Сердце человека обдумывает свой путь,
но Господь управляет шествием его.
Притчи Соломона.
Бог говорит однажды и, если того не заметят,
в другой раз… Вот все это делает Бог два, три
раза с человеком, чтобы отвесть душу его от могилы
и просветить его светом живых.
Библия. Из книги Иова.
Я и раньше читал Библию, но, понятное дело, что, воспитанный в атеизме, читал более из любопытства. Не для того, чтобы постигнуть ее смысл, а, отчасти, из убеждения, что каждый, даже атеист, должен иметь хотя бы общее представление об учении, которому следуют миллионы и миллионы, многие поколения живших и ныне живущих людей во всем мире уже не одно тысячелетие. Понятно, при таком чтении многое из прочитанного, в том числе и эта информация из книги притч Соломона, и книги Иова проскользнула мимо моего сознания, не оставив следа в моей памяти.
Но теперь, перечитывая эту книгу, не могу уже с прежним недоверием относиться ко многому из нее. Более того, с годами, на основании своих личных наблюдений, из моего личного опыта, во мне крепнет убеждение, что все происходящее со мной, даже в мелочах, в повседневной моей жизни, происходит помимо моей воли. Будто кто-то со стороны внимательно наблюдает за всеми моими действиями, и, время от времени, вносит поправки, с тем, чтобы помочь, а порой даже напрямую подсказать мне.
Слыхали ли вы о таком наблюдении, что собираясь что-то предпринять, следует прислушаться к первому своему побуждению? Будто кто-то вам откуда-то из подсознания тихо подскажет, что делать, и если вы оставите без внимания совет, примитесь обдумывать, как поступить, и, в конце концов, сделаете по своему разумению, вас постигнет неудача. Я неоднократно убеждался в этом.
Лет, может, двадцать назад, я ехал поездом в плацкартном вагоне. Пассажиров было немного, однако нижние полки были заняты, и мне досталась верхняя. Днем хозяева нижних полок заняли самые удобные места у окна за столиком, а я скромно примостился посреди дивана.
В поле моего зрения было окно, и сидящая напротив у окна женщина средних лет. Она читала какую-то толстую книгу, и, кажется, не замечала моего присутствия. Я рассеянно поглядывал то в окно, то на читающую женщину. И вдруг она, оторвавшись от книги, глянув на меня и поймав мой взгляд, взяла книгу, и, приподнявшись, протянула ее мне. Проговорила, ткнув указательным пальцем другой руки в страницу:
- Прочитайте вот это.
Я послушно взял книгу. Это, видно, был справочник о лекарственных растениях, и в том месте, на которое указывал палец моей попутчицы, говорилось о целебных свойствах ботвы моркови. Естественно, спустя столько лет, в памяти не сохранились подробности. Да и читал я, более из вежливости, без особого интереса, даже не заглянул на титульную страницу, чтобы узнать название книги и ее автора. Кажется, я даже не поблагодарил женщину за оказанное внимание, возвратив книгу.
Так что от прочитанного осталось лишь общее впечатление, да еще то, что автор статьи назвал витамин, содержащийся в ботве моркови эликсиром молодости.
Как ни странно мое безразличие, тем более, что я за всю жизнь никогда не чувствовал себя абсолютно здоровым, что с самого детства мне сопутствовали болезни, и на тот момент меня донимали. Но я даже не попытался, хотя бы из любопытства полистать подаренную случаем книгу, чтобы узнать, есть ли средства от моих болезней.
Аритмией сердца я страдал продолжительное время, хотя особого беспокойства в то время она еще не вызывала.
Мне было, наверное, лет тридцать, когда заметил, что с сердцем у меня не все в порядке, хотя оно не причиняло особых неприятностей, не влияло на мою работоспособность, однако все же вызывало тревогу возможными последствиями.
Я был молод, полон жизни, честолюбивых планов, жил в ожидании неведомого мне счастья, которым одарит неведомая мне женщина, повстречавшаяся однажды на моем жизненном пути. И щупая иногда свой пульс, прислушиваясь к беспорядочным легким толчкам пульсирующей крови, чувствовал легкий холодок страха от мысли, что в какой-то момент сердце мое остановится и все мои надежды, мечты рухнут.
Но однажды я прочитал в газете очерк об очередном кандидате на полет в космос, и узнал, что у него тоже аритмия сердца, но медицинская комиссия не посчитала это обстоятельство препятствием для полета, и я успокоился. И лишь лет через двадцать указующий перст обратил мое внимание на другие строки. В газете мне на глаза попалась статья врача о молоке. В ней он убедительно доказывал, что молоко – детское питание, и только в детском возрасте оно необходимо растущему организму, и, следовательно, полезно. Но в зрелом возрасте оно не только не полезно, но потребление его может нанести серьезный вред здоровью.
Прочитав внимательно статью, я не только не принял к сведению эту информацию, но наоборот, она вызвала во мне горячий протест. «Что за чушь!», - кипятился я. Я знал мужиков, которые без видимого со стороны ущерба для своего здоровья могли при нужде, то есть, когда не было денег на более подходящего для этой цели напиток, похмелиться одеколоном, денатуратом, стеклоочистителем или даже тормозной жидкостью. А тут молоко ставится в ряд с этими, причисляется к разряду вредных.
Дело в том, что я с детства любил молоко, и с возрастом любовь эта не слабела. Помню, во время войны нам в детской больнице к обеду на десерт дали по стакану молока, что было редкостью, если не единственный случай. Чтобы продлить удовольствие, я отпил до половины, долил из ведра водой до краев, и снова выпил половину содержимого стакана. Снова долил водой до краев, и только после этого выпил все.
В молодости, уже работая, иногда я не шел в столовую во время обеденного перерыва, а брал в магазине хлеба, двести грамм колбасы и бутылку молока. Я мечтал, что когда выйду на пенсию и у меня будет море свободного времени, обязательно куплю корову и буду пить свое молоко, просто вместо воды, когда захочу. Могла ли меня какая-то глупая газетная статейка заставить отказаться от своей мечты? Потребовалось повторное, теперь уже более серьезное предупреждение.
Наконец-то я стал пенсионером и мог осуществить свою мечту. Но сразу я не рискнул брать корову из весьма обоснованного опасения, что не смогу ее прокормить – купил двух козочек.
Я наслаждался. Козье молоко вкусней коровьего. И жирней. Утром и вечером жена, подоив наших кормилиц, ставила передо мной на стол пол-литровую баночку теплого парного молока.
Это бесчинство, наглое, откровенное пренебрежение советом, той высшей воли, долго продолжаться не могло.
Продолжение следует...