Правый поворотник щёлкнул и отключился, пара-тройка километров и вынырнет из реки, из Великой, умытый кремль, белый, как все кремли России: красный сталинский недавен, а будто бы и «вжисть» не было белого кремля в Москве. Дальше вжик-вжик по мосту, по Ольгинскому, княжескому, перескочить в Завеличье, к своим. На Псковщине просто: что за рекой, то и «За..»:Заруденье, Заянье, Запсковье.
Завеличье, Леви, сулит кому-то ужин при свечах, сытно, от пуза, прогулку к Мирожскому монастырю, наливки и сладкий сон осоловевшему и разморённому. Сознание отъедет медленно, истомно под разговоры оставшихся за столом, под мягкий свет, под ласковый плед, где усталые тонкокостные кожистые лапки сложены на огромном, под завязку, динозаврьем животишке.
А и на бочок недурно, подмяв подушку под тонкие слюнки, вывесив в воздух кисть и щуря сытые глаза на лучистый, прыгающий свет; и заполощутся, заскользят в утихающей реальности сонные речные струи.
Плывущая Офелия с цветами, Э.Милле-ванилле прерафаэлитный; изумрудный, притушённый тон грунтовый зелени, а у правой руки водоросли, твои любимые Леви – длинные, лениво колышущиеся плети. А может пряди? Папиросные зелёные змеи, саргассовы пальцы они перетекут к Тарковскому, к Андрею, и продолжат омывать и увивать твою душу.
Как покоен, изыскан, усыпляющ их танец. В их движение вплетутся звуки оргАна, придав им смысл механики мироздания, вечного и благостного. Солярис. Не смотри, не смотри в их глаза, Леви, в глаза Горгоны-смерти, не каменЕй.
По осени, по осени
вся в крапинах — как в оспинах —
черна трава нордосмия,
плавучая трава,
и листья полукруглые
обуглены, обуглены,
ботва её мертва.
…
По осени, по осени
в душе — ни сна, ни просини,
предчувствие готового
тернового венца.
А по воде разбросана,
распластана, разостлана
плывёт трава нордосмия,
и нету ей конца...
Не о том, но кажется, что об этом, и что Зоя, Журавлёва Зоя, разрешит взять её чудные строчки, и твердить их про себя, засыпая.
Роман с героиней конгруэнтно роман с собой. Гармония. Гармония водных струй и шёлковых водорослей. Увит. Закрыть глаза и довериться воде. Река не обидит, она тихо донесёт тебя до Завеличья и оставит обсыхать под тёплым пледом, ласково погладив руку, свесившуюся с кровати песочного замка.