Диким был этот край земли, далеко по тогдашним понятиям о расстояниях находилась Мангазея, интересовавшая двор русского царя и европейцев. Тень славы «злато кипящей» никак не легла на приполярные просторы. Печальная известность шестьдесят пятой широты пришла только в двадцатом столетии, когда активно пополнялись лагеря ГУЛАГа, велась 501 стройка. Думали о железной дороге, развитием водного транспорта никто не занимался. Поэтому никто не мог и предположить, что рейд Надымской пристани ощетинится стрелами плавучих кранов, на плавной волне станут покачиваться многотонные баржи, будут непрестанно работать земснаряды, углубляя дно реки, а легкие катера - рассекать водные просторы, оставляя за собой пенистый шлейф и прозрачные брызги.
Летней страдой, что «кормила» новостройки Надыма, распоряжался, казалось, совсем неприметный человек. Он ничем не выделялся среди руководителей, рядом с ним были посолиднее, физически представительнее, крепче. Он не велик, среднего роста, сухопар, в то же время совершенно недостаточно сказать об Александре Николаевиче Яскевиче, как об энергичном человеке, компетентном профессионале. Неистовый, все видящий, не знающий отдыха, первоклассный аналитик, умеющий предвидеть последствия любой ситуации на воде. Представлялось совершенно ясно, что не Омское пароходство, откуда он прибыл, было его судьбой, а река Надым. Она стала его работой, жизнью, отдохновением. Не знаю, когда он спал, сутками оставался на своем дебаркадере, всегда находясь в курсе событий, в центре сложных ситуаций. Он не просто переживал за дело, а рвал своё сердце, работал на износ. Но самое поразительное в другом: Александр Николаевич оказался в своём неистовстве не одинок на неприветливой земле. Десятки, сотни руководителей разного ранга, вопреки суровым законам природы и во имя будущего края и Отечества, трудились именно так, не считаясь со временем, подчиняя обстоятельства, не зацикливаясь на мелочах, на ходу постигая неизведанное и помогая постичь его другим. Они словно приручали динозавра, норовившего сбросить в пропасть седока вместе с его скарбом, и им это удавалось.
По весне все ждали ледохода, где-то на подходе к городу взрывали торосистые нагромождения льда. Медленно уплывали льдины, прибывшая в половодье вода притапливала берега. Были и такие весны, что спокойная в своем течении река затапливала территорию поселка и складов - передвигались, где в болотниках, а где и на лодках. Но все: и речники, и снабженцы, строители и газовики - ждали ледоход. Ведь с него начиналась активная жизнь: шли грузы, без которых невозможна ни одна стройка. По открытой воде, прямо за льдами толкачи тянули тяжело нагруженные баржи. И все их получатели вместе с техникой подтягивались ближе к причалу, готовые в любое время суток начать разгрузку.
Наверное, в это время каждый сознавал абсолютно реально, что вода – это жизнь, а судоходная река – главная дорога и ключ к успеху во всех многосложных делах приполярной стройки. Совсем с небольшой паузой после ледохода приходили суда в Надым, не просто оживала жизнь на берегу реки, она бурно кипела днем и ночью, благо полярные ночи такие светлые и прозрачные, что не только разгружай, но и читай. О движении судов, барж в Надымском речном порту знали все. Связь отлично работала между теплоходами, диспетчерскими службами на берегу, 32-м километром, Начальным островом, где отстаивались суда. Это давало возможность планировать, организованно выполнять погрузоразгрузочные работы.
В напряженный период освоения, когда порой счет шел на минуты, многое, естественно, зависело от людей, организаторов производства, личностей. Начальник порта Александр Николаевич Яскевич, работая почти круглые сутки, в любой момент, на каждую минуту знал обстановку, в каком месте и что происходит на реке, предвидел, что может произойти. Его интересовали абсолютно все вопросы жизнедеятельности: где и какая баржа находится, разгружается, отправляется, сколько техники и людей работает на разгрузке. Бесполезно пытаться хитрить, говорить, что работает десять вместо пяти человек. Он знал даже, сколько у каждого грузополучателя рабочих не вышло на работу, заболели ли, нет ли спецодежды, не хватает стропов. Он был настолько коммуникабельный и моторный, знающий своё дело, что трудно представить кого-то другого на его месте или в пароходстве. Другой раз многие из грузополучателей, раздражались из-за того, что он заставлял их быстрее шевелиться, принимать решения.
