– Сейчас поплутаем.
Внедорожник накренился, и страховочные ремни удержали подавшиеся вперед тела. Подвеска упруго заиграла на бугристой местности. Замелькали редкие деревца с изогнутыми стволами. Наезженные колеи петляли так близко к ним, что ветки касались чёрной поверхности кузова.
– Лабиринт, прям.
– Я и говорю.
Пассажир снова попытался дозвониться, но все три номера оказались не в зоне. Тяжёлая машина неслась достаточно быстро, чтобы подскакивание на кочках напоминало полёт с редким касанием земли.
И это нервировало.
Казалось, они сейчас проскочат ожидающих с мангалом друзей и окажутся за незримой чертой в мире, где все летают на черных тачилах между кривых берез.
Вдруг у водителя зазвонил телефон.
– Поговори ты. – Сняв с руля руку, он достал мобильник и передал своему соседу.
– Да! – пассажир начал оглядываться с утроенным вниманием. – Вы где?.. За рулем сидит... Мы с дороги уже съехали, ищем вас…
Водитель снизил скорость, плавным движением выхватил у пассажира телефон и продолжил разговор.
– Метров на двести запилились, почти перпендикулярно, где вас искать? А?! Нафига там??! Ладно!
Машина совершила поворот и вновь ускорилась, теперь сидевший за рулем чётко знал, куда ехать.
Толстый ковер мха сползал с трёх холмов, переходя в песчаный выдув, поросший клочками травы. С четвертой стороны редкие порывы ветра морщили маленькое озерцо.
На песке располагались объекты материальной культуры: горка сухих деревяшек, прошедших уроки труда, мешки с древесным углем, раскладные столы, а также не менее раскладные стулья, многочисленные пакеты, пищевые контейнеры, просто упаковки, скрывающие вкусное содержимое, и, похожий на обгоревший БТР, самодельный мангал.
Из раскрывших багажники машин изливалась радостная музыка, хотя некоторые композиции выбивались из общего фона своей слащавостью.
Пятеро человек сновали среди этого расклада.
Действо называлось «шашлыки».
Сильный мужчина по имени Витек сидел на складном кресле. Рюмка, сжатая тремя пальцами, сверкала на солнце полированной сталью.
– Ну что сказать… пять лет мы творим дела… Бывало, конечно, расходились… Но сейчас упряжка у нас одна, так? – сильный мужчина посмотрел в глаза человека, недавно сидевшего за рулем внедорожника. – В общем, наш бизнес живет поэтому – движение руки вознесло рюмку вверх – БУДЕМ!!
Собравшиеся встали, чтобы соприкоснуться краями своей посуды.
Справа от Витька расположился стройный человек с рыжеватой эспаньолкой. На доведенных работой дизайнера до полного сходства с гладким браслетом часах, редко мигал синий огонек.
– И давайте выпьем за основной капитал нашего бизнеса! – чёрные часы съехали на запястье потянувшейся к столу руке, пальцы охватили стопку, словно шахматную фигуру перед решающим ходом. – За то, что объединяет и помогает пройти через штормы разногласий, именно это свело нас вместе со школьных времен… За нашу дружбу.
Опять поднялись друзья по бизнесу, и снова кромки держательниц огненной воды сошлись вместе.
По левую руку сильного мужчины находился лысеющий дядька с губами, вытянувшимися в удивительно ровную линию. Лучи солнца настолько хитро преломлялись в стеклах его очков, что разглядеть глаза было совершенно невозможно.
– Пожелаем себе, чтобы бизнес и дружба сходились без недостач и потерь!
Одобрительно хмыкнув, нетерпимые к потерям бизнесмены поднялись над столом, и зазвенел металл столкнувшихся сосудов.
Недавний водитель внедорожника с хитрым прищуром посмотрел на Витька и наклонился к накрытому столу, при движении тела ощетинившийся острыми углами рисунок на толстовке прогнулся.
– Вот если поговорить с нашими ребятами-продавцами, то они сейчас ждут с нетерпением открытия нового магазина. Они видят проект, видят, что будем продавать, и им нравится, да! Идея оформления торгового пространства вызывает у них восторг! И знаете, в чем тут дело? Наша команда втянула их на свою орбиту, теперь они работают не только за деньги, но и за совесть! Так пусть наш командный дух будет сильнее всех!
Пока водитель говорил, его лицо становилось все серьёзней, а чокался он уже с выражением роденовского мыслителя.
Витек перевел взгляд на спутника предыдущего оратора и улыбнулся.
