Другу, Балло Виталию Анатольевичу посвящается!
Стояла осень, но уже выпал снег, морозы сковали льдом реки и озёра. Чукотка готовилась к зиме, к тому времени года, когда проверяется мужество человека, волей судьбы заброшенного в эту точку земного шара. В этих суровых климатических условиях нет места нытикам, душевно слабым людям. Здесь проверяется характер и те внутренние силы, которые Богом заложены в каждого человека. Для одних – это повседневное стремление узнать себя, укрепить и развить внутренний потенциал, их тянет к трудностям, ко всему новому, неизведанному, другие не развивают в себе эти качества, они познают мир, сидя у телевизора, прикрыв ножки пледом, испытывая тепло и уют в обжитом помещении. Первые, попав в экстремальные условия, готовы к ним, победят их, выживут и будут гордиться собой, вторые – сникнут и могут погибнуть, полагаясь на кого-то , не предприняв никаких мер для своего спасения.
И первых и вторых мы встречаем в повседневной жизни. Идет дождь, дует холодный, пронизывающий ветер. Первые, подставляя себя непогоде, не втянут голову в плечи, не съежатся, а с гордой осанкой встретят её, согреваясь внутренним теплом, волей, своим характером; вторые – поднимут воротник, втянут голову в плечи, спрячут руки в карманы, съёжатся. Спасение от дождя, холода и ветра эти люди будут искать в своих одеждах - у них нет воли и внутренней силы. А в жизни, как говорится, «безумству храбрых, слагают песни!»
Закончились сезонные работы. Бригады старателей разъезжались по домам, чтобы перезимовать и, может быть, вновь вернуться в эти места, намыть золота, испытать романтику и новизну ощущений.
По случаю расставания был организован прощальный ужин. Тосты были короткими и от души - это и пожелания крепкого здоровья и счастливого пути на большую землю.
-Артем Анатольевич! Я благодарен судьбе, которая свела нас и мне, посчастливилось работать под Вашим руководством. Наши успехи полностью зависели от Вашего внимания к организации труда, быта и заботе о нашем здоровье. От имени всех присутствующих говорю: спасибо! Дай Бог Вам здоровья, успехов и большого человеческого счастья! Примите от меня на память маленький сувенир – зажигалку. Она была талисманом и не раз выручала меня. Пусть эта вещица иногда напомнит Вам о нашей совместной работе, о Чукотке, об этом чудесном, удивительном и суровом крае. Я понимаю, что Вы заслуживаете более дорогого, более ценного подарка, но в этих условиях, к сожалению, невозможно его приобрести! – произнес тост Андрей Богданов – сварщик в бригаде старателей. Он мастерски осушил стакан и вручил сувенир Артёму Анатольевичу Большакову – руководителю золотодобывающего производства.
-Андрей! Зажигалка для тебя – это вторая рука, это твоё Я. Ты ею зажигаешь ацетиленокислородный пламень и выполняешь ювелирные работы. Как ты будешь обходиться без неё? Оставь себе! Я тебя и всех вас никогда не забуду. Адреса всех имею и буду поддерживать с вами переписку. Я не курю! Поверь, я не отвергаю твой подарок, но я знаю, что тебе зажигалка необходима, и с моей стороны будет некорректно лишить тебя этой вещицы. Я надеюсь, что на следующий год вы вернетесь сюда, и мы вновь испытаем радость совместной работы. Желаю всем успехов, здоровья и счастливого пути на Большую Землю! – Большаков осушил свой стакан, поблагодарил всех за труд и удалился в свою конторку, чтобы подбить итоги и собраться для поездки на прииск им.Шмита. Зажигалку он не взял, считая, такая вещь более необходима сварщику.
Расстояние от посёлка Золотого до посёлка им.Шмита было в пределах ста километров. Эти объекты отделяло полное бездорожье, которое подвластно только гусеничной технике.
Всю ночь дул холодный пронизывающий ветер, сопровождаемый снегопадом, который замел русла рек и те скудные тропы, по которым осуществлялось наземное сообщение между приисками.
