«…Все стали бы мудрей вдвойне,
Будь капля мудрости в вине…!»
С.Брант
ЖИАВЯ МИШЕНЬ
По заведенному обычаю на Руси, как у многих славянских народов, последней точкой любой выполненной работы является застолье с обильным распитием спиртных напитков, закуской, как говорят, «чем Бог послал», простых стандартных тостов, в которых, и обоюдные поздравления, и пожелания друг другу здоровья, долголетия, и успехов, а зачастую и самых содержательных, философских, например: «Ну, …будем!»
Об этой кошмарной традиции в Мире ходит много анекдотов и рассказов, которые вызывают смех « сквозь слезы» и обиду за гордую, красивую, смелую нацию, безжалостно уничтожающую себя, свои физические, духовные и умственные способности, не зная меры, порождая уродство и разгильдяйство.
В этом рассказе описан случай во времена Горбачевского сухого закона, свидетелем которого был автор.
-Петрович! Работа сделана, заказ выполнен. Пятнадцать тонн арбузов в автомобиле и прицепе. Давай подведем итог, произведем расчет и смажем дорожку! – весело прокричал Павел Михайлович, соскакивая с подножки автомобиля, медленно подкатывающегося к сторожке. Это был хозяин бахчи – рослый и крепкий на вид мужчина, лет сорока. Мозолистые руки, загоревшее, обветренное лицо говорили о том, что хороший урожай арбузов достался ему нелегко.
-Вопросов нет! Через 15-20 минут стол будет накрыт, а горючее Украинское – первосортное! – ответил Валерий Петрович, удовлетворенно обходя автомобиль и прицеп, внимательно осматривая просевшие под грузом рессоры и колеса.
-Женя! Лёня! Глушите мотор и помогите мне накрыть стол, - обратился он к своим молодым помощникам.
Ребята быстро развели огонь между двух кирпичей, согрели в кастрюле воду, сварили картошку в «мундире», помыли посуду и поставили на огонь большую сковородку – достопримечательность сторожки. Петрович уже нарезал хлеб, уложил его стопкой на столе, настрогал в большую миску салат из помидоров, огурцов и зеленого лука, на большие ломти разрезал палку вареной колбасы и разложил их на аккуратно разорванные газетные листы, а на сковородке приготовил обильную глазунью, использовав весь запас яиц.
-Павел Михайлович! Прошу к столу для подведения итогов, пригласил Петрович Павла Михайловича и его напарников Ивана и Славика.
Расчет за сельскохозяйственную продукцию был произведен в мгновение ока. Арифметика была простой и не представляла и не представляла каких-либо финансовых затруднений и путаницы: «Товар – деньги» по предварительной договоренности – т.е. всё по Марксу. И пока Павел Михайлович пересчитывал деньги, Иван достал из примитивного шкафа кружки и ложки. В шкафу этих приборов было достаточное количество, что позволило предполагать о частых застольях в этом месте, как ответ на Горбачевский сухой закон. Евгений достал из кабины автомобиля почти полную 8-литровую канистру украинского первача и ловко наполнил им расставленные кружки.
-Ну, хлопцы! За знакомство и за успех нашего дела! Будем! – произнес тост Павел Михайлович и на одном дыхании опрокинул почти полную кружку первача. Все последовали его примеру, работа закипела…
День неумолимо близился к закату, спадала жара. Огромный оранжевый солнечный шар повис над горизонтом. Зрелище было неописуемо красочным. Солнечные лучи не были уже жгучими, но ярко освещали астраханские степные просторы, на которых виднелись лишь жалкие полосы хилых акациевых насаждений, разделяющих арбузные поля. Нестерпимый дневной зной сменился приятной вечерней прохладой.
Тосты произносились своим чередом и с каждой выпитой кружкой становились всё короче и короче, а канистра - всё легче и легче.
Вдали послышался рокот мотора.
-Иван, посмотри, кого черти несут к нам? – заплетающимся языком дал указание Павел Михайлович своему напарнику и компаньону.
-Да, это Федька – председатель к нам жалеет! – произнес Иван.
Через некоторое время к сторожке подкатила крановая установка на базе автомобиля ЗиЛ с погнутой стрелой. Из кабины вывалился Федька в промасленном офицерском кителе поверх замызганной майки, в синих брюках типа галифе и туфлях на босую ногу. Было видно, что он принял уже дозу какой-то дряни.
