Наше знакомство с Моськиным началось в Мексике, на одном из курортов, где еда включалась в стоимость путевки и потому люди ели азартно, как на рекламе Мак’дональдса. Я как раз заканчивал “добавку” жаркого из кролика, уютно укрывшись от палящего солнца под соломенной крышей ресторана, когда за соседним столиком раздался тяжкий вздох и кто-то произнес по-русски : “Страшно представить - сколько пота пролили мексиканские рабочие, трудясь над этим салатом”. Я, практически с помощью рук, оторвал свой взгляд от недоеденной пищи и с трудом перевел его на соседа.
Мужчина выглядел лет на 45, перед ним громоздилась гора из давленых авокадо, одолеть которую не решилась бы даже целая группа альпинистов. В правой руке он сжимал гигантскую вилку, явно вытащенную из общего блюда - выражение лица незнакомца выдавало полную готовность к подвигу. Поймав мой осоловелый взгляд с элементами слабо выраженного любопытсва, мужчина представился : “Моськин, Илья. Из Бруклина” и протянул мне свободную левую руку, украшенную несвежими ногтями и голубым якорьком на запястье.
Меня настолько удивило, как легко незнакомец распознал под южным загаром мое русско-еврейское происхождение, что я, преодолевая брезгливость, пожал протянутую ладонь. “А бывают случаи и вовсе забавные” - произнес новый знакомый, глядя на меня и как бы продолжая давно начатую беседу. Я немедлено пропихнул только что осиленного кролика в самую отдаленую часть желудка и стряхнул сонливость - мой сосед был с очевидностью не в себе,и я начал опасаться присутствия гигантской вилки.
К счастью в этот момент из-за моей спины материализовалась фигура, которой Моськин собственно и адресовал фразу, так меня напугавшую. Фигура принадлежала пожилой девушке в очках. Она была так худа, что вызывала такое же недоумение своим присутствием в этом царстве обжорства, как крокодил на Северном полюсе. На обед она несла себе чашку кофе и дольку арбуза. "Так вот ,- продолжал мой новый знакомый -, мы знакомы уже три дня, а я так и не сумел убедить Вас в самых очевидных вещах".
Девушка устроилась напротив Моськина и принялась размешивать сахар. "Вы так и не поверили мне, что русский язык имеет магическую силу воздействия на всех, кто им владеет, а жаль" – Моськин взглянул на авокадную гору, повторил задумчиво “а жаль" и отодвинул тарелку. "Не поверив мне в этом достаточно очевидном и легко проверяемом вопросе, Вы отодвинули на неопределенное время обсуждение другой, более интересной проблемы - о периодическом самоповторении истории".
Девушка не произнесла за это время ни слова, но почему то при этом казалось, что они спорят до хрипоты. "А ведь самоповторение истории – тема важнейшая и мало изученная ,- продолжал Моськин -,позвольте я приведу вам один пример". Я приготовился слушать, хотя внутренне переживал из-за того, что если рассказ выйдет никчемным, я буду переживать еще больше из-за потерянного времени. Тут внезапно я поймал себя на том, что помимо воли оказался втянутым в обсуждение вопроса о периодическом самоповторении истории уже простым построением собственных фраз и мгновенно успокоился. Я сложил нож и вилку на останки кролика в виде креста и приготовился слушать.
- Так вот, дело было в соседнем отеле, года два назад - какой-то умник повесил объявление прямо в лобби о том, что туристское агентство проводит конкурс, в котором могут принять участие все желающие. Смысл конкурса сводился к следующему - туристам, чья путевка истекала, предлагалось не покидать территорию отеля, мирно упаковав свои чемоданы, а спрятаться и продолжать отдыхать, стараясь не попасться в лапы охраны. Победителем конкурса объявлялся участник, продержавшийся дольше других. Счастливчика ждала награда - неделя бесплатного постоя все в том же самом злополучном отеле. Объявление было написано по-русски от руки на весьма сомнительном клочке бумаги и провисело от силы часа два. Какой-то не по годам сосредоточенный уборщик газонов - достойный потомок древней культуры майа, пробегая мимо, увидел эту нелепицу и сорвал на ходу, выбросив комок в помойное ведро.
