Кай пришел в себя на кожаном заднем сидении машины. Приподнялся, осмотрелся, только после этого осознал, что за рулем Хаски.
Хаски успел развернуть машину и остановить, заехав передними колесами на бордюр и распугав прохожих. Кай вывалился из стоящей машины, хотя пытался выпрыгнуть на ходу. Хаски поймал его через пару шагов от дверцы, впихнул обратно в салон, забрался следом и закрыл дверь. Он держал Кая за плечи, но не грубо, скорее как перебравшего друга, перед вопросом как следует встряхнул:
— Прошло?
И Кай почувствовал себя истеричкой, проглотил испуганное: «Куда ты меня везешь?». Город вокруг был серый, предвечерний, еще и тучи собирались. Чужой, незнакомый, полный высотных зданий, как рот акулы. У Хаски были его игровые, по-собачьи яркие голубые глаза, он смотрел с пониманием, с какой-то даже жалостью.
— Куда мы едем?
— На расследование. Тебя вызвали. Все в порядке? Прошло?
— Прошло что?
— Твои приступы, — с нажимом ответил Хаски. — Если я вернусь за руль, ты не попытаешься снова сбежать?
Кай постепенно срастался с этим миром, как высаженное в чужую почву растение. Это была игра, Дроид и Гидра живы, тоже где-то тут. И Хаски при нем как личный охранник, неотступно. Только отчего-то Кай не чувствовал привязки к реальности. Это могло быть в порядке вещей — в конце концов, его тело теперь существует только в одном измерении, но почему менять что-то забросило сюда? В игре, а не настоящем мире. Игра ведь ни на что не влияла.
— В порядке, — отозвался Кай, кивнул, откинулся на мягкое сидение. Еще несколько секунд Хаски ждал, пристально рассматривая Кая, потом выбрался опять на место водителя.
— Часто у меня такие приступы? — на всякий случай уточнил Кай, сделав вид, что успокоился. Хаски вырулил с бордюра, машина вздрогнула.
— Что для тебя часто? Раз в неделю считается за часто? Ты не думай, я тебя не виню, и не считаю каким-то психом, — посматривая на него в зеркало заднего вида, заверил Хаски. — Не обращай внимания на то, что говорит Дроид.
— А что он говорит?
— Вот и молодец, — подбодрил Хаски, вернул все внимание дороге. На Кае был черный деловой костюм, белая хрустящая рубашка и тугой черный галстук. На нагрудном кармане полицейский значок, американский. Хаски же был одет как водитель, но в бардачке находился пистолет, еще один у Хаски в кобуре. Кай погладил свой бок, и на нем тоже обнаружил тяжелую кобуру.
В дороге начался дождь, и мир из серого стал черным. Хаски почти профессионально загнал машину в гущу полицейских экипажей с горящими мигалками, достал зонт и, открыв дверь, ждал Кая.
Первым к машине подбежал Дроид в полицейской форме, и этот образ очень ему подходил.
— Ты зря ехал, — начал он. — Это они вызвали, я позже подъехал. Тут и без тебя ясно, чьих рук дело.
— А раз ясно, то тем более стоило взглянуть, — недовольно возразил Хаски, и Дроид послушно кивнул, поджал губы и уступил им дорогу.
На старом дырявом складе с крыши внутрь затекали целые водопады. Люди в комбинезонах механически раскладывали черные полиэтиленовые мешки. Кай пропустили, ни о чем не спрашивая, в то время как у него к себе здешнему были вопросы, и самый главный из них: «Что я тут делаю?».
— Мда, — внезапно слишком громко для похоронной тишины этого места поддакнул Хаски. Кай, как и остальные, обернулся на голос — Хаски заглянул в мешок, который выглядел бесформенным, словно в него строительный мусор вместо человека положили. — Дроид прав, тут все ясно. Кай, давай я отвезу тебя домой, пока тебя не заставило на это смотреть.
Кай развернулся спросить: «На что смотреть?», но его сшибло с ног, и по первому ощущению показалось, что мир снова рушился. Но ведь рано, тут же вроде все не так плохо?
А потом слой с мира снялся, появился другой, чуждый. Место было то же, но на ржавом железном ящике сидел Акросс, и зачесанные назад волосы блестели от лака или геля.
— В этом городе постоянно находят трупы. Одним глаза выдавили, другим ногти вырвали, пальцы отрезали. Изнутри что-то вырезали. Все еще при жизни. И никто не знает, кто бы это мог быть. Почему-то грешат на меня, вроде как трупы были моими врагами. Но знаешь, почему не могут доказать? Свидетелей тоже нет.