-Здорово, мужики! – заплетающимся языком поприветствовал он присутствующих и продолжал: - Вижу, возле сторожки стоит большая колымага – вот и решил заглянуть.
-Садись, дружбан, к столу, отведай украинского первача! Ребята привезли, угощают! – пригласил Иван Федьку к столу.
-Федька! – представился он гостям и дружественно пожал всем руки. – Был в их сельсовете председателем, за что и выгнали, а кличка «Председатель» осталась! – пошутил он.
Иван взял в свои руки разлив первача и наполнил кружку, поставленную Федьке-Председателю. При этом не забыл себя и других.
-Ху…у! Ну будем! – выпалил Федька тост и мастерски опрокинул кружку, на одном дыхании заглотнув жидкость.
-О…ох, и крепкая сволочь! – промолвил он, понюхал корочку хлеба, достал сигарету, закурил и глубоко затянулся. Сделав ещё несколько затяжек, он рукой достал из миски ломтик помидора, пососал и выплюнул кожуру на землю.
-Ты, давай, пожуй чего-нибудь, а то скочевряжешься, - наставлял Иван Председателя.
-А что со стрелой? – спросил он.
-Да куму помог плиту уложить, а потом немножко «покушали». Еду домой и уснул за рулем. Очнулся – автомобиль на боку в кювете, стрела погнута. Кое-как вылез из кабины, а тут на моё счастье, Гришка катит на своем тракторе. Помог поставить кран на колеса. Еду – и вас увидел, - несвязанно бормотал Федька. – Стрела – это херня, поправим, - несколько раз он повторил эту фразу, - а вот бутылку жалко, в бардачке лежала, разбилась. Он ещё несколько раз затянулся, встал и, сделав несколько шагов от стола, как подстреленное животное свалился на сухую траву и захрапел.
Иван, будучи навеселе, зашел в сторожку, достал какую-то куртку, свернул её и подложил под голову односельчанину.
Пускай поспит немного, а то до дома не доедет! – известил он об этом присутствующих.
Компания продолжала вести разговоры и опустошать канистру. Солнце скрылось за горизонт, начало темнеть. Небосвод озарился звездами, как маленькими фонариками, посылая свои блики на этот участок земли – такой своеобразный и необыкновенный. Показалась Луна. Безоблачное небо, яркие звезды и Луна создавали впечатление сказочности и неповторимости мгновения. Сверчки нарушали ночную тишину, убаюкивая природу своими песнями. Необычно чистый и сладкий степной воздух наполнил нектаром тела живых существ и растений.
-Славан! Сбегай на бахчу, выбери хороший арбуз для закуски, - попросил Павел Михайлович своего товарища и продолжал, - Ванька совсем засыпает, да и икотка его надоела всем.
Славик, не мешкая, сбегал на арбузную плантацию и в считанные минуты принес к столу арбуз киллограмов на 10-12. Павел Михайлович ножом (как сабля) ловко расчленил его на круглые диски, разделив каждый диск на равные дольки. Гора спелых, сочных, сахаристых долек поражала воображение. Необыкновенная сахаристость сердцевины спелого плода заблестела в лучах автомобильной лампочки, освещавшей стол, как будто все звезды неба были собраны в этот божественный дар.
-Иван! Очнись и осади арбузом первач! – обратился он к Ивану, который начал было уж дремать и постоянно икать.
Иван тяжело поднял охмелевшие веки, дотянулся до арбузной горки, взял большой ломоть и начал медленно его кусать, тщательно пережёвывая содержимое и смачно выплевывая зерна. И удивительно, икотка прошла, а вместе с ней и опьянение. Иван стал двигаться более оживленно, шутить и интенсивно орудовать ложкой и кружкой.
-Наливай! – весело обратился он к Евгению, который был уже наготове и ловко наполнил первачем его кружку. Иван без тоста опустошил кружку, при этом смачно крякнул и аппетитно закусил арбузом. Создавалось впечатление, что выпил он не первач, а, какой-то детский прохладительный напиток. Ему пришла бодрость и веселость.
Павел Михайлович встал из-за стола, сходил в посадку и после облегчения живота, подошел к Федьке-Председателю.
-Федор! Вставай! Хватит спать – мать твою! Опохмелись, да арбузом загрызни! – начал он заботливо тормошить «Председателя», но тот был в глубоком сне и не поддавался пробуждению, храпел и что-то мурлыкал себе под нос.