Тем не менее, на следующий день дежурный администратор был встревожен фактом, что из почти ста русскоязычных отдыхающих ни один не явился в расчетное время сдать свою комнату. Посланные гонцы вернулись с новостью - все комнаты пусты, ни людей, ни чемоданов. Администратор вытер холодный (а потому редкий для этих мест) пот, отменил заказаный автобус и приказал начальнику охраны начать поиск свихнувшихся отдыхающих.
Первой попалась полная одесситка, свившая временное гнездо в служебной зоне, за кухней : посудомойку привлек тонкий аромат французских духов, доносившийся из мусорного бака, который обычно пах гнилыми фруктами. На первом же допросе пойманая туристка заложила своего мужа, который устроился в дальней части пляжа, где джунгли вплотную подступали к дюнам. Начальник охраны просто и доходчиво рассказал ей о нелегких буднях местной тюрьмы, после чего дама готова была идти домой хоть пешком, молясь по дороге во всех христианских и языческих храмах, которыми так богата территория Юкатана.
Всю ночь то тут, то там из колючих кустов доносились крики и проклятия на чистом русском и ломаном английском в перемешку с воем напуганных диких зверей. С первыми лучами солнца из чащи вылетел красавец-попугай. Спланировав на стойку администратора, он склонил набок голову и с надрывом произнес : "Боже, как хочется копченной колбаски !". Администратора, который не спал больше суток, командуя с наполеоновским размахом ночным боем, эта фраза окончательно разозлила - он послал в сражение всех официантов, прибывших на работу к утренней смене. Через полчаса привели следующего пленного.
Бывший москвич был пойман, дремлющим на маленьком островке в центре искусственного болота, на котором обитали фламинго. За одну ночь он растерял весь запас бодрости, накопленный за неделю курортной жизни: он шел в оффис, волоча ноги, громко икал и почесывал сбившуюся на бок лысину с явными следами птичьего экскримента. Вскоре за этим была поймана девочка пяти лет с тарелкой полной пирожков возле перевернутых на пляже лодок, под которыми как оказалось жила ее бабушка.
Администратор принял гениальное решение - отрезать врага от источников пищи : у столовой поставили охрану и это моментально привело к желаемому результату. К обеду бывшие туристы стали сдаваться целыми группами, как немцы под Москвой. Последним пришел бывший профессор из Риги, но у него оказалась уважительная причина : он жил на пальме в вольере для крокодилов и гадкая рептилия разлеглась именно под этим деревом, лишив профессора возможности явиться с повинной , не искупив по дороге своей вины кровью. К счастью, к полудню крокодил не выдержал жуткой жары и уполз купаться - к этому моменту рижанин, находясь практически в безсознательном состоянии, умудрился слезть с пальмы и удрать из вольера.
Моськин замолчал, повисла странная пауза. Меня настолько удивила рассказанная история, что я отодвинул недоеденного кролика, чем несказанно огорчил пару - тройку официантов, и, повернувшись к соседу, спросил : "А чем Вы можете доказать правдивость Вашего рассказа. Звучит, извините, обидно и не достоверно". Моськин усмехнулся : "Так же мне сказал тогда профессор из Риги - не достоверно !”. Моськин привстал и вытащил из правого кармана шорт скомканную бумагу. "Я подобрал это объявление два года назад и сохранил потому, что знал - найдутся скептики, не верящие в могучую силу русского языка. А хотите я повешу это объявление завтра в лобби ?".
Я не давал сбить себя с толку : " А при чем тут, кстати, периодическое самоповторение истории, ведь этот вопрос, если не ошибаюсь, был темой вашего рассказа?". Раздался грохот резко отодвинутого стула - очки грозно блестели в полуметре от слегка подгорелого лица Моськина. "Профессор из Риги , упомянутый в вашем рассказе , - мой отец" - лицо девушки дрожало от негодования. С этими словами она вышла из-за стола и вскоре стук ее каблучков затих, накрытый, как бабочка сачком, задорной мексиканской музыкой.
Моськин придвинул к себе тарелку с авокадо и стало очевидно, что беседа подошла к концу. Я поплелся к себе в номер и прилег отдохнуть. Одна подспудная мысль не давала мне покоя - как же самоуверенный Моськин оставил не доказанным тезис о самоповторении истории. И тут я вдруг увидел его ухмыляющееся лицо и в моем притихшем мозгу прогрохотала фраза - "Так же мне сказал тогда профессор из Риги - не достоверно”. Это была последняя мысль, после которой я провалился в сон.