Шел холодный голодный 45 -й год. Зима была снежной и суровой.В селе осели немецкие войска и в каждой хате были "постояльцы". К нам поселился молодой немец. Опишу все, как было...
Был темный холодный зимний вечер.Вся семья:мама, бабушка, я, Надюща, Толик и Витька сидели за столом, на котором стояла старая керосиновая лампа. Бабушка плела носочки Тольке из старой распущенной кофты, мама читала письмо, присланное папой, Толик дремал облокотясь на сложенные ручки, Витька что-то мастарил, а мы с Надькой делали кукол из кукурузных листьев.
Вдруг послышался громкий стук в дверь, а потом, не дожидаясь, пока ее откроют, в дом ввалилось три пьяных немецких солдата.Мы все оторопели...Тот, что был покрупней, не здороваясь прошелся по хате окинул все своим замутненным взглядом. Посмотрел на своего товарища. Тот покачал головой и сказал что-то на немецком языке. Крупный взял третьего, худощавого немца под руку, пошатываясь потащил его к лавке, посадил. Потом эти двое заржали как лошади и покачиваясь вышли, оставив худого сидеть на лавке, громко хлопнув дверью...
- Генрих. Представился закутанный в шинель солдат. И что-то начал пьяно белькотать на немецком языке. Бабушка встала, все поняв,и давай нас гнать на печку - спать...
Так у нас появился немецкий квартирант.
Утром мы наконец разглядели нашего квартиранта. На лавке спал молодой парень, можно даже сказать - пацан. Бледный, со впалыми щеками и ярко-рыжими волосами. Из рукавов шинели выглядывали тонкие длинные пальцы.
Мы старались держаться от него подальше. Но фриц был тихий. Иногда он вытаскивал из своей шинели губную гармошку и наигрывал разные мелодии. Играл он хорошо. Нас не обижал.
В один из дней он подошел к бабушке и сунул ей кусок серого хлеба, а потом быстро ретировался... Иногда он пихал подобным образом кубики сахара детям.
Был случай: сидит, ест сало, а мы, дети, поглядываем на него голодными взглядами. Он вынул нож, нарезао сало тонкими пластинками и раздал нам, говоря что-то по-немецки.
Ождин раз он подсел к нам за стол, вынул из кармана шинели небольшую фотографию. На ней - большая семья:папа, мама, дедушка, бабушка и пятеро детей. Генрих ткнул пальцем в самого маленького мальчика и сказал: Генрих! Потом в женщину - муттер!
Через несколько дней мы услышали канонаду от взрывов. Наши наступали. Немцы бегали по селу как крысы по тонущему кораблю...Собирались отходить. Генрих сидел в хате. Потом подошел к маме, заплакал, обнял ее и сказал: - Генрих капут!
На мое удивление, мама не оттолкнула фрица, а обняла его, нечала плакать и гладить по рыжей голове. Оба заливались слезами....
На следующий день немцев как корова языком слизала...А через два дня в село вошли наши войска..
А что стало с Генрихом...Кто его знает. Или убили в бою, или в плен попал..Но сердце почему-то до сих пор щемит. Ведь он тоже чей-то ребенок....