У Кая появилось ощущение, что Акросс говорил ему, но, опустив глаза, он заметил связанного человека напротив брата. На Акроссе дорогой костюм, но он висел на нем, был слишком велик и неопрятен. Зрение у Кая получалось такое, словно он смотрел через круг в листе, и когда фокус переместился — стал виден человек, стоящий за спиной Акросса с заложенными за спину руками. У Кая перехватило дух — это Тим. Таком, каким он бы выглядел, дожив до двадцати семи. Неужели все сложилось настолько удачно, что в этом мире жива и команда Акросса? Кай уже не слушал, осмотрелся по сторонам и нашел — Барс стоял, прислонившись к осыпающейся стене, тоже возраста ближе к тридцати, только ему в отличие от Акросса костюм был к лицу. Вот только у ног Барса лежала связанная женщина, сидел прямо на полу мальчик лет двенадцати. Кай понял, что они — семья, и сопоставил количество мешков и трупов. Отсюда надо было бежать, потому что меньше всего Каю хотелось присутствовать при том, что скоро начнется.
— Но знаешь, это будет подозрительно, если свидетели начнут пропадать или отказываться от показаний. Лучше чтобы они нигде и не фигурировали как свидетели. Чтобы они и не находились, я ж не могу их прятать вместо них.
Акросс поднялся. Словно проснулся Тим, когда его капитан подошел ближе. У Тима руки были скованы за спиной, и Акросс расстегнул наручники, отдал ему шило.
— Всех? — без особого интереса спросил Тим.
И Кая выбросило. Пространство кружилось, пол ушел из-под ног, он почти упал, но кто-то перехватил его поперек тела и, от давления на желудок, Кая вырвало на грязный пол.
На секунду замерло и стихло все, и Кай, наученный горьким опытом, ждал, что сейчас мир снова пойдет трещинами. Но мир был цел. Все смотрели на Кая и молчали. Дроид поддерживал его на ногах, получалось, что Кай перегибался через его руку. Он попытался подняться, пошатнулся. Хаски цыкнул раздраженно:
— Говорил же нечего ему на это смотреть.
— Акросс со своими отморозками, — констатировал Дроид. Кай вытер рот рукавом, кто-то из криминалистов дал ему платок. Кай почувствовал, как его трясет, как выступил холодный пот. Вокруг него — Дроид и Хаски, словно пытались защитить его от всего.
Кай вскинул голову, услышав знакомый оклик — Гидра в деловом юбочном костюме звала их от желтой ленты, огораживающей место преступления. Кай покачнулся, направился к ней — с каждым шагом все уверенней, около нее он оказался уже полностью успокоившимся. Местная память подсказала ему раньше надписи на бейджике — Гидра репортер.
— Ну что, Кай, нашел уже волшебную дверь, что отведет нас в лучший мир? — с улыбкой пошутила Гидра, и Кай этой шутки не понял, поморщился. Как раз подоспели Хаски и Дроид.
— А что, похоже, что он уже отыскал? — спросил недовольно Дроид, обернулся к мешкам. — Вам хорошо, вы все время только на мешки пялитесь, а я как их увижу, так сразу нас на месте трупов представляю.
— Именно поэтому я перешла в газету, , когда тут появился Акросс со своими отморозками, чтобы рожей на экранах не сверкать, — кивнула Гидра. — Но мы может быть поговорим не тут? Кай белый как полотно.
— Его заставили посмотреть, — усмехнулся невесело Хаски. «Мы от них бегаем, — понял Кай. — Не сражаемся. Мы настолько боимся Акросса, что убегаем от него… Но как, если из игры без смерти капитана не выйти?» Но сейчас Кай был реален и не был уверен, что с его смертью не прервется этот подбор нужного мира. Возможно, с Акроссом стоит поговорить. В конце концов в начале игр миры и их обитатели для него были картонными, так что убить кого-то Акроссу, как и Тиму, могло означать просто мысли.
Хаски коснулся его плеча, и Кай отстранился, вскинув голову. Хаски из-за этого выглядел растерянным:
— Ты еще в себя не пришел?
Непривычно было видеть Хаски таким… Прежним что ли. В лучшее время их команды. И даже более того — стал еще мягче. Кай решил ловить этот момент, вымучил из себя улыбку:
— Да. Я запутался… в настоящем.
— Нам поможет кофе, — решил Дроид. — Давайте правда отойдем. Я скажу, что пошел тебя опрашивать. Можешь ничего не рассказывать, я без твоих способностей знаю, что тут произошло.
«Способностей». Здесь Кай не тот, кто мог в зрительном контакте и касании вытащить из человека все, что тому известно, и пролистать его жизнь по диагонали. Тут Кай со способностью творца мира мог видеть прошлое и настоящее. Так же, как он видел это, находясь в доме Веги. Хаски попросил его не стирать себя, но Кай так и являлся творцом, а не рядовым игроком. Оставалось осмотреться и подумать, как можно исправить ситуацию.