-Не тормоши его! Пусть проспится! – остановил Павла Михайловича Иван.
Валерий Петрович и его молодые помощники строго соблюдали норму, хорошо зная силу напитка, и с большим любопытством наблюдали за хозяевами бахчи. Евгений следил за порядком на столе, смахивая объедки в коробку и поддерживая огонь к костре. Сухие ветки акации, сгорая, весело потрескивали, дымок поднимался строго вертикально вверх.
Автомобиль и прицеп стояли рядом, бросая тень от луны на посадку, в ожидании предстоящей длинной и тяжелой дороги.
Вдруг горизонт осветился лучами автомобильных фар. Лучи подрагивали, создавалось впечатление, что автомобиль плывет по волнам. Через несколько минут он подкати к сторожке. Яркий свет фар ослепил всех присутствующих. Павел Михайлович, сидя спиной к автомобилю, оглянулся и махнул рукой, приказывая экипажу погасить свет. Это был милицейский автомобиль УаЗ, из кабины которого выскочили двое мужчин. Один был в милицейской форме, в чине младшего лейтенанта, высокий и стройный с казахскими чертами лица и тёмным цветом волос, другой – сероглазый мужчина среднего роста, коренастый, с чисто русским лицом. Гражданская куртка скрывала его чин, но из-под неё выглядывали милицейские брюки. Молниеносно они подошли к столу и, не давая опомниться присутствующим, начали с милицейским напором, задавать вопросы:
-Что за машины здесь? Что за груз? Приготовьте документы! Что за пьянство, и по какому случаю? – при этом мужчина в куртке быстро зашел в сторожку и с помощью карманного фонарика начал внимательно осматривать её.
-А это что? – вышел он из сторожки с мелкокалиберной винтовкой в руках.
-Чья винтовка? – строго спросил он.
-Моя! Для охраны бахчи держу, - ответил Павел Михайлович.
-Документы на оружие есть?
-Документов нет!
-Абай! Неси бумагу, ручку – будем составлять протокол о незаконном хранении нарезного оружия! – приказал он младшему лейтенанту.
Абай шустро сбегал к автомобилю и принес полевую сумку, в которой, очевидно, находились и бумага, и бланки протоколов, и пишущий инструмент.
-Вот влипли, - подумал Валерий Петрович. – Откуда взялись на нашу голову эти менты. Сейчас начнется разборка. Дурные вопросы! Проверка документов! Свидетельские показания! Задержка автомобиля с грузом и другие неприятности, которых можно ждать от милиции.
-Сашко! Чего кипятишься? Чего ты хочешь? – спокойно по-доброму обратился Иван к милиционеру в куртке.
-У меня жена в больнице!
-А мы причём?! – удивился Иван. – Мы не доктора лечить твою жену не можем.
-Ей надо употреблять много жидкости, почки прихватили!
-Арбузов что ли?
-Да, арбузов!
-Ты бы так и сказал, арбузы нужны, а то: Оружие! Документы! Протокол! – несколько обиженно ответил Иван и, выйдя из-за стола, спокойно взял из рук милиционера винтовку и поставил её на прежнее место.
-Иди, Сашко, со своим Абаем и возьми арбузов, сколько душа желает.
Милиционеры развернули машину, заехали на бахчу, стали бегать по ней, выбирать арбузы и грузить их в кабину.
-Это наш участковый, капитан Круглов Александр Иванович и его помощник младший лейтенант Абай Кулимбаев, - пояснил Иван Валерию Петровичу и его друзьям, - раклы одним словом!
-Зачем ты ему разрешил набрать арбузов? – грубо осадил Ивана Павел Михайлович и продолжал, - он бы у меня хрен получи, а не арбузов. А со своим протоколом сходил бы в сортир и жопу им вытер! Вишь ты, напугал чем!
-Да, ладно, Паша, успокойся! Выпустил пар – и ладно! Собака меньше лает, когда сыта! Что тебе этого говна жалко? Пускай ужрется, может ночью в штаны наделает! – успокаивал Павла Михайловича Иван.
Пока шла перебранка между компаньонами, УаЗик был набит арбузами и медленно подъехал к сторожке. Александр Иванович и Абай, потные, вышли из машины, и уже, с другим настроением, подошли к столу.
