Аудиоверсия: https://youtu.be/_mSvFQvteWE
Знаете, я никогда до этого не писал какие-то заметки или дневники. Не знаю даже почему. Быть может особои; надобности не было, быть может боялся, а может быть просто не хотел привлекать к себе особого внимания. Но однажды в моеи; жизни случилось нечто настолько невероятное и пугающее, что не запечатлеть это на страницах моего походного дневника было бы просто преступлением.
Зовут меня Пе;тр Лебедев. Я - аспирант. Работаю на историческом факультете МГУ. Нет, нет, что вы! Паблик «Студент-историк» создал отнюдь не я. Это был мои; одногруппник, если уж на то пошло. Ну ладно - ближе к делу.
Угорали мы с ребятами в одно время по теме Первои; Мировои;. Задротами были жуткими. От простых мемов в духе: «Первая Мировая - это дело Принципа» - до серье;зных исторических исследовании; и курсовых работ на такие темы, у которого у среднестатистического обывателя бы волосы на голове встали дыбом. А было нас всего шестеро: Женька, просто гикнутыи; на Вердене, Макс, знавшии; характеристики «Марка пять» лучше собственнои; «шесте;рки», Антон, те;кшии; уже от одного упоминания пулеме;та Максима или «Тре;хлинеи;ки», Димка, орущии; с мемов про Керенского, Эдик, все; время таскавшии; с собои; зачем-то карту битвы при Пашендале, и, собственно, лидер всего этого батальона Бочкаре;вои; - я.
Так уж получилось, что после успешно закрытои; сессии, мы решили как следует отдохнуть и набраться сил. Но, в отличие от нормальных людеи;, вместо того, чтобы просто понежиться на солнышке, мы решили рвануть на раскопки. Причем не на какие-нибудь, а на самые настоящие места боевых деи;ствии; - в крепость Осовец.
- Ты что, лучше места наи;ти не мог что ли? - упрекнул меня Женя по пути на
вокзал. - Ты представляешь, сколько мы туда плюхать будем на поезде? Да
еще; и в плацкарте!
- А по-моему здорово! - возразил Антон, поправив лямки здоровенного
походного рюкзака. - Там же столько всякого добра немецкого можно наи;ти! Вы только представьте: карабины, затворы, штыки, каски, может даже сабли офицерские!
- Ну не знаю... - задумался Эдик. - Там наверняка уже все; перекопали. Да и не уверен, что нам кто-то даст там что-то ковырять.
- Не дреи;фь! - вмешался в беседу Макс, обои;дя толпу провожающих. - Как будто там кому есть до этого дело. Мы же там не динамитными шашками все; перепахивать будем. Мы аккуратненько, как сапе;ры. Да и металлоискатель имеется.
- Надеюсь вы тыкать в землю лопатами со сего размаху не станете? - усмехнулся Дима. - А то как-то не очень хочется оказаться в состоянии: «одна нога здесь, другая там».
- Ои;, глядите-ка кто в набат забил! - передразнил ворчуна Антон. - Столько мест боевых деи;ствии; перекопали, а он в какои;-то крепости ломом тыкать боится.
- Эи;, юные Карнарвоны, - рассудительно буркнул я, показав в сторону нашего вагона. - Даваи;те-ка вы свои раскопки в поезде обсудите. А то нас сеи;час пассажиры загрызут.
Перечить моему наставлению ребята не стали. Суетливо достав свои билеты, мои верные гвардеи;цы подошли к контроле;рше и принялись один за другим исчезать в вагоне. Я же, как истинныи; командир, поше;л последним. Расположившись в нашем уютном шестиместном купе, мы начали не спеша раскладывать вещи по полкам.
- Чур моя верхняя! - сказал я, со скоростью звука забросив свои; увесистыи;
рюкзачище наверх.
- Ну и скотина же ты, Петя! - закачал головои; Антон. - Я тоже хочу наверх!
- Там еще; вторая осталась, - указал на противоположную кои;ку Эдик, пряча
рюкзак под сиденье. - Тем более есть еще; выше с твоеи; же стороны. Чего
ворчать-то?
- Раз так, тогда я по сере;дке, - пожал плечами Дима, снял кроссовки и, закинув
рюкзак на вторую полку, начал карабкаться наверх. - Всяко лучше, чем внизу
пресмыкаться.
- Вы есть будете? - спросил Женя, доставая из рюкзака бутерброды, бережно
обе;рнутые в фольгу.
- А чего ж нет-то! - радостно воскликнул я. - А ну-ка, парни, накрываи; на стол!
В общем, не стану я описывать весь процесс нашеи; трапезы. Скажу лишь, что провели мы время весело: пили, ели, хохмили, вспоминали приколы из студенческои; жизни, мемами обменивались, кто какие в Интернете видел, порои; даже до дискуссии; исторических доходило. А поезд все; ехал и ехал, мимо проносились золотистые поля, густые леса провожали нас шелестом своеи; раскидистои; листвы, мы видели, как солнце утопает в холмах, отворяя двери Ее; Высочеству ночи. Весь путь от Белорусского вокзала до Варшавы занимал где-то часов восемнадцать, не меньше. Но наш путь хоть и был долгим, но за игрои; в карты, анекдотами и, конечно же, сладким сном под ни с чем не сравнимыи; стук коле;с поезда он пролетел незаметно.
- Молодые люди! - басистыи; тембр нашего проводника - Юрия Анатольевича - прозвучал, словно гром среди ясного неба. - Варшава скоро. Собираи;тесь потихоньку.
- Ои;... - от неожиданности я немного встрепенулся и нехотя открыл заспанные глаза. Потянувшись и издав протяжныи; стон, словно только что вскарабкавшии;ся на льдину тюлень, я пробормотал: - Хорошо. Спасибо, Юрии; Анатольевич!
- Чего там такое? - полусонное лицо Антона показалось из под одеяла. Он посмотрел вниз. - Большевики что ли остановили?
- Сплюнь! - проворчал Макс. - Проводник это был. Приезжаем скоро.
- Ну что - даваи;те собираться потихоньку, - предложил я, кое-как надев свои помятые джинсы. - Дим, собери пока всю нашу утварь, Тоха - на тебе рюкзаки.
- А я чего? - возмутился Женя.
- Ты пока карту смотри, как добираться до крепости будем, - сказал я, передав
Женьку планшет. Открыв «Саи;джик», наш проводник быстренько проложил
маршрут и сказал:
- Нам сначала надо до Белостока доехать. А там до Осовца - рукои; подать.
- И сколько до Белостока? - спросил Эдик.
- Часа три где-то, - рассчитал Женя. - До Осовца потом час еще; ехать. В общем,
нормально. Дне;м там уже будем.
- Ну пошли тогда, - сказал Макс, взвалив на плечи увесистыи; рюкзак с нашим
археологическим барахлом. - Чем раньше уедем, тем раньше приедем.
- Сам Цицерон бы лучше не сказал, - усмехнулся я и, захватив свою сумку,
скомандовал: - Ну, вперед, мои легионеры!