Он размышлял и раньше о том, чтобы спасти Барса и Тима, но это казалось слишком невероятным и далеким. Сейчас же они были реальными, живыми, и это пьянило.
Хаски отвез всех четверых в свою квартиру — просторная студия с окном во всю стену. Тут не было кровати, словно Хаски спал на диване или под столом. По центру — журнальный столик и углом около него мягкий диван — Гидра села первой, вздохнула:
— Мне ведь даже нравился этот мир. Перспективная должность, интересное занятие. Скучать не приходилось. Честно, я все ждала, когда из канализации мутанты полезут, — Гидра приподняла прядь рыжих волос, чтобы пояснить свою шутку, но никто не засмеялся.
— У тебя же есть коньяк? — спросил мрачный Дроид. Хаски отрицательно помотал головой, тут же предложил:
— Водка.
Дроид кивнул. Кай пока что пытался слиться с обстановкой, но на него исподтишка поглядывали с какой-то надеждой что ли. На что? Что он победит Акросса? Такого Акросса и с такой поддержкой, хотя и прошлого смог за три года дважды победить, и то один раз с форой в виде абсолютного бессмертия.
— Лучше той помойки, где нас и без Акросса чуть не нагнули, — усмехнулся Хаски, поставив перед Дроидом бутылку. — И даже привычнее.
Кай мельком вспомнил и «ту помойку», попутно размышляя над тем, куда делся тот Кай, который жил эту жизнь до него. Заменил его Кай или и был им? Или появился только в тот момент, когда проснулся на заднем сидении машины и теперь додумывал этот мир?
— И не говори, даже думать не хочу, куда нас дальше забросит, — вздохнула Гидра, пока Дроид молча пил. — Но быть тут… Все равно что мышам в клетке со слепой кошкой. Он очень скоро нас найдет.
Так непривычно было видеть, как согласны друг с другом Гидра и Хаски, что Кай отвлекся, залюбовался этим, а потом вдруг опомнился:
— Погоди, разве тебе не нравился Акросс?
Все трое обернулись на него, Гидра закусила губу, подняла свой пиджак с ручки дивана, встала и поправила волосы, ни на кого не глядя, сказала в пустоту:
— Ладно, меня обыскались, наверное.
Кай почувствовал, что сказал ерунду. Гидра никогда не любила эту тему, ведь она предавала своего капитана любовью к чужому. Должно быть этот Кай не говорил ей о том, что все в порядке, он не сердится.
Но после ухода Гидры остались два взгляда, что все еще сверлили Кая с осуждением.
— Он шальной какой-то после пробуждения, — попытался оправдать его Хаски. — В машине у него снова был приступ. Попытался выскочить на ходу и сбежать от меня. Еле успокоил.
— Да, после приступов Кай всегда сам не свой, — согласился Дроид. — Я скажу Гидре, а то она и разговаривать с ним перестанет. Кай, может тебе тоже водки?
— Нет, — неловко улыбнувшись, отказался Кай, и за свою улыбку ему тоже стало стыдно.
***
— Барс, какого хрена?!
Барс спохватился от этого оклика, убрал под кресло бутылку, в которой плескалось только на пару глотков, но все же плескалось. Акросс распахнул дверь в его комнату. У него руки были в крови, отпечаток ее на лице, и Барс болезненно поморщился, понимая, что случилось. Опять.
— Я тебя поставил следить за Тимом. Ты, падла, знаешь, что он только тебя не трогает, но ты сделал что? Как звали парня, которого ты поставил за ним присмотреть? — Акросс кивнул на свои руки, Барс пожал плечами. Он сидел в глубоком кресле, по-прежнему закинув ноги на низкий журнальный стол. Занавески были плотно задернуты, кровать по-прежнему не заправлена.
— Что там могло случиться? Он же заперт был.
— Да ну? — наигранно удивился Акросс. — Тварь, в такие минуты я думаю о том, что ты еще живой только потому, что я не могу вечно присматривать за Тимом сам.
Акросс перевернул стул, сел на него верхом, угадал:
— Пил?
Как заправский алкоголик, Барс изобразил раскаяние пополам с возмущением за то, что его в чем-то там заподозрили. Акросс тяжело вздохнул, продолжил уже тише и серьезнее:
— Нам с тобой не повезло. Наш друг маньяк-садист.
— Ой не начинай, ты давно прирезал бы его сам, не будь он такой полезный.
— Полезный. — кивнул Акросс. — Но мороки с ним хватает. Ему нет разницы, кого резать, но нас с тобой он по-прежнему слушается. Поэтому и следить за ним должны мы с тобой. Иначе либо мои люди сами его попытаются прирезать, и тогда моих людей станет меньше ровно настолько, сколько к нему сунутся, либо никто на меня работать не будет. Потому что у меня опасно. Так они думают, что безопаснее со мной, чем против меня.
