* * *
Как же преображается природа, когда смотришь на неё с высоты. Березовая роща раскинулась на несколько километров, а внизу овраг, весь в листве, под которой пробивается тоненький ручей. Я стою на твердом холме чернозёма, земли, которая даёт неплохой урожай картошки, если садить её не осенью, а весной. Сейчас весна, время посадок и моя любимая пора года. Я прислушиваюсь к трелям птиц, подставив лицо к тёплому солнцу, а рядом со мной А. Маленькая и хрупкая с коротким ёжиком тёмных волос. Когда она постригла волосы, то стала казаться еще более беззащитной, поэтому я не отпускаю её от себя ни на шаг. Мы стали путешествовать вместе.
А. умела входить в чёрные дыры, которые на самом деле длинные коридоры во временные пространства. С помощью них можно попадать в параллельные миры, о которых мы знаем из фантазий некоторых продвинутых писателей. Параллельные миры вовсе ими не придуманы, ведь невозможно придумать то, чего не существует в Мироздании.
Наши путешествия были редкими, но всегда с определенной задачей. Это было похоже на виртуальную игру, где необходимо пройти определенный урок, перейти на следующий уровень и благополучно вернуться домой. Сейчас мы находились в живописном месте, где-то на Белорусской земле, судя по берёзовой роще и зелёным холмах, раскинувшихся в этом прекрасном влажном крае.
Неожиданно я увидел, как чернозёмная почва вдоль оврага начала разламываться, словно мягкий хлеб, края которого стали слишком мокрые, чтобы удерживать форму. Я снял очки и присмотрелся, мякоть таяла в воде, которая прибывала из-под земли, где еще недавно был ручей, медленно запруживая низину.
Я сунул очки в карман и взял А. за руку. Поддавшись моему порыву, она развернулась в противоположную сторону, дав понять, что игра началась.
Мы понеслись в сторону рощи на другой стороне холма, но резко остановились, увидев препятствие — речка, загораживающая проход к другому холму. Как она тут образовалась? Я тревожно посмотрел вокруг, холмов таких как наш было много, но теперь вода внизу была повсюду. Мы оказались в природном лабиринте, который медленно заполнялся водой, размягчая чёрную землю под ногами.
Передо мной стал выбор: жизнь или смерть. Чтобы остаться в живых нужно было хорошо поработать мозгами, включить смекалку. Если же выберу смерть, то она будет благостной, надо только искренне предаться Богу.
Сколько раз я находился в подобной ситуации и всегда выбирал предание, за которым должна была последовать смерть, но я оставался в живых, потому что того хотел Бог. Это была Его игра, в которой Он даровал мне жизнь, подвешивая её на волоске, а взамен получал моё полное предание и отчаянное упование. Бог насыщался живыми эмоциями, которые я генерировал для него в Его очередной игре.
Но сейчас я выбрал жизнь, сжимая худенькую ладошку А. в своей вспотевшей от волнения руке. Я видел, как березовая роща впереди уже наполовину затоплена, к ней было не подступиться, лишь две толстые березы на отшибе еще не погружены в воду. Я нервничал, напряженно соображая, а потом дернулся и крикнул:
— Стволы!
За несколько секунд мы с А. оказались возле берез и синхронно обхватили их стволы, а потом стали лезть по ним вверх. Жёсткая сухая кора царапала наши ладони, цепляла одежду, но мы упорно ползли. И, видя, как вода погружает скрученные стволы внизу, мы сильнее напрягали животы и впивались пальцами в многолетнюю кору. Древние гигантские березы выдерживали нас, потрескивая, а мы, словно бежали по их стволам, зная, что предел все же настанет, но не для стволов, а для воды.
В какой-то момент мы замерли, крепко уцепившись за стволы, тяжело дыша, смотрели друг на друга, а потом поползли дальше из последних сил, увидев большие размашистые ветви. Они образовали что-то вроде соединения двух берез и местечко, где можно было принять горизонтальное положение. Перелезая по ветвям друг к другу, мы оказались где-то посередине спутавшейся листвы и веток и присели там, обнявшись.
Время остановилось, вода вместе с ним.
Мы сидели на двух влюбленных деревьях, которые росли слишком близко друг от друга, соединяя кроны и оплетая друг друга ветвями любви и привязанности. Они росли подальше от других и были гораздо крупнее, будто всю жизнь подпитывали друг силой своих корней, соединенных под землей при рождении.
— Любовь находится в сердце ствола или исходит от их корней? — спросил я А.
— Любовь находится у Бога, который питает корни, а они дают жизнь стволам, —- ответила она.
Человеку не подвластна никакая природная стихия, но она не может противостоять любви. Любовь слишком сильный аргумент против даже самого сильного желания смерти. Правила, распорядки, законы не распространяются на любовь...Любящих оберегает Сам Господь, и с теми, кто обрел любовь, ничего не может произойти.
(СОН 08.01.2018)
Другие рассказы из серии "Ультрамарин" http://proza.ru/2018/02/22/951