Пятница, 12 января, 6 часов утра, ночь ещё, практически. За бортом минус 30. Проводил жену на остановку, иду обратно. На крыльце своего дома стоит местный маргинал Олежка.
- Олега, здорова! – кричу.
В ответ – тишина.
Завернул к нему во двор, может, что неладное стряслось, раз молчит. Подхожу - картина маслом: Олежка в распахнутом ватнике на голое тело, в трусах и шлёпанцах на босу ногу, с бутылкой «Джека Дэниэлса» в одной руке и с сигарой в другой, подняв глаза к звёздному небу и не замечая меня, в полголоса декламирует:
«Среди миров, в мерцании светил
Одной Звезды я повторяю имя...
Не потому, чтоб я Ее любил,
А потому, что я томлюсь с другими.
И если мне сомненье тяжело,
Я у Нее одной молю ответа,
Не потому, что от Нее светло,
А потому, что с Ней не надо света».
Сделав хороший глоток из бутылки и затянувшись сигарой, продолжил монолог: «Мда, вот так и живём – от пятницы до пятницы, не разгибаясь и не поднимая головы… - Снова поднёся бутылку к губам, - виски – напиток богов, а эти идиоты в него лёд кладут. Здорова, Димка! А астрономию зря из школьной программы исключили…» Олежка бросил опустевшую стеклотару в снег и «растворился» в облаке пара, повалившего из открывшейся двери…
Вот так морозным зимним утром, когда небосвод от края до края сияет звёздами, под виски и сигару раскрывается душа русского человека с неожиданной стороны.