В назначенное время вездеход с экипажем из четырех человек (двух женщин и двоих мужчин) двинулся в путь. Вездеход был укомплектован всем необходимым для обеспечения в дороге жизнедеятельности людей. Водитель Петр Громов – северянин с большим стажем, предусмотрел всё до последней мелочи. Он был заядлым рыбаком и охотником, знал требования этих суровых условий, хорошо ориентировался на местности, которую исколесил вдоль и поперек.
Ровно без надрыва работал дизель, вездеход преодолевал снежные завалы и неровности. Внутри него было тепло и уютно, только ощущался специфический запах дизельного топлива и отработанных газов, заносимых в кабину ветром. Под аккомпанемент рокота мотора, гула гусениц и завывания ветра экипаж расслабился и вел разговоры на деловые, бытовые темы. За иллюминаторами снежная пыль, потоком летящая из-под гусениц, застилала видимость, сливала небо с горизонтом. Казалось, машина мчится в какой-то неизведанной пустыне, в полном одиночестве и ни у кого не возникало желания смотреть на мелькающие пейзажи. Большаков достал из портфеля небольшой запас шоколадных конфет и предложил их женщинам. Эльвира Горина молча угостилась двумя, поблагодарила его за внимание, а Светланы Мошкина отказалась и рассказала анекдот:
-Одного чукчу спросили, почему он не ест шоколадные конфеты, на что тот ответил: «Однако, у чукчи от фольги изжога!» - все дружно засмеялись, и это подтолкнуло Большакова и Эльвиру Горину вспомнить анекдоты о коренном населении этого края. Настроение у всех было хорошее, ничто не предвещало беды и какой-либо неприятности.
Спокойствие и уверенность в надежной технике, в опытного водителя расслабили пассажиров, притупили их бдительность и готовность к встрече с опасностью. И в тот момент, когда успокоенность достигла пиковой точки, вдруг что-то затрещало, и вездеход стал проваливаться в какую-то бездну.
-Что такое? Что случилось? – закричали женщины, в миг охваченные ужасом.
-Проваливаемся! Лед не выдержал нас! – спокойно прокомментировал Петр, стремясь не вызвать паники у пассажиров.
-Ой, мамочка! Я же не умею плавать! – завопила Светлана, двумя руками ухватившись за кресло, как будто в нём было её спасение.
Вездеход медленно погружался в воду, его нижний люк не был плотно закрыт и в щель потоком начала врываться ледяная вода. В считанные минуты все оказались в воде по пояс.
-Все наверх! – скомандовал Большаков и открыв люк стал помогать женщинам выбраться из неожиданной западни.
-Я боюсь! Я боюсь! Я не умею плавать! – завизжала Светлана.
Петр, стремглав выскочил из вездехода и помог выбраться наружу Эльвире, которая отличалась от Светланы более твердым характером и верой в свои силы.
-Света! Не держитесь за кресло и полезайте в люк! – скомандовал Большаков.
Но Света от испуга, от неприятной неожиданности уже не слышала его, Вода прибывала и по грудь поглотила бедную женщину.
-Вам что, непонятно? Отпустите кресло! – крикнул Артем Анатольевич и, с силой оторвав Светлану от кресла, подтащил её к люку.
-Я боюсь! Я боюсь! Я не умею плавать! Мы погибнем! За что нам такое наказание? Мама! Мамочка…!
-Перестаньте вопить! – прикрикнул Большаков, подсаживая Светлану к люку. – Петя! Помогай! – призвал он на помощь водителя.
Петр ухватил Светлану за воротник и стал тянуть вверх, снизу её подталкивал Большаков. Она была в обморочном состоянии и не оказывала никакого участия в свое спасение. Наконец, все выбрались наверх. Вездеход ещё не полностью скрылся под воду, и его башня была единственным островком, на котором, прижавшись, друг к другу, находился промокший экипаж. Вокруг были расколотые льдины и пойма метров десяти, отделявшая их от берега. Крепчал мороз и дул обжигающий ветер.
-Петя! Эльвира! Плывите к берегу, а я буду добираться со Светланой! – скомандовал Большаков.
Петя и Эльвира прыгнули в воду и поплыли. Зимняя одежда промокла и неимоверным грузом давила на пострадавших. Они с силой боролись с водой, с подводным течением, заносящим их в сторону, затягивая под лёд. Руки, как весла, мелькали над водой, гребли к спасительному берегу. Десять метров показались бесконечностью.
