Отпилил кусок старого абрикоса - получилась форма копыта. Но, какого? Думал, думал... Наверное, больше похоже на копыто Лешего. Кора - толстая и твёрдая, в потрескавшихся местах - загустевшая смола тёмного янтарного цвета. Но запах был не Лешего, а тёплого старого абрикоса. Посчитал кольца на этом копыте - оказалось одиннадцать. А на основном стволе сколько? Из него выходит ещё пять ветвей. Я пилил этот, шестой как можно ближе к стволу, чтобы ствол превратить в спинку, на которую можно было опираться. Под абрикосом я устроил себе рабочее место, в глубине сада больше тени. И писал:
Мне кабинетом служит старый сад
в селе степном, где запахи обильны,
где алыча растет и виноград,
и где стволы - корявы и двужильны.
Вновь и вновь я вдыхаю запах среза, пытаясь его запомнить, найти похожий ему в городской жизни. И не нахожу. Хотел взять это копыто с собой в город, но оно довольно тяжелое. Да, и ехать далеко. И я оставил его в саду на импровизированном столе из деревянного ящика под надзор дочки.
Через месяц дочь приехала из деревни и привезла с собой это копыто.
- Зачем? - спросил я, вдыхая его не исчезнувший запах.
- Тебе. Ты же хотел его взять.- ответила она.
Я потрепал её волосы.
- И себе,- добавила она.
Много лет назад, когда сад был моложе, мы приехали в деревню впервые. Была жара в конце июля, как часто бывает на Ставрополье. Дочка бегала босиком, с поцарапанными коленками от частых падений и, отнимая у меня ручку и блокнот, говорила: - Не-е - дай!-
Я брал её на руки, садился на раскладушку под густую черешню, а она
рисовала в блокноте что-то похожее одновременно на ветку и лошадку.Ей было тогда полтора года. Я смотрел в небо. Когда ей надоедало рисовать, она отдавала мне блокнот и уходила искать другое занятие. А я записывал:
Лежать в саду и, вглядываясь в небо.
дышать обильным запахом земли,
который приносит ветер: бархатисто-медовым,
прозрачно-прохладным, нутряно-земляным,
подогретым жарким солнцем...
И думать, что это будет продолжатся
вечно.