в страхе убежал.
В эту ночь дикари не спали, жгли костры и стучали в свои барабаны, прославляя Великого Духа Неба. Они никогда раньше о нём не слышали, но Сыны Богов рассказали о нём. А также о том, что этот самый Бог послал их на эту планету с далёкой-далёкой звезды, где люди пребывают в мире и счастье, живут долго, имею много еды и ни на что не жалуются. А сделал он это, чтобы защитить обиженных от несправедливости, потому что Великий Дух Неба заботится о них. Главный пришелец даже показал Курапе эту звезду в ночном небе. Она казалась совсем маленькой и сияла из далёкого-далека фиолетовым сиянием. Ещё пришелец сказал, что Великий Дух, отправляя их сюда, приказал своим посланникам навести порядок на всей планете и наказать всех тех богов, которые обижают людей и творят здесь беспредел и безобразия.
И именно поэтому в этот день дикари плясали и веселились, возвещая хвалу Великому Духу, который послал к ним таких добрых и справедливых посланников. Они падали на колени, воздевая руки к небу и молясь. Пришельцы рассказывали им ещё, что этот Дух везде и пронизывает всё, потому что представляет собой лишь невидимую и неощутимую систему из кусочка души каждого из нас, и поэтому находится в каждом.
- Где? – спросил, вытаращив глаза Курапа, смотря в недоумении на свои немытые руки и ноги, не наблюдая признаков присутствия никакого великого божества.
- Нет, - главный пришелец отрицательно помотал головой и, приложив руку к сердцу, пояснил, - вот здесь.
Курапа сделал то же самое, приложив свою руку к сердцу, и даже, кажется, что-то почувствовал, явственно ощутив, как живительная сила пульсирует, разгоняя кровь по всему его организму.
- Великий Дух во мне? – переспросил на всякий случай он.
На что пришелец кивнул головой в знак согласия.
- И в тебе тоже? – снова уточнил Курапа, и получив утвердительный ответ, дополнил свою мысль, - Я понял, ты – Сердце Ра.
И хотя могущественный Бог Вселенной, пребывающий везде и во всём, о котором дикари впервые услышали от пришельцев, не требовал поклонений, невежественные островитяне в эту ночь всё-таки кланялись ему, усердно падая ниц и утыкаясь лицом в песок, воздевая руки к небу. Так, на всякий случай.
- Что они делают? – спросил Тоут в недоумении у своей спутницы Маат, потому что на своей родине, планете Фукус в созвездии Доромены, никогда не видел ничего подобного.
- Не знаю, командор, - пожав плечами, ответила Маат, снимая шлем, который время от времени надевала, потому что не могла ещё привыкнуть к земной атмосфере, и мотая головой, чтобы расправить свои прекрасные серебряные волосы (она была космо-лингвистом и специалистом по связям с другими мирами), - наверное, радуются. А вытянутые цилиндры, обтянутые кожей, по которым они стучат кулаками и палками, предположительно их музыкальные инструменты.
- Своеобразный у них музыкальный слух, - заметил Тоут, наслышанный об этой расе, называемой у них арийской, от своего деда – потомка королей Атлантиды, его великий предок также упоминал о том, что они очень странные.
Аборигены прыгали вокруг пришельцев, радуясь и смеясь, как малые дети, принимая их необыкновенные подарки, которые представляли собой самые разные разности: сладости, красивую одежду, такую удобную, что она мягко облегала тело, а также замечательную обувь, столь лёгкую, что она почти позволяла летать. Но особенно радовали туземцев золотые украшения. Женщины и мужчины, нацепляя их на себя в безмерном количестве, бесновались и хохотали, впадая почти в экстаз.
- Надо бы сказать ребятам, чтобы были с ними поосторожнее, - пробормотал Тоут. Слушая рассказы своего деда, он прекрасно усвоил, что золото плохо влияет на арийцев, они становятся агрессивными и неуправляемыми.
Однако, предотвратить неприятности не удалось, но причиной их стало отнюдь не золото, а нечто совсем другое, что дикари по всей видимости считали более ценным и важным.
Через некоторое время Тоут увидел, как с другой стороны острова к месту стоянки виманы приближалась группа туземцев. Командор астронавтов плохо был знаком с психологией местных жителей, но сразу понял, что настроены они были явно агрессивно. Глаза их пылали злобой, а кричали они так неистово, что вокруг их ртов густо выступала пена. Изъяснялись дикари на своём языке и слишком быстро, чтобы Тоут мог понять смысл их речи. Из всех слов можно было различить «моаи» и особенно часто повторяемое: «Хоа-Хака-Нана-Иа».
- Кто это? – переспросил Тоут, потому что интуитивно почувствовал, что это кажется имя то ли человека, то ли некоего существа.
- Хоа-Хака-Нана-Иа – это, насколько я поняла из их слов, хозяин острова. Он всем здесь заправляет, - пояснила Маат, - туземцы говорят, что он страшно разгневан тем, что мы сюда явились и научили рапануйцев поклоняться чужим богам, командор. Он, то есть хозяин, намерен покарать и отступников, и пришельцев, то есть нас. Он отомстит за свой позор. Ну, так говорят эти разгневанные арийцы.
- Хоа-Хака-Нана-Иа!!! Хоа-Хака-Нана-Иа!!! – скандировали сторонники и верные слуги могущественного господина из группы островитян, при этом предводитель всей шайки – Ратмон, дикарь с голым торсом, лишь в набедренной повязке из крокодильей кожи, увешанный амулетами, выдвинувшись вперёд и встав в величественную позу, кричал громче всех, потрясая копьём, которое держал над головой в правой руке.