-Света! Вперед! – скомандовал Артем Анатольевич.
-Я не могу! Я боюсь! Я не умею плавать! Я погибну! Мамочка, прощай! – отрешенно причитала Светлана, изо всех сил держась за крышку люка.
-Вперед, сука трусливая! Отпусти люк, тварь! – закричал Большаков, с силой отвесил ей пощечину и толкнул в воду. Он знал, что только решительными, грубыми действиями можно вывести человека из состояния паники, отрезвить и заставить думать о своём спасении.
-А…а! Тону! Спасите! – истерично закричала Светлана, бултыхаясь в воде и совершая беспорядочные движения ногами и руками.
Зимний пуховик не успел намокнуть и, как спасательный жилет удерживал женщину на плаву. Большаков нырнул под Светлану, нащупал дно и, опершись на него, с силой толкнул женщину к берегу. Всплыв на поверхность, он вдохнул свежую порцию воздуха, и вновь повторил свой нырок. Такое продолжалось множество раз, и с неимоверной скоростью поглощало физические силы Артема Анатольевича. Он боялся, что Светлана в испуге могла схватить его за шею и тогда они вместе ушли бы под лед. Одежда промокла, он с каждым нырком терял силы, напряжение росло, сердце колотилось и, казалось, что вот-вот выскочит из груди. Он уже сам стал прощался с жизнью. Перед глазами промелькнули образы жены, детей, родителей и вся жизнь.
-Нет! Нет! Жить! Жить! Я - флотский парень, я не могу погибнуть в луже! Вперед, Артем! Моряки никогда и нигде не сдаются! – проносились в его сознании внутренние призывы. Он собрал последние силы, набрал полную грудь воздуха, поднырнул под Светлану и толкнул её к берегу. Ледяная вода обжигала тело, лицо, руки, но он не чувствовал холода, находясь в возбужденном состоянии. Всплыв на поверхность для очередного глотка воздуха, Большаков увидел, что Петр, стоя по пояс в ледяной воде, сумел ухватить Светлану за рукав, и это было их спасением. Выбравшись на берег, Артем Анатольевич осознал, что все живы. Оглянувшись, увидел, что вездеход скрылся под водой. Вокруг плавали льдины, а в их расщелинах бурлило холодное течение реки. Переведя дыхание, Большаков скомандовал:
-Друзья! Пока мы не окоченели, пока в нас есть ещё тепло, необходимо всем быстро раздеться отжать мокрую одежду и интенсивнее двигаться.
Этому приказу подчинились все. Большаков и Петр разделись догола, вылили из унтов воду, отжали портянки, куртки, нижнее бельё, верхнюю одежду и быстро одевшись, помогли женщинам проделать ту же процедуру. В этот момент у всех пропало чувство стыдливости, они понимали, что живы, а сантименты не к месту и не ко времени. Эльвира молчала, а Светлана шептала молитву, посылая хвалу небесам за спасение.
Но радость оказалась недолгой. Мороз стал леденить влажную одежду. Внутреннего тепла, не хватало, чтобы противостоять этому.
-Мама! Я замерзаю! Я погибну! Мы все замерзнем! – завопила Света.
-Заткнись! Не ной! Делай приседания, двигайся, мать твою…! – закричал Большаков, не выдерживая нытья беспомощности этого человека, и сам интенсивно начал делать различные движения.
-Спасение найдено! Не замерзнем! - радостно закричал Петр. – В километре от этого места, на берегу реки, есть домик охотника. Я знаю это место! Там наше спасение! Бегом туда!
Он первым стал пробираться через сугробы, увлекая всех за собой. В некоторых местах они были глубокими, и преодолевать их приходилось ползком. Силы таяли, а спасительного домика всё не было видно. Влажная одежда покрылась ледяной коркой, не грела. Казалось, что пострадавшие совершали ходьбу на месте. У всех помутилось сознание, наступало безразличие ко всему и желание поспать.