- Ага, - проворчал Дима. - Только в Тевтобургскии; лес не заведи, Квинтилии;
Вар ты наш недоделанныи;.
- Цезарь, я легионы не чувствую! - продолжил шутку Антон. - Публии;, у тебя
их нет!
Признаться, одна из моих любимых шуток. Баян, конечно, но тем не менее.
Тогда я еще; умел смеяться. Я даже представить не мог, что вскоре нам всем станет не до шуток.
***
Когда люди хотят немного поспать, они обычно считают овец, козликов,
заи;цев и прочую животину. Но историки - люди особенные. Они считают русско-турецкие вои;ны. Чем собственно, я и занимался, наблюдая как в окошке небольшого микроавтобуса проносятся живописные польские равнины. Дорога была невыносимо долгои; и нуднои;: батареи;ку на телефоне тратить было нельзя, планшет уже давно сдох, а в мафию и карты со мнои; больше играть никто не хотел. Поэтому мне ничего больше не оставалось, как просто пялиться в окно и просто думать. Думать, как же та горстка солдат смогла обратить в бегство аж три пехотных полка? Сколько мужества должно было быть у этих обреченных на смерть солдат, чтобы подняться во весь рост и дать последнии; бои; врагу? Для меня на тот момент это оставалось загадкои;.
- Эи;, Петь, кажись приехали уже! - сидевшии; рядом со мнои; Женя принялся тормошить меня, отчаянно де;ргая за куртку. Я встрепенулся и посмотрел в окно. Не соврал - автобус выехал на ухабистую дорогу, вдали которои; виднелись небольшие заросшие холмики. Сомнении; не было - холмики представляли собои; ни что иное, как заросшие остатки некогда могучеи; крепости Осовец.
- Ну слава Богу! - проворчал Макс. - А то я уже себе весь зад отсидел. Красная, наверное, как советскии; флаг.
- Ты хочешь, чтобы мы это проверили? - засмеялся Эдик.
- Быстренько мы, конечно, добрались, - рассудительно подметил Антон. - Я думал будем трястись, как селедки в бочке.
- Это ж не Москва, Тоха, - сказал Дима. - Это там ты родиться, прожить и умереть в пробке успеешь, а здесь - «Жух!» - и ты уже на месте.
- Даваи;те-ка здесь высадимся, - предложил я, указав на полуразрушенныи; одинокии; каземат, стоявшии; неподале;ку от основных строении; крепости. Ребята согласились. Водитель спокои;но заехал на обочину и остановился, дав нам время не спеша собрать наши археологические пожитки.
Ребята один за одним выносили оборудование и скидывали его в одну кучу: палатки, котелки, рюкзаки, лопаты, металлоискатель, кисточки, скребки, ножи - все; летело в сторону обочины. Кое-как справившись с багажом, мы заплатили таксисту, попрощались с ним и, проводив уезжавшую вдаль машину, принялись искать место для разбития лагеря. Поиски не заняли много времени: Макс наткнулся на довольно-таки ровную полянку неподале;ку от центральнои; части форта. Мы все решили, что так будет удобнее проводить раскопки и далеко ходить с инструментами, в случае чего, не приде;тся.
- Ну ничего себе! - покачал головои; Эдик, осматривая потре;панные стены
памятника истории. - Сколько же повидали эти равелины...
- Да уж... - вздохнул Антон. - Не представляю, что чувствовали эти ребята,
когда немцы начали все; из мортир обстреливать. Жуть! Ты только посмотри -
живого места не осталось.
- Это точно, - закивал Макс, прикоснувшись к краснои; кирпичнои; кладке. -
Время не щадит никого. А ведь какое-то время о них было вообще запрещено
говорить. Ну... О Котлинском и тех смельчаках, что в атаку пошли.
- Это же сколько мужества у них было, чтобы взять и подняться из...
ме;ртвых... - задумался Женя. - Во народ был! Интересно, что бы они сделали,
если бы узнали, что страны, за которую они сражались, больше... нет?
- «Идут они уже сто лет на Родину, которои; нет...» - тихонько повторил слова
однои; песни Дима, потупив взгляд в землю. На душе как-то сразу стало
тяжело. Будто валун упал в одночасье.
- Вечно ты пургу наводишь, Дима! - буркнул Антон. - Все; настроение
испортил! А ведь еще; даже учеба не началась!
- Да ладно тебе, Тоха! Не бурчи! - упрекнул Антона Макс. Он взвалил на плечо
лопаты и обратился ко мне: - Петь, мне кажется, что под тем деревом самое то будет!
Я посмотрел влево. Место и впрямь было неплохое: широкие кроны одинокого дуба удобно закрывали небольшую площадку от палящих лучеи; солнца.
- Хорошая идея, - закивал я и направился в сторону дерева. Ребята молча
последовали за мнои;. Прои;дя несколько метров по узкои; заросшеи; тропинке, мы скинули рюкзаки у корнеи; величественного царя леса и принялись не спеша обустраивать лагерь. Эдик, Макс и Антон начали устанавливать палатки. Дима, сняв с топора походныи; чехол, поше;л рубить одиноко стоявшие осины и собирать хворост, чтобы разжечь хоть какои;-нибудь маломальскии; костер. Женя взял на себя обязанности повара: вынув из
рюкзака небольшои; котелок, он повесил его на треногу и высыпал большую пачку макарон; залив содержимое водои; и плюнув туда пару банок туше;нки, наш кок принялся разжигать косте;р, чтобы побыстрее приготовить обед. Я же, удостоверившись, что каждыи; занят делом, поше;л осматривать казематы.
Я побывал во многих заброшенных крепостях и замках. Многие из них были покинуты по разным причинам: смерть феодалов, смена эпох, простая ненадобность или же простое нежелание правительств тратиться на их дорогостоящее содержание. Но еще; ни одна крепость на моеи; памяти не была покинута после столь страшных событии;. Исключением разве что была Брестская крепость в Беларуси, но даже находясь там, среди изрешеченных пулями стен, я не чувствовал себя столь некомфортно. От стен старои; полуразрушеннои; крепости буквально веяло смертью. Пустые че;рные глазницы казематов прожигали плеши в мое;м рассудке. Иногда мне казалось, будто вокруг меня витают души погибших в тои; страшнои; битве давно минувших днеи;. Многие думают, что придуманные в порыве больнои; фантазии крипипасты про демонов и всяких там Смеющихся Джеков являются настоящим воплощением ужаса. Как же они ошибаются. В истории бывали такие моменты материализации маниакальнои; фантазии человеческого разума, что по сравнению с ними убии;ца Джефф покажется смазливои; девчонкои; с милыми бантиками на голове. История Осовца была наглядным тому подтверждением.
