Кащей шел по тропинке, задевая рукой высокую траву. Было мокро. Слева высился монолитный ельник, сердито распушившийся черной стеной в закатное небо. Его тень расплескалась по близлежащему пространству, принеся с собой гулкий запах воды и хвои. Казалось, что даже роса на разнотравье, стеной окружавшем утоптанную дорожку, прониклась какой-то еловой суровостью и всерьез пыталась промочить прохожего.
Наконец, путешествие подошло к концу. Обойдя по широкой дуге ельник, Кащей внезапно вывалился на полянку, где три пня неуверенно изображали стол со стульями. Царь мертвецов решительно проследовал к месту встречи, сбросил рюкзак и начал выкладывать на широкий дубовый спил мед, ягоды, хлеб, разлил пиво в огромные кружки из ясеня. Затем сел и принялся меланхолично ковыряться травинкой в зубах, демонстративно повернувшись к чаще боком, вроде как никого особо и не ждет.
Через некоторое время еловые лапы раздвинулись, дохнуло холодом, и к накрытому столу вразвалочку вышел медведь. С первого взгляда было понятно, что этот зверь далеко не так прост, как его обычные собратья. На его лбу красовались два витых рога, украшенных бронзовыми и костяными кольцами, в мех было вплетено бессчетное количество бусин, а когти украшала какая-то замысловатая вязь из крошечных резных знаков. Глаза медведя горели расплавленным золотом, пасть кривилась и щерила длинные, острые клыки. Он неторопливо подошел ко второму пню, взобрался на сидение и быстрым движением цапнул кружку. Кащей поднял свою, и они медленно, врастяжечку начали цедить хмельной, душистый, с ароматом трав и фруктов напиток. Затем отломили по кусочку хлеба, взяли по ягодке и начали неторопливо жевали, косясь друг на друга.
Поздорову тебе, царь мертвых! - гулко проворчал медведь. - Все спокойно, они спят и счастливы в своих снах. Как заведено, как и должно быть. Можешь не волноваться.
- И тебе здравствовать, Страж мертвых богов. Я рад, что все идет своим чередом. Ты же знаешь, что я прихожу не ради них, но ради тебя, – отводя глаза в сторону, почти шепчет Кащей.
- А чего тебе обо мне печься? Я брожу по лесу, смотрю их сны, что мне сделается?
- Ты же был когда-то богом сам. Вдруг тоже заснешь?
- Мы разные, я и они. Им нужны подношения, храмы и толпы восторженных верующих. Когда люди о них забывают, они идут сюда и грезят своим прошлым, а потом и вовсе растворяются. Я же – иной. Я – Золотой Полоз, я – бог всего живого и мертвого, я – сама жизнь и мне не нужны идолы и храмы. Весь мир, все сущее – это я, и я пребуду до тех пор, пока есть жизнь в этом мире и мире ином. Я – это ты, горы, леса, моря, каждая былинка, цветок и дерево. Каждый раз, когда они любят друг друга, они возносят мне хвалу. Каждый раз, когда раздается первый крик, возвещающий о рождении – это гимн в мою честь, ибо я есть все живое и каждый из них. В том числе и ты, царь мертвецов.
- Я же мертвый, ты не забыл?
- Смерти нет, есть только жизнь за горизонтом. Ты просто слишком юн, как юны все люди и порожденные ими. В несчетном числе миров есть жизнь и только она, а все остальное – лишь сон.
- Тогда что ты делаешь в моем царстве? Оно – не самое приятное из всех мест.
- Я есть везде, где есть жизнь. К тому же, кто-то должен напоминать тебе, зачем ты был рожден.
- А правда, зачем я нужен, если есть только жизнь?
- Потому что кроме неё есть еще любовь. И раз я не могу умереть, не должны умирать и мои дети. К тому же ты и я – одно и то же. Ты просто становишься слишком человеком, чтобы об этом помнить. Потому и приходишь сюда, и мы говорим об этом каждый раз, как тебе становится грустно. Я вот никогда не тоскую – столько дел, столько дел.
Медведь хитро прищурился, сложил лапы на животе, и какое-то время разглядывал небо, на котором начали проступать звезды. Потом фыркнул, огладил шерсть вокруг пасти и вдруг невозможно ловко для своих огромных лап заскрипел когтями, достав из ниоткуда две папиросы. Кащей взял одну. Страж мертвых богов развел когти, между которых вспыхнула маленькая, меньше искры звезда. Они прикурили от её огня, а потом медведь залихватским щелчком запустил светоч на небо. Звезда по спирали полетела наверх.
Ельник качался темной громадой. Пахло, хвоей, водой и мокрой землей.