-Не погибнем! Вперед! Только вперед! Главное - не сделать остановку! Остановка – это смерть! Остановка – это смерть! – подсказывал внутренний голос Артему Анатольевичу, заставляя его собрать в кулак всю свою волю, мужество. Теряя последние силы, мужчины помогали женщинам двигаться. У Большакова от переохлаждения ноги перестали сгибаться в коленях, он напоминал циркового артиста идущего на ходулях.
Женщины двигались вперед, положившись на волю Божью, не сопротивляясь, помощи оказываемой мужчинами. Светлана молчала, её губы о чём-то шептали, и она вяло, но пыталась бороться за своё спасение.
-Вижу! Вижу! Вижу домик! – закричал Петр, пытаясь придать ускорение своему движению.
-Где он? Я ничего не вижу! – спросил слабым голосом Большаков.
-Там! – он указал на снежный бугор. – Его замело снегом! Я точно знаю, что это он! Девчата, будем жить! Выше нос! Выше нос!
Это сообщение, как допинг, придало сил пострадавшим, они, как голодные звери, стали карабкаться к нему. Наконец, цель была достигнута, снежный бугор, под которым скрывалось спасительное укрытие, был рядом.
-А где же вход? – спросила Эльвира.
-Вход с этой стороны! Он завален снегом. Давайте разгребать его! – радостно указал Петр на место, где были завалены двери.
Все руками стали разгребать снег, чтобы достичь цели. Надежда на спасение дала толчок новому приливу сил, которые согревали пострадавших.
-Дверь…рь! Вот она! – сообщил Петр, который был впереди, орудуя руками, как крот, разгребая снежный завал.
Дверь обледенела и плотно была закрыта. Весь инструмент и подручные средства остались на затонувшем вездеходе.
Судьба как будто специально шутила над горсткой несчастных людей, проверяя их характер, их волю и мужество. Голым рукам дверь не поддавалась. Ногами руками все начали бить в неё, пытаясь открыть, но их усилия были пустым занятием. Петр от усилия сорвал дверную ручку вместе с её основанием. У женщин это вызвало очередной взрыв паники. У Светланы градом текли слезы, трясся подбородок, она молчала, боясь очередного взрыва от эмоционального возбуждения Большакова. Эльвира терпела, но чувствовалось, что и она выбилась из сил и тоже находилась в паническом настроении. А в руках Петра дверная ручка оказалась примитивным инструментом, которым он стал выковыривать лед из дверных проемов. Наконец дверь поддалась, появилась щель, в которую просунули руки Петр и Артем Анатольевич. Они с силой стали тянуть дверь на себя, чтобы открыть и пролезть в помещение. С каждым рывком щель увеличивалась и, наконец, появилась возможность пролезть в неё человеку.
Проникнув в это убогое помещение, бедолаги оказались в темноте, но когда глаза немного привыкли к ней, стали различать окна, заваленные снегом, они казались серыми пятнами на стенах. В открытую дверь слабо проникал свет, но он дал возможность сориентироваться в этом помещении. Посередине все увидели буржуйку, горку дров и два ведра угля. На стенах были устроены полки, на которых в стеклянной посуде виднелись различные крупы, макаронные изделия, сухари, несколько банок тушенки, соль, сахар, алюминиевая посуда и даже бутылка со спиртом. Печь была готова к работе, в её зеве виднелась бумага, тряпки, смоченные в дизельном топливе и мелкие щепки – всё было готово к малейшей искре, чтобы воспламениться и согреть помещение. Чьё-то доброе сердце и заботливые руки предусмотрели это.
-Наконец-то, согреемся! – дрожащим голосом прошептала Светлана, и первая подошла к ней. Но от печи разило холодом.
-А где же спички? – сказал Петр. Он во мраке начал искать их. В этом ему помогал Большаков.
На беду, спичек в помещении не оказалось. Ещё и ещё, повторяли они поиск, но все попытки были безуспешными. Петр обшарил все уголки, все расщелинки, забирался на нары и залазил под них, но обнаружить хотя бы одну спичку ему не удалось. Он вспомнил, что в кармане полушубка должен быть коробок спичек. Коробок оказался сырым, спички размокли. Петр открыл его, начал доставать спички и чиркать, но и эти его попытки не увенчались успехом. С какой огромной надеждой все ждали, что появится искра – искра спасительница, но её не было.