От однои; мысли, что могли чувствовать немецкие солдаты при виде настоящих живых мертвецов, на окровавленных гимнастерках которых с каждым кашлем оседали крошечные красные кусочки выжженных альвеол, по моеи; спине пробегали мурашки. Тем не менее, они не помешали мне прои;ти вглубь те;мных закоулков заброшенных казарм. Внутри меня встретили только потре;панные голые бетонные стены, и лишь свет из узких бои;ниц освещал мои; путь. Сколько я пробродил по многочисленным коридорам и комнатам - не счесть. Скажу лишь только, что когда я уже собирался покидать развалины, мне на глаза вдруг попалась железная дверь, затерявшаяся в глубине те;мных проходов.
Бог его знает, по какои; причине именно она привлекла мое; внимание. Че;рт пои;ме;шь это человеческое мышление. Подои;дя поближе, я сумел более тщательно осмотреть ее;. С первого взгляда дверь, как дверь. Таких в крепостях и фортах двадцатого века - пруд пруди. Но что-то необъяснимое тянуло меня туда, какое-то странное чувство любопытства упорно толкало меня вперед, побуждало открыть потенциальную кладезь ценных находок. Я и не заметил, как моя рука коснулась холоднои; металлическои; ручки. Ле;гкое движение предплечья, и старая поржавевшая дверь с диким скрежетом отворилась, выпустив из те;много чрева комнаты затхлыи; запах столетнеи; давности. Идти внутрь сразу перехотелось. Но я не мог не довести начатое до конца, ибо отступать было бы довольно глупо. Да и потом - что я ребятам-то скажу? Я очень не хотел терять авторитет перед своими друзьями, поэтому, собрав последние крупицы воли в кулак, я вытащил небольшои; фонарик и легонько нажал на кнопочку.
Тусклыи; свет в мгновение ока разогнал тьму. Перед моим взором открылся потре;панныи; временами каземат. На стенах виднелись остатки краски и длинные волнистые трещины, расходившиеся в разные стороны, словно молнии в ночном небе. Неряшливо разбросанные по помещению предметы мебели и солдатского быта повергли меня в уныние: такое безответственное отношение к истории всегда оставляло рубцы на моеи; душе, ибо любои; предмет, любое место, связанное с историеи;, было для меня священным. Это своего рода иконы для прихожанина. Нетрудно представить мою реакцию на удручающии; вид этого исторически значимого места.
Тяжело вздохнув, я уже собрался уходить, как вдруг мое; внимание привлекла небольшая лестница в дальнем конце комнаты, уходившая в подпол казармы. Решив, что будет не совсем правильным не заглянуть туда хоть одним глазком, я осторожно подоше;л к спуску и посветил вниз фонариком. Ничего подозрительного внизу я в тот момент не заметил и не подозревал, что меня там может ждать не самыи; приятныи; сюрприз, поэтому смело начал спускаться вниз, аккуратно проверяя на прочность каждую ступеньку.
В подполье царила гробовая тишина. Лишь скрежет старых ступенек как- то нарушал ме;ртвую тишину заброшенного подвала. С каждым шагом тревога овладевала моим телом: ноги невольно начинали мандражировать, в животе возник вакуум, сердце стало биться чаще, дыхание слегка участилось. Фонарик был моеи; единственнои; спасительнои; веточкои; в этом царстве мрака. Когда мои ступни коснулись пола, я начал потихоньку осматриваться. Поступь моих шагов сопровождала звонкая капель, ритмично оседавшая на сыром полу. Я все; ше;л и ше;л, пытаясь разглядеть хоть что-то в кромешнои; тьме. Но все мои поиски были безрезультатны - в такои; тьме мне было трудно что-либо разглядеть даже с фонариком.
Я тяжело вздохнул, развел руками и уже собрался идти назад, как вдруг слева от себя я заметил странныи; силуэт. Тень была неподвижнои;, словно скала, и хоть я не видел, что это было там во тьме, я чувствовал, что его взгляд проживает меня насквозь. Тяжело дыша, я медленно повернулся влево, наве;л фонарик на стену и чуть не лишился дара речи. Ужас сковал мое; тело. От неожиданности я ахнул и чуть-чуть подпрыгнул на месте. Передо мнои; сидел скелет в выцветшеи;, потрепаннои; форме русскои; императорскои; армии, которыи;, обхватив двумя костлявыми запястьями «тре;хлинеи;ку», пустыми глазницами потрескавшегося черепа пялился в сырои; пол подсобного помещения. На ногах все; еще; были запачканные кирзовые сапоги, разве что только чудом сохранившиеся спустя почти сто лет.
Немного придя в себя, я подоше;л поближе и принялся осматривать этого бои;ца. Страх тут же сменился сочувствием. Мне стало по-настоящему жаль этого бедолагу, которыи; до самого конца исполнил свои; долг, но так и не смог вернутся на свою Родину. Родину, которая спустя каких-то три года отправилась на кладбище истории.
- Эх, братец, знал бы ты сеи;час, каким стал мир... Ои;... - на мою душу вновь
упал здоровенныи; валун. Я медленно поднял глаза. Мое; внимание тут же привлекла чудом сохранившаяся фуражка, на которои; блестела слегка
запыленная, поржавевшая от сырости кокарда. Решив, что было бы неплохо оставить хоть какую-то память об этом славном герое ушедшеи; эпохи, я достал ножик и аккуратно срезал ниточки, соединявшие кокарду с фуражкои;. Знаю, я тогда поступил, как самыи; настоящии; варвар и вандал, но какому историку не хотелось взять с места раскопок хоть какои;-то сувенир на память? Тем более из такого известного места.
- Вы уж простите меня, господин часовои;, - на моих глазах чуть не выступили сле;зы. - Я поступил не по-офицерски. Я лишь хочу сохранить о Вас память. Ваш подвиг никогда не будет забыт.
Часовои; ответил мне ожидаемым молчанием. От этого я почувствовал себя еще; большеи; скотинои;. Сгорая от стыда, я спрятал кокарду в карман брюк и быстро направился наверх, чтобы поскорее добраться до родного лагеря.
***
Когда я-таки добрался до лагеря, на одинокие руины крепости уже
опустился мягкии; полумрак те;плого весеннего вечера. Солнце давно скрылось за верхушками деревьев, и теперь лишь яркии; лунныи; диск освещал мне путь. В окружающем пространстве царила тишина - меня будто обуял непробиваемыи; вакуум. В тот момент я все; думал о том часовом, о тои; самои; кокарде, что лежала в мое;м кармане. В какои;-то степени я даже думал пои;ти назад и вернуть ее; прежнему владельцу, но жуткая усталость все;-таки сломила мою волю: кое-как забравшись на пригорок, я наконец-таки увидел родные палатки. Их освещал тусклыи; свет костра, возле которого сидела вся моя дружная компания и травила анекдоты.
Пробравшись сквозь кусты папоротника и иван-чая, я подоше;л к костру и сказал:
- Привет, морды петлюровские! Как настроение?
- Здарова, Петь! - выпалил Эдик, передав мне порцию макарон с туше;нкои;. Я
бережно взял миску и уселся между Антоном и Женеи;. - Возьми, подкрепись!
- Есть успехи какие-нибудь? - спросил я, отправив в рот ложку макарон.
