Продолжение. Начало - http://www.proza.ru/2018/01/19/1664.
Глава четвёртая. Максим.
По Одессе последнее время Максим передвигался исключительно пешком. После развода с Тамарой он нашёл себе меблированную комнату в районе вокзала. И от центра недалеко, и от моря. Сначала развод ему казался каким-то ненастоящим, опереточным, всё же, повод, с точки зрения Максима, был смехотворным, но жить с женой после этого оказалось невозможным. Та была несовременной женщиной, типа Татьяны Лариной, или всё или ничего.
Дочери-близняшки заканчивали школу, готовились в институт, и им было не до разборок родителей. Отец для них всё равно оставался рядом, в пределах досягаемости, а то, что жить он стал отдельно, им было только на руку. В двухкомнатной квартире четверым было тесновато.
После этого у Максима женщин не было. Как-то не до того стало. Да и болезни вышли на передний план. К женщинам его не тянуло вообще, а уж ухаживать за ними, тратить на это силы и время, казалось ему просто немыслимым. Тем более после кисловодского романа, о котором он уже и не жалел. Вспышка короткого счастья была для него не характерна, и именно этим - ещё более ослепительна.
До дома было всего полчаса неспешной ходьбы, погода стояла чудесная, и Максим шёл и вспоминал то, что всегда хотел забыть: жизнь с первой женой, Натальей. Женился он на ней по-дурацки. Было тогда такое поветрие в училище, обязательно жениться во время учёбы. На четвёртом ли, на пятом ли курсе. Вот и он женился на первой попавшейся, как говорили, слабой на передок, девушке, не подумав о том, что как ему она отдалась легко, так и другому отдастся, вопрос времени.
Так и получилось, хотя "на горячем" Макс её ни разу не поймал. Но были всякие косвенные признаки присутствия других мужчин в её жизни, и Макс, долгое время на это закрывавший глаза, наконец, в них поверил, прозрел.
А поверив, подал на развод. Детей за пять лет у них не случилось, причину он не искал, потому что трещина между ними была уже шириной в пропасть. Так и разошлись. Квартиры своей всё ещё не было, а нажитое совместно имущество Максим оставил жене.
И больше он с Натальей не встречался никогда, даже случайно. Она тоже встреч с ним не искала.
Второй раз он женился через два года, в двадцать восемь лет. У Тамары была небольшая квартира в центре, оставшаяся от бабушки, а через пять лет, наконец, подошла очередь Максима на кооператив. К тому времени в семье было уже две дочери-близнецы. И по законам того времени выделили им только двухкомнатную квартиру, объяснив: "однополые дети".
Жизнь с Тамарой оказалась совершенно не такой, как с Наташей. Да и сами женщины были совершенно разными, и по внешности, и по поведению, и по характеру, и по профессии. Но кроме Максима сравнивать их было некому, а он свои сравнения держал при себе.
Как ему казалось всегда, он не был способен к бурным чувствам, не был создан для великой любви. Тамара подходила ему идеально, так как пылкостью чувств тоже не отличалась, была самостоятельна и самодостаточна.
Высшее образование она получила в одесском педагогическом институте, и с тех пор её называли все Тамара Львовна. Всю жизнь она преподавала русский язык и литературу в одной и той же средней школе. Одно время районо пыталось её выдвинуть на должность директора, но она мягко, но решительно отказалась. Тамара любила свою работу, и не собиралась менять её на административную.
Развод у них получился идеальный с точки зрения судьи Малиновского района города Одессы: никаких имущественных претензий, никакого дележа квартиры, даже и на алименты Тамара не подавала, возраст детей был близок к восемнадцати.
Единственное, Максиму пришлось сразу же из семейной квартиры съехать, отдельной комнаты там для него не было. Но и в этом был свой плюс: он навестил своих стариков в Измаиле, пожил полмесяца в родительском доме, не ставя родителей в известность о случившемся. Младший брат его жил с семьёй в Измаиле, работал на речных буксирах-толкачах.
Там же, в поликлинике плавсостава Дунайского пароходства, Макс и прошёл обследование. Диагноз поставили неутешительный: вегетососудистая дистония, ИБС, аритмия, атеросклероз сосудов, гипертония... Врачам только попадись, был бы человек, а болезнь найдётся. Но советы врачей были такие же, как и их одесских коллег: свежий воздух, здоровое, но диетическое питание, умеренные, но постоянные физические нагрузки. В море ходить запрещали, а если по дружбе, то категорически не советовали.
Поселившись в приморском районе, он этим советам и начал следовать, рассчитывая всё же вернуть здоровье. Он подолгу ходил по парку Шевченко, по одесским "склонам", по "Трассе здоровья", дышал морским воздухом и потихоньку выздоравливал. Но давление дома никогда не мерил, и прибора дома не держал.
Была у него всё же мечта сделать ещё пару рейсов в Дунайском пароходстве. Медкомиссию там пройти легче, знакомые врачи были, и не слишком они подарками были избалованы. И рейсы там были короче, а по реке и вовсе по три недели всего, вокруг - берега, врачи рядом. Риск минимальный. А киностудия - это так, временно. Да и не верил Максим, что что-то получится. На такие хлебные места желающих много найдётся.
* Продолжение следует - http://www.proza.ru/2018/01/21/111.