– Один зарубежный товарищ, – подхватил тот посудинку, – сказал, что времена не выбирают, в них живут и помирают. Может это и так, но успех зависит больше от нашего выбора. За наш правильный выбор!
Пошло движение рук навстречу, закончившееся соприкосновением маленьких стаканчиков.
Витек убрал единственную бутылку со стола.
– Ладно, хватит, пока жёны с ребятнёй не подъехали, поговорим о делах, – он перевёл взгляд с говорившего на водителя джипа, – немного.
Его звали Никита. Это он сидел на пассажирском сиденье лихо мчавшегося среди березок внедорожника. Он произнес последний тост о временах, которые не выбирают...
Сейчас вокруг него простирался дом, милый дом… Он сидел на кухне, где салатовая мебель тянулась к молочно-белому потолку и любовался плавными движениями жены, хлопочущей у плиты.
Его мозг вырабатывал лучший вариант повествования о разговоре серьёзных мужчин. Вторая половина знала, что, готовя место отдыха, мужики посоветуются о делах, Никита сам ей об этом рассказал. И стрельнув светло-голубыми очами, Рита потребовала удовлетворения своего любопытства.
Медленная речь Никиты была щедро усыпана паузами, достойными МХАТа. Так он сообщал плохие новости. Рита быстро поняла, в чём дело и, развернувшись лицом к мужу, вытянулась в напряжённом внимании.
Он подобрался к сути решения, имеющего все данные, чтобы изменить их жизнь, а она скрестила на груди руки и посмотрела вверх. Никита подошел и обнял её, сказал, что всё будет хорошо, он справится ради любви, женщина улыбнулась и кивнула.
Сведенная к одной фразе, новость звучала так: скоро Никита останется без работы…
– Рыба-меч! Рыба-меч! – прокричал громкий голос.
Маленький человек вклинился между папой и мамой. Энергично пихаясь локтями и давя светлой головой, мальчик занимал своё место в объятиях семейного круга.
«Рыбка моя», – подумала мама.
«Как он вообще додумался до такой игры?» – озадачился папа.
«Я несусь из глубин так, что вода бурлит, пробиваю днище яхты, торпедой проношусь мимо кока с отвисшей челюстью, разношу доски палубы в щепки», – воображал пятилетка.
Руки отца подхватили его, вознесли, теперь он был в объятиях родителей. Радостно смеясь, малыш прижался одной щекой к маминому лицу, другой к папиному.
Это было здорово!
– Рыба-меч, – тихонько прошептал он.
– Ну что скажешь? – спросил отец.
– Папа, а ты с дядей Витей всегда дружил? – спросила кроха.
«Ну и этот туда же!» – подумал отец.
– Пойдем сынок, расскажу.
Когда её мужчины вышли, мама закрыла лицо руками и медленно села на пол.
– А давай ты будешь папой-пандой, а я маленьким пандиком.
«Сквозь бамбуковые заросли пробивается солнце, которое изредка застилают тысячи крыльев, это воробьи летят в сторону рисовых полей».
– И чем же мы займемся? – прогудел отец густым басом.
«Действительно надо что-то придумать»
– Папа! Ты же обещал рассказать, как дружил с дядей Витей!
«И как такое можно забыть? Вчера папа-панда весь вечер говорил, что если обещал убрать кубики, то слово надо держать».
– Ну слушай, сынок…
«Изображая панду, говорю словно Дед Мороз», подумал он.
– Мы еще в садике познакомились, но там не очень сильно дружили.
«Целый год разницы – серьезная преграда в глазах детсадовца».
– А почему, не сильно дружили?
«А как измерить силу дружбы? Интересно…».
– Да потому что разные вещи были в голове.
«Три стула, шкаф и пять свернутых валиками ковров распирают голову изнутри – вещи в голове!» – малыш засмеялся.
– Мы и… Так может папе-панде уйти, раз ты решил хохотать?
– НЕТ!
– Мы и знали друг друга только, потому что жили рядом.
«В соседних подъездах».
– А когда вы стали сильно дружить? («Как мы с Артемом, например»).
– Ну…
«Вспомнил! Девятый класс».
– В школе уже, причем, в конце, по крайней мере, для Витька это был последний год, а вот я проучился ещё три.
«Я тоже хочу в школу».
– А почему, папа-панда учился еще три года?
«Ну, это объяснить просто».