- Пока не очень-то много, но для первого раза сои;де;т, - ответил Дима, показав
мне заржавевшую немецкую каску. - Смотри какая красавица! Да как сохранилась хорошо! Видимо, когда немцы с поля боя бежали, один из солдат от страха выронил ее;.
- И вправду вещь добротная, - со знанием дела закивал я, прикоснувшись к ржавои; поверхности каски. - Николаи; Александрович точно оценит. А еще; есть что?
- Спрашиваешь! - выпалил Женя. Он осторожно развернул хлопчатобумажныи; куле;к и протянул мне потре;панныи; штык-нож. - От Kar98. Совсем неподале;ку в земле валялся. Солдат, скорее всего, пытался его в страхе на винтовку нацепить, но не сложилось как-то. Ножен, к сожалению, поблизости не было.
- Для начала очень даже неплохо! - закивал я.
- А ты чего-нибудь надыбал? - спросил Антон, подозревая, что я кое-что
припрятал. - Колись!
- Да, Петь, покажь! - согласился Дима, зае;рзав на месте от нетерпения.
- Да вот - кокарду наше;л, - ответил я, разжав кулак и протянув блестящии; предмет в сторону ребят.
- Где ж ты такую кроху увидел, Левша ты наш? - засмеялся Макс.
- Да как-то случаи;но вышло. Ходил, бродил, заше;л в каземат, вижу - что-то в
углу комнаты блестит. Ну я и подоше;л, смотрю - кокарда, - соврал я.
- Везучии; ты гад, Петя! - похлопал меня по плечу Антон. - Мы тут
кочевряжились полдня, а он случаи;но наше;л! Ну точно с киркои; в зубах
родился!
- И с кисточкои; в заднице! - засмеялся Женя. Все тут же подхватили его
реакцию раскатистым хохотом.
- Может на боковую? - предложил Дима, протяжно зевнув и потянувшись,
словно кот на . - Завтра как раз пораньше встанем. А то не видно ни черта уже
- все; равно уже много не накопаем.
- Мудрое предложение, - согласился я, закивав головои;. - Так, ребята, даваи;те-
ка все по палаткам, и на боковую. Завтра с утра начне;м с новыми силами. Вы
инструменты все убрали?
- А как же! - уверенно выпалил Антон, заходя вместе с Женеи; и Максом в
трехместную палатку. - Все;, как полагается.
- Отлично! - сказал я, открывая предбанник своеи; одноместки. - Завтра подъе;м
в одиннадцать. Как позавтракаем, так и копать пои;де;м. Раз уже место нашли,
значит пол дела сделано. Спокои;нои; ночи, ребят!
- Ага, до завтра! - послышался приглушенныи; голос Жени. Я снял кроссовки,
аккуратно поставил их в уголке палатки, где стоял мои; походныи; рюкзак, и, наконец, забрался в палатку. Забравшись в спальник, я закрыл противомоскитную сетку и с облегчением опустил голову на подушку. Уснуть я не мог довольно долго: на протяжении нескольких часов меня не покидала мысль о том скелете, что я наше;л в подвале казармы. Я не мог оторвать глаз от кокарды: я тщательно рассматривал каждую зазубрину на ее; поверхности, словно растворяясь в неи;. «Может зря я это сделал? - тревожные мысли никак не хотели отпускать меня из своих цепких лап. - Вдруг я наслал на себя какое- то проклятье? Че;рт... Поступил, как вандал какои;-то! Честное слово! Надо будет завтра ее; на место вернуть. Обязательно!» Я отогнал от себя все ненужные мысли, закрыл глаза и медленно провалился в сон.
***
Проснулся я от какого-то странного шума. Сначала показалось, будто бы
мышь копошится, но потом, прислушавшись, я смог различить голоса своих товарищеи;. Они были явно чем-то удивлены: ребята вели оживленную беседу и все; время спрашивали друг друга, кто это может быть.
- Эдик, не трожь ты их! - отчетливо раздался голос Антона. - Не видишь что ли
- люди с реконструкции возвращаются! Ты им сеи;час до лампочки!
- Хорош бузить! - прокричал в ответ Эдик. - Сеи;час спрошу их - может чего
тоже нашли. С нами поделятся. Может места какие знают.
- Они тебе что - грибники? - засмеялся Дима. - Даваи;-ка завязываи; с этим! А то
нарве;шься еще;!
- Что за че;рт? - спросонья пробормотал я и начал быстро выбираться из своего кокона. Кое-как одолев спальник, я быстро выполз из палатки и стал глазеть по сторонам в поисках своих оболтусов. Искать их долго не пришлось: я повернул голову вправо и увидел моих товарищеи;, стоявших на небольшом пригорке и что-то усердно рассматривавших вдали. Накинув на плечи те;плую кофту, я, ориентируясь по свету полнои; луны, поспешил к ребятам.
- Что у вас тут стряслось? - возмутился я, взобравшись на пригорок. - Неужто девятыи; легион наконец-то явился?
- Уж не знаю насчет девятого легиона, - усмехнулся Дима, - но ребята, похоже, хардкорные реконы. Аж ночью штурм крепости затеяли.
- Реконы? - с недоумением спросил я, окончательно оправившись ото сна. - Какие к че;рту реконы? Темень же кромешная на дворе!
- Ага, - согласился Антон. - Вот и я о том же. Вон - посмотри! Видишь тени вдалеке?
Я присмотрелся. К моему удивлению, в нашу сторону деи;ствительно медленно шли высокие те;мные фигуры, сминая невысокие заросли кустарника. Издалека не было видно лиц, ибо луна светила им в спину, но я отче;тливо смог различить немецкое обмундирование времен Первои; мировои;: остроконечные каски, винтовки, противогазы - все; было по канону. Но что-то меня в этих фигурах настораживало. Что-то пугающее и тревожное было в их образах. Странно было то, что они вообще не реагировали на крики Эдика и тупо шли впере;д, ритмично отбивая походныи; марш. Их сапоги сминали душистые травы, пыльца от которых садилась на их исхудалые плечи.
- Вы оставаи;тесь пока в лагере, а я - за Эдиком, - выпалил я и, не дожидаясь
ответа, побежал через густые заросли Иван-чая к нашему блудному археологу. Преодолев намеченное расстояние и кое-как пробравшись через заросли борщевика, я окликнул нашего горе-археолога:
- Эдик, чего они там?
- А? - Эдик на мгновение повернулся ко мне.
- Говорю, чего они там делают? Ты поговорил с ними?
- Не-а! - прокричал в ответ Эдик. - Прут, как танки. Сеи;час поближе подои;ду.
Может иностранцы какие-нибудь.
С этими словами Эдик вытащил из-за пазухи пресловутую карту битвы
при Пашендале и с криками на ломаном немецком побежал к те;мным фигурам: - Guten Nacht, meine deutschen Freunde! Was machen Sie hier?1
Когда он достиг реконструкторов, цепи внезапно замерли. Наступила гробовая тишина. Я медленно подоше;л поближе, чтобы разглядеть незнакомцев. Их форма сразу бросилась мне в глаза: какая-то обшарпанная и облезлая, с огромными разрывами и дырками, будто их несколько лет поедала моль, сапоги грязные, каски помятые, винтовки не чищенные.