Далее защитники Хоа-Хака-Нана-Иа перешли от слов к действию, набросившись сначала с кулаками на отступников из своих соплеменников. И скандалисты отнюдь не шутили, потому что вскоре в ход пошли также камни, палки и копья, а к месту драматических событий к ним на помощь приближались их отнюдь не малочисленные сподвижники. В этой потасовке вскоре брызнула первая кровь, двое из рапануйцев были серьёзно ранены.
Астронавты, безуспешно пытавшиеся вмешаться, чтобы уладить конфликт и утихомирить смутьянов, только обратив на себя внимание, сами стали предметом нападок. Вскоре град камней направился и в их сторону. И они бы пострадали, если бы не металлические костюмы, создающие вокруг себя защитное поле, чем прекрасно отражающие удары, и капюшоны из того же материала, которые космические путешественники успели накинуть на головы.
Не желая применять в возникшем конфликте силу, пришельцы с планеты Фукус вынуждены оказались не нападать, а защищаться. Тем самым они весьма воодушевили своих преследователей, которые быстро поняли, какие из гостей острова никудышные войны.
- Ну, как же так, командор! - вплеснула руками Маат, которая вместе с Тоутом стояла в некотором отдалении, наблюдая душераздирающую кровавую сцену, - Ведь это какое-то недоразумение! Надо же им объяснить, что мы ничего плохого не хотели сделать этому Хоа-Хака-Нана-Иа. И вполне уверены, что он – человек достойный, раз все на этом острове так защищают его права. Мы прилетели на Землю с научно-исследовательскими целями. И если и возникли какие-то разногласия, то всегда готовы сесть за стол переговоров и всё мирно обсудить. Наши ребята просто плохо знают язык аборигенов, в этом-то всё и дело. Сейчас я пойду и по-хорошему с ними поговорю.
Фукусянка уже хотела тронуться с места, но командор протянул руку, останавливая её.
- Мне почему-то кажется, что бесполезно разговаривать с ними на языке логики и здравого смысла, только ещё больше разозлишь их, - предупредил он.
А в это время к ним уже бежал и возбуждённо кричал Курапа.
- Сердце Ра! Сердце Ра! – вопил дикарь, почему-то решив теперь, что именно так следует обращаться к командору пришельцев, - Почему ты стоишь и не вмешиваешься? Наш людь погибать, а ты обещал нас защищать! Твои людь тоже быстро-быстро погибать! - рапануец был явно разочарован бессилием самозванцев, объявивших себя посланниками Бога и совершенно не умеющих драться, а вместе с тем в переделке погибло уже четыре островитянина и с десяток человек были ранены. Он был уверен, что наводить порядок и справедливость можно только силой.
Меж тем командор оставался спокоен. Он нажал на кнопочку, находящуюся на поясе его костюма, при этом с мелодичным жужжанием из металлической ткани над его головой начал вырастать шлем, но не круглой, как ранее, а причудливой, дивной формы. Полностью закрыв его голову и лицо, он сделал командора похожим на гигантскую человекоподобную птицу с огромным длинным клювом. Далее Тоут достал из коробочки, прикреплённой на поясе, хрустальный шар диаметром в длину человеческой кисти, и уставившись на него в сосредоточении начал издавать странные звуки.
- Стремистис-лети-муарис-схит, - как бы полупроговаривал-полупропевал он постоянно, при этом с каждым разом звуки эти произносились им всё громче и выразительней. Неожиданно дневное небо как бы разверзлось, и прямо в шар ударила молнией струя жёлтого света. Вспышка была настолько яркой, что не могла не привлечь внимание дерущихся. Дикари, оставив все свои распри, как заворожённые уставились на светящееся пятно.
Тем временем Тоут продолжал напевать свои заклинания-мантры. И как бы в ответ на них из глубин немыслимой бездны послышался протяжный свист. Со временем рой звуков всё нарастал. Казалось, что все силы Вселенной стекаются отовсюду к этой яркой точке. И вдруг произошло что-то неописуемое. Курапа почувствовал, что душа его стремительно выходит из тела, оставляя его впереди. При этом дикарь получил возможность мысленным взором, как бы со стороны, окидывать площадку, где буквально несколько секунд назад происходила драка, и теперь валялись тела убитых и стонали раненные. Впечатляло, что то же почувствовали и остальные присутствующие. Если бы дикари в состоянии были понять, что происходит, они бы осознали, что просто образовали астральные проекции самих себя.
Далее произошедшие ранее события вновь случились, но только развивались в обратном порядке, как будто, а впрочем так оно и было, время двигалось в обратном направлении. Если бы Курапа знал, что такое кино, то подумал бы, что видит фильм в перемотке кадров от конца к началу. Так происходило до тех пор, пока не затянулись раны пострадавших, а мертвые как бы чудесным образом не воскресли, став живыми.
После этого рой звуков прекратился и улетел откуда пришёл в немыслимую бездну, а астральные проекции очевидцев вернулись в свои тела, словно не выходили из них никогда. К концу этого фантастического действия получилось, что участники событий остались стоять в тех позах, которые приняли ещё до того, как первый потерпевший получил удар и даже ещё до начала кровавых разборок.
Дикари разинули рты и несколько минут стояли в полном оцепенении. После чего бунтарь-предводитель, а также его приспешники, впечатлённые увиденным, как один человек грохнулись перед Тоутом на колени.
- О, великий пришелец! – возгласил Ратмон, - Ты могущественный Бог! Повелитель царства мёртвых! Властелин времени!
- То-то, - сказал командор, - А теперь расскажи-ка мне, где можно найти твоего-этого Хоа-Хака-Нана-Иа? Очень мне нужно с ним потолковать.
Продолжение здесь http://www.proza.ru/2018/01/22/960