Жаль вас разочаровывать, но сегодня, наверное, рассказ будет не про Москву. Те, кто ждёт про - Москву заходите завтра, буду рад, постараюсь. А сегодня болит голова. И не дает эта гадкая боль размышлять и строить фабулу, а склоняет к нытью и всяческому жалению себя. Но не поддадимся же слабости.
Головная боль. Она стала приходить где-то с середины девяностых. Сначала раз в месяц, потом раз в две недели, постепенно придя к неизменной частоте – раз в неделю. И обследования ничего не дают. За час, за два, даже за три, я уже предчувствую, словно кто-то там внутри просыпается, и начинает легонько постукивать, проверяя, цела ли ещё скорлупа моей жизни. И помогает, почему-то, цитрамон. Чистая ацетилсалициловая кислота редко, а вот цитрамон – да, уже лет двадцать, без него никуда не хожу, не езжу. Те несколько раз, когда я оказывался без него – помню очень хорошо.
Один раз помню, застала меня такая боль в доме у отца. Накануне я долго купался в достаточно прохладной Катуни, и уже к вечеру заломило затылок. Был уверен, что есть с собой таблетка цитрамона, оставалась одна точно. Вечером все легли спать. Я один в зале на диване. И тут голова превратилась в пульсирующий пылающий шар, а внутри работала кузница. Я перерыл все свои вещи, но таблетки не было. Я прошмонал своё имущество во второй, в третий, в четвёртый раз. И всё ещё не верил, что мне предстоит адская ночь. Не хотел никому мешать, обмотал голову и пытался не делать никаких движений. Как я дожил до утра? Да вот так, не смертельно же, просто очень больно.
Работая в Москве сторожем в детском саду, я боялся оставить свой пост. Ну, я же сторож, я же при исполнении. Хотя, наверное, детский сад мой нафиг никому не нужен. Но я же обещал. И тут пришла ко мне она, которая занимает всё внимание, не дает ничем заниматься, кроме неё самой, которая не отпускает просто так, не дает спать, лежать, сидеть, ходить. Боль была такой, что я дышал как рыба, выброшенная на берег – широко открыв рот, так легче её переносить. А вот лекарства не было. Казалось, голова расколется, как упавший с высоты арбуз. И через какое-то время я сдался. Вышел в ночь, запер садик, и отправился искать круглосуточную аптеку. Нашел, купил, разжевал не запивая. И с тех пор уже не боялся покидать свой пост. Ходил в театры и на выставки. И всегда у меня с собой был чудесный цитрамон.
Однажды заведующая заметила на столе вскрытую пачку. «Ты это пьёшь?» Отвечаю утвердительно. «Да, а ты что? Это же настоящий яд». И тут Тамара Алексеевна рассказывает мне про своего внука, у которого случилась сильнейшая аллергия на цитрамон. Отказала печень. И теперь внук в реанимации, не знают, выкарабкается ли. Вот почему заведующая последние дни такая суровая. Но никаких слез, истерик, причитаний, она продолжает выходить на работу. Я поражен. И её поведением, выдержкой. И известиями о своем любимом лекарстве. Ещё я узнаю, что дочь Т.А., высокая, красивая, широкой кости девушка (кстати, на Т.А., стройную, сухопарую, не похожа) работала в Кремлёвской больнице медсестрой. И сейчас, она, конечно с сыном.
После того разговора я стал искать заменитель цитрамону: спазган, спазмагол, ношпа, что там ещё? Но ничего не помогало так же как цитрамон. И - постепенно, осторожно, я всё равно к нему вернулся.
Однажды головная боль толкнула меня написать короткий мистический рассказ, который я так и завал «Боль». Там три героя. Первый - юноша, который живет с постоянно возвращающейся болью, и пока он не совершит убийство, боль не покидает его. Второй герой – героиня – девушка, которая испытывает страшные мучения, пока не займется сексом, и после боль ненадолго отступает. Сначала мы знаем про мучения только девушки, она встречает первого героя-парня, они уединяются вместе. Девушка очень нравиться парню, но он боль не дает ему покоя, и он убивает героиню. А третий герой – писатель, он тоже испытывает страшную боль, пока не напишет какой-нибудь рассказ, рассказ про то, как кто-то кого-то убивает. Он-то и пишет историю первых двух героев. И вздыхает с облегчением.
Года три назад, стоматолог, после какой-то особенно печальной процедуры, выписала мне кетанов. Сказала, поможет, после того как местная анестезия перестанет действовать. Я не поверил, думал, как все прочие лекарства меня не проймет, не справиться с болью. Но средство помогло. Прочел инструкцию и однажды принял таблетку от головной боли. И тоже подействовало! И соскочил бы я с цитрамона, но тут случился странный указ-приказ, по которому кетанов оказался в списке лекарств, которые отпускаются только по рецепту. Мой запас нового средства закончился. А цитрамон, кстати, стал меньше помогать, иногда боль снова возвращалась, или нельзя было его принимать, когда давление подскакивало.
И тут удалили мне зуб. Буднично так. С прободением в гайморову пазуху, швами на десне. «А обешбаливающее?», - спросил я хирурга. Но хирург ничего мне не выписал, сказал, не нужно. Но я не согласился. Пошел к своему знакомому стоматологу, рассказал, шамкая, что нуждаюсь в лекарстве. И картина на лицо: опухшая щека, пустое место от зуба, кровища, швы. Получил рецепт. И походил с этим рецептом по нескольким аптекам. Теперь у меня запас кетанова. Хотя и он не вечен. Что же буду делать потом? Пойду, наверное, опять зуб вырывать)))
Кстати, пока писал этот рассказ, боль прошла. Таблетка подействовала. Какое же это счастье, просто жить без боли!
Ах да, мальчик, ну внук Тамары Алексеевны – выздоровел. Мы с ним, кстати, потом подружились. Он мне помог установить защиту на моём первом ноутбуке. Хороший был мальчишка, сейчас, наверное уже взрослый дядька. Осторожней там с лекарствами, ребята!
Сергей Решетнев ©