– Я тогда учился в восьмом, он в девятом. После девятого дядя Витя пошёл в ПТУ, а я остался до одиннадцатого, одиннадцать минус восемь, сколько будет?
–Три!
– Ну вот!
«Девятый класс! Когда это будет?»
– Папа-панда, а я попаду в девятый класс?
– Нет, это девятый класс попадет, когда в него влетит рыба-меч! Дай расскажу, как было, раз уж начал. Мы тогда любили мяч погонять во дворе, вот и начали общаться, а там выяснилось, что оба тащимся от рыбалки, начали гонять на велосипедах в рань-раньскую, чтобы поудить.
«А потом весь день на ногах и ложился, бывало, в двенадцатом часу, и как организм такое выдерживал?»
– И тогда вы стали заниматься бизнесом?
«Вот если папа с дядей Витей занимались рыбалкой, зачем бизнес понадобился?»
– Тогда мы только мечтали стать крутыми, а бизнесом занялись значительно позже, лет семь спустя.
«И движуху начал не Витек».
– А почему позже?
– По качану! Тут куче всего надо сойтись: и деньгам на раскрутку, и светлым идеям, что и как продавать, а главное, как обойти при этом конкурентов, и ещё нужны люди, которым доверяешь.
«Огромная куча из денег, пылающих светом идей, конкурентов, а наверху держатся за руки, люди, которым доверяешь», – мальчик улыбнулся выдуманной картинке.
– И как ваша куча… это… сошлась?
– Ну, пересекались, общались, тусовались и сошлись. По-другому не бывает.
– Нет, а вся куча… ну… как вы бизнесом стали заниматься?
«Ишь как до сути любит докапываться».
– Так, деньги скинули, кто мог, у меня, правда тогда, не нашлось…
«Да поговорили тогда душевно, хоть кино снимай. Я такой: пацаны реально бабок в обрез, но если че, за наше дело жилы буду рвать! А они: нормально все, братуха, друзья на то и нужны!»
–…ещё дядя Леша и дядя Саша материальную помощь выбили для поддержки молодых предпринимателей, грантов тогда не было…
«Вернее помощь выбила мать Толяна, через свои связи в администрации, без неё умненькие-благоразумненькие Леша и Саша могли придумывать бизнес-планы исключительно для развития ума, хотя тогда бизнес-планы тоже по-другому называлось, не помню как».
–…они же продумали саму идею бизнеса…
«как получать прибыль, а расходы гасить из бюджета под предлогом социальной важности нашего дела».
–…то есть, что и как продавать, ну а с надежными людьми ты познакомился на шашлыках.
«Вот бы ещё съездить на шашлыки!»
– Папа, а что делал Толик, ну дядя Толик?
– Дядя Толик был нашей витриной, то есть у него всегда хорошо получалась болтать и нравиться людям. Это очень важно, когда надо получить грант, который называется по-другому.
«Ну и мать у него открывала ногой половину дверей в администрации».
– А что же делал дядя Витя?
– Он… он умел всех организовать, а ещё решал всякие проблемы.
– А какие проблемы?
– Да разные.. В бизнесе часто возникают разные проблемы.
«Он не просто сильный и волевой, вокруг него клубилась опасность.. Жену его старшего брата нашли мертвой со следами побоев. По мнению органов случилось обычное самоубийство, но слухи пошли. Это всегда помогало ему остудить пыл всяких любителей кинуть на бабки. Незаменимое качество для бизнеса».
–А ты, папа, самый важный?
«Хотелось бы».
– Ну у меня тоже есть своя зона ответственности…
– Папа-панда! Давай погуляем!
– А давай!
Жена заходит в спальню. Снимает белую кофточку с обнимающимися инопланетянами цвета индиго и юбку, собранную в складки понизу, одевает ночную рубашку. Устроившись на кровати рядом с мужем, начинает говорить.
– Знаешь, я сейчас думала насчет твоей плохой новости.
– Угу.
– И вот скажу тебе так: надо было уходить раньше, гораздо раньше.
– Ууууу??????
– Да просто всё, Никита, ты никогда не задумывался о месте, которое занимаешь среди этой компании?
– Нуууу…
– Любимый, я не хочу тебя обидеть, совсем не хочу, но ты работаешь просто хорошим человеком и другом шефа, ты можешь совсем не ходить на работу и никаких проблем у фирмы не возникнет.
– У-у.