— Все верно, — кивнул Барс. — Так пацан как? Мертвый? Или снова порезал только?
— Он ему нижнюю челюсть вырвал. Может и выживет.
Барс рассмеялся, получил больно носком ботинка в бедро от Акросса:
— Не смешно. Это вообще-то мои люди.
— И как же его звали? — все еще хрюкая от смеха, спросил Барс, уже не скрываясь достал остатки алкоголя.
— Ты променял друга на выпивку, — разочарованно вздохнул Акросс, Барс снова засмеялся:
— Тиму что, было плохо? Не, ему норм. А того пацана я тоже знал ровно одну минуту, пока давал ему инструкции — в клетку не лезть, пальцы не совать, откусит. Ему должны были рассказывать, что правда откусит?..
Акросс смотрел на него задумчиво, стал похож на прежнего себя, семилетней давности, и вдруг, тоном того же Акросса, без властного гонора и цинизма, спросил:
— Что мы будем делать, когда он совсем с катушек слетит и нас тоже узнавать перестанет? Нас убить попытается, понимаешь?
— Тим попытается? — загоготал Барс, облившись выпивкой, и вдруг замолк, оставив на лице улыбку, закончил. — Тим убьет. А тебе что, так жить охота?
Барс извернулся в кресле, посмотрел на Акросса перевернутым лицом с блестящими губами, растянутыми в улыбке. У Барса была синяя переносица, хотя и поджила уже, сбитые костяшки пальцев, заплыл один глаз. Ему по-прежнему доставалось от Тима, только теперь Барс был словно боксерская груша. У него не оставалось ни одного ребра, которое не сломал бы Тим. Сначала Акросс относился к выпивке как к необходимому обезволивающему, но Барс по-прежнему не боялся подшучивать над этим чудовищем. Возможно, он и смерти уже не боялся.
— Договоришься, — пригрозил Акросс, поднялся. — Либо ты будешь как хороший друг присматривать за Тимом, либо я отправлю тебя спать с ним в его клетку. И там пей сколько хочешь.
— Требую раздельные кровати, — тут же поднял пустую бутылку Барс. — И рома. Больше рома. Меня уже блевать тянет от виски.
Когда Акросс поднялся, развернулся к двери, Барс серьезным голосом, непривычным для него, спросил:
— А их не нашли?
— Ищу, — отозвался Акросс. — Я уже удвоил вознаграждение, но поиск по-прежнему выглядит как: «Приведите того, не знаю кого».
— Это да, — протянул Барс. — Тима натравишь или снова сам справишься?
— На мелкого и меня хватит, и я буду не хуже Тима, — Акросс убрал выбившиеся пряди волос снова назад.
***
Ночью Кай застрял в кошмаре как муха в варенье. Он понимал, что это просто сон, но вот проснуться не получалось никак. Там он был в здании старого завода, кто-то преследовал его, загонял, и Кай даже точно сам себе сказать не мог, человек его ловил или животное.
Картинка стала отчетливой, когда он с разбега врезался в Акросса. Тот лишь покачнулся, но остался на месте. На секунду замерло все. Казалось, это не Акросс, это кто-то надевший его маску, никогда у него не было настолько прохладного взгляда.
А потом что-то больно врезалось под ребра, что-то тупое, с трудом прорезающее кожу, и пошло вышивать по телу как швейная иголка.
Кай наконец пришел в себя на прохладном полу спальни, с кровати к нему тянулась паутина одеяла. Третий час ночи на часах. «Об этом говорил Хаски? Эти приступы?».
Включив на кухне свет, Кай поставил чайник, толком не решив, чай ему нужен или достаточно воды из-под крана, и сел как карты раскладывать перед собой нынешнюю жизнь. Мама — была, да. С ней должно быть все в порядке, хотя в реальность Кай почему-то подсмотреть не мог. Был мир игры, только вместо прежней команды Акросса — Тим и Барс, это тоже неплохо, хотя и неясно, почему тогда Акросс так бесился, если вся его прежняя команда жива.
Насчет Веги был провал, в этом мире ее словно и не было вовсе, или Кай не пересекался с ней. Возможно, она просто сохраняла нейтралитет и не вмешивалась в игру, чтобы ее так же не обвиняли, как хозяйку игры, во всех ошибках и неудачах игроков.
На этом знания Кая об этом мире заканчивались. Он помнил что-то похожее на переход в реальность, помнил множество миров. И не мог вспомнить, чтобы какая-то из последних игр закончилась чьей-либо смертью. Да и играми это назвать было сложно — они почему-то всегда убегали, наслаждались просто новой реальностью и старались исчезнуть из нее сразу, как только на горизонте появлялся Акросс. Кай не понимал. Пожалуй, стоило сказать Хаски, что бесконечные приступы отшибли ему память и надо пояснить кое-какие банальнейшие вещи, которые команда Кая знала и понимала, а сам он — нет.
