Имя твое, Спартак, прославлено будет в веках. Ибо ты не только разрушил старую, обветшалую, насквозь прогнившую и протухшую Республику, но и на обломках ее создал великое Царство Свободы. Ты разгромил Красса и двинулся маршем на север. Тебе повезло, поскольку Гней Помпей не смог одолеть Сертория и прийти на выручку обреченному Риму: мятежный полководец вовремя раскрыл заговор Марка Перпенны и поразил ударом меча изменника со словами, которые вошли в анналы истории: «И ты, Перпенна, среди моих врагов!». И пока между двумя воинствами шла борьба, ты, Спартак, подошел к стенам Рима, и плебеи распахнули его врата перед армией бывших рабов. Ты ворвался в столицу, как грозовой вихрь с Тирренского моря, и разметал трухлявую Республику. Твоя армия три дня грабила великий город, а на четвертый ты словно бы спохватился и приказал казнить сотни грабителей, уставив виселицами форум. И твои вчерашние соратники осуждали тебя, но ты был неумолим. Ты торжественно провозгласил в Сенате, что рабство отныне и навсегда отменяется, и объявил о рождении новой нации из бывших рабов и плебеев, которую нарек «нерабами». А прежние рабовладельцы, кого не успели убить освобожденные невольники, ссылались на рудники, в каменоломни, на галеры и на государственные виноградники, в которые превратились бывшие латифундии. Не стало более рабства – его заменила каторга, куда вскоре отправились плебеи, недовольные установленными тобой порядками, а с ними много былых соратников, осужденных за различные проступки. С каждым месяцем армия каторжан росла, и через несколько лет превзошла численность рабов в старой Республике.
Руками многих тысяч каторжан были построены новые общественные здания и храмы, проторены дороги, проложены водопроводы, вырыты каналы и искусственные озера. Кто сочтет жертвы, чьи кости стали фундаментом могущества и великолепия Царства Свободы?
Ты отразил поход Сертория, отправившегося в Италию через галльские земли. Ты поднял галлов против него, пообещав им независимость – и галлы прикончили Сертория. После этого Помпей, едва успевший замирить Иберию, двинулся тем же путем, что и его покойный враг. Но ты бросил клич «Все на борьбу с Помпеем!» - и армия нерабов, спаянная железной дисциплиной (недаром же ты перенял у римлян децимации!), сокрушила Помпея. А потом ты присоединил и Галлию, и Иберию, которым еще недавно обещал полную независимость. И ты вернул отпавшие Карфаген, Элладу, Пергам, покорил многие иные земли. Ты ценой неимоверных усилий отразил нашествие парфян, нанес врагам контрудар и сравнял их столицу с землей. Тебя, первого среди равных нерабов, чествовали и славили освобожденные тобой народы – от Мавретании до Армении, от германских дебрей до ливийских пустынь.
Освобожденные тобой нерабы сбросили в волны Тибра римскую волчицу, а на ее месте встала аляповатая, уродливая гипсовая фигура раба, разрывающего оковы. Через десять лет она рассыпалась, и на ее месте вырос позлащенный монумент Свободе, увенчанный твоим бюстом. И проходящие мимо обязаны были отвешивать ему поклоны. За исполнением этого священного ритуала зорко следила стража – и горе тому, кто замешкался и не поклонился!
Ты чтил память своих верных сподвижников, павших в борьбе – и на месте разрушенного до основания Капитолия воздвиг статуи погибших героев Крикса и Эномая. Там же со временем должно было встать изваяние и твоего верного друга Гая Ганника. Но трещина, пролегшая между двумя вождями, ширилась с каждым годом. Он стал обличать тебя в неправосудии, в стремлении к роскоши, в привлечении к управлению страной бывших патрициев из тех, кто сумел избежать меча и каторги, и во многих других грехах и преступлениях. И ты лишил его всех титулов и почестей; в конец концов, храбрый Гай Ганник вынужден был спасаться бегством. Но подосланный тобой убийца настиг его и в далекой Британии. А после ты обвинил бриттов в том, что те дали приют изменнику, и покорил их страну, пролив реки крови. Имя Ганника было проклято и вычеркнуто из анналов истории, а его статуи разбиты.
Зато памятники тебе, Великий Освободитель, стояли в каждом городе, крупном селении, на перепутьях дорог и на границах Царства Свободы. В своих обличительных речах Гай Ганник был во многом формально прав: роскошь твоего двора, Великий Освободитель, затмила все, что можно видеть во дворцах восточных владык и уж тем более на виллах бывших римских рабовладельцев. Особу Освободителя охраняли теперь десятки тысяч преданных лично тебе преторианцев. Твоим именем нарекли новые города и переименовали в твою честь старые: Спартакия Боспорская и Спартакида Нумидийская, Спартакополь Ионийский и Спартаккерта Кавказская… Аппиеву дорогу также прозвали Дорогой Спартака. Льстецы называли в честь тебя все, что угодно – даже недавно выведенный сорт винограда. Твое имя было начертано на бортах боевых кораблей, которые громили киликийских пиратов, когда-то обманувших тебя и твоих сподвижников. Ты умер внезапно, в самый разгар подготовки похода в Сарматию, которую предстояло превратить в очередную провинцию Царства Свободы. Знал ли ты много лет назад, когда только разжигал пожар великого восстания рабов, что станешь хозяином этой громадной державы, а в ненавистных дворцах будут пировать те, кто мечтал обратить их в пепелища? Ты хотел уничтожить Рим, но, волею богов, сделал его величайшим царством!
Рим оказался сильнее; павший к твоим стопам, этот город все-таки победил тебя, Спартак!