Жили-были старший прапорщик Дедкин и тоже старший прапорщик Бабкин. Решили как-то они проверить свои войсковые склады на предмет ННЗ, то есть никем неучтенный запаса. Помели по пустующим амбарам, поскребли по сусекам и все, что нашли, спрятали в укромном месте, чтобы вечером вывезти с территории части.
Как раз, в это время, мимо того укромного места проходил совсем ещё не старший, даже совсем наоборот – только что испечённый в учебке, прапорщик Колобков. Ввиду неопытности, но большого аппетита при чрезвычайно маленьком армейском окладе, в его подотчетных амбарах и сусеках не только мыши, сырость заводится отказывалась.
Увидав, чем занимаются старшие товарищи по оружию Дедкин и Бабкин, новоиспечённый прапорщик спрятался в кустах, и дождался, когда те, замаскировав схрон, уйдут на обед. Перетащив весь неучтенный запас товарищей в кабину УАЗа, взятого на прокат у дежурного по части, прапорщик Колобков покатил к своим пустым складам.
Катит и радуется, что смог уйти незамеченным от Дедкина и Бабкина, как вдруг, навстречу ему выходит командир части полковник Медведев и машет рукой - требует, чтобы тот остановил машину.
- Ты откуда это Колобков катишь? – спрашивает полковник.
- От старших прапорщиков Дедкина и Бабкина, товарищ генерал! – бодро отвечает Колобков. – Помогаю в качестве общественной, безвозмездной взаимовыручки! В личное время! Для повышения боевой готовности мною любимой, мудро руководимой вами части!
Обрадовался полковник, что его назвали генералом, что молодой прапорщик души в нем не чает, в командире, который осуществляет мудрое руководство, поэтому и отпустил прапорщика.
Катит Колобков дальше, а навстречу ему начальник штаба майор Волков.
- Ты откуда это Колобков катишь? - спрашивает Волков.
- От старших прапорщиков Дедкина и Бабкина, товарищ полковник! – рапортует Колобков. - Помогаю в качестве общественной, безвозмездной взаимовыручки! В личное время! После вашего выступления на собрании на тему: «О роли и значении младшего и среднего командного состава в повышении боевой готовности Вооруженных сил» проявляю инициативу! Командир части тогда так и сказал: «Наш начальник штаба очень хорошо разбирается в политическом моменте. Таких грамотных, как он, очень мало в нашей армии!».
Обрадовался майор Волков, что в части его так уважают: от самого главного командира, до только начавшего службу молодого прапорщика, и отпустил Колобкова.
Катит Колобков дальше, а навстречу ему мечтающий о повышении в должеости «особист» лейтенант Лисицын.
- Вы откуда это, прапорщик Колобков, едите? – спрашивает он.
- От старших прапорщиков Дедкина и Бабкина, товарищ майор! - отвечает прапорщик Колобков. – Помогаю в качестве общественной, безвозмездной взаимовыручки! В личное время! А, заодно, по вашей просьбе, пытаюсь выявить у них родственников проживающих в Китае. Сегодня слышал, как полковник Медведев сказал майору Волкову, что лучше вас, товарищ майор, на должность начальника такого важного отдела никого нет, а майор Волков ответил, что: «обязательно назначим, как только подвернётся случай».
Лейтенант Лисицын обрадовался услышанному, но прапорщика Колобкова отпускать не спешил.
Прапорщик Колобков, чтобы избежать вопроса о содержимом в ящиках и мешках, находившихся в кабине, напряг всё своё красноречие:
- Такой грамотный и образованный человек, как вы, всеми уважаемый, принципиальный и умный, прозорливый и талантливый, обязательно должен руководить отделом...
Лейтенант Лисицын поводил из стороны в сторону своим тонким, длинным носом.
- Что-то я тебя плохо слышу – мотор у машины громко работает. Повтори ещё раз, пожалуйста, только я в кабину заберусь.
Прапорщик Колобков, видя добродушную улыбку на лице садившегося в УАЗик лейтенанта, с выражением, принялся перечислять достоинства «особиста».
- Послушай, друг, - замурлыкал от наслаждения Лисицын. – А ты не мог бы написать всё это, о моей работе, в своем рапорте?
- С удовольствием!
Просьба лейтенанта особого отдела, прапорщику Колобкову понравилась. С таким человеком надо дружить – он всегда поможет в беде.
- Тогда катим, прямо сейчас, в штаб. Там, в моём кабинете и напишешь.
Поехали Колобков и Лисицын в штаб, где Колобков принялся писать благодарный отклик о работе лейтенанта, а лейтенант, закрыв прапорщика в кабинете на ключ, побежал к полковнику Медведеву докладывать о задержании Колобкова с ворованным со складов имуществом.
Вот так хитрый лейтенант Лисицын «съел» прапорщика Колобкова. Теперь он не лейтенант, а капитан, начальник особого отдела. «Съеденный», разжалованный и осуждённый Колобков, проклиная и Дедкина, и Бабкина, и Волкова, и Медведева, и, конечно, коварного Лисицына, сейчас едет по этапу в далекую сибирскую колонию. Но больше всех он проклинает прапорщика Суркова, вагонного конвоира, который принудительно-изнурительным методом доказал, что калорийность и питательность прошлогодней квашеной капусты с лихвой заменяет в арестантском рационе не только мясо, хлеб, крупу, но и заварку, но даже кипяток...