Прокати нас, Петруша, на тракторе

               
Выписка из Википедии:
«Сегодня мы вспомним песню, которая когда-то, давным-давно, часто звучала по радио и своей чистой, светлой печалью неизменно трогала мою тогда детскую душу.
А началась её история летом 1929 года. В начале августа газета «Комсомольская правда» опубликовала заметку «Огненный тракторист» — о жуткой истории, случившейся месяцем ранее с 17-летним комсомольцем Петром Дьяковым, членом коммуны «Новый путь» в селе Усть-Ламенское (Голышмановский район Тюменской области), «энергичным организатором колхозов в Сибири»:
… Ночью 2 июля 1929 г., когда он обрабатывал коммунальное поле, на него напала кулацкая шайка бандитов. Тракториста сшибли с ног, раздели, зверски избили, потом облили керосином и подожгли…
(цитируется по сборнику «Русский советский фольклор», Ленинград, 1967 год).
Прочитав заметку, комсомольский поэт Иван Молчанов, взволнованный и даже потрясённый прочитанным, немедленно написал поэму «Дьяков Пётр», которая, однако, в «Комсомолке» по каким-то причинам не пошла и была опубликована значительно позже в журнале «Тракторист»».

 Вот такая жуткая история вспомнилась мне сегодня по почти аналогичному случаю. А случай этот произошёл в послевоенные годы  в родной моей деревне.  Тракторист, земляк мой, пахал землю на колхозном поле. Только вот домой не приехал. Искали первые дни, недели, не нашли, трактор стоит на краю поля, а тракториста нет – исчез, пропал.
А вот дальше я буду только догадываться о событиях, и, чтобы ненароком не обвинить кого-нибудь, буду говорить о трактористе, не называя его по имени, других тоже имён называть не буду.

Жил раньше  дедушка тракториста в  деревне, веру нашу старообрядческую в доме молельном   сохранял. Пришли времена новые, дом молельный в клуб переименовали, а дедушку выселили. Идти ему некуда было, жена, две дочки, сын выкопали землянку на Красной горке, окном и дверью на нашу гору, под горкой колодец вырыли, и жили. Им и туда односельчане яички крашеные да куличи на Пасху приносили. Это я всё со слов односельчан знаю, но колодец  помню, воды в нём во времена детства моего уже не было, но камнем он был выложен мастерски.
Но вернёмся к трактористу. Весной, а может и осенью поздней, бабушка тракториста оказалась на поле том: может и тракториста искала, а может и по другим делам там ходила (хотя, по каким?), и увидела стаю ворон, над бугорком кружащую.

Подошла. Что увидела - трудно описать: прикопан тракторист, не истлел ещё. Дальше комиссия, органы, вывод – убит тракторист. Годы послевоенные, какие кулаки? Их уж и близко не было, вывели, да правда, задумались потом, а кулаками ли были те, кого вывели? Спрашивать было не у кого – никто с краёв дальних не вернулся. Убийцу не нашли. Искали плохо или… А вот почему «или» я подумал, сами судите. Был, жил у нас в деревне мужик. Сколько помню его по детству своему – всегда пьяный, да не просто пьяный, а вусмерть, как у нас говорили, или вдрызг. Так вот он дезертиром оказался, это я недавно узнал, но не сидел он в лагерях, «жена выкупила, она же из зажиточных была, из не раскулаченных», такой слух в деревне существовал. Так может и убийца, или родня его подсуетились тоже.

Вернёмся к догадкам моим, ну, если хотите, к слухам. Бригадирил тогда в колхозе местном суетливый, однако представительного вида, мушшина, как женщины наши выражались. Как он в бригадирах оказался - вопрос, потому как в плену оказался в самом начале войны. А в лагерях не был. Но до плена в армии Красной служил он старшиной, учет вёл, кому чего выдано, сколько прибыло бойцов, сколько убыло, убито, значит. А старшина в армии ещё и за организацию быта бойцов отвечает, опыт имеет бригадир. Что такое бригада в колхозе? Не больше роты по численности, поэтому и поставили его бригадиром.

Объезжает бригадир  на лошадке колхозной поля, отчёт чтоб к утру составить.  А трактор стоит. Неужели сломался? Ближе подъехал: так и есть – спит. – Прогулял, чай, до петухов с девками-то, вот и дрыхнет, гадёныш. Ну счас я ему всыплю!- А тракторист беду учуял, бричка загремела рядом, уж  трогаться спешит. Нервы-то пленом издёрганы у бригадира, вот и заорал сходу: - Ты чего, выродок поповский, дрыхнешь? Кто за тебя работать будет? Или ты только лапшу колхозную хлебать умеешь?- А сам с тарантаса спрыгнул, плёткой машет, ударить норовит.

Тракторист тоже парень не из робких: - Ты чё, харя фашистская, орёшь на меня! Да ещё плёткой размахиваешь!- Слово за слово – сцепились. Ударил тракториста бригадир, не стерпел оскорбления от пацана ещё, сопляка пятнадцатилетнего, а тот возьми да опрокинься на плуг, виском и угодил на винт колеса плужного.  Лежит, не двигается. Мёртвый. Испугался бригадир, тут же в борозде и прикопал, трактор отогнал на край поля, подальше, да и ускакал быстренько.
Не мог бригадир убить специально, намеренно тракториста. Не было причин. Чем он мог ему угрожать? Про плен бригадирский не мог он ничего знать, да и знать нечего было, все проверки прошёл бригадир, в лагеря даже не угодил. Как жизнь показала потом, чист был бригадир – орденами высокими власть его награждала за труд, а не проверенных товарищей власть Советская не награждала.

А, может, и не было ничего – уснул тракторист, да выпал из кабины. Вот только под плуг как попал, да ещё прикопанный – вопрос. Сам пахал, знаю, что так из трактора не выпадают. Да и слухи опять же…