Запомнилась командировка в Армению в дни трагических событий.
7 декабря 1988 года все средства массовой информации известили о сильном землетрясении, происшедшем в Армении. Мне было приказано вылететь в республику для выполнения определённых задач, поставленных руководством. 9 декабря нашу команду в составе пяти офицеров доставили в аэропорт Чкаловский. Разместились в ИЛ-76, битком набитом другими людьми и техникой - подъёмным краном, бульдозером... Не вполне комфортно - на полу, на карачках. Где-то к полуночи прибыли в Ереванский аэропорт Звартноц.
Ночь, темнота, мелкий холодный дождь. Из аэропорта на козле ГАЗ-69 комендатуры добрались до железнодорожного вокзала, где стали ожидать ближайшего поезда до Ленинакана. Народу - море. Нашёл в углу вокзала пустой стол, прилёг, согрелся (хотя шинель и промокла), задремал. Ранним утром сели в вагон и часа через три- четыре прибыли к конечному пункту - Ленинакану. Для проживания нас разместили в пассажирском купейном вагоне, стоящем на станции. Устроились, наскоро перекусили, у кого что было... Пошли к руководителю нашего подразделения генерал-лейтенанту Виноградову Александру Александровичу для уяснения задачи - он несколько раньше прибыл с группой офицеров и расположился невдалеке от станции - в здании местного военкомата. Получили инструктаж, день клонится к вечеру, нетерпелось познакомиться с городом.
В районе станции особых разрушений не было - вокзал цел, только стрелки на его часах остановились, указывая на момент начала катастрофы.
Но дальше в город - ужас... Частично или полностью разрушены здания, вобравшие в своё жерло людские тела и трупы, копошившиеся около них обезумевшие люди (ещё не организовали спасение), болтающиеся в прострации личности, рев и визг скота в запертых сараях погибших хозяев... Не для слабонервных...
Ужин нам организовали в ресторане вокзала. Что, не помню, но официант всем налил по 100 грамм водки, в качестве дезинфекции. К каждому обеду и в дальнейшем подавалась водка.
Но даже со спиртным пища не шла в горло, после всего увиденного... Однако, человек склонен ко всему привыкнуть.
Первую ночь провели в предоставленном нам вагоне, но часа в три ночи вагон начал качаться - это снаружи собралась большая толпа армян и с криками негодования пыталась его опрокинуть - хозяева на улице, а приезжим - комфортное устройство... Пришлось вагон покинуть и поселиться вместе со всей группой в здании военкомата: спать - кому на столе, кому на полу - не до излишеств.
Ежедневно выходили на железнодорожные пути, определяя места постановки составов для выгрузки прибывающих грузов - жилых вагончиков, стройматериалов, техники. Идя с работы, невольно обращал внимание на принимаемые меры по ликвидации последствий.
На каждом перекрестке появились наскоро сколоченные гробы различных размеров, уложенные друг на друга (на местном стадионе организовали их изготовление силами плотников), для извлечения людей из под завалов привлечены армейские части, задействована техника. По улицам на кладбище отвозили погибших - кто на тележке, кто на авто, целыми потоками.
Где-то через неделю нашего пребывания, официант ресторана, который нас обслуживал, попросил выделить ему присланный жилой вагончик в личное пользование. Естественно, получил отказ. Утром, вместо обычного хорошего сыра, получили какой-то соленый - в рот не возмешь. Обед прошел без водки. Начались трения. Александр Александрович организовал во дворе военкомата походную кухню. Так что теперь мы питались солдатским борщем и кашей, водки не было - не военное время, да и продезинфицировались за неделю.
А вообще, с Александром Александровичем работать было легко и интересно. Умнейший мужик, с хорошим юмором, все делает не торопясь, обдумав. Никогда не повышает голос. Раз нас посетили корреспонденты из программы "Время", попросили дать интервью. Генерал аккуратно выпроводил их, сказав, что интервью положено давать по окончании битвы. Никто не остался в обиде...
Много было фактов мародерства. При мне подъехала автомашина с благотворительной помощью. Десятки рук потянулись к раздатчику. Подъезжает "Жигуленок", из него выходят три амбала, расталкивают толпу, забирают весь товар и быстро смываются с места выдачи. Говорили, что сразу, после землетрясения, первыми грабителями была местная милиция - естественно, люди мужественные, привыкшие к экстремалу.
