О гравюре златоустовской

Наталья Катаева-Вергес
       Гравюра наша златоустовская всему миру известна. Много славных мастеров украшали узорами красотЫ необыкновенной клинки, шпаги, кортики да ножи охотничьи.
       Был среди мастеров мужичок один, Кузьма Скородумов. Тихим был, в спорах никогда не участвовал, только слушал, что другие говорят. Работал, как все мастера, но был в его глазах огонёк какой-то шальной… Бывало, делает он гравировку на ножах да вдруг скажет тихо так, ни к кому не обращаясь, словно про себя:
       - Только бы нож в добрые руки попал…
       Как-то главный мастер Авдей Никитин и говорит Кузьме:
       - А что это ты переживаешь за то, в какие руки оружие наше попадает? Спрос на него есть, заработок тебе идёт хороший, постоянный.
       - Да как же не переживать, Авдей Дорофеич? Рисунки красивые мы делаем на оружии, всю душу вкладываем, а люди используют его для того, чтобы убивать…
       - Чудак-человек, - усмехнулся мастер. – И для защиты наши клинки да ножи служат.
       Не стал с ним спорить Кузьма, продолжил работу… Только огонёк шальной в его глазах так и продолжает гореть…
       Вот как-то в один из октябрьских дней вскинул Кузьма на плечо ружьишко, да в лес пошёл.
       Не на охоту. Рука у него не поднималась птиц да зверьё бить, для отстрастки ружьё взял. Мало ли, вдруг зверь какой хищный встретится…
       Долго блуждал Кузьма по лесу и вышел на поляну небольшую, снял с плеча ружьё, сел на пенёк, огляделся по сторонам.
       Листва на деревьях тихо шелестит, где-то невдалеке птицы перекликаются. Хорошо...
       Вдруг шум какой-то послышался… Кузьма за ружьё схватился: «Неужто волк?», да тут же и опустил его. Нет, не волк, косули… Остановились, посмотрели на Кузьму и дальше помчались…
       И тут вдруг подумал он: «На клинках да ножах изображаем мы то рисунок мелкий, узорчатый, то батальные сцены… а что, если красоту всю эту лесную передать на панно?»
       Встал он, да быстрее к дому зашагал...
       Сначала набросок на листе альбомном сделал, а потом уж на стали начал гравировку делать. Такая чудесная у него картина получилась, что все мастера ахнули.
       С тех пор перестал он клинки, кортики да ножи делать, в лес начал часто ходить, всё сюжеты для панно своих искал. А вскоре и подмастерья у него появились. Людям гравюры его понравились, спрос на них большой появился. В каждой семье златоустовской сейчас такие панно имеются.

       КОПИРОВАНИЕ ТЕКСТА БЕЗ УКАЗАНИЯ АВТОРСТВА НЕДОПУСТИМО.