«Кто ж так с формои; обращается! - подумал я. - Реконы, блин!»
В это время Эдик продолжил расспрашивать незнакомцев на своем ломаном немецком:
1 Транскрипция: Гутен Нахт, маи;нэ дои;чн фрои;нде! Вас махн зи хир?
- Wir sind Studenten. Wir sind aus Moskau gekommen und suchen eine Hilfe, denn wir kennen dieses Land nicht so gut. Und was suchen Sie hier?2
Рекон ответил молчанием. Мы переглянулись и пожали плечами. Вдруг впередистоявшии; солдат стал медленно поднимать голову, словно собираясь что-то сказать. Смело подои;дя поближе, я уже был готов к те;плому разговору по душам, как вдруг мое; тело обуял какои;-то первобытныи; животныи; ужас. Когда главныи; посмотрел на Эдика, моим глазам открылась жуткая картина, которая будет отравлять мои; разум до скончания днеи;. Дыхание перехватило. В висках забурлила кровь. Кончики пальцев стали ше;лковыми, как декоративные подушки в Версале. Ноги подкосились. Стук в висках отдавал по глазам, от чего мне приходилось часто моргать.
Это был самыи; настоящии; живои; мертвец: костлявые кисти крепко сжимали деревянное цевье и шеи;ку ложи винтовки, через рваные брюки просматривались оголенные бедренные кости, на исте;ртых шеи;ных позвонках висел разодранныи; противогаз с разбитыми сте;клами, на потрескавшемся черепе была ржавая каска с характерным остроконечным шпилем. В его пустых глазницах горели маленькие красные огоньки, насквозь прожигавшие окаменевшего от страха Эдика. Напряженное молчание длилось секунд десять, не больше. Из ступора меня вывел жуткии;, замогильныи;, душераздирающии; голос покои;ника:
- Ihr Todd!3
Эдик даже не успел ничего сообразить. В считанные секунды скелет замахнулся и что есть силы пронзил его тело острым штык-ножом. Лезвие прошло сквозь плоть, словно масло, разрезав хрупкие мышечные ткани. Эдик вздрогнул. Слабыи; стон еле слышно соскользнул с его уст. Я видел, как на освещенную лунным светом траву посыпались ярко-красные капельки артериальнои; крови, в миг оросившеи; белые лепестки крошечных цветущих ромашек. Я окаменел от ужаса. Крик застыл в пересохшем горле. Остальные начали инстинктивно пятится назад.
Скелет тем временем, схватив до смерти перепуганного Эдика за кадык, обратил взор своих ярко-красных холодных глазниц на меня. В них не было ни капли жалости, сострадания, гнева или безумия. Лишь холодная жажда убивать. - Sie mu;ssen alle sterben!4 - замогильным голосом воскликнул он и показал своеи; костлявои; кистью прямо на меня. - Dieses Burg wird unseres sein! Schell!5
Остальные мертвецы, повинуясь приказу командира, ускорились и, сверкая штыками, цепью двинулись прямо на нас. Топот сапог сводил меня с ума. Я не мог пошевелиться от ужаса. Ребята, растерянно смотря по сторонам, принялись метаться туда-сюда, в надежде наи;ти выход.
2 Транскрипция: [Вир синд Штудентен. Вир зинд аус Москау гекоммен унд зухен аи;не хильфе, дэнн вир кеннен дизес ланд нихт зо гут. Унд вас зухен зи хир?
3 Транскрипция: [Ир Тодд!]
4 Транскрипция: [Зи мюссен але штербен!]
5 Транскрипция: [Дизес бург вирд унзерес! Шнелле!]
- Они убили Эдика! - дрожащим от страха голосом пробормотал Антон, схватив воткнутую в землю лопату. - Ублюдки! Что это вообще за чертовщина?
- Живые мертвецы! Что тут еще; может быть непонятно?! - заорал Женя, пытаясь перевести дух. - Они со всех сторон! Вот че;рт!
- Надо драпать отсюда! - воскликнул Макс. - Как можно скорее!
- Куда? - спросил Дима. - Они нас всех перережут!
- В крепость... - сказал я, посмотрев в сторону казематов.
- Ты сбрендил? - воскликнул Антон. - Мы же загоняем себя в ловушку!
- У меня есть план, - успокоил товарищеи; я, нащупав в кармане кокарду.
- Какои;? - с недоумением покосился на меня Дима, посмотрев назад. Мертвецы
продвигались к нам все; ближе и ближе, окружая и оттесняя нас к крепости.
- Расскажу по дороге, - отрезал я. - А сеи;час - за мнои;! Нам нужно попасть в
крепость как можно скорее! Бегом!
Никто не стал мне перечить. Ребята один за другим сломя голову
бросились к казематам, спотыкаясь о многочисленные камни и кочки. Мы бежали так, как не бегали никогда. Казалось, сердце вылетит из груди, а ле;гкие скоро свернутся в трубочку. Миновав дорогу, мы пулеи; влетели в пробитую стену каземата. В кромешнои; темноте я принялся лихорадочно искать казарму, в которои; я обнаружил спуск в подвал.
- Куда ты нас веде;шь? - спросил Макс, отдышавшись. - Это же тупик!
- Ты придурок! - заорал Дима. - Из-за тебя мы все подохнем здесь!
- Заткнулись все! - воскликнул я, пытаясь успокоить товарищеи;. Все тут же
смолкли, перепуганными глазами уставившись на меня. - Я знаю, что делаю.
Бежать нам все; равно некуда. Это наш последнии; шанс.
- Что за шанс? - отчаянно спросил Антон.
- Иде;м! - отрезал я и побежал вдоль многочисленных двереи;. Друзья молча
последовали за мнои;. Искал я нужную дверь недолго - благо я не стал ее; закрывать, поэтому мне не составило большого труда увидеть в центре однои; из казарм открытыи; люк в подполье. Включив фонарик, я нащупал ступеньки и начал быстро спускаться вниз.
- Куда ты? - дрожащим голосом спросил Макс. - Мы не сможем от них спрятаться.
- Я и не собираюсь, - ответил я. - За мнои;! Живо!
Ребята спорить не стали: моя речь звучала довольно убедительно. Так, один за другим, мы оказались в те;мном подвале. Не прошло и нескольких секунд, как я уже вовсю рыскал по те;мным углам этого Богом забытого места, ища того самого бои;ца, навеки застывшего с винтовкои; в руках посреди гнетущеи; тьмы небытия. После недолгих поисков я, к своему счастью, наше;л его: когда фонарик упал на угол однои; из стен, я заметил знакомыи; силуэт в изодраннои; гимнасте;рке и выцветшеи; фуражке.
- Е;-мае;! - Макс схватился за голову. - И ты все; это время молчал?!
- Откуда он здесь? - с недоумением спросил Дима, аккуратно прикоснувшись к
телу солдата. - Разве не все защитники погибли?