Но вот животные в Армении такие же, как и в России. Проходом, попал на велосипедный завод. Все разрушено, но столовая уцелела. Иду. И вдруг вижу: из окон столовой выпрыгивает собака - одна, за ней другая - целая свора, штук пятнадцать. Встали напротив меня и смотрят. Говорю: "Друзья! Давайте разойдемся по хорошему!" Поняли русский язык, хотя и армяне, не тронули и даже не облаяли. Такие же добрые, как и российские, да и горе-то общее...
Пришлось побывать в Спитаке, Налбанде, Кировакане, осуществляя, по мере необходимости, наезды на авто.
Удивлялся трудоспособности армян - страна горная, для того, чтобы расчистить небольшой клочок земли для возделывания культур, им приходилось убирать десятки тонн камня с участка - сизифов труд.
Закончив обследование приёмо - отправочных путей районов бедствия, оформив документацию, наша команда, в составе тех же пяти человек была отправлена к своему постоянному месту службы, в Москву. Для этого из Ленинакана до Еревана (примерно 150 км) нас подбросили автотранспортом и в Зварнотце, как и положено,оставили, предоставив теперь уже самостоятельно осуществлять дальнейшее передвижение. По пути увидели останки нашего Ил-76, врезавшегося в скалу (пилоты неверно установили высотомер).
На аэровокзале народу - тьма, к кассам не пробьешься, все взвинченные, злые... А на улице противный холодный дождь, порывистый ветер. Посмотрел, как разгружается один из французских самолетов, доставивший какие-то товары. Солдаты одеты в одежду из добротной водоотталкивающей ткани - не промокнут, не заболеют. Наши солдаты, работающие по расчистке завалов одеты, как и положено - в телогреечки и бушлаты, и в дождь и в жару - все одним цветом.
Да и моя шинель: когда сухая, то весит около 4-х кг, а мокрая - все двенадцать, потаскай такую сутки, никакой перловки не хватит для восстановления сил.
Но отвлекся. Пошли по аэродрому, посмотреть - мож на какой рейс удастся воткнуться. Смотрим, стоит Ан-22 ("Антей"). Возле него возится майор. Спросили, куда собирается лететь. Говорит: "В Тверь, Мигалово...Через полчасика, как закончу осмотр, отбудем", (он оказался командиром этого корабля, принадлежавшего 12-й Мгинской Краснознаменной военно-транспортной авиационной дивизии). Я говорю ребятам: "Полетели, если посадят - от Твери до Москвы всего два часа на электричке, иначе будем здесь куковать до бесконечности". Попросили командира подбросить и нас. Он посмотрел: три подполковника, два майора - дал добро.
Сели в кабину вместе с двумя пилотами, штурман - отдельно в свою кабину. Полетели. Нам командир с высоты показал гору Арарат, которая в 1915 году стала турецкой, в виду захвата части армянских земель Турцией. Минут через сорок приземлились в Кировабаде (Азербайджан) для дозаправки. Вышли. Командир говорит, что раньше они, во время посадки здесь, покупали хороший коньяк, но сейчас обстановка неспокойная, поэтому - увы. Заправились, полетели в Мигалово. Пилоты угостили нас едой, подогретой в электропечи в кабине самолёта (мы ведь с утра ничего не ели - все время в пути), затем один из них - инженер лег спать на топчан (лететь предстояло более 4-х часов), а командир, установив автопилот, предложил мне присесть в кресло пилота и порулить лайнером, на что я охотно согласился. Во время полёта он мне объяснял назначение приборов, говорил о достоинствах лайнера, о том, как они доставляли куда-то в Африку на нем наши МиГ'и, а там загружались бананами, которые сбывали в Союзе, кое-что имея за это, о том, что с него очень опасно покидать самолёт с парашютом из кабины пилота - бывали случаи, когда винты двигателя затягивали прыгающего и т.д.
Но прошло где-то около 4-х часов полёта, самолёт снизился до высоты 600 метров, командир отключил автопилот, принял управление на себя и мы удачно приземлились. Поблагодарили (устно) пилотов за доставку нас на родную землю, они показали, в какую сторону следует идти к ж.д. вокзалу.
А идти надо было км 10-12, транспорта не было, так как стояла глубокая ночь. Пошли пешком. Тверь встретила нас морозцем, градусов в 15. Наши промокшие шинели задубели на морозе, но это нас не смущало - прибыли на Родину.
Но все таки какая-то попутная автомашина попалась на полпути к вокзалу, подвезли. На вокзале отогрелись, часа в три подошла электричка до Москвы, на которой благополучно добрались до столицы.
Такова была моя последняя командировка (09.12.1988 - 30.12.1988) по службе в Советской Армии, обычная командировка...
09.04.2017 Москва