– Ты ведь жаловался, что у тебя пол рабочего дня уходит на поиски занятия, поэтому из Контакта и не вылезаешь. Вот смотри: Витек у вас капитан команды, при этом своих денег в бизнес не вносил, по сути, он работник на зарплате, но это устраивает всех. Толик в своё время вложился финансами и связями, для него главное – карьера в политике, остальное важно, но постольку-поскольку. Саша с Лешей – классные спецы, один работает в нефтянке, другой на госслужбе и генерируют светлые идеи, но воплощать их не особо любят…
– Ууу…
– Не перебивай, а то с мысли собьешь, свою долю в уставной капитал они внесли, кроме дивидендов им особо ничего не нужно. Понимаешь, да? Каждый выполняет свою роль, а ты вроде как зам Витька, только не нужен ему зам, так как контора слишком маленькая. Можно тебя сделать каким-нибудь старшим продавцом, только ты ведь обидишься?
– Угу.
– Страшно обидишься, начинали вместе, они все устроились в жизни, а ты старший продавец! Прям плевок в душу.
– Гм.
– Поэтому тебя проще выставить за дверь, чем унижать. Тем более, что кризис на дворе и, как назло, перед самым его началом вложились хорошо так в новый магазин. Оптимизируют тебя, короче.
– Ну…
– Оптимизируют, как миленького! Дело не только в кризисе, Витька уже давно достало что Толик его контролирует через тебя, так ведь? – Никита кивнул – сам говорил мне что Витек давно уламывает Сашу с Лешей выступить за твоё увольнение! Напомни три или четыре раза в этот год Толик устраивал ему разнос после твоих откравений? Хотя неважно! Важно что Витек их наконец уломал!
– Н-даа..
– Вот именно что «н-даа». – Рита вздохнула, – если ты помнишь, я начала с того, что уходить надо было раньше, рассказать почему?
– Уууууу.
– Целый день вы делите с Витьком работу, с которой и один легко справится, за это получаешь нехилую зарплату. А большую часть рабочего времени ты бездельничаешь! Валяешь дурака! Помнишь, как жаловался, что скука тебя достала и так хочется уйти, но не уходил. И я скажу почему: на интересной работе начинать надо будет сначала и – прощай оклад зама. Так?
– Угу.
– Только вот теперь, когда время ушло, представь, что будет, когда работать придется по-настоящему… Тебе уже сложно сделать то, что раньше было лень… Уходил бы ты раньше, Никита!
Муж встал, подошел к двери, подумал и лег обратно.
– Знаешь, что Рита, давай потом об этом поговорим.
Палка, палка, огуречик, вот и вышел человечек. Для ясности над простым рисунком появилась надпись: «Никита».
С левой стороны от человечка нарисовался домик – прямоугольник с треугольником – его осенила надпись «бывшая работа».
«Пусть будет так».
По правую руку от нарисованного Никитой, рука вывела полуовал, ещё полуовал, ещё, ещё, ещё, ещё – получилось облако «новая работа», нет, «будущее», нет, просто «?».
«И стоило этим заниматься? Полная туфта получилась».
«Администрация». Под этой надписью нарисовалось здание со шпилем, немного кривоватым, но зато очень большим.
«Уже поздно ходить на цыпочках перед начальником».
Две косые линии сошлись крестом на вытянутом домике администрации.
Прямоугольник, а в нём три ряда квадратиков – похожи на новый корпус школы в поселке Искателей, где он учился.
«А почему нет? Даром я что ли в ПЕДке конспекты писал? Как же давно это было»
Раздвоенные зубцы, острые навершия башен, кружочек циферблата часов, Кремль получился узнаваемым.
«Москва, конечно, не резиновая, но возможностей там больше. Сгодится для начала новой жизни».
Точка, от неё три линии на конце каждой, из которых маленький квадрат.
«Надо все это обдумать завтра на свежую голову».
Никита размашисто написал внизу листа: «У меня все получится!»
Рита засыпала. Прикосновение тела любимого успокаивало, она чувствовала его от лодыжек до плеча. Вдох-выдох, рядом лежал Никита, всё будет хорошо-хорошо. Главное – любовь, остальное – дело житейское. Главное – поддерживать того, с кем переходишь поле жизни… Главное – сохранять осанку, уверенно скромное выражение лица и величавую походку на пути к алтарю. Стоявший спиной к ней жених обернулся. Вдох-выдох. Это был Витек, она выходила за него. Вот это брак.
Рита проснулась от собственного крика.
–Ты чего? – Никита встрепенулся и обнял её за плечи.
–Дурь всякая снилась, – сказала она и поцеловала мужа в губы.