Решение всей жизни
Решению покинуть родину еще способствовали те факты, что в конце 1960-1970-х годов еврейский народ начал бунтовать, ибо не было конца унижениям, страданиям и оскорблени Это очень плохо отражалось на будущем наших детей. Этому способствал ещё случай с угоном самолета. Дело «Дымшиц-Кузнецов», которое дало толчок и послужило материалом для Западно прессы, особенно для Америки, как докательство «нарушения прав человек». Наконец-то лед тронулся. В Хельсинки, Финляндия, состоялась встреча администрации Америки и России. После переговоров был подписан договор. Америка дает России зерно, а России выпускает в Израиль 50 тысяч евреев. Оказать помощь в переезде согласилась Италия (God bless Italia!) Aвстрия, Польша. W Москве и других столицах республик организовали офисы под названием «ОВИР». Началась большая паника, очереди в овирр. А там требовали разные справки. Например справку из дома управления о том, что ты сдал отремонтированную квартиру. Чтобы получить эту справку необходимо было отремонтировать и сдать квартиру такой, какой она была первоначально. У нас на кухне были навесные лакированные шкафчики. Мне их сделали на Борисовской фабрике питания. Пришлось поломать их на кусочки. Части разрешили отдать соседу, который подкупил работника домоуправления. Таким образом приходилось получать каждую справку.
Надо было получить справку с работы из профсоюза, со школы для детей, из высших учебных заведений, что заплатил за учебу, запоннить анкету на каждого выезжающего., писменное соглашение родителей и детей на выезд. Мне пришлось ехать в Минск в Калинковичи к матери, чтобы она написала согласие. С этой справкой на согласие о выезде (детй/родителе) надо было идти в Горсовет. Там выдавали справку заверенную председателем Горсовета. Мама плакала. Я ведь уезжал навсегда, и ей, естественно, было очень тяжело расставаться с сыном. Кроме того все в городе будут говорить, что её сын – предатель, поскольку уезжает в Израиль.
Перед моими глазами и в моей памяти картины того, как я собрал свой чемоданчик и стал уходить от неё навсегда. Она это ясно понимала. Мы вышли из дома, прошли пару шагов. Потом она стала постепенно отставать. Она стояла и плакала, а я удалялся все дальше и дальше, пока не потерял из виду. И ни у одной моей мамы текли такие слезы. Такова наша еврейская доля. Дай Бог, чтобы такое не знали наше потомки.
Надо было ещё получить справку от врача о состоянии здоровья, справку из военкомата об отношении к воинской службе для каждого члена семьи, приглашение от родственников в Израиле и так далее. У Овира организовались очереди. Списки составляли сами уезжающие. Потом они пропадали и составлялись новые. Днём и ночью У Овира собирались толпы людей. Овир располагался в частном доме. А мы всё время там шумели, не давали жильцам спать. Они на нас кричали, оскорбляли, поливали холодной водой.
В один из таких счастливых дней, я пришёл в Овир и сдал докменты. Это был июль 1979 года. В этот год сотни желающих уехать остались, т.к. выдача виз остановилась. И тогда возникли, так называемые, «отказники». Об их тяжелой жизни много рассказано и написано. Через десяток лет я встретился с моим другом, Яшей Гасовым. Он пробыл в отказе 8 лет. Он рассказал мне, что около 5-и лет он не работал, временами подрабатывал неофициально. Также получал немного денег через тайные американские каналы. Что основной центр сосредоточился в Москве. Там проходили, так называемые, «мирные демонстрации», которые разгонялись милицией и дружинниками. Людей избивали, слышался везде хруст падаюших плакатов, крики женщин и молодых ребят, крики: «Вы подписали Хельсинское соглашение». Спрашивается, откуда взялась такая храбрость, смелость у евреев? Откуда появились Дымшицы, Шаранские Нудели, Ну у Слепаки и тысячи других?
Шаги по отъезду в Израиль и об умных родных.
