Если бы я был компьютером

Геннадий Киселев
Славка удивлённо посмотрел на Серёжку, когда тот, вместо того, чтобы свернуть к дому, с безразличным видом прошагал мимо.
 — Ты чего,— подтолкнул он друга, —  ко мне в гости собрался?   
 — Чего я у тебя не видал? Зависнешь в компе, начнёшь стрелять по танкам до посинения и меня за собой потянешь. Потом с дурной головой за уроки садиться? Обойдусь.
— А куда собрался?
— В библиотеку.
— Куда?!
— У тебя уши заложило? Ясно сказано: в библиотеку.
— Ну, ты даёшь. За книжками, что ли? Так в школе библиотека имеется. И в планшет любую скачать можно.
 — Я с Мариной Юрьевной хочу поговорить.
— С какой такой Мариной Юрьевной?
— С библиотекаршей.
— Ты не перегрелся часом? — Славка заботливо приложил ладонь ко лбу друга. — Впрочем, за два часа, что мы над сочинением «Кем я мечтаю стать» парились, сам чуть живьём не сварился. Не хуже, чем царь-батюшка из «Конька–Горбунка». Помнишь, «Бух в котёл и там сварился…»
— Отстань, — отмахнулся друг. — Вечно под нос своего «Конька» суёшь. В котёл лезть не заставлю, а по шее схлопочешь.
—Тебе что, дома поговорить не с кем? — оставил без внимания дружеское предупреждение Славка. — С бабкой, например. Моя мама как-то на родительском собрании с ней за одной партой оказалась. Так старушка рта никому раскрыть не дала. Всех вокруг замучила советами да разными поучительными историями, как надо нас правильно воспитывать.
— Она на компьютерные курсы записалась. Каждый день на занятия бегает. Папе пришлось ей даже свой ноутбук отдать. Умудрилась старушка в нём все программы посбивать. Представляешь, тайком залезала в него, пока одна в квартире оставалась. Теперь её от компа за уши не оттянешь. Часами по «скайпу» с бабульками болтает. Раньше они на скамеечке у подъезда каждому проходящему косточки перемывали. Теперь ни одного божьего одуванчика во дворе не увидишь.
— Продвинутая у вас старушенция. А брат? Это тебе не моя годовалая сестрёнка. Он же берёт тебя с собой, когда с друзьями тусуется.
—Он теперь с ними после занятий в лицее в интернет-кафе сидит.
— А мама с папой?..
Серёжка безнадёжно махнул рукой.
— Папа какой-то загадочный проект разрабатывает. Потом в игры играет. Мама в «фейсбуке» театральные проблемы с подружками решает. Их у неё немеряно.
— Подруг?
— И проблем, и подруг.
— Да… — неожиданно поскучнел Славка, — а о чём вы с Мариной Юрьевной беседуете?
— Обо всём на свете. Она же ходячая энциклопедия. На любой вопрос ответить может. К ней многие ребята забегают.
— Слушай, — замялся Славка, — а ты можешь…это…взять меня с собой?
—В планшет картинки скачивать?— лукаво улыбнулся Серёжка.
—Точно. Без рисунков книжка такой унылой кажется, — подмигнул другу Славка.
— Айда! Вдвоём всегда веселее.
Размахивая рюкзаками, они рванули в библиотеку.
 На следующий день Надежда Ивановна не стала объявлять, кто какую оценку получил за свои труды, а подняла над головой Серёжкину тетрадь и спросила:
— Никитин, это твоё сочинение?
— Что?.. — с трудом оторвался от невесёлых размышлений мальчишка.
— Встань, пожалуйста. Поскольку своим глазам я сегодня не доверяю, повторяю вопрос: это твоя работа?
 Серёжка нехотя вылез из-за парты, недоумённо посмотрел на тетрадку, пожал плечами и, услыхав подсказку, произнесённую шёпотом Славкой, не раздумывая, ляпнул:
— «Это пара, царь, моя и хозяин тоже я…»
Класс зашёлся в хохоте.
— Тихо! — классная руководительница быстро пресекла возникшее веселье. — Вижу, что за сочинение о творчестве Петра Ершова тебе с соседом по парте в будущем краснеть не придётся. Пятёрка на двоих вам обеспечена.
— А я что… я ничего… — забубнил Славка. — Я нечаянно…
— Зернов, отвечать будешь, когда тебя спросят. — Она подошла к парте.— Серёжа, литература, как ты уже не раз доказывал в предыдущих сочинениях, действительно, твой любимый предмет. Сейчас просто скажи мне, то, что я прочла, ты сам придумал, или подсказал кто?
Класс притих и с любопытным ожиданием уставился на Серёжку. Что это он такое отчебучил? Таких вопросов своему любимчику классная никогда не задавала. Интересненько-то как.
— Сам…— ещё раз пожал плечами Серёжка. — И придумал, и написал. Это Славка мечтает Иванушкой-дурачком стать. А я про наболевшее.
С парт донеслось хихиканье.