На планерках, штабах Яскевич за 10-15 минут давал полную аналитическую картину: расскажет все, что делается в порту, в каждой организации, кто и сколько сделал и какие нужно принять меры. После его сообщения шли разборки, оправдания, обещания, кто, сколько, когда и что сделает. Если бы не было таких организаторов производства в пароходстве, вряд ли можно было перевезти столько грузов на Север! Рядом с Яскевичем были такие же грамотные, квалифицированные помощники. Экономикой занимался Алексей Григорьевич Павленко. Он рассчитывал, сколько и какие затраты несет порт, кому какие штрафные санкции давать. Специалист он подготовленный, его не проведешь, все нюансы своей профессии знал отлично. С ним производственные интересы многих и годами пересекались, по отношению друг к другу все всегда оставались в зоне видимости.
Павленко окончил Новосибирский институт инженеров водного транспорта. Отслужил в армии и, демобилизовавшись, в декабрьские морозы с женой, тоже окончившей этот институт, приехал в Надым. Шел 1974 год. Надым только начинал строиться. Уникальная строительная площадка своим размахом, государственной значимостью для человека, имевшего огромное желание посмотреть неизведанные места, была самым подходящим местом для жизни и работы. Для хобби - рыбалка и охота среди неповторимой по красоте лесотундры с огромнейшим числом озер, рек и речушек. Квалифицированный специалист речпорту, несомненно, был нужен. Яскевич встретил его радушно на дебаркадере с далеко видневшейся надписью «Пристань Надым». О спокойной, размеренной жизни не говорил, а пообещал много работы. Молодая семья поселилась в половине балка, чему была несказанно рада - это же свой угол, маленький, скромный, но свой. Все так жили. Простор для испытаний, проявления профессиональных знаний – неограниченный. Им сполна и воспользовался молодой специалист. Для знакомства с темпами и масштабностью должность диспетчера вполне подходящая. Сразу понял, как не проста единственная дорога на промыслы месторождения, какое количество грузов приходит по реке Надым, которую речники с большой натяжкой относят к судоходной. Её постоянно разрабатывали, вымывая песок, углубляя дно, на ней с весны до осени стояли земснаряды. Порт тупиковый, ориентированный только на выгрузку, и без такой техники суда могли зайти в него только весной по большой воде.
Довольно спокойная река стала центром колоссального напряжения. Строителям шёл цемент, бетонные конструкции для возведения жилых домов, пиломатериалы, на весь трассовый сезон принимал трест «Севертрубопроводстрой» трубу 1420 миллиметров и поменьше диаметром, пригрузы, всегда крупным получателем оставалась Надымская база ПТОиК . Огромные и малотоннажные баржи летом и осенью шли в её адрес. Не представлялось ничего удивительного в том, что все хорошо знали речников, часто встречались по рабочим делам. Да, они не водили океанские лайнеры, но надо отдать должное, что речники действовали как большие профессионалы в своём деле. Они и жили на берегу реки – поближе к работе, чтобы успевать трудиться в графике двенадцать на двенадцать. Павленко и его друг по институту Геннадий Мерзликин были молоды, в этом их главное преимущество, которое позволяло работать и сутками. Ничего в этом не виделось особенного, беспокоились об основном – непременно справиться с объемами перевозок. Они отчетливо сознавали, их пристань – ключевое звено в доставке важнейших народнохозяйственных грузов. Потому и волновались, всегда оставались требовательными. Не было настоящих в техническом понимании портовых сооружений, а временные причалы, сооруженные строительными подразделениями для себя, с трудом выдерживали нагрузку. Где могли, там и разгружали. В большом дефиците погрузоразгрузочная техника, плавучие краны были нарасхват. Спасал лишь жесткий волевой метод руководства: если простаивали или работали без особого напряжения, их просто отбирали у такого грузополучателя и передавали тем, кому нужнее. Такой график работ и поддерживал штаб по навигации. На его регулярных заседаниях посторянно присутствовали не только возглавлявший его второй секретарь А.А.Шульга, первый секретарь горкома Е.Ф. Козлов, в любое время могли оказаться на таких разборках министр газовой промышленности, руководители министерства речного флота. Дело не в статусе, который придавался их присутствием, а в значимости всего, что происходило на водной магистрали.