-Что же делать? – подумал Большаков. – Где раздобыть огонь? Он начал невольно вспоминать Андрея, его зажигалку, от которой он отказался.
-Дурак! Зачем я отказался и не взял зажигалку! За это Бог наказывает сейчас меня! – казнил себя Артем Анатольевич за оплошность, которую совершил. – Я понадеялся на предусмотрительность и большой опыт бывалого водителя, не подстраховал его, потерял чувство предвидения – закон выживания в этом суровом крае.
Мороз крепчал и проникал через дверную щель. Слышалось завывание ветра, его зловещий вой. Короткий полярный день клонился к закату. Начало темнеть. Внутренность домика погружалась в полный мрак. Четыре часа борьбы со стихией за выживание истощили силы членов экипажа, все начали ощущать голод.
-Ирония судьбы! В маленькой спичке, в маленькой искорке наше спасение. Уверен, что за это каждый сейчас заплатил бы любую сумму денег. Цена товара в его дефиците и его необходимости. Абсурд и только! – казнил себя Артём Анатольевич.
-Петр! А нет ли поблизости подобного укрытия? – спросил Большаков водителя.
-Нет, Артем Анатольевич! Поблизости ничего подобного нет, а до прииска Золотого двадцать километров. Нам всем туда не добраться, не хватит сил.
-Что же делать? Что же делать? – задавал себе вопросы Большаков.
Он понимал, что огромная ответственность лежит на нем за жизнь этих несчастных людей. А сколько страданий будет в каждой семье, если они погибнут.
Женщины сидели на нарах, плотно прижавшись, друг к другу, их лиц в темноте не было видно. Слышались только всхлипывания, и ощущалось безразличие к действиям мужчин. Большаков понимал их состояние, понимал, что они все находятся на волоске от смерти. Он не боялся смерти, но его раздражала эта глупая оплошность, нелепость, поставившая всех в эти условия.
-Артём Анатольевич! Наверное, я вернусь на прииск и оттуда приеду за вами на другом вездеходе, - неожиданно произнес Петр.
-Петя! Очень рискованное предложение! Начинает темнеть, мороз усиливается, дует холодный ветер, ты выбился из сил, промок, голоден. Я не могу согласиться и послать тебя на верную гибель. Давай найдем что-либо, чем можно высечь искру.
-Я обшарил все уголки помещения, но ничего подходящего для этого не нашел. Чугун буржуйки и алюминиевая посуда для этого не подойдут. Был бы маленький кусочек гранита, искру бы добыли.
У Большакова начали леденеть руки. Он снял мокрые перчатки и стал дыханием отогревать пальцы, тереть их друг о друга. Во время этой процедуры он невзначай похлопал о карманы куртки. Карманы задубенели и в них образовались ледышки. Большаков вспомнил детство, когда ему хотелось сорвать сосульку и пососать её, но сейчас лёд и снег стали ненавистны ему. Он с остервенением и злостью стал сбивать с себя снег и выковыривать из карманов ледышки.
-А это, что за чертовщина оказалась у меня в кармане? – вслух выразил он своё возмущение, понимая, что эта «чертовщина» не была похожа на ледышку. Окоченевшие пальцы не могли наощупь распознать обнаруженный предмет. Несгибающейся рукой он вынул его из кармана и подошел к открытой двери, чтобы рассмотреть находку.
-Хмы, зажигалка! – прошептал он. – Как она оказалась в кармане? Зажигалка…а! – радостно известил Артём Анатольевич друзей по несчастью.
Петр, превозмогая физическую усталость, подошел к Большакову и, взяв из его рук этот драгоценнейший предмет, чиркнул. Маленькое пламя озарило помещение. Не мешкая, он поднес его к печке и поджег содержимое. Весело побежал огонь, затрещали щепки, как симфония победы жизни над смертью. Петр подбросил дровишек. Тепло моментально разлилось по помещенью и начало согревать присутствующих.
-Спасибо тебе, Андрей, за подарок! Он спас нам жизнь! Я буду его хранить, как самую дорогую вещь в моей жизни! Но, когда ты сунул зажигалку мне в карман? – думал Большаков, посылая Андрею свою признательность и благодарность.
Ноябрь 2007 года