-Паша! Ну и тяжелые твои арбузы! Упарились, пока грузили! – начал милиционер в штатском, обращаясь к Павлу Михайловичу.
-А ты что думал, мы здесь всё лето прохлаждались?! – ответил Павел Михайлович. – Когда прополкой занимались, тебя с собаками во всей округе невозможно было сыскать! Видно, рыбкой занимался на Ахтубе. Признайся, сколько икры и рыбки засолил? Что, правда глаза колет? – донимал Павел Михайлович милиционера, о проделках которого досконально знал.
-Да ладно, Паша, не злись! – с некоторой стыдливостью ответил милиционер.
-Познакомься с ребятами с Украины. Купили у нас арбузов – вот сидим и подводим итог. Поутру им предстоит дальний путь. Садись, отведай украинского первача и сала – ребята привезли с собой в качестве сувенира! – уже мирно обратился Павел Михайлович к милиционерам.
-Саша! – представился капитан гостям и пожал каждому руку. Это же проделал и Абай.
Валерий Петрович добавил в миску нарезанных овощей, Иван поставил ещё две кружки и доверху заполнил их самогоном.
-За знакомство! – коротко, как команду, произнес тост капитан и, чокнувшись со всеми, залпом осушил её.
-Ху…у! Ну, и крепкая, собака! Но приятная, аж дух захватывает! – с благодарностью похвалил он напиток, бодро заработав ложкой и руками, заедая выпитое. Абай молча следовал примеру командира.
-А ты что думал! Говном не угощаем и сами не пьём! - хвастаясь, подвел итог Иван, налил в ложку несколько капель самогона и поднес спичку. Голубое пламя вспыхнуло над ложкой, и жидкость выгорела без остатка.
-Спирт и только! – восхищенно ответил капитан, оглядываясь кругом.
-А это что за чудо валяется? – спросил Александр Иванович, обратив внимание на Федьку-Председателя.
-Это Фёдор Иванович, твой бывший соратник «отдыхают» после кружки это жидкости! – смеясь, ответил Иван. – Да, надо разбудить, а то ещё простудится, лежа на земле.
Он встал, подошел к Федьке-Председателю и начал настойчиво его тормошить. Председатель долго не поддавался пробуждению, но когда Иван обрызгал водой его лицо, открыл глаза и непонимающим взглядом начал смотреть на окружающих. Иван за плечи поднял и тут же усадил его.
-Где я? – прохрипел Федька, ещё не приходя в чувство. – А ты кто? – спросил он Ивана.
-Иван Погребняк! Не узнаешь, что ли?! После выпивки жрать надо, а не курить, да корочку нюхать, - пожурил Иван Федьку и, взяв со стола дольку арбуза, сказал: «Пожуй, осадит!».
Федор с жадностью начал заглатывать арбуз и быстро одолел его, не обращая внимания на то, что косточками и арбузным соком испачкал свою спецовку и лицо. Немножко посидел, через плечо бросил арбузную корку в посадку и опять откинулся на землю. Но было видно, что сон его уже не брал, а съеденный арбуз привел в чувство. Тяжело поднявшись, Федор подошел к столу и внимательно осмотрел сидящих. Увидев капитана Круглова, он остановил на нем свой взгляд.
-А ты, что здесь делаешь? – заплетающимся языком спросил он у капитана.
-Заскочил на огонек, да вот тебя обнаружил! – весело ответил капитан. – Может в вытрезвиловку подбросить? А?
-Женя, плесни нам понемножку. За встречу с Председателем надо выпить!
Женя разлил по кружкам остатки самогона, опорожнив тем самым канистру.
-Ну, давай, Федор Иванович, за встречу! Хорошо мы с тобой работали, да жаль, что недолго! – произнес капитан Круглов и опорожнил кружку.
Федька-Председатель немного помедлил, соображая, что сказать, и как бы дунув на кружку: «Ху…у!», произнес тост: «За то и выгнали, что хорошо работали! Ну, будем! – и тоже мастерски проглотил содержимое кружки.
Иван поднес ему кусок колбасы на ломте хлеба.
-На, ешь, а то до утра будешь валяться в траве!
Когда Председатель съел, подал ему большую арбузную скибу. Арбуз, видно, растворял в организме спиртное и, казалось, что хмель не берет окружающих.
-Паша, а есть ещё жидкость? – спросил Круглов Павла Михайловича. Видно принятая доза ему оказалась мала.
