- Слушай, а почему ты называешь свои опусы сказками?
Фалет оторвался от игры и взглянул на меня. Он улыбался, как и его соперник, Алука, но при этом глаза были серьёзные.
- Нет, действительно, ты описываешь наши посиделки так, что все считают нас твоей выдумкой. Иногда почитаешь и становится обидно – как будто всё это твои мысли и нас вообще не существует…
- Это не я так называю, это читатели. У меня для этого жанра есть давно всплывшее из подсознания обозначение – рассказки.
- Вот-вот, вводишь людей в заблуждение!
И он снова повернулся к столу, на котором стояли принесённые им живые шахматы. Они с Алукой играли уже больше часа, на доске осталось уже мало фигур, и видимо скоро оба согласятся на ничью. Лиз, сделав кофейку и какие-то обычные закусочки, устроилась на диване в своей любимой позе и, обнимая тихо спящего кота, наблюдала за нами. Мы беседовали о том, о сём, попивали потихоньку коньячок, принесённый кем-то из гостей, а ребята меланхолично передвигали фигуры. Те тоже сегодня не устраивали громких разборок, в общем – тихий, спокойный вечерок. И тут этот довольно странный вопрос. К чему? А Фалет не унимался, окончательно потеряв интерес к шахматной партии.
- Вот ты говоришь сказки…
- Я?
- Ну хорошо, не ты. Люди считают... А ведь у тебя это скорее мемуары! Сказки совсем другие, да и пишут их по другому. Типа – «Жила-была девочка, звали её Принцесса…». Вот хочешь, я тебе из любой классической сказки сделаю её противоположность? Причём ни в чём не погрешу против сюжета.
- Как это, ведь сюжет-то ты начисто поменяешь тогда.
- Нет-нет, дружище, я его просто разверну… Ну, если в двух словах: у сестрицы Алёнушки был братец Иванушка, который выпил из лужицы и стал козлёночком. Ну а в моей новой сказке сюжет такой – из леса выходит козлик, плюёт в лужу и становится человеком…
Только я собрался ответить, как увидел, что Алука вдруг оживился и отодвинул шахматы. В глазах беса запрыгали озорные огоньки.
- Фал, а давай поиграем в сказочные перевёртыши? Давненько мы не играли в интеллектуальные игры, пора и мозги поразмять.
- Хммм… ну давай. Тогда я первый! Кто будет судить и темы задавать?
Мы все, не сговариваясь, повернулись к дивану. Шарлиз хотела было сконфузиться, но характер опять победил и она рассмеялась. Кивнув, она задумалась на секунду, а затем произнесла:
- Ладно-ладно, мне не трудно. Давайте не будем усложнять и начнём с «Золушки».
Фалет задумался на мгновенье, потом показал жестом Алуке на свою рюмку. Тот с готовностью налил ему, да и нас не забыл. В тишине выпили по чуть-чуть и Дух счастья начал нараспев:
- Сказочное королевство потряс скандал - принцесса, только что вышедшая замуж за принца, была с позором изгнана: муж снял с нее туфлю, что по законам этого королевства было равносильно разводу. Оскандалившуюся девушку изгнали из замка, и лишь в полночь она рискнула пробраться на бал, где наконец-то нашла свою потерянную на лестнице туфельку, однако тут же была схвачена и в тыкве с мышами отконвоирована обратно в какой-то домик с решётками, где ей было назначено отбывать наказание. Фея-крестная отняла у девушки свадебный наряд и выдала вместо него драное платье. Полосатое... Ещё и золой измазала зачем-то. С громкими рыданиями Золушка разогнала голубей, рассыпала по полу зерно, выдрала с корнем только что посаженные кусты роз, за что и была наказана вернувшимися с бала мачехой и сестрами, блюстительницами порядка, чистоты и нравственности. В сказочном королевстве наступил мир и покой…
Первой рассмеялась моя берегинюшка – она вообще отличается смешливостью и хорошей реакцией на шутки. Фалет с улыбкой поклонился ей, подмигнул и повернулся к своему другу.