- Не может быть... - прошептал Женя. - Я знаю, кто это...
- Именно, Женя, - кивнул я. - Это последнии; часовои;.
- Я думал это легенда... - потрясенно пробормотал Антон. - Что ты
собираешься с ним делать? Не думаю, что он нам поможет.
Я достал из кармана кокарду и молча показал ее; ребятам. Те сразу поняли
мои; наме;к. Никто в тот момент не посмел оспорить ее; здравыи; смысл. Он улетучился ровно с того момента, как мы увидели живых немецких мертвецов. Все, затаив дыхание, уставились на меня. Я медлить не стал: сделав глубокии; выдох, я медленно подоше;л к скелету и аккуратно прицепил кокарду обратно на фуражку. В то же мгновение я в страхе отпрянул назад: глаза скелета передо мнои; зажглись ярким светом, будто бы лунныи; свет пробился сквозь ночную темноту. Ребята в страхе ахнули и закрыли лицо руками. Я, не ожидая такого исхода, упал на землю и закрыл лицо рукои;. Никто не проронил ни слова: все, не в силах пошевелиться, затаив дыхание, уставились на солдата. Тот, затрещав покрытыми плесенью костями, поднял кисти на уровень глаз и крошечными сними зрачками-бусинками уставился на них.
- И все; же снова проснулись, черти окаянные... - промолвил замогильным голосом солдат, задвигав нижнеи; челюстью. Так он просидел несколько секунд. Затем он медленно поднял голову и уставился на нас. - Кто будете вы, судари? И что вы здесь делаете?
- Мы студенты из Московского государственного университета. Извините, что... - только и успел сказать я, как солдат тут же перебил меня:
- Изъ студентовъ будете? Это хорошо, хорошо. Но что же занесло васъ въ столь гиблое место?
Мы на мгновение задумались.
- Мы приехали на раскопки, - ответил Антон. - Искали здесь исторические
ценности: гильзы, штыки, каски... А тут - немецкие мертвецы восстали... Мертвец сжал кулаки.
- Опять супостаты на спокои;ную жизнь позарились... Чтобъ вы все, гансы поганые, в аду сгинули, прости господи!
- Они уже Эдика убили, - дрожащим голосом пробормотал Женя. - Мы не знаем, как их остановить.
- Прошу Вас, помогите нам, - взмолился я. - Иначе нам не выжить... Вы знаете, как с ними справиться?
- Только вновь поднявшись в атаку мы сможем остановить врага, - ответил часовои;, поднявшись с земли и положив винтовку на плечо. - Какои; сеи;часъ годъ, молодцы?
- Две тысячи шестнадцатыи;, - ответил Макс.
- Ну и ну... - замотал головои; скелет. - И какои; же царь сеи;часъ правитъ?
Вои;ну выиграли?
- Эм-м... Да, но... - хотел было сказать я, как вдруг сверху послышались
рявкающие немецкие приказы. Солдат сжал костлявые кулаки и быстро
накинул винтовку на плечо, сказав:
- Ну, братцы, похоже вновь намъ приде;тся постоять за Отечество! Пора будить
однополчанъ! Аи;да за мнои;!
С этими словами забытыи; солдат, хрустя старыми потрескавшимися костями, медленно направился к выходу из подполья. Все; еще; не в силах осознать происходящее, мы молча последовали за ним. В тот момент я еще; не подозревал, что нам приде;тся пережить.
***
Когда мы вышли из казематов, ожившие немецкие мертвецы уже почти
окружили небольшои; пятачок местности. Солдаты второго Реи;ха, вновь завидев нас, ускорили шаг и выставили вперед свои карабины. Мы с ужасом узрели, как засверкали заржавевшие штык-ножи. Клубы пара моего учаще;нного дыхания устремились ввысь, пронзая холодныи; вечернии; небосвод. Ребята разделяли мою реакцию: я чувствовал, как каждыи; из них тщетно пытается сохранить самообладание и побороть гнетущее чувство животного ужаса, охватившего их души. И лишь последнии; часовои;, обхватив костлявыми чистыми рук обшарпанную «тре;хлинеи;ку», уверенно смотрел на приближающегося врага. Невольно спрятавшись за спину солдата, я робко пробормотал:
- Их слишком много... Это конец.
- Нетъ, - уверенно отрезал солдат, выставив впере;д тре;хгранныи; штык. - Это
лишь начало, - в этот момент часовои; размахнулся и что есть силы вонзил поржавевшии; штык в сырои; августовскии; чернозе;м. В тот момент из его ме;ртвых уст раздался мощныи; громогласныи; голос, эхом прокатившии;ся по объятои; тишинои; округе: - Братья мои! Ужъ давно ваши тела сгнили в земле, и святои; долгъ вашъ выполненъ. Но вновь кровожадныи; супостатъ пробудился ото сна и жаждет утопить новыи;, светлыи; мир в огне мрака! Защитимъ же Отечество! Именем света Господня, по святому зову Родины и чести офицерскои; призываю васъ - пробудитесь!
В этот момент я почувствовал, как земля под моими ногами начинает рыхлиться, будто снизу задвигались сотни кротов или землероек. С каждым мгновением движение усиливалось, и мы с ребятами инстинктивно отпрянули назад, не в силах поверить соим глазам.
- Твою дивизию! - воскликнул Дима, кинувшись в сторону от эпицентра
трещащеи; по швам земли. Я же, наблюдая как прямо рядом с ребятами пробиваются костлявые руки с винтовками Мосина и черепа, обмотанные окровавленными тряпками, сквозь которые пробле;скивался тусклыи; свет ярко-синих зрачков-бусинок, не мог проронить ни слова.
На моих глазах на нашу защиту вставали настоящие герои прошлого, которые пробудились от вечного сна ради того, чтобы спасти нас - будущее поколение - от страшного и кровожадного врага.
- Смотрите! - прервал молчание нашеи; компании Женя, указав на восставших
немецких солдат. - Они отступают!
- Да! - радостно воскликнул Антон. - Огребли, черти!
Я присмотрелся. В мгновение ока отчаяние сменилось эи;фориеи; восторга: восставшие герои-защитники крепости Осовец, пробудившись после почти столетнего сна, встали цепью перед изуродованными стенами казематов. Мы заметили, как из группы солдат вышел мертвец в полевои; офицерскои;
форме, на погонах шинели которои; красовались выцветшие, почти не различимые невооруженным глазом погоны подпоручика.
- Котлинскии;... - потрясенно пробормотал Антон. - Ничего себе...
- Если бы даже в пьяном угаре сказал - не поверили бы... - прошептал Дима.
Тем временем, командир поправил потрепанную фуражку, выхватил заржавевшую саблю, повернулся к солдатам и громко воскликнул:
- Братцы! Пришла пора нам вновь постоять за Отечество! И пусть земли нашеи; уж давно нет, и некуда нам возвращаться, подвиг наш не будет забыт вовеки веков! Вперед! За наших потомков! Ура!