-Нет, дружбан, все запасы исчерпаны! – ответил Павел Михайлович милиционеру.
-Э…э! Да это мы сейчас подправим! Абай, сбегай к Клушке, пусть даст пару пузырей для меня. Да скажи, чтобы не жадничала, иначе завтра организуем проверку и вытрясем всё её подполье! – попросил он своего помощника.
Абай заскочил в автомобиль, запустил мотор и на всех парах помчался в деревню.
А в это время компания осталась за столом без дела, разговор не клеился. Капитан встал, вышел к посадке и стал с нетерпением ждать Абая. Видно «недопитие» отрицательно сказывалось на его нервной системе.
-Александр Иванович! А что это выпирает у тебя на боку из-под куртки? – шутливо спросил Иван.
-На, смотри! – капитан откинул борт куртки. На ремне висела кобура с пистолетом.
-О…о! Так ты вооружен до зубов! А мы с тобой «на ты»! – пошутил Иван.
-Да не бойся Ванюша, он стрелять не умеет! – вмешался в разговор Павел Михайлович.
-Умею, если надо, и в кого надо! – с некоторым возмущением ответил милиционер.
Иван встал, сходил на бахчу срезал огромный арбуз, уложил его в двадцати метрах от спорящих, поставил на арбуз пустую бутылку и с подначкой сказал: «Стреляй! Собьешь, поверим, что ты Ворошиловский стрелок! Или слабо?
В свете звездного неба и Луны бутылка была хорошо видна, она стояла на арбузе и ждала своей участи.
Капитан, хоть и был «навеселе», не поддавался подначкам и провокации, терпеливо ждал возвращения Абая.
Павел Михайлович вынес из сторожки мелкокалиберную винтовку.
-Смотри, служба, как мы стреляем! – он зарядил винтовку, прицелился и спустил курок. Хлопок – и бутылка разлетелась вдребезги. Иван сбегал к арбузу и поставил на него другую бутылку. Взял у Павла Михайловича винтовку, зарядил – и вторая бутылка разлетелась. Несмотря на достаточно большую выпитую дозу спиртного, руки и меткость глаз у хозяев бахчи не потеряли своей силы. А два метких выстрела завели милиционера.
-Ставь бутылку! – злобно прохрипел он, как приказ Ивану.
Иван сбегал и поставил на арбуз третью бутылку. Капитан вышел на исходную позицию, достал из кобуры пистолет, взвел курок и начал целиться. Секунды медленно бежали, нервы были на пределе в ожидании выстрела. Все присутствующие с каким-то азартным, завораживающим любопытством наблюдали за происходящим.
Петрович с большим сожалением начал думать о том, что игры, хорошо подвыпивших, людей с боевым оружием, не могут предвещать ничего хорошего, и с нетерпением ждал окончательной развязки, предчувствуя печальную концовку. Он в душе проклинал хозяев бахчи за то, что они затеяли такую игру, но остановить её он не мог.
Наконец прозвучал выстрел, но бутылка неподвижно стояла на арбузе. Милиционер выпустил по бутылке всю обойму, но так и не поразил цель.
Председатель еле стоял на ногах, его штормило, но азарт тоже подтолкнул его включиться в эту пьяную игру. Он выпустил по бутылке несколько выстрелов, но поразить её не смог.
В это время показались огни автомобиля, на котором возвращался Абай.
-Смотри, Председатель, - сказал Иван, зарядив винтовку, и с поворота на сто восемьдесят градусов на одной вытянутой руке молниеносно произвел выстрел – бутылка разлетелась.
-Мазилы! – гордо произнес он, и в этот момент подкатил УаЗик с двумя пузырями водки. Абай открыл бутылки и наполнил стоящие кружки.
Капитан Круглов, несколько удрученный неудачной стрельбой, произнес длинный тост, схожей с хорошей речью, в которой он намекнул на тяжелый милицейский труд, маленькую зарплату, опасности при выполнении служебных обязанностей и, закончив его, умело опрокинул кружку. Все последовали за ним.
Между тем, тема разговора не была переведена в другое русло, она застопорилась, заклинилась на стрельбе по пустой бутылке. Закуска была уже на исходе, поэтому выпитая водка заедалась арбузами. Присутствующие заметно стали хмелеть и болтать всякую ерунду, типа: «Ты меня уважаешь…!
