В Москве в Кремлевском дворце с 25 февраля по 6 марта проходил 27 съезд КПСС. КПСС- сейчас уже молодые не все могут расшифровать,а это Коммунистическая партия Советского Союза. Других партий тогда не было.
Как любили шутить: много партий народ не прокормит. Была одна и был у неё съезд. Это было скучнейшее мероприятие на мой взгляд. Там толкали длинные речи и говорили о том, чего достигла страна. А страна достигла дна. Благодаря плановой экономике и отсутствию здоровых рыночных отношений дошла до страшного дефицита и жила по талонам.
До распада Союза оставалось всего ничего. Каких- то пять лет. За это время я успею поступить в институт, выйти замуж, потерять одного ребенка и родить другого. Но тогда еще ничего не предвещало. Шел съезд.
В редакциях к этому событию подходили со всей важностью. Газеты в эти дни выходили с дополнительными страницами,еле вмещавшими речи выступавших на съезде. Корректоры и подчитчики работали всю ночь. Речи выступавших присылались в редакции заранее, ведь в республиках их еще должны были перевести на национальные языки. Но в процессе выступления партийные ораторы что- то меняли, пропускали или наоборот добавляли. И по телетайпу прислали поправки. Их было очень много. В каждом абзаце, в каждой речи. И нужно было все проверять и проверять.
У власти был уже Горбачев и это сказывалось на количестве поправок. Выступавшие пробовали на вкус свободу, осторожно меняя два- три слова в заранее заготовленных речах.Это тогда было неслыханной смелостью и безрассудной вольностью.
На время съезда штат корректоров был усилен. На подмогу были отправлены журналисты. Моим подчитчиком был замечательный человек ио заведующего сельхозотдела Прикаспийки Чернавцев Анатолий Андреевич. Корректор и подчитчик работают в паре. Забота корректора читать свежую полосу и следить за орфографией и пунктуацией. Корректор отвечает за грамотность, а подчитчик слушает корректора и следит по оригиналу нет ли перестановки слов, пропуска предложений, грамотность не его забота.
Во время съезда много дел было у курьеров. Поправки приходили в редакцию, которая располагалась на Валиханова, а типография была на другой стороне Урала. Сейчас в этом здании Народный банк.
Работа кипела. Поправки сыпались как из рога изобилия. Только успевай вставлять. Гудели линотипы, сыпался и стучал свинец. Как нибудь я расскажу про линотипы, свинец и верстку газеты. Но сейчас не об этом. Мы очень весело работали с Анатоль Андреичем. Шутили, смеялись и не заметили как пропустили целый абзац. Дохихикались. И никто не заметил. Хотя материалы всех съездов печатали все областные и городские газеты никому и в голову не приходило сверять гурьевскую газету к примеру с шевченковской или кызылординской. Кто их читал? Эти материалы? Но оказывается нашлись люди, которые внимательно сверяли каждый абзац, каждое предложение. И это было не КГБ.
Это была соседняя казахская редакция.Видать им работы было мало, они еще и за нами следили. И после выхода газеты редактору Свидину позвонили. Так мол и так. Почему абзац пропустили? Дело в том, что не важно на каком языке, официальные документы должны быть одинаковыми. И не важно, что никто не читал и не сравнивал эти тошные доклады. Порядок должен быть порядком. И я ждала, что мне влетит.
А мне не влетело. Мне было семнадцать. Я была вредная и веселая. Любила всех, кто там работал, и все любили меня. Был 1986 год. А если бы был 1937, то меня бы расстреляли. За абзац. Запросто