Хаски позвонил в начале седьмого утра, считал Кая с первого же «Привет».
— Не спал, — понял Хаски. — Опять?
— Снилось что-то, — не стал отпираться Кай.
— Я и говорю, «опять».
— Хаски, — Кай наспех подбирал слова, наконец выдал: — У меня в памяти белые пятна… Объяснишь мне кое-что?
— Что? — напрягся Хаски.
— Почему мы только убегаем от Акросса? Как же игра? В чем тогда ее смысл?
Несколько секунд Хаски молчал, слышен было только шум автострады — похоже, что он стоял на балконе.
— Знаешь что, не надо тебе ничего знать. Все в порядке, Кай. Теперь это такая игра, в салочки.
— Я не маленький, — напомнил Кай.
— Не маленький, — подтвердил Хаски, и Кай понял — он говорил с ним не как с ребенком, а как с больным. — Но поторопись и найди эту чертову дверь. Ты же знаешь, если Акросс нас догонит, я тебя заберу и сбегу, пока он будет разбираться с Гидрой и Дроидом.
— Что? — не понял Кай, и ему показалось, что он ослышался. Но Хаски тяжело вздохнул:
— Ты и это забудешь. Про дверь не забывай только.
***
Неприятности начались днем. Кай раскладывал по столу в участке фотографии из папки — жертв в одну сторону, Барса с Тимом в другую, Акросса — отдельно. У Акросса такие же холодные глаза, как в том сне, да и сложно было поверить, что это именно Акросс. В нем проглядывалось что-то от Легиона. Не попытка повторить его, а более настоящее. Это выглядело жутко и, засмотревшись на новую улыбку Акросса, Кай вздронул, когда что-то разбилось.
Поодаль находились двое: репортер и оператор. Камера, дорогая и тяжелая, была разбита до состояния мусора.
— Ты блин совсем рехнулся?! — начал оператор, пока репортер жался к стене. Напротив них стоял Хаски с полицейской дубинкой. Он брезгливо пальцем разобрал пластиковый мусор, выудил из него погнувшуюся карту памяти.
— Тут нельзя снимать, — Хаски сломал пальцами карту.
— А предупредить?!
— От этого зависят жизни людей. Тут улики и вообще, — Хаски было даже как-то лениво что-то сочинять, он отошел за совком и веником. — Кто вас вообще сюда пустил?
Каю пришлось оторваться от фотографий, чтобы подойти и узнать, что происходит, и оператор, до этого только бледневший и заикающийся, переключился на него:
— Мы про вас слышали. Прямо-таки легенда. Знаете, про вас бы сериал снимать! Документальный.
— Ничего вы про него не слышали, — с нажимом возразил Хаски.
— Что случилось? — не понял Кай.
— Они тебя засняли.
— И что? — снова переспросил Кай, и Хаски посмотрел на него возмущенно, но ответил холодно:
— Ничего.
Вмешался третий полицейский:
— Офицер просто нервничает. Говорят, у подозреваемого назначена награда за любую…
— Эй, — тут же снова ощерился Хаски. — Рот закрыл и выпроводил репортеров отсюда. А я узнаю, кто их вообще впустил.
Полицейские вернулись к своим делам, Кай тоже попытался, но Хаски перехватил его за ворот, потащил в сторону туалетов. Там уже, забив на свидетелей, высказал:
— Мы привыкли, что ты у нас «не от мира сего», мы тут как бы все не местные, но если твоя рожа засветится по телевизору, то нас всех переловят, Кай. Тебе ребят-то не жалко? Представляешь, что Тим сделает с ними? С тобой, в конце концов.
У Хаски дрожали руки, дергались губы, он то ли ударить хотел, то ли по голове погладить, как маленького, закончил уже грустно:
— Надо уходить из полиции. Сегодня же пиши заявление, мы слишком рядом с ним все ходим. Сосредоточься на своей задаче, не пытайся его поймать.
— Ты когда-нибудь думал о том, что происходит с миром, когда мы уходим? — спросил даже не этот Кай, а прошлый он. Хаски пожал плечами, развернулся и ушел.
Кай и правда написал заявление. Ворох фотографий так и остался на столе неразобранным.
***
Слишком много звонков обрушилось на его номер после ухода, пришлось выключить телефон. Вскоре после этого на пороге квартиры появились взмыленные Хаски и Гидра. Ничего не объясняя, они прошли в комнату, оба упали на диван. Гидра набрала номер и в трубку предупредила:
— Он жив.
Затем сразу сброс. У Кая нервно дернулись губы в попытке улыбнуться.
— Было слишком много звонков…
— Ага, штук пятнадцать от меня, — согласился Хаски, пытаясь отдышаться.
— Еще от меня десять, — предупредила Гидра. — От Дроида все тридцать.