- Ну как?
- Вполне прилично, но как-то не очень мрачно. Сейчас покажу тебе класс! Лиз, давай тему…
- Ой, ну что-нибудь совсем простое, наверное… О, давай «Теремок».
Инкуб задумался, посмотрел в потолок, перевёл взгляд на дверь, наконец уставился на ковёр, лежащий на полу. Хитро улыбнулся и начал тоже нараспев – видимо так ребятам легче было представлять себя сказителями. А может акынами…
- На обширной поляне соснового бора стоял огромный терем, полный жильцов. Все они были разные, но прекрасно дополняли друг друга. Один был грозный и крупный, другой – злой и клыкастый, третья была вообще дама - хитрющая и изящная. Ещё были ушастый и трусливый, мокрая и пупырчатая, незаметная и вредная. Постепенно, один за другим, все оставили этот дом. Без скандалов и ссор, просто так распорядилась судьба. Сначала ушел большой, мохнатый, но слишком прямолинейный. Ушёл, хлопнув дверью на прощание. Потом - серый и злой. Просто вильнув хвостом. Потом ушла рыжая красавица. Ушла тихо, никто даже не заметил. И даже вечно трясущийся длинноухий покинул дом, хотя больше всего на свете боялся перемен и нововведений. Наконец, ушла пожилая, вся в бородавках, пловчиха-любительница. Последним попрощалось с домом мелкое, вредное, постоянно что-то грызущее создание. И вот теперь дом стоит одинокий и опустошенный, он никому не нужен. Стены его еще крепки и хранят память о днях, наполненных жизнью. Да, из живых здесь бывают только изредка залетающие мухи, но и они быстро покидают эту гулкую пустоту – больше им тут делать нечего… Теперь тут хозяйничает временами заглядывающий ветерок — он стучит незакрытыми рамами окон с выбитыми стёклами и поднимает в воздух из углов кучи пыли. Пустота, тлен и запустение царят в этом некогда многолюдном месте…
- Ой, как грустно у тебя получилось, Алик…
Алука аж поперхнулся коньяком, который пригубил, завершив своё повествование. Он повернулся к печально смотрящей на него берегине, явно желая поспорить, но посмотрев на её хорошенькое личико, рассмеялся.
- Лиз, но ты же сама такую сказку предложила – в ней не много действия, только поступки. Это ж всё равно, что переделать «Курочку Рябу» - там вообще одним-двумя предложениями можно обойтись! Ну а грустные они по определению – ведь надо же сделать противоположную ситуацию.
- Ааа… Так ведь надо же было предупредить, я бы настроилась. А ты мистики напустил… Подожди, значит надо брать сказки, у которых грустный конец, а начало наоборот положительное! Только где такие взять…
Шарлиз задумалась, но её мысли тут же прервал Фалет.
- А что тут особо думать, когда есть многогранный и великий Ганс-Христиан!
- Ну да, конечно! Выбирай любую, они все не очень весело заканчиваются.
Фалет задумался на мгновенье и начал новую сказку.
- Представьте: из пены морской, омывающей песчаный пляж около дворца одного молодого принца, вдруг вышла на берег прекрасная девушка. Отряхнулась, причесалась, прихорошилась… и загрустила. Принца вспомнила, видимо. Пошла во дворец, поближе к этому юноше, но он её и замечать не хочет – другая у него есть, как бы спасшая его из той самой пучины, когда он ненароком тонул. Совсем расстроилась девчушка от такой несправедливости, опять к морю идёт, а там уже её ждут сестрицы с рыбьими хвостиками, говорят, что она дочь морского царя и о прелестях подводной жизни рассказывают. Заинтересовали они девушку своими байками и фотографиями подводных ландшафтов, захотелось и ей поплавать с ними. Да вот незадача – у всех-то хвосты есть, а у нашей красотки ноги на этом месте растут. Ну, не получилась, и у морских царей бывает брак… Нашли одного пластического хирурга и он, за долю малую икры, сшил девушке ножки, приделал хвост, да и жабры не забыл. Вот такой доктор Сальватор… Прыгнула девчушка в воду и поняла, насколько это хорошо – плыви, куда хочешь, любуйся окружающими красотами, а не какими-то прыщавыми принцами! Стало ей хорошо и радостно, и осталась она жить в глубинах морских. Она была совершенно счастлива и все вокруг стали называть её Русалочкой, а почему уже и сами не помнили…
- Ну вот, другое дело! Это ж прелесть что такое!