Павленко забывал о времени и о себе, когда случались чрезвычайные ситуации. Как-то большая баржа, груженная трубой 1420 мм, получила пробоину. Высота укладки была не меньше 16 метров, и вся эта махина ушла под воду. Бывали случаи, когда на распаузке при сильной волне переворачивало баржи, краны. Гораздо позднее, когда уже осваивалось Ямбургское месторождение, туда стали отправлять суперблоки для газовых промыслов. Требования у газовой промышленности к смежным отраслям в отношении технического прогресса очень жесткие. На уровне Правительства предъявлялись по скорейшей разработке к министерствам тяжелого, энергетического и транспортного, химического машиностроения, приборостроения, средств автоматизации и систем управления, аппаратуре, приборах и материалов для газовой промышленности. Эти требования вполне оправданны. Те же суперблоки ускоряли их монтаж и сокращались сроки строительства. Очень продуманным было техническое решение об изготовлении пантонов для их доставки в далекий заполярный район. Такой блок представлял часть установки комплексной подготовки газа, под него и сооружали судно. По Обской губе ходят уже морские суда, крупнотоннажный флот: в семидесяти километрах от Ямбурга вода уже другая - глубокая, значит и нет спокойствия на воде, может и заштормить. А такие пантоны с суперблоками рассчитывали перевозить по спокойной воде. Вот как-то и подвела морская волна, захлестнула его. Откачивать и доставать затонувшие блоки пришлось Павленко в его первую же навигацию. Работа не из легких. После такой аварии блоки стали размещать уже на баржах.
Карьерный рост Алексея Григорьевича Павленко был тоже стремительным, как и у всех молодых специалистов, приехавших на Север испытать себя. Диспетчер, начальник участка на распаузке судов, что проходила на тридцать втором километре реки, руководитель коммерческой службы. Набирался мудрости у талантливых организаторов производства, легендарных личностей, учился искусству управления на конкретных примерах.
Частенько грузополучателям приходилось выяснять с ним отношения по поводу штрафных санкций. И, надо признаться, ни разу не удавалось сминусовать штрафы, которые заработали. Все их тарифы известны, он быстро множил минуты на минуты, тоннаж на тоннаж. Речники оказывались правы, они были настоящими хозяевами реки.
Не могу удержаться, чтобы не рассказать об одном забавном случае. Службы Надымского речного порта размещались на дебаркадере. На нём проходили все штабы, где велись оперативные разборки со всеми грузополучателями, речники строго наказывали за простои барж, кранов, предъявляли штрафные санкции и т.д. И однажды под носом у начальника речпорта привязанная к дебаркадеру утонула баржа, груженная цементом. Часов в 12 ночи провели планёрку, все разошлись. Утром просыпаются, диспетчер смотрит: что-то баржа опустилась, а была-то высоко. Сверху торчит цемент. Начальник базы ПТОиК не знал об этом. Приезжает он на планерку, видит, что-то все уткнулись в свои записи, о цементе каком-то говорят, утонувшей барже. И тут выясняется, что это тампонажный цемент, у ПТОиК своя марка – отличная от других, для Полярной экспедиции, больше нет её ни у кого. Два яруса утонули, а верхний остался. Строители свой цемент выгрузили, а верхние 6-8 поддонов не замочило водой. Яскевич досадно, раздраженно прокричал:
- Давай забирай свой цемент. Может, мешок принести вам сюда или как?
Он его понимал – так опростоволоситься.
- Мешок не надо. Дайте кран и на что положить. Стропальщики через 20 минут будут.
- А вам всё дай!
Начальника речпорта это дело заело, все над ним посмеялись. А баржа напоролась на остатки трубы, там когда-то ее разгружали, плюс вода стала мелкой.
Сбои в производстве были у строителей, железнодорожников, авиаторов. Всё, что работает, когда-то изнашивается. Иногда доходило и до комичного.