— Нахера мне все это? — проворчал Хаски, подхватил с журнального столика счета и обмахивался ими.
— Ты ведь потребовал, чтобы я ушел, — напомнил Кай. — Потом начались звонки.
— Может, нам стоит его так же как Тима сажать? В клетку и под наручники, — задумчиво предложила Гидра. Кай вздрогнул. Он тут же выключился из разговора, превратился в мебель, в поставленный посреди комнаты торшер.
— Именно поэтому ты и сдохнешь первой, если нас найдут, — пообещал Хаски. — Ты помни, что жалеет тебя Дроид и, как раз, Кай. А ты его предлагаешь в смирительную рубашку.
— Просто это уже не тот Кай… Точнее тот. Но мы все изменились. А он… как не случилось ничего.
— Как интересно, — Хаски поднялся, отошел к кладовке, начал там копаться, пока продолжал: — А давай-ка ему напомним, почему он у нас такой блаженный. Давай ему все расскажем. И покажем. Нам же давно насрать, что он нашим капитаном был, что мы его до последнего защитить пытались. И чем же мы думали-то, а? Сейчас он для нас просто собака-ищейка, да? Кай, дверь! Кай, искать! Ничего, что Кай воспринимает каждый новый мир как реальный, у него же просто кукушка отъехала. Лови.
Кай, огорошенный этим монологом, брошенный ему продолговатый предмет все же поймал. Это отвертка. Эта вещь словно руки ему обожгла и, продержав ее всего секунду, чтобы рассмотреть, Кай уронил ее на пол. Вскочила Гидра, подобрала и протянула Каю:
— Нет уж, подержи еще, может вспомнишь.
— Эй, — окликнул зло Хаски.
— Ты сам этого хотел! — перешла на крик девушка. — Зачем теперь орать и что-то доказывать?! Ты еще был там! Вы с Каем оставались вдвоем, что тебе там мешало его вытащить?! Думаешь, теперь бегая за ним хвостом ты что-то хорошее делаешь?! Да мы оттягиваем только повторение! И ты снова собрался его спасть?! Так же, как тогда?!
Хаски вырвал отвертку из рук раскричавшейся Гидры, замахнулся. Кай ожил, успел оказаться между ними. Штырь отвертки пропорол ему плечо.
На какое-то время стало тихо, пока все успокаивались. Кай прикинул — удар должен был попасть либо в плечо, либо в шею, либо в сердце. Но Хаски не пугал, он собирался снова убить Гидру. Та, словно и не заметив этого, спохватилась:
— Кай, кровь!
Бросилась ванную, выбежала оттуда с аптечкой, перекисью смочила сложенный в несколько слоев бинт.
— Я не хотел, — попытался оправдаться Хаски, вышвырнул отвертку в раковину. — Нам всем тяжело.
Кай вспомнил снова по кругу: похороны, собственные видения, в которых Гидра с простреленной головой в окровавленном платье. Потом опадающую осколками Гидру из того мира, в котором он ее вернул, а она все равно помнила себя мертвой. И Гидру с разорванным горлом, и Хаски, который пытался убить всех, кто был Каю дорог. И вот, Хаски снова чуть не испортил все, убив Гидру.
— Убирайся, — внезапно даже для себя, произнес Кай, но понял, что все верно. Именно так. Хаски мешал ему их спасти, Хаски тоже пытался вернуться к состоянию убийцы.
— Он не всерьез, — попыталась защитить Гидра: то ли Хаски, то ли самого Кая, пока обрабатывала порез на плече второго. Кай, едва сдерживаясь, повернулся к Хаски, чтобы повторить, глядя ему в глаза:
— Убирайся отсюда. Убийца. Я больной, да?.. Ты, значит, здоровый. Не приближайся ни к кому. Ни ко мне. Ни к Гидре.
— Хаски, он же не в себе, — залепетала Гидра, попробовала примирить обоих. — Ты же знаешь… Мы все знаем, что у Кая с головой…
Хаски выпрямился с каменным лицом, кивнул и вышел, больше ничего не слушая. Гидра сорвалась его догонять.
***
Барс прислонился к стенке за спиной сидящего в кресле Акросса. Тима на такие совещания не выводили — нечего гостей пугать. Все равно что крокодила на стол посадить и гладить, пока идет разговор.
— Итак, — вполне доброжелательно подтолкнул говорить Акросс.
— Я не из вашей среды, вы ж понимаете… Но говорили, что вы даете хорошую награду за информацию об одном полицейском, что ведет ваше дело, — в кресле напротив сидел оператор. Он больше не мямлил, более того — держался как деловой партнер, хотя Акросс и стоящий за его спиной человек были опаснее Хаски. Акросс разочаровался:
— Плевать на полицию. Пусть ведут, вот до них мне точно дела нет. Барс, выстави его…
— Русые волосы, выглядит как подросток, — продолжил оператор спокойно. — Тощий, не высокий.