В этот момент я услышал, как восторженныи;, полныи; отваги возглас десятка доблестных защитников Родины потряс охваченные умиротвореннои; ночнои; порои; отчужденные окрестности крепости Осовец. Вновь без единои; крупицы страха горстка бои;цов стремительно ринулась в атаку, как в дале;ком тысяча девятьсот пятнадцать году. Немецкие цепи дрогнули: восставшие солдаты Второго Реи;ха начали медленно пятиться назад, все; еще; стараясь удержать стремительную атаку мертвецов, но их попытки развеялись, словно прах Лжедмитрия: как только Котлинскии; рывком достиг немецкого офицера и что есть силы обрушил удар офицерскои; сабли на тело врага, цепи немецкои; пехоты в панике ринулись науте;к, стремясь как можно скорее скрыться от гнева русского духа.
Мы же, увидев, как преисполненные жаждои; мести мертвецы скрываются в густои; тьме ночнои; поры, огласили окрестности радостным криком. Мы обнимались, смеялись, орали, как бешеные. Уставшие, измотанные, и в то же время счастливые, как никогда.
- Жаль, что Эдик не дожил... - внезапно добавил Макс осе;кшимся голосом. Мы
все тут же притихли.
- Господа! - раздался позади нас знакомыи; голос. Мы все тут же обернулись и
увидели подпоручика Котлинского, стоявшего с мертвым телом Эдика на руках. Аккуратно положив мертвое тело на землю и скрестив его руки на жестокои; рванои; ране от штыка, скелет прискорбно продолжил: - Мы нашли его в поле. Было слишком поздно...
Я присел на корточки и склонился над Эдиком. Сле;зы невольно покатились по моим щекам: еще; день назад этот жизнерадостныи; парень с грандиозными планами поехать на раскопки в Пашендаль шутил про людеи;, навеки ставших яркими героями мировои; истории. А теперь на моих глазах он сам стал частью истории. Нашеи; истории. Смахнув скупую слезу с че;рных мешков под глазами, я посмотрел на подпоручика. Тот лишь потупил взгляд в землю и медленно поше;л в сторону крепости. Я ничего не сказал ему вслед. Да и нужно ли было? Думаю, нет. В тот момент мы все; поняли.
- Петь, - послышался голос Макса позади. Я медленно обернулся и
подавленным взглядом посмотрел на своего друга. За ним стояли Антон,
Женя и Дима. - Что нам с Эдиком делать? В больницу или сразу в... морг?
- А как мы его домои; повезе;м? - спросил Антон. - Нас же сеи;час полиция тут
на целыи; месяц оставит.
- Значит останемся... - сказал я, посмотрев в сторону казематов. Все мертвецы ложились обратно в землю и пытались зарыть себя толстым слоем чернозе;ма. Последнии; часовои; ходил вокруг могил и помогал мертвецам, накидывая на их костлявые тела комья взъерошеннои; земли. Я сказал Диме позвонить в полицию, а ребятам - собрать все вещи с палатками. Наш ждали по- настоящему «весе;лые» деньки. Удостоверившись, что ребята заняты делом, я поше;л к часовому. Тот закапывал тело подпоручика, сметая комья земли в могилу прикладом старои; винтовки.
- Неужели так каждыи; год? - спросил я, встав слева от часового. Тот остановился и посмотрел на меня.
- Да, - лаконично ответил мертвец, продолжая закапывать своего командира. - Две тысячи шестнадцатыи;, говоришь? Ну и дела... Много воды утекло. Но я уверен, что наш подвиг не забыт и что царь-батюшка помнит о нас, как о героях. А ведь меня когда-то Маша ждала дома. Красивая девица. Очень хорошо вязать умела. С деревни к неи; все девки прибегали за помощью. Искусница моя! Жаль, что ее; уж нет в живых. Наверное, за другого вышла.
По моеи; спине пробежал холод. Я не знал, как сказать ему, что тои; страны уж давно нет. Что большевики в 1917 году окончательно уничтожили всякие надежды на возрождение монархии, а в 1922-ом даже мысли об этом испарились. Не знал, что он хочет вернуться на Родину, которая уже почти сто лет гние;т на свалке истории. От этих мыслеи; из моих глаз непроизвольно постились тонкие струи;ки соле;ных сле;з. Собравшись с духом, я поше;л в сторону лагеря.
- Петь, ты куда? - спросил меня Макс. Я остановился. Повернувшись в сторону
ребят, я сухо ответил:
- Нужно помочь ему. Берите лопаты и помогаи;те закапывать.
- Но как же Эдик? - с недоумением спросил Дима.
- Я сказал: «помогаи;те закапывать», - сквозь зубы прорычал я. Никто не
посмел перечить. Ребята нервно закивали головои; в знак повиновения и побежали в лагерь за лопатами.
***
Не знаю, сколько часов мы провозились с закапыванием тел. Могу сказать
лишь то, что после того, как мы закопали последнего солдата, руки были просто ватными. Бросив последнии; ком земли на могилу подпоручика Котлинского, я вытер капли пота со лба и рухнул на землю. Все остальные последовали моему примеру. Лишь Женя остался стоять на ногах, опершись на черенок лопаты. Посмотрев на стоявшего среди могил часового, я еле слышно пробормотал:
- Похоже, мы всех похоронили. Остались только Вы.
- Я не могу обрести покои;, отроки, - покачал головои; часовои;, сняв фуражку с
потрескавшегося черепа. - Ибо снять меня с поста можетъ лишь государь- императоръ. Покуда зло будетъ в этомъ мире, покуда миръ нуждается в защите, я не смогу покинуть свои; постъ.
- А что же будет с Вашими однополчанами? - спросил Дима, приподнявшись с холоднои; предрассветнои; земли.
- Они наконец-то смогутъ вернуться домои;, - с облегчением ответил часовои;.
- Но как? - возразил Женя. - Они ведь... мертвецы. Да и России;скои; Империи
уже...
- Подожди, - спокои;но ответил часовои;. - Сеи;час увидишь.
Мы замолчали и стали ждать. Через несколько мгновении; перед нами открылось во истину потрясающее зрелище: на наших глазах из земли стали подниматься полупрозрачные образы солдат русскои; императорскои; армии в опоясанных толстыми кожаными ремнями гимнасте;рках и чуть мешковатых выцветших шароварах, заправленных в высокие кирзовые сапоги; через левое плечо были перекинуты све;рнутые те;плые шинели; на головах держались фуражки с блестящими кокардами, похожими на ту, что я забрал у часового дне;м ранее. Казалось, эти забытые герои вот-вот были готовы прои;ти парадом по улицам Санкт-Петербурга, принимая подарки от жителеи; и вкушая сладкии; плод победы. На их лицах играл румянец радости и счастья. Счастья сладкого неведения. Последним из земли поднялся полупрозрачныи; силуэт подпоручика Котлинского.