И она гордо посмотрела на задумавшегося инкуба – мол, знай наших. Алука улыбнулся ей самой лучезарной своей улыбкой, посмотрел на шахматы, взял в руку короля, поставил и повернулся к нам.
- Хорошо, вполне приличная сказка про рыбку получилась. Я вот тоже хочу попробовать сочинить нечто позитивное, с хорошим концом. Лиз, ты не против, если я сам выберу тему?
- Ой, да пожалуйста.
- Ну, слушайте… Жил в одном царстве-королевстве Иван-Царевич. Женат был, и поначалу счастлив. Но по прошествии некоторого времени понял, что до чёртиков надоела ему его некогда прекрасная жена Василиса. Достали его эти вылетающие из рукавов лебеди, эти самотканые ковры, валяющиеся по всему дому. Но на развод подавать побоялся – колдовать она хорошо умела, да и вообще премудрая была, в юриспруденции разбиралась. И тогда прочитал он в старых книгах, что есть маг, способный с ней справиться, да вот незадача – умер он. Но там же Иван-Царевич вычитал, что можно провести ритуал воскрешения этого давно усопшего мага. В самых древних некромантских книгах он нашёл странный, но действенный ритуал и приступил к его исполнению. Воткнул иглу в свежесваренное яйцо, засунул яйцо в только что пойманную утку, утку - в зайца, а зайца в сундук. Ну а сундук, как было и положено, повесил на тысячелетний дуб. В ходе этого ритуала постепенно воскресал маг, по имени Кощей, который, как только очухался, сразу же забрал Василису, превратил её в жабу и оставил жить на самом дальнем болоте. Получилось, стало быть… И вот тут-то и стал Иван жить легко, радостно, вести себя, как только хотелось, за что местные его даже прозвали Дурачком. Ваня всё праздновал и праздновал, а иногда ещё и устраивал тайные вечеринки со своим новым приятелем, да что уж там – другом, Кощеем. Теперь уже бессмертным…
Мдааа… Даже шахматы в этот раз заржали, не выдержали, да так, что аж Гизмо подпрыгнул. Фалет прыснул в кулак и показал инкубу большой палец, а Шарлизка залилась веселым смехом, откинувшись на диван. Отсмеявшись, она обратилась к ребятам.
- Про Кощеюшку тоже не плохо... Теперь я поняла, Алик, что значит для тебя позитивный конец. Ну что, мальчики, вы оба хороши, и я даже не знаю, кому присуждать победу. Давайте договоримся, что счёт у вас два – два? Тут очень сложно сказать кто их вас лучше…
Друзья переглянулись и ударили по рукам. Заодно и шахматную партию решили не доигрывать – тоже ничья… Всё равно уже игра не идёт, да и есть занятия поинтереснее, как оказалось. Налили ещё по рюмочке, подняли… и Фалет опять повернулся ко мне.
- Вот видишь, друг мой, любую сказку можно рассказать и так и этак, вперёд и назад – она это выдержит. Да, может поменяться её знак с плюса на минус, но в ней останется некая история! А у тебя, дружище – мемуары! Записки…
Тут из-за его плеча высунулась смеющаяся физиономия Алуки и он, подняв свой бокал, подмигнул мне и произнёс глубокомысленно и голосом своего друга:
- Ну вот, а ты говоришь сказки…
А. Шер.