Малыш, усевшись на руках у мамы,
Ладошками её бьёт по лицу,
И весело ему от той забавы -
Так нравится бить маму сорванцу.
И мама тоже весело смеётся:
Пусть пошалит любимое дитя,
И невдомёк ей, чем же отзовётся
Такая шалость много лет спустя.
Ладошкой по щекам отхлещет маму,
А папу вдруг ударит кулаком,
Котёнку ножкой он придавит лапу
И поглумится вдоволь над щенком.
Он ни за что толкнёт свою сестрёнку,
А сверстника уже всерьёз побьёт,
Все станут обходить его сторонкой,
Ведь наглость верх над слабостью берёт.
И, обнаглев вконец, затеет драку,
Окажется в руках тут кстати нож,
Кто в детстве бил кота или собаку,
Тот человека жизнь не ставит в грош.
А если повезёт и не посадят,
Законченный получится тиран,
Такие ручкой маму не погладят -
Заноет сердце мамочки от ран.
И даже если сын найдёт невесту
И заведёт, как все, свою семью,
Любви в его душе не будет места:
Он никому не говорил: " Люблю..."
Где нет любви, там жалость не родится,
Там слёзы нескончаемой рекой,
Там муж-тиран жестокостью резвится
И бьёт безжалостной своей рукой.
Он ведь уверен: всё решает сила -
Такой вот детской шалости итог...
Не мама ли жестокость ту взрастила?
Сынок ей это доказал, как мог.
Любовь не только нашу душу лечит,
И не всегда она несёт добро -
Любовь слепая душу так калечит,
Что в ней само собой родится зло.
Аукнется бедою всепрощенье,
Всё позволяющей любовь не может быть,
И нет здесь слов для мамы в утешенье -
Ей больно за любовь себя казнить...