Пока Данило был в Петербурге, Софья с бабой Нюрой мирно беседовали, попивая вкусный чай. Софья похвалила вкус чая, и баба Нюра улыбнулась:
-Ну так я же знаю, какие травы использовать! Вот, расскажу теперь, что знахарскому делу выучилась у своей матушки, Царствие ей Небесное, - перекрестилась она. - У той сему делу учился и Ковалёв, Григорий Михайлович, кому сей дом ранее принадлежал. Теперь я же обучила Данилку всему. Лечить умеет, супы лечебные делать да чаи.
-Супы, - с ласковой улыбкой вспоминала Софья вчерашний ужин и объятия милого. - Баба Нюра, я так им горжусь. Даже удивительно, что он, граф, такой вот, - пожала она плечами. -Вы столько хорошего рассказали мне сегодня о нём, а я...
-Ничего. Пусть то прошлое, о котором ты поведала, останется там, в той жизни. Ты вовремя была спасена Данилой, хоть и таким способом, - вздохнула та, разведя руками, и обратила вместе с нею внимание на открывшуюся дверь.
Вернувшийся Данило тут же принял бросившуюся к нему в объятия возлюбленную:
-Ты дома,... душа моя, ты здесь... Это ты...
-Я, конечно я, - улыбалась Софья, со взволнованностью глядя на задумчивого милого. - Что случилось?
-Это не та дама, которая в прошлый раз здесь была с тобой и Сержем? - вопросила баба Нюра, указывая на Софью, но тут же поняла, что сказала что-то не то.
Замотавший головой Данило широко раскрыл глаза, а застывшая на месте Софья смотрела в глаза с опасением.
-Ой, простите, - подняла баба Нюра руки. - Уж никто не святой здесь! Простите!
-Святой? - смотрела Софья на любимого, и он глубоко вздохнул, выйдя с нею на улицу:
-Послушай, пусть всё прошлое забудется.
-Как? - прослезилась милая. - У тебя есть ещё женщины?
-Ты не первая в моей жизни, да, я не святой, - казался Данило серьёзным, как никогда. - Но и ты не святая, решив продавать себя.
Софья виновато опустила взгляд. Изо всех сил старалась не выпустить слёз, но те покатились по щекам. Возлюбленный тут же обнял её, целуя, поглаживая, пока баба Нюра, крадучись выйдя из дома, поспешила уйти по тропе обратно к деревне...
-Вы хорошо беседовали? - заметил Данило удаляющуюся бабу Нюру, и Софья оглянулась на неё:
-Да, всё было мило. Она многое рассказала о своей жизни, о матушке своей да что тебя научила лечебные чаи и супы варить.
-Значит, просто сказала, не подумав, - улыбнулся Данило. - Нет в моей жизни никаких иных женщин, кроме тебя и не будет уже никогда. Веришь?
-Верю, - кивнула любимая, и в глазах её любящих видел он, что так и есть.
Подняв радостно милую на руки, Данило покружился, наслаждаясь счастливым смехом, и понёс в дом. Посадив на кровать, тут же принялся расцеловывать, скорее обнажая её и себя. Их руки вновь плавали по телам друг друга, ласкаясь, прижимая крепче и крепче, желая слиться воедино навеки и не расставаться никогда.
Они кричали от восторга, улетая в небеса блаженства и не замечали, что за окном за ними подглядывала с широко раскрытыми глазами Анна... Та самая Анна: сестра-близнец Софьи... Разволновавшись от того, что смогла разглядеть лицо сестры и увидела её в объятиях Данилы, Анна скоро отпрянула от окна и попятилась назад к ожидавшей у дороги карете...
-Не насытиться мне тобой, - молвил Данило, когда уже лёг возле милой, обнимая её, сладко-утомлённую на его груди. - Не наглядеться на тебя,... любимая...
-Данилушка, - улыбалась Софья томно. - Не отдавай меня никому.
-Что удумала? - засмеялся тот, а она села, прикрываясь одеялом:
-Боязно мне что-то в последние дни.
-Скажу я тебе, - целуя её плечи, сел подле милый. - Нашёл я родных твоих, да, - встретился он с удивлённым взглядом. - Живы все да мало того,... сестра у тебя имеется. Да не какая-нибудь, а точная копия тебя. Вместе вы были рождены, в один день, а вот тайны, как ты пропала, пока не ведаю. Понял лишь одно,... не знала сестра твоя, Анна, о твоём существовании. Родители в шоке. У отца чуть приступ не случился, чуть на моих глазах душу не отпустил.
-Господи, спаси, - перекрестилась Софья. - Что же теперь будет? Да и что-то попадать в семью, которой не знаю, страшно... Я ж всё время была у мамки Дины... Может и здесь выживу, в этом доме?
-Здесь опасно, родная. Лес, дорога... В деревне у бабы Нюры можно, но не знаю, правильно ли. Чую, придётся мне задержаться, пока не буду уверен, что ты в надёжных руках меня дожидаться станешь. Либо увезу тебя к своему отцу, но это далеко... В Москве, - заключил любимый её вновь в объятия. - Львовы с Протасовыми далеко не дружны. Ненависть у них друг к другу из-за прошлого.
-Какая ненависть? - смотрела поражённая Софья, и Данило не скрывал ничего, что знал из рассказов отца:
-Когда-то отец мой ухаживал за твоей матушкой. Любил её до безумия, встречались они тайно, но война разлучила. Когда же он вернулся, она была уже замужем. Иного выбрала... Твоего отца, Львова Семёна Константиновича, который тоже любил её. Вот кого она точно любила — так и не понятно моему отцу... Однако, он пытался выяснить, почему она не дождалась, а она не ответила... Отец мой женился в отместку. Матери своей я не помню так хорошо. Знаю, что женщиной была властной, ревнивой и жадной.
-Как хорошо, что ты не такой, - нежно смотрела слушающая его Софья, и Данило вновь одарил её плечи поцелуем:
-Не позволю нас разлучить. Пусть и ненавидит твой отец моего за ту любовь, за попытку вернуть, но твоя мать сама выбор сделала. Не всё мне ясно пока, но знаю одно, не отдам тебя никому.
-И я никуда не уйду без тебя, - ответила Софья, а губы их соединились в крепком поцелуе...
Продолжение - http://www.proza.ru/2018/01/15/755