В городском отделе милиции, куда привезли Илью, шло обычное ежедневное дежурство.
Его поместили в камеру, где уже сидели с вечера два пьянчуги и гражданин в татуировках, который срезал на рынке у дамочки кожаную сумку-ридикюль и был пойман и бит гражданами на месте преступления. Однако бодрости духа он не терял и вёл себя в камере за хозяина.
Когда Илья вошел в камеру в нос ему шибанул терпкий запах немытых мужских тел, вчерашнего перегара, параши, которая стояла в углу и табачного дыма, от которого у него даже начали слезиться глаза.
- Ну, что замер у кормушки?- послышался голос татуированного, который, привстав на локтях, разглядывал вновь прибывшего, – Канай сюда, рассказывай, что ты есть за личность.
Илья сделал три шага от двери и остановился возле нар, на которых сидело трое мужиков. Двое с краю, свесив ноги, а один в дальнем от двери углу, лежа на матрасе, голый по пояс. Он и задавал вопросы. Илья разглядывал их и молчал.
- Что язык проглотил? За что замели?
-Куда замели? – не поняв, спросил Илья.
-Ты не придуривайся, а отвечай что натворил.
- Я, ничего,- испуганно сказал Илья.
- Да мы тут все ничего не натворили, только у каждого будет свой приговор и свой срок. Ты фуфло не гони. Ты не у следака на допросе, тут все свои. «Горбатого нам лепить» не надо. Так что давай, выкладывай как на духу.
- Куда выкладывать? Кого лепить?- опять спросил Илья, не поняв вопроса, -Какую «надуху»?
- Да ты что, падла, издеваешься? - заорал уголовник. Он вскочил на нарах. Илья ничего не успел сообразить, как ударом колена противника в подбородок был послан к окованной двери и больно ударился об нее затылком.
Послышался лязг засова и дверь в камеру открылась вошли трое -дежурный офицер и два милиционера.
- Встать!- рявкнул мордастый розовощекий сержант.
Обитатели камеры нехотя начали подниматься и, наконец, вытянулись возле нар. Поднялся с пола и Илья.
-Что за шум?- спросил лейтенант.
Камера ответила ему молчанием. Илья слизывал языком струйку крови, которая сочилась у него изо рта.
- В чём дело, Прозоров? Не успел в камеру войти уже нарушаем?
- Всё ништяк, начальник,- осклабился уголовник посверкивая фиксой в полумраке. Фраерок случайно споткнулся с непривычки вот и все дела.
- Смотри у меня, Петрухин, чтоб порядок в камере был, а то насидишься в одиночке без горячего.
- Начальник, вы же знаете, я вор законный, я сам порядок люблю.
- Прозоров, на выход.- сказал лейтенант, – Колесников, его сопроводишь в двадцать первый кабинет к следователю.