Барс и без команды остановился, спросил:
— Был рядом мужик?.. Такой, как понос резкий. Который бегал кругами и кудахтал «Не дышите на Кая. Не смотрите на Кая. Не подходите ближе чем на десять метров. Руками не трогать и не кормить».
Гость только кивнул, и улыбка стала шире:
— Обсудим плату?
***
— Ну вот, тут я и живу, — сообщила Гидра, тут же начала собирать одежду со спинки дивана, убирать в мойку стаканы. Квартирка была небольшой, входная дверь выходила в плотно заставленную мебелью гостиную, соединенную со столовой. Большую часть комнаты занимала как раз шикарная кухня с барной стойкой вместо обеденного стола, во второй же половине ютился диван, поставленный тут словно для того, чтобы чем-то забить пространство. Кай сбросил спортивную сумку у порога и вздрогнул, когда в дверь за его спиной позвонили, но Гидра поспешила открыть.
— Он что, серьезно выгнал Хаски? — начал Дроид снова так, словно Кая тут и не было. Тот подобрал сумку и ушел поставить в ванной зубную щетку.
— Может Хаски образумится… Он сам виноват. Он его отверткой ударил, плечо пропорол… Если бы он с ножом, еще куда не шло, но отвертка… Тут Кай и сорвался.
— Кай вспомнил? — оживился тут же Дроид.
— Я тут стою, — одернул Кай зло. — Что я вспомнил?
— Что-нибудь, — Дроид говорил это не для отмазки, он смотрел с надеждой, словно Кай и правда ему сейчас все расскажет, но Кай только отрицательно покачал головой.
— Мы найдем Хаски, когда придет время бежать, — пообещала Гидра. — А пока… им обоим надо остыть.
— Да что ему будет? — легкомысленно отозвался Кай, ушел проверить холодильник. Желудок скрутило от голода, но нужно было, чтобы остальные не заметили, что Каю надо пополнять силы едой и сном.
— Всего лишь убьют, — проворчал Дроид себе под нос. — С Хаски было удобно, он от Кая почти не отходил. Теперь стоит Акроссу его найти — и все. Кай, ты же попытаешься его победить?
Ответ для Кая был очевиден, но явно предполагался другой. Кай задумчиво обернулся, спросил настороженно:
— Что не так?
— Столько футуристических миров прошли… — снова забрюзжал Дроид, отвлекшись. — Не могли ему лекарства поискать? Чтобы он вспомнил.
— Да никто не хочет, чтобы он вспоминал, — отмахнулась Гидра, и Каю пришлось хлопнуть по столу здоровой рукой.
— Рассказывайте, — приказал он. — Все, что я должен знать.
— Ты и сам знаешь, что должен. Найти дверь, — пожал плечами Дроид. — Как можно скорее.
— Какую дверь?
— Выход из этой реальности.
— Почему мы не можем победить Акросса?
— Никогда не могли, а тут вдруг сможем, — засмеялся нервно Дроид.
— Но раньше мы все же пытались.
— И умирали. Кай, тут тебе не просто игра. Как давно ты был в настоящем мире, а? Как там мама, институт, твои подруги? Как они?
— Дроид, — окликнула осторожно Гидра. — Он может думать, что бывает там… Так же как мы раньше были в игре.
— А, точно, — вздохнул Дроид. Кай снова сорвался:
— Я ничего не понимаю! Объясните! Я не помню, так вы помните. В чем дело-то?!
Дроид и Гидра переглянулись как родители, чей шестилетний ребенок потребовал объяснить, откуда берутся дети.
— Сядь, — попросила Гидра, похлопав по месту рядом с собой. Кай послушно присел, и она осторожно взяла его ладони в свои. Сделав голос как можно мягче, она заговорила:
— Это уже не игра, Кай. Это наш способ жить. Акросс нас всех убил.
— Да он забудет, — досадливо возразил Дроид, но смотрел в глаза, ловил каждое изменение.
— Сначала убили меня, — продолжила Гидра мягко, Дроид добавил резкости:
— Горло перерезали.
— Потом Дроида.
— Ножевое в печень. И оставил меня умирать… Даже «скорая» приезжала, а откачать не успели… — он горько замолк и следующие слова прошли уже без замечания.
— Потом тебя. А потом Хаски. Мы очнулись в штабе и после этого стараемся не умирать. Потому что… Мы не уверены, что вернемся.
— А штаб?
— Акросс знает, где штаб. Мы сбежали, когда он явился в штаб. С тех пор туда не возвращались. Все, что мы можем — это бежать.
— То есть вы чувствуете боль? — переспросил Кай.
