Есть люди сладкие, как изюм, есть пресные, а также горькие на вкус, есть пряные, а есть и максимально острые. Острого человека нельзя создать, им нужно родиться. У него будет своеобразная красота острия ножа, и когда вам захочется острого, посмотрите на Сида Вишеза (Секс пистолс). Не буду пересказывать его биографию подробно, лишь коротко: его откопали где-то среди неблагополучных низов общества. Мама наркоманка, отца не было. У него была своеобразная харизма остроты, он был весь как лезвие ножа. Кто резался, тот знает остроту боли.
Вообще "панки" переводятся как грязные, или гнилве, но они стремились быть острыми, недаром любили навешивать на себя всякие булавки и другие колющие металлические предметы. Рокеры больше делали упор на силу звука, чем на остроту. То есть панк-рок - это острый рок, без тяжести. На концертах они могли себя резануть ножом и пустить кровушку, чего хэви-метал рокеры не делали. В их остроте было анархии и сексуальности больше, чем в шуме и грохоте металла, поэтому они и назвали себя "сексуальные пистолеты". Хеви-метал ближе к мускулами, панк-рок - к половым органам. Поэтому худой, даже тощий Сид Вишез был более сексуально привлекателен, чем какой-нибудь мускулистый, но пресный, как утренняя овсянка, мужик. Эта острота натуры и привлекала к нему многочисленных поклонниц.
Его девушка подарила ему красивый нож, словно понимая, что он сам как нож. И этим же ножом он вскоре благополучно её зарезал, наутро не вспомнив ничего об убийстве. Однако Сид был настолько популярен, что его выпустили под залог крупной суммы денег. Вскоре он на радостях обкололся и умер от передоза наркотиков. Его прах поместили в урну и отправили в Лондон, но при выходе из аэропорта служащий уронил урну, и прах рассыпался, а потом всосался в систему вентиляции аэропорта Хитроу.
После смерти Вишеза эстафету панк-рока подхватил у нас в стране Егор Летов (Гражданская оборона). Уже в названии группы нет ничего сексуального, скорее что-то политическое. Надо было добить тупой соваок, и все рокеры тогда старались, как могли. Вживую мне не удалось побывать на его концерте, но на записях заметно, что он всё время прятал лицо за своими длинными волосами, больше подходящими хипстерам, а не бритым панкам. Тогда, в конце 80-х годов, ещё не было Интернета, и мы не имели представления о его внешности, кроме одного портрета, где он в чёрных очках за колючей проволокой и с наполовину закрытым волосами лицом. Тощий, как Вишез, но совершенно без его сексуальности чувак, скорее похожий на умную девушку-анархистку. Вишез брал харизмой порока, Летов - умом и музыкальной одаренностью. Сид неумело бил по струнам, сексуально покачивая тощим тельцем, Егор влюблял в себя могучим умом. У моего младшего брата вся комната была завершена его цитатами, и хотя совок давно почил в бозе, творчество Летова до сих пор не забыто.
Что меня поразило, так это похороны Егора Летова. Из убогой брежневской пятиэтажки вынесли тощее мертвое тело чуть постаревшего борца против всех и всего, и мирно понесли на кладбище, как будто подытожив всю бесполезность его многолетней борьбы. Он не умер от передоза, как Вишез, не дошёл до духовных поисков, как Гребенщиков, не погиб молодым, как Цой (тоже, кстати, начинал с панка), а просто тихо и мирно завял, пережив крах совка и не найдя себе места в новой постсоветской действительности, и так и не придя ни к чему положительному. На этом свете его не удержал даже статус рок-звезды, миллионы поклонников и возможность коммерциализации своего млгучего таланта. Всё-таки быть вынесенным ногами вперёд из собственного замка на живописной горе приятнее, чем топать на кладбище из простой и убогой пятиэтажки.
Итак, Сиду Вишезу повезло уйти из мира сего на пике своей славы, молодым и красвым. Сейчас другие времена, нет уже личностей столь же острых и харизматичных. Он был по-своему красив и что-то пытался сказать нам через свою харизму и суперостроту. Возможно то, что мы живём слишком скучно и пресно. Но такие люди долго и счастливо не живут, да и хотят ли они жить долго и счастливо?..