Я помню день, когда он ушел. Шел дождь, и мои волосы вились от влажности. Помню, как бросил мне в лицо несколько жестоких слов, как с обойным шорохом закрылась дверь в квартиру, как через 23 секунды хлопнула подъездная.
В воздухе стоял сладкий запах его духов. Казалось, что время остановилось. Что все песни, стихи и улыбки этих лет в один миг превратились в пепел - вместе со мной.
Я прислонилась к шершавой от времени стене и закрыла лицо руками. Я погибла.
Я помнила все.
...За окном краснеет июльский закат, моя рука на его груди.
"Что будем делать дальше?" - спрашивает он.
Я пожимаю плечами.
Я стою возле метро и смотрю на башенки Главного Здания. В глазах стоят слезы. Он стоит рядом со мной и вглядывается в мое лицо.
"С тобой все нормально?"
"Я теряю, теряю, теряю, теряю, теряю, теряю тебя..." - хочется сказать мне. Но я молчу.
Я вваливаюсь в комнату и оседаю на пол кучей тряпья.
"Пожалуйста, сними с меня ботинки" - говорю я.
Я так пьяна, что не помню, как ходить, язык заплетается, а в глазах совершенно темно. На улице раздается залп салюта. Я ложусь на кровать и отключаюсь.
3 часа ночи. Я стою перед ним в куртке, наброшенной на пижаму, и рыдаю. "Мне страшно, у меня паника, я не знаю, что мне делать". Он обнимает меня. Внутри меня пусто и горячо. Через две недели защита диплома.
"Можно, я поцелую тебя?"
Я киваю. Я чувствую, что моя реальность становится мне мала.
Двери лифта закрываются.
"Привет".
"Привет".
"Как твои дела?"
Я бегу по коридору, потому что опаздываю на встречу со знакомой. Куртка расстегнута, волосы растрепаны, будто я вернулась из Ада. Вижу знакомое лицо и отвожу глаза. Мне больно. Почему я такая трусливая?
...Я стою во внутреннем дворике корпуса Б. В наушниках играет Чертово колесо инженера Ферриса - "Ты помнишь, как все начиналось?"
Я до слез хочу увидеть его. Хотя бы издалека. Но ничего не происходит, только летний ветер полощет на ветру мою оверсайз-футболку с велосипедом.
Я вижу знакомую спину и сворачиваю вправо, чтобы затеряться в отделе косметики. Молча проклинаю себя, свою глупость и трусость. Я не держу обещаний, данных себе же. Тварь дрожащая.
"Смотри, это мы. Смотри, какая я счастливая. Куда утекла вся радость из моих глаз? Всего-то три года прошло".
"Ты просто дура, Алена, - усмехается Маша. - Пока не все не про*бешь, не успокоишься".
Я устало киваю. Потому что она права.
Christmas night, another fight
Tears we cried a flood
Got all kinds of poison in
Poison in my blood...
...Я рыдаю на полу. Мои синие волосы в тусклом свете общажной лампы кажутся черными.
"Просто исчезни из моей жизни. Я ненавижу тебя". Его злое лицо стоит перед глазами. Что я делаю? Что я делаю?! ЧТО Я ДЕЛАЮ?!!
"Где ты ходишь? 11 часов вечера!"
Я потеряла перчатки, и руки очень мерзнут. Март выдался на редкость холодным и мерзким. Кеды на зеленой платформе скользят по льду.
Никто не предупреждал, что практика будет длится с 8 утра до 11 вечера. Я раздраженно бросаю трубку.
"Я похожа на скина в этих ботинках?"
"Нет, ты похожа на котенка".
Я обиженно надуваю щеки. Час назад я подписала договор на мою первую книжную публикацию и хочу выглядеть мрачной и мятежной.
Мы идем по Красной площади и держимся за руки. Скоро станет тепло, на улице начинает пахнуть весной. На днях я забрала свой новый ноутбук и купила синие конверсы. Я счастлива.
Я еду в тележке из Ашана вокруг ГЗ. В голову дает шампанское, сапоги промокли, и мне так пьяно и хорошо в мой первый московский Новый год. Скоро начнется салют на Воробьевых, и надо спешить. Он рядом и, черт возьми, я никого не любила так сильно. И никогда не буду.
11 часов вечера. Огромный букет лилий и Kenzo L'Eau par. Мне исполнилось 19, внутри все клокочет от радости. Он приехал ко мне после зачета, хотя я не ждала. Я умираю от счастья, мамочки.
Рука с черными ногтями цепляется за оконную решетку. Выше, выше, еще выше. Я переваливаюсь через подоконник. Сегодня ночью я останусь у него. Лишь бы комменда не спалила. Меня трясет от восторга, вот это приключение! Я падаю в его объятия, и весь мир падает вместе со мной. В голове уже звучит:
"День убежал за закатом. Рекою
Ночь расплескалась над городом влажным..."
За окном троллейбуса плывет Мосфильмовская набережная. Я наконец-то могу держать его за руку и знать, что он мой. Только мой. Все не зря. И больше ничто не важно.
"Поезд Киев-Москва прибывает на седьмой путь". Сердце колотится в груди как мотор. Он ждет меня снаружи. Я спала этой ночью всего 3 часа, чтобы успеть привести себя в порядок. За стеклом я уже вижу его серо-голубую толстовку. Еще 5 минут...
...Я слышала, как потрескивают от времени старые обои. Чувствовала, как печально вздыхает хрущевка. В соседней квартире плакала полуторогодовалая девочка. И я тоже плакала. Мои стоны тонули в тишине этого зеленого района, как матросы тонут в морской пучине во время кораблекрушения. Я еще сильнее вжалась в грязно-бежевую стену.
Через несколько лет дом снесли, а я так и осталась сидеть на том же месте, не шевелясь.