В конце 1978 годa мы начали делать первые шаги по отъезду в Израиль. Наши дети об этом ничего не знали. Мы скрывали это от соседей, лучших друзей, и даже от родственников. Это был большой секрет. Неизвестно было сможем мы уехать или нет. Но несмотря на это, мы уже все равно считались предателями, изменниками Родины и даже сионистами, хотя до этого времени никогда не слышали этого слова и не знали, что такие люди собой представляют. Мы держали наши плане в секрете и не говорили ничего даже двоюродной сестре моей жены, Маре, ибо у нее росла девочки 12 лет, Катя. Она была на четверть еврейкой. Их отец, белорус окончил Минский физкультурный институт. Он был хорошим фехтовальщиком, но еще лучшим поддавальщиком. Поэтому его уже нет. Но в ней явно преобладали гены прабабушки Рахили. Она подслушивала разговоры на ерейскую тему и очень интересовалась всеми еврейскими вопросоми. Ей видимо уже успели накапать в душе в школе. Когда ей исполнилось 13 лет, ей удалось поехать с группой в Израиль и она осталась там навсегда. Она закончила Тель-Авивский университет. Имеет троих детей. Героиня! Так я ее назвал, когда она приезжала к нам в гости в Нью-Йорк.
Её бабушка и маама по сей день живут в Минске. Её старший брат, Вадим, естественно тоже четверть еврея, окончил Минский радиотехнический институт и решил переехать в Америку. Он оформитл студенческую визу и приехал к нам. В это время мы уже жили в своём доме в Нью-Джерси. Он прожил у нас несколько месяцев, ел конфетки и не искал работу. Наконец-то он пошёл работать в русский продовольственный магазин. Проработал там несколько недель и бросил. Я ему говорю: «Вадим, давай я тебя найду хорошую девушку». «Нет,- ответил он,- у меня есть девушка в Минске и я ей обещал». В общем, парень он умный. Он понял ситуацию, что здесь деньги не растут на деревьях и поехал Бруклин, как я ему посоветовал. Там он встретился с другом. Они сняли вместе квартиру и он устроился на работу. Сэкономил деньги. Головой то он всё-таки – четвертинка... Я ему помог открыть счёт в банке. Прошло немного времени и он вызвал свою девушку из Минска, Елену. И когда я её увидел, то аж ахнул.
- Да, - говорю, - такой красавицы ты здесь не найдешь.
В общем, переехали они жить в Канаду, здесь не хватило денег на жизнь. Там он нашёл работу по специальности. Елена преподает музыку. Они купили дом, имеют 3-х чудных, ласковых детей. Дай Бог им здоровья!
Под секретом было и то, что я 5 месяцев не работал и прятался дома, чтобы никто не узнал об этом, поскольку детиже продолжали ходить в школу и жена еще работала. Сделать определённые шаги в направлении Израиля помог такой случай. Спустя 30 лет после разгрома фашистской Германии в Минске, в мае месяце, евреи города собираются на так называемой «Яме», где тысячи евреев были расстреляны или захоронены живыми. Люди вспоминают родных, близких и друзей. В Один из таких дней ко мне подошел коллега по работе, Гриша, и говорит: «Борисыч, и вы здесь? Какая приятная неожиданность». Он не знал что я еврей. Мы начали беседу о том, что до этого времени нигде не публиковалась и не сообщалось сколько, где и при каких обстоятельствах погибло невинных людей. Все это было запрещено или замаскировано. Ненависть к евреям Советского Союза исходила не от людей. У каждого из нас были самые лучшие друзья и подруги не евреи. 20 лет прожитых только в Минске не могли так быстро и бесследно уйти из души и головы. Эта ненависть исходили они от правительства и коммунистов. Это они заставили нас покинуть Родину. Мы долго беседовали о свершившихся страшных злодеяниях против евреев и ов нашей дальнейшей судьбе. И как тогда при таких встречах говорили: «Ехать? Не ехать?"
Мы прощаемся со всем, что нам дорого.