Молодои;, статныи;, подтянутыи; красавец в офицерскои; форме мог бы и сеи;час составить конкуренцию многим мажорам. Да о че;м я говорю - они с ним и рядом не стояли. Медленно подои;дя ко мне, подпоручик улыбнулся и сказал:
- Что ж, дружище, пора намъ с тобои; прощаться. Путь нашеи; роте предстоитъ
неблизкии;. Но с песнеи; любая дорога в усладу. Верно, ребята?
- Так точно, Ваше благородие! - громогласно ответил полк.
- Вот и славно, - задорно подытожил Котлинскии;. Посмотрев на нас, он тяжело
вздохнул и сказал: - В следующем году они снова вернуться сюда и вновь попытаются взять оплотъ мира на Земле. Берегите Ваню - онъ единственныи;, кто можетъ позвать насъ въ случае беды.
- Неужели он никогда не сможет обрести покои;? - спросил я, посмотрев на мертвеца в ободраннои; гимнасте;рке, которому вопросы Антона, Димы и Жени, мягко говоря, уже осточертели.
- Нетъ, - прискорбно ответил Котлинскии;. - Покуда зло живе;тъ и дышитъ, ему не покинуть свои; постъ. Он будетъ стоять десять, сто, тысячу летъ, покуда зло не броситъ попытки захватить эту крепость. Такихъ «крепостеи;» по всему миру очень много. И везде стоитъ на посту «часовои;», чтобы не дать злу проникнуть въ этотъ миръ. И нашъ - одинъ изъ нихъ. А веде;тъ насъ всехъ одинъ отважныи; герои;, что поклялся наш мир от лютого врага защищать.
«Кто же он – этот герои;? Может спросить о не;м, разузнать?» – было подумал я, но тут же решил, что исчерпывающии; ответ на этот вопрос я вряд ли получу.
- Не знаю, как отблагодарить Вас, господин подпоручик, - сказал я. - Если б не
Вы, мы бы все погибли.
- Это вы Ваню поблагодарите, - сказал Котлинскии;. - Это онъ насъ позвалъ. Вы
ужъ позаботьтесь о не;мъ.
- Обязательно, - пообещал я, собравшись к своим товарищам.
- Погоди! - остановил меня голос подпоручика. - Я должен тебе кое-что
передать...
Я тут же замер на месте и с подозрением обернулся. Котлинскии; полез костлявои; ладонью в нагрудныи; карман, достал оттуда ярко-синии; камешек и протянул его мне. Я с подозрением и нескрываемым любопытством начал рассматривать ее;. Форма этого камешка показалась мне довольно страннои;: шершавыи; на ощупь, c небольшими пологими слонами и с острым концом, об которыи; я тут же случаи;но порезался. Этот камешек скорее напоминал чешуи;ку, нежели обычныи; кусок тве;рдои; породы.
- Столетътомуназадъэтотъотважныи;юношапове;лнасвпоследнии;бои;, - начал рассказ Котлинскии;. - Когда крепость сотрясалась от взрывов, он вселял в нас надежду и не давал нам пасть духом. Он лечил наши раны в течение всех днеи; осады, пока волны немецкои; своры разбивались о могучие стены. Молодецъ просил не смотреть в его сторону во время врачевания, поэтому мы почти толком ничего о не;м и не знали. Молодецъ рассказывалъ, что вина за все вои;ны и ненастья на нашеи; земле лежитъ на однои; злои;, кровожаднои; сущности, что не знаетъ сна и нашъ миръ уже долго терзаетъ. Прошло много летъ и однажды, восстав из могилы и отбив наступление супостатовъ, я наше;л рядом с одним казематомъ этот камешекъ. Юноша такъ и исчезъ в тотъ день. Бесследно. Это все;, что онъ намъ оставилъ. Теперь память о не;м останется в твоих руках, отрок.
Я аккуратно положил камешек в карман и еще; раз посмотрел на солдата.
- Ну, не поминаи; лихом, Петя, - попрощался со мнои; подпоручик. - Честь имею.
- В добрыи; путь, господин подпоручик! - ответил я. Офицер кивнул и поше;л во главу колонны. Встав перед первои; шеренгои;, он лаконично отдал приказ и походным шагом уверенно направился в сторону горизонта. Полк, не мешкая ни секунды, послушно двинулся за командиром, чеканно отбивая марш.
Шеренга за шеренгои; бои;цы исчезали за холмом, чуть колыша цветущие летние травы. Каждыи; из них в глубине души надеялся вернуться домои;, обнять своих родных: же;н, сыновеи;, дочереи;, близких - всех тех, кто был ему дорог; надеялся прои;тись по роднои; земле, родным полям и лугам; надеялся встать на крыльцо родного дома и ощутить запах Родины, которая после стольких лет дождалась возвращения блудных сыновеи;. Но все мы знали, что эти истерзанные горем и вои;нои; души, пережившие столько лишении; и невзгод, встретят лишь разочарование: на месте родных деревень будут заросшие холмы, на месте озер и рек - болота, а вместо детеи; и же;н их встретит лишь равнодушныи; степнои; ветер, колышущии; одинокие колосья широких полеи;. Так закончилась наша поездка на руины крепости Осовец - разрушеннои;, запустелои;, но не покоре;ннои;.
***
Что же произошло дальше, спросите вы? Да ничего интересного,
собственно говоря. Мы вызвали скорую, полицию - все; как полагается. Нас привезли в участок, а потом допрашивали и составляли материалы уголовного дела об убии;стве. Я рассказал, что на нас напали какие-то отморозки и пытались всех перерезать, но каким-то чудом нам удалось от них отбиться. Не рассказывать же про оживших мертвецов, верно? Тогда бы с нами быстро управились: раз, два - и в дурдом. Короче, в конце концов, за недостаточностью доказательств его быстро положили в долгии; ящик. Потом нас ждал долгии; путь домои; - в Москву. Тело Эдика доставили на Родину. Где-то в середине августа состоялись похороны. Естественно, мы ничего не сказали его предкам о том, что произошло на самом деле.
А потом началась нормальная жизнь: закончились каникулы, мы пошли в институт, а там курсовые, семинары, лекции - в общем, думать о том случае как-то особо и не приходилось. Да и не хотелось, наверное. Шутить про Первую Мировую мы после того случая как-то перестали. И вообще довольно тихими стали. Прошло много лет, я уже аспирант, преподаю студентам-первокурсникам историю. И каждыи; раз, на последнеи; лекции зимнего семестра я рассказываю им эту историю. Кто-то верит, кто-то - нет. Но все без исключения после моего рассказа проникаются историческои; наукои; и начинают читать первоисточники, мемуары или, на худои; конец, учебники.
И я читаю. Потому что знаю, что «забывая прошлое, мы теряем будущее». И только в наших силах сохранить его светлым, чтобы герои ушедших эпох не растворялись в беспощаднои; целине времени.
Пе;тр Лебедев, доцент исторического факультета МГУ 12.10.2015
P.S.: камешек я ради интереса отне;с к знакомому на экспертизу. Когда мы получили результаты, то не поверили своим глазам – ему было около шести тысяч семисот лет! Что он забыл на территории Осовца?