-А ты, капитан, все же мазила! Вас, что, в ментовке не учат стрелять? – не унимался Иван.
Желваки заиграли на скулах капитана, самолюбие его было окончательно уязвлено.
-Иди, ставь бутылку! – заплетающимся языком зло скомандовал он Ивану.
-Да это бесполезно, ты не попадешь.
-Ставь, говорю! – с надрывом в голосе, зарычал капитан.
Иван, пошатываясь, поставил бутылку на арбуз. Капитан зарядил в пистолет новую обойму, долго целился, как бы испытывая нервное напряжение окружающих, и опять произвел серию выстрелов. Бутылка продолжала стоять на арбузе. Создавалось впечатление, что её как будто кто-то заколдовал. Азарт капитана достиг пиковой точки.
-Дай винтовку! – строго сказал он Ивану, сопроводив свой приказ нецензурной бранью. Приложив винтовку прикладом к плечу, Александр Иванович долго целился, опять испытывая нервы присутствующих. Наконец, прозвучал выстрел, но бутылка продолжала покоиться на арбузе.
-Не умеешь стрелять, так не берись! Защитник отечества! – продолжал подначивать капитана Иван. Тяжело держась на ногах, пошатываясь, он подошел к капитану, взял винтовку, зарядил и опять с поворота на сто восемьдесят градусов с вытянутой руки произвел выстрел. Бутылка разлетелась. Пьяный смех окончательно вывел милиционера из состояния равновесия.
-Ставь ещё! – нецензурно бранясь, закричал капитан.
-Сашуня, пустых бутылок больше нет, всем каюк! – ответил Иван.
Но на столе оставалась ещё бутылка с остатками водки, привезенной Абаем.
Федька-Председатель, сочувствуя своему бывшему соратнику, пошатываясь, взял её со стола и, успокаивая Круглова, словами: «Сашуня заряжай. Они, черти, бутылки заговаривают!», двинулся к арбузу. Он долго пытался установить бутылку на арбуз, но она каждый раз скатывалась с него.
-Ну, что ты тянешь, падла? Не можешь, что ли, установить пузырь? Черт косолапый! – крикнул участковый милиционер своему соратнику. Но этот крик успеха не принес – бутылка не хотела становиться на арбуз.
-Ты дождёшься, что я прострелю твою жопу! – злился Круглов.
После нескольких неудачных попыток установить бутылку на арбузе, Федька-Председатель повернулся лицом к капитану, выпрямился в полный рост и поставил бутылку на свою голову. Та как будто ждала этого момента и прилипла к черным немытым волосам. Федька пошатывался, но бутылка стояла на голове.
-Стреляй, Сашуня! Утри нос этим гадам! Докажи, что и мы стрелять умеем! – прохрипел он.
-Дурак, не балуй! – крикнул Павел Михайлович.
-Паша, не мешай Сашуне! Стреляй, кому говорят! – приказывал Председатель.
Вид у него был ужасный и жалкий: расстегнутый китель, грязная майка, туфли на босу ногу, загорелое грязное лицо и бутылка на голове. Он спокойно стоял, слегка пошатываясь, грудью к стволу, без тени испуга, как герой революционер, смело идущий на казнь за идею и руководил собственным расстрелом.
-Стреляй, Сашко! Стреляй! Не бойся! Утри им сопли! – хрипел Федька.
-Ребята, дорогие, давайте прекратим эти шутки! – не выдержав психологического накала, умоляющим голосом, обратился Валерий Петрович к азартным игрокам.
-Петрович! Заткни своё хавало! – зло прохрипел Круглов и стал целиться в бутылку на голове у Федьки-Председателя. Секунды превратились в вечность. На голове Валерия Петровича зашевелились волосы, нервный озноб пробежал по телу. Казалось, этому безумию не будет конца. Человек рисковал жизнью! Он потерял чувство страха, угорев от выпитой гадости. Другой человек, блюститель порядка, тоже охмелевший, обезумевший, мог лишить жизни своего односельчанина, как говорят, «ни за понюшку табаку!».
-Боже мой, да найдется ли здесь хоть один нормальный человек, который остановит это безумие! – думал Петрович.
-Смелее, Сашко! Стреляй! – пьяным голосом подбадривал Федька-Председатель капитана.