И вот наконец пришло все-таки время прощания. Мы прощались с деревьями, березками, которые очень любили, с лесом куда ходили собирать ягоды и грибы, с пожелтевшими листьями, которые падали, прощались с нами. Мы прощались с птицами, которые пели нам по утрам, а сейчас чирикали: «Куда вы уезжаете?».
В частности, о соловьях... Когда я работал на строительстве путепровода на улице Московской в Минске, один из работников искал меня и вместо того, чтобы спрашивать меня по фамилии Спевак, он перепутал и спрашивал: «Где Соловейчик?». Все долго смеялись и называли меня Соловейчиком, особенно секретарша.
Мы прощались прощались с молодостью и мысленно с друзьями, которые не смогли прийти попрощаться, поскольку завтра их могли за это уволить с работы. С нашимими добрыми друзьями мы выпили наверное 1000 литров. При получении квартиры, при сдаче каждого экзамена в институте, при покупке ковра, приобретении сапог для дочки, даже при покупке носков и вообще при встрече. Мы прощались девицами, с которыми проводили время в туманном угаре. И лишь только потому, что так хотели руководители партии правительство. Их задечей было – заглушить и одурманить народ. Отвлечь их от неудачного, неумелого руководства страной, народом и экономикой, религией.
Уезжая, мы прощались с Родиной. Родина, как я понял сейчас, это - моя семья, место, где мы можем жить спокойно, где тебя не оскорбят, а дети смогут учиться там где им хочется. Т.е. для нас евреев, Родина – это Израиль. Только одну нацию, один народ на земном шаре - евреев, превращенных тысячелетия тому назад в рабов в Египте, потом после их пребывания в Римской империи, разбросало по всему свету.
Римляне захватили Иерусалим. Разрушили и разграбили его. А землю превратили в заросли и пустыню. Я был в Израиле в 1982 году – трущобы, в общем, убогость. И я был в Израиле в 2012 году. Город Иерусалим – неузнаваемый. Чистота, красота. Крупное строительство продолжается. В общем, город - красавец. По результатам статистики он находится на уровне лучших городов мира. Свободный для всех религий. И это убивает арабов, да и не только арабов.
После римлян, испанская инквизиция вынудила разберитесь по миру, уйти в подполье, переименоваться, принять другую религию и так далее. И вот теперь опять, только подумать, я должен взять детей без никакого представления о том куда мы едем, без денег, без языка, не имея никакого понятия о жизни в Израиле. Что мы знали об этой стране? Только то, что слушали по радио, читали в газетах, или слышали в выступления на собраниях об израильских ястребах. Что им нужны люди для убийственный войны с арабами, чтобы защитить свои мешки с деньгами и т.д. Когда меня исключили из партии, один из комиссии так и сказал: «Да ладно! Пусть едет, берёт автоматыи убивает дружественных нам людей». Можете себе представить? Мы прожили сотни лет в Белоруссии. Наши дедушки и прадедушки, все мы столько дали России. И вдруг в одну ночь арабы стали друзьями, а мы врагами. Когда я начинаю вникать в подробности, сердце у меня сжимаяться от обиды. Мы не знали надо ли ехать в Америкуичего не знали об этой стране - абсолютный ноль. Если даже такой человек, как Михаил Горбачев, побывав в Англии, сказал, что не имел представления о жизни за границей, что уж говорито о нас?
Так спросить бы сейчас, почему все-таки от тебя, Россия, мы убегали с таким страхом, оставив родных, должности, квартиры и все нажитое? Что она ответит?
В июне 1979 года, упоковав 8 чемоданов и четыре баула, которые были сделаны по спецзаказу в Ленинграде. Забирать их я взял с собой моего десятилетнего сына, чтобы на прощанье он мог посмотреть и запомнить достопримечательности города ичтобы он мне помог с вещами. В сопровождении родных мы поехали на железнодорожный вокзал. Сели на поезд Минск - Варшава. Казалась, что проверка документов и багажа длилась вечно. Перкопали всё, что было. Многое не пропустили и забрали себе. Это был ужас. Умственно я был в уотключке и многого не помню.