— Мы, блин, все чувствуем, — снова вступил Дроид. — А увечья в новом мире исчезают. Но это не значит, что надо дожидаться, когда Тим нам отрежет ноги.
— Ты как? — тут же спросила Гидра. Кай задумчиво кивнул:
— В норме. Все наконец встало на свои места. Давно Акросс такой ублюдок?
— Всегда таким был, — потвердила Гидра.
***
Квартира была совершенно безликой, в ней гостиная совмещалась с кухней и отдельной комнатой являлась спальня.
— Зубной щетки нет, — из ванной отозвался Барс. Тим осмотрелся по сторонам, направился к входной двери, но Акросс перехватил его за плечо и поставил рядом с собой. Тим послушно замер. Еще трое обыскивали диван, столы, перебирали вещи в поисках зацепок. — Ощущение, что он квартиру на несколько месяцев снял и кроме еды ничего его тут нет.
— Пес должен жить где-то рядом. На случай, если хозяину понадобится помощь, — прикинул Акросс.
— Ну да, само собой. То есть хозяин сбежал, а пса предупредить забыл, — засмеялся Барс. Теперь он стоял у двери в ванную и больше не занимался никакими поисками.
— Пес рядом, — внезапно подал голос Тим. — Пусти меня найти его.
— Ну да, конечно, — фыркнул Барс. — Тебя только «пусти», потом по расчлененным трупам искать.
— Иди с ним, — скомандовал Акросс.
— А от меня он не сбегал, да? — фыркнул Барс, и Акросс перехватил его за ворот пиджака, потянул к себе.
— Тим прав. Пес где-то тут и наблюдает. И докладывает. Потянем за него — вытащим и капитана.
— У Тима тормоза слетают, когда он с Хаски сцепляется, я не разниму, — проворчал Барс, но все равно открыл дверь, выпустил напарника в коридор, добавив: — Только после дам.
Тим на подначку не отреагировал никак, в дверной проем вышел как из клетки выпущенный монстр, и показалось, что остальные вздохнули с облегчением, когда он удалился.
***
— Передай Каю, что они были у него в квартире, туда возвращаться нельзя.
— Ты, может, сам? — предложил Дроид.
— Не хочу.
— Ты же знаешь, Кай не в себе. Мы ему все рассказали, он вроде вспомнил, стал более-менее нормальным. Задумался.
— Тем более нет.
— Да что за детский сад. Кай! Поговори с Хаски, он ждет, когда ты извинишься!.. — Дроид не успел договорить, из трубки раздались гудки. Да и Кай смотрел раздражено, Дроид даже не предложил перезвонить.
— Акросс был в твоей квартире.
— Хаски жив? — отреагировала Гидра, Дроид решил поддеть:
— Пока что да.
Кай продолжал хмуро изучать статьи на ноутбуке, хотя и вряд ли их читал. Он сидел на диване, укрытый пледом.
— Надо стребовать с него алименты, — вздохнул Дроид.
— Кай и наш капитан, — тут же возразила Гидра. — И… Он вполне самостоятельный, мы не нянчимся с ним.
— Я все слышу, — напомнил о себе Кай. — Почему Акросса поймать не могут, все улики на него указывают?
— Акросс не хочет, — как само собой разумеющееся пояснила Гидра, тут же вспомнила, что капитан не в себе, и прибавила: — Игра подчиняется капитану.
— Этого не может быть, — отрицательно помотал головой Кай. Не может, потому что нет Веги. Не желания капитана исполнялись, а Вега благоволила ему. А она не могла допустить все это.
Гидра и Дроид снова понимающе переглянулись.
— Ладно, — поднялся Дроид, — ведите себя хорошо и если что звоните. А я спать. Домой.
— Можешь остаться тут, — предложила Гидра. — Диван широкий.
— Нет уж, меня вроде пока не обнаружили, а дольше Кая я не вытерплю.
Дроид оделся без спешки, вышел. Только после этого Гидра извинилась:
— Ты его прости. Просто все мы изменились, а ты нет. Все поняли, что это не игра, а ты продолжаешь рваться в сражение с Акроссом. Но ты сейчас не только за свою жизнь отвечаешь. Если тебя убьют — мы никуда больше не сбежим.
Ночью, рассматривая потолок, Кай думал о том, можно ли считать этот мир удачным. Тут есть Барс, Тим. Пусть не совсем, но команда жива. Но, похоже, ей не нравилось навсегда застрять в мире игры. Или стоило поговорить с Акроссом, чтобы остановил эту погоню, и найти с остальными подходящий для жизни мир?
Но снова вспомнилась мама, для которой он не просто не существовал, для которой он умер.
Кай оставил эти мысли на завтра и переложил на стол еще включенный ноутбук. Повернулся на бок, закрыл глаза. Под ним плескалась черная теплая вода и, стоило расслабиться, Кая утянуло в самую глубину.