Капитан целился – и все, затаив дыхание, следили за этим дурацким поединком. Палец стрелка напрягся и, как часовая стрелка, медленно приближался к финишу. И тут Павел Михайлович, как бы прозрел от пьяного угара, сделал шаг влево и подтолкнул локоть Круглова. Прогремел выстрел, нарушая ночную тишину и оцепенение присутствующих. Мертвая пауза. Шок.
У арбуза в той же гордой позе стоял Федька–Председатель, не выражая никаких эмоций. По правой щеке и по шее текла кровь. Голова была свободна от бутылки, которая свалилась и, строго вертикально донышком вниз, упала в почву, не разлив ни единой капли водки. Придя в себя, Председатель ощупал голову и, не обнаружив бутылки, радостно прохрипел: «Сашуня, попал!» Но, ощутив вязкую влагу на ладони, поднес её к глазам.
-Кровь! Во ****ь! Кровь! Сашко, да ты меня зацепил, мать твою! – гневно сказал он.
Это привело его к реальной действительности. Он начал кружиться и осматривать вокруг себя территорию. Увидев бутылку целёхонькой, да, ещё с водкой, он нагнулся, поднял её и, прохрипев: «Ээ…х!» - выпил содержимое из «горла».
-Мазила, ты Сашко! Мать твою! Хмель молниеносно ударил ему в голову, он сделал несколько шагов в сторону компании – и свалился на сухую траву. Павел Михайлович выхватил из рук милиционера винтовку и забросил её в сторону посадки. Оцепенение прошло – все бросились к Федьке-Председателю. Тот лежал на траве и храпел. Создавалось впечатление, что это были предсмертные звуки.
-Прости, Федор, меня дурака! – шептали губы капитана, который моментально пришел в себя и осознал меру ответственности за случившееся.
Павел Михайлович и Иван тоже быстро пришли в себя от нервного стресса. Иван встал на колени и начал осматривать лежащего Федора.
-А ну, посвяти фонариком сюда! – скомандовал он Круглову. У того дрожали руки.
В лучах фонарика Иван обнаружил, что кровь текла из правого уха.
-Паша, посмотри, ухо простреляно!
Павел Михайлович наклонился, внимательно осмотрел источник кровотечения и радостно произнес:
-Радуйся, мазила, ты Федьке мочку отстрелил! Тащи аптечку, надо сделать перевязку.
Абай молниеносно сбегал к машине, выхватил аптечку и на ходу достал ампулу с йодом. Промокнув ваткой кровь, обильно смазав рану йодом, наложив пластырь, милиционеры и хозяева бахчи подняли Федьку-Председателя и затолкнули в УаЗик.
-Давай в больницу! - скомандовал капитан своему верному помощнику Абаю. Заревел мотор, автомобиль начал разворачиваться, освещая арбузную плантацию, молчаливую свидетельницу печальной истории.
-Сашко! Не забудь поставить Павлуше магарыч! – прокричал Иван Круглову, - он спас тебя от решетки!
-За мной не заржавеет! Завтра вечером на этом месте! – на ходу, захлопывая дверь кабины, прокричал в ответ участковый.
Когда скрылись огни автомобиля, Павел Михайлович попросил гостей: навести порядок, добыть до утра и не брать ничего дурного в голову. Вместе с Иваном и Славиком они побрели кратчайшей дорогой домой.
Наступила тишина и покой. Валерий Петрович и его помощники некоторое время пребывали ещё в шоковом состоянии, но, придя в себя, навели порядок на столе, в сторожке и вокруг неё. Не мешкая, завалились спать, кому, где придется. До рассвета оставалось менее четырех часов, и нужно было набраться сил перед дальней дорогой.
И как только на восходе заблестел горизонт, Валерий Петрович выскочил из кабины, сделал несколько физических упражнений, умылся, запустил мотор и разбудил помощников. Все трое ещё раз осмотрели место ночного приключения и, убедившись, что всё в порядке, медленно, как по волнам, покатили от бахчи в сторону большой дороги, оставляя в одиночестве автокран с погнутой стрелой и сторожку.
На подъезде к деревне, они заметили велосипедиста, который спешил им навстречу. Голова его была перевязана, из-под повязки выглядывало лицо Федьки-Председателя, который сосредоточенно рулил к сторожке – видимо, для того, чтобы забрать кран и к началу рабочего дня выпрямить погнутую стрелу. Он коротким движением руки поприветствовал гостей и, не останавливаясь, продолжил путь навстречу новым приключениям.
Февраль, 2005 года.