И вот Поезд на Брест набирает скорость. Встретимся ли мы с остающимися когда-нибудь? Ибо когда меня исключали из партии, чтобы дать справку для Овира, мне так и сказали: «Больше здесь вашей ноги никогда не будет». Все одобрительно улыбались этому. А на моей душе была непередаваемая словами тяжест. Я оставил здесь маму, четырёх братьев, трёх сестер и их детей. А поезд увозил нас всё дальше и дальше, в другую совершенно незнакомую, неизвестную нам страну. Мы абсолютно ничего еще не знали ни про Израиль, ни про Америку. Я не знал куда везу своих детей. И в то же время, не переставал думать о маме. Мысли без остановки прокручивали одно и то же: зачем, куда, где, когда?
На пути в Израиль.
В Варшаве - пересадка на поезд идущий в Австрию длилась 15 минут. Все бегут, билеты, паника, взятки - 15 руб. наличными, крики. Нас везде сопровождала полиция.
Вот и Австрия! Первые шаги за мои 40 лет по стране капитализма. Мы с женой и детьми пошли смотреть на заброшенные мусором улицы, на которых копошился голодный, безработный рабочий класс, о котором ежедневно твердили и писали в газетах, показывали в кинофильмах, говорили на собраниях. И вдруг, в глазах туман. Находимся ли мы на этой планете или в каком-то непонятном сне?
Мы зашли в первый попавшийся магазин. Смотрим, висят окорока разных сортов, колбасы, и так много всего остального. Клянусь, я подумал, что этого не может быть. Не может быть чтобы это было съедобном. Это просто реклама. Так и говорю жене:
- Это вывеска, зачем столько вывешивать?
И осмелился спросить об этом у продавца, благодаря тому, что в учебных заведениях изчалучил немецкий, который ближе к идиш. Продавец тут же отрезал кусочек колбасы и бесплатно дал попробовать. «Ах какая вкусная!» сказал я ему.
А потом базар. Запомнился мне вкус и аромат бананов. Дети прыгали от радости. В Белоруссии, чтобы привезти бананы из другой республики, «коммунисты» не догадывались. За один первый день наш ум был переполнен до отказа. Вечером мы вернулись в гостиницу. Там были номера с красными фонарями. Мы думали, что так у них обозначается выход, а оказалось... Каких только криков я наслушался... Капитализм...
Через две недели, посадка в Италии. Мы в Риме. Здесь то то мы наконец вздохнули свободно. Этой стране мы все должны сказать: «Спасибо! Италия!» Она первой протянула руку помощи еврейскому народу и дала согласие на проезд через свою страну. И я подумал: «Есть же на свете хорошие люди. Не падай духом!» Я вспомнил тогда слова:
Пока свободою горим,
Пока сердца для чести живы...
будем продолжать борьбу за свободную и счастливую жизнь семьи.
Мы - «эмигранты». Это слово мы никогда раньше не слышали. Мы бежали на почту, где был как бы сборный пункт. Там собирались, чтобы узнать где можно подешевле найти уголок для временного проживания и вообще пообщаться. Старались выучить хоть несколько слов по-итальянски для общения. Как я потом выяснил и при устройстве на работу в Америке, что одни из самых доброжелательных людей на планете по отношению к евреям – это итальянцы.
Все дороги ведут в Рим.
Будучи в Италии, я успел отослать две посылки. Одну в Минск родным моей жены, другую в Калинковичи моим родным. Мол пусть не думают, что мы пропали. По сей день я не уверен получили ли они эти посылки. Следующим на повестке дня стоял вопрос о продаже нашего «имущества» - матрёшки, какая-то посуда, сверла, пара бутылок шампанского, две фотокамеры, кубинские сигары и прочие. Это все, что осталось от нашего имущества нажитого нами за всю жизнь...
Я помню хорошо огромный базар, флимаркет, горы одежды. А сколько книг! Я же вёз много своих книг. Платинки – музыка и песни. Живых курей разделывали тут же на месте. Всё это было для нас необычно и интересно. Но марально было тяжело. Я никогда не стоял на базаре и не продавать ничего. А что если кто-то из знакомых минчан увидит, да еще и напишет туда... Мы читали в газетах про знаменитого артиста Эмиля Горовца, что он в Америке нищенствует и работает на черных работах. Это была неправда. Потом в Америке мы поняли, что если даже это и так, то в этом нет ничего зазорного.
В общем, с одной стороны было трудно, но с другой - хорошо. На вырученные деньги мои жена с сыном поехали на экскурсию на юг Италии. Сорренто, Неаполь, Капри и др. Я с дочерью поехал на север Италии. Насмотрелись всего – Венеция, Пиасса и другие интересные места. По приезде с экскурсий, мы собрались со всеми, с крм познакомились по дороге, обменивались сведениями, крепко, очень крепко выпивали. Ведь коньяк «Наполеон», к примеру,стоил всего лишь 3-5 миль. Раньше за бутылку коньяка в Минске можно было «купить» самого представителя профсоюза автомобильного транспорта или выгнать с тракторного завода трактор и продать.
Собираясь, мы обсуждали много вопросов об эмиграции, политические вопросы, куда ехать в Израиль или в другую страну. Обсуждали кто сколько заработал на базаре, куда надо прятать деньги. Был случай, что у одного парня из Минска, Аркадия, который жил с другом в одной квартире и спрятал там деньги. В один из дней он обнаружил, что денег нет. Его друг ночью выкрал спрятанные дома 200 долларов и уехал в Канаду. Это были большие деньги в то время. С Аркадием мы позже встретились в Квинсе. Он всё ещё переживал о том происшествии.
Мы также заработали деньги, помогая убирать помидоры, и сумели посмотреть чудеснейший город Рим. Увидели Пизанскую башню, которая стоит под наклоном 5.5 градусов.
Увидели также Коллизей, построенный из бетона и камней. Самый большой амфитеатр мира, который вмещает около 80000 зрителей. В его строительство было вложено очень много драгоценностей, захваченных у евреев во время их Восстания 702 году нашей эры. Мы взобрались по внутренней лестнице до самого верха. Побывалив Ватикане. В Венеции дома стоят прямо на воде, нет тротуаров и пешеходных дорожек. Всё движение осуществляется на очень красивых лодках. Некоторые с парусами. Такого мы никогда раньше не видели.
Автомобили Fiat нам были знакомы. Очень интересно, как они водят автомобили. Увидев друга они останавливаются прямо на дороге, разговаривают, как ни в чем не бывало. Паркуются прямо на тротуарах. В общем, мы попали в другой мир. И безусловно, очень важно, чтобы мы увидели и услышали от экскурсовода. Это произошло, когда он повел нас к специальной «Арке» - ворота, которые назывались «Аркой позора» для евреев, которых привезли в рабство из Израиля в 80-х годах нашей эры. Эта арка простояла сотни лет и только в 1930-х годах специальная группа энтузиастов приехала из Израиля в Рим и прошла под этой аркой с другой стороны. Этим самым они сняли позор рабсва со всехевреев мира. Я стоял около арки задумчивый и грустный. Экскурсовод подошел ко мне и сказал: «Не переживайте. Сейчас у нас есть страна Израиль. Мы никогда больше не будем рабами».
Около 2-х месяцев мы жили в портовом городе Остия. Отсюда брали камни для строительства Пизанской башни. Впервые в моей жизни собралась компания чистокровных евреев. Мы купались в средиземном море. Загорали на
пляже, сравнива его с пляжем в Крыму и Сочи. После этого, естественно, закусывали и начинались дебаты. Мы убедились, что итальянцы пьют много вина. Мы наблюдали в окна за тем, как они садятся обедать и вспоминали Минск, где вино называли «чернилом. Чтобы купить это дешевое вино очередь занималась в 5 утра. Иногда простивали до 12 дня, и как все радовались, когда его привозили наконец. Тут же за углом оно расписывалось. Или пиво на улице Апинского был пивной ларек, который по специальному разрешению открывался в 6 утра. Это место называлось остановкой Лазаря. Утром мчались туда опохмелиться.