— Остроумный ответ. Иного я не ожидала. Только мне показалось, что твоё сочинение больше похоже на пародию в стиле Михаила Зощенко. Впрочем, его вы ещё не проходили, так что…
— А я знаком с творчеством этого писателя.
— Что же ты читал у него?
—  Раньше по вечерам бабушка читала вслух. Извините, что перебил вас, Надежда Ивановна.
— Извиняю. Хотя, ты уже в том возрасте, когда напоминать о том, что старших перебивать неприлично, как-то неловко. Вернёмся, как говорится, к нашим баранам. Точнее к теме сочинения. Света Егорова, поведай-ка нам в двух словах, о чём ты мечтаешь?
Та вскочила и скороговоркой отчеканила:
— Моя мечта – стать президентом, чтобы всех россиян сделать счастливыми.
— «Пока травка подрастёт, лошадка с голоду помрёт», — пробормотал Серёжка, неожиданно вспомнив фразу, которую каждый раз произносила мама, когда папа отдавал ей зарплату. Клятвенно заверяя при этом, что, как только сдаст свой загадочный суперпроект, ему сразу вручат премию. И тогда они всей семьёй поедут на Сейшелы. Хотя об этих островах узнал совсем недавно из назойливой телевизионной рекламы.
— Что ты сказал, Никитин?
— Ничего. Подумал, хорошо бы услышать, что ещё придумали ребята?
— Дадим слово Дане Верховцеву. На первый взгляд может показаться, что он большой фантазёр. Но, согласитесь, это не самое худшее из человеческих качеств. Тот же Жюль Верн задолго до появления подводных лодок прозорливо предсказал, что появление подобного аппарата – дело не столь уж далёкого времени.
— И я предсказываю, — самоуверенно заявил Данька, — что изобрету прибор, который сможет сконцентрировать в себе все добрые дела, мысли и поступки, которые когда-либо совершалось людьми и даже животными. А потом я внедрю их в души и сердца каждого из ныне живущих семи миллиардов жителей нашей прекрасной планеты. Вот тогда навсегда исчезнут ненависть, злоба, предательство и войны.
— Кто с такой мечтой спорить будет? — в очередной раз пожал плечами Серёжка. — Наверняка под Данькиным сочинением подписался бы любой из нашего класса. Но мне кажется, что в ближайшие сто лет подобное может произойти только в фильме «Аватар». Или ещё в каком-нибудь фантастическом блокбастере. А я больше Стругацких люблю. У них фантастика с нашей реальностью очень схожа.
— А я, Серёжа, книги этих братьев, за исключением самых ранних произведений, в юности с трудом воспринимала. Слишком мрачными красками расписывают они окружающий мир. То ли Рэй Брэдбери.
У Серёжки загорелись глаза.
— Я тоже очень люблю этого фантаста…
— Верю. Но об этом мы поговорим как-нибудь на классном часе. А пока, если не возражаешь, послушаем Берёзкина? Глядишь, ты поймёшь, что мой вопрос об авторстве сочинения был задан неспроста.
В ответ невольный виновник этой неожиданной для класса дискуссии только вздохнул.
— Что же он нафантазировал?
— Ярослав мечтает хорошо зарабатывать.
Серёжка с улыбкой развёл руками…
— Не торопись с выводами. Ему нужны деньги не ради приобретения особняка или дорогой иномарки. Он мечтает создать благотворительный фонд помощи больным людям, которым не по карману дорогое лечение.
 Серёжка с грустью подумал, что на фоне фантазий одноклассников его мечта, скорее всего, не вызовет живого интереса. Зря он написал о своих проблемах. Вот осчастливить всё человечество разом – здорово. Только… вряд ли реально.
— Скворцова, — классная руководительница улыбнулась привставшей девочке. — Поделись и ты с нами?
— Спасибо, Надежда Ивановна… я сейчас. Ребята… ребята…
— Не волнуйся, Катя, успокойся и начинай. Пятёрку я тебе уже поставила.
 — А я мечтаю о чистоте. Скажете – нашла, о чём говорить, когда на каждом шагу натыкаешься на мусор. В нашем дворе жильцы даже отходы иногда мимо контейнеров бросают. И за собаками не убирают, выгуливают их на газонах. А ведь там табличка висит. «С собаками гулять запрещено». А что за городом делается? А сколько каждый год леса сгорает? Природа страдает. А она живая. Мы сами губим землю, которая подарила нам жизнь. И если любой человек, хотя бы из нашего класса, в момент, когда захочет намусорить, остановится и не станет этого делать, на земле хоть на чуточку станет чище. А если мы все начнём так поступать, то наша жизнь станет… станет… — Катя запнулась...
— Жизнь станет лучше,— закончила за неё Надежда Ивановна.
«Жизнь станет веселей», — мысленно продолжил за учительницей Серёжка.
Он частенько слышал эту фразу от бабушки. Именно ею та неизменно ободряла всю семью в трудную минуту.
А вслух произнёс:
— Я даю Кате честное слово, что отныне только так и буду поступать. 
— Всё шутишь, Никитин, — укоризненно вздохнула Надежда Ивановна и кивнула вот уже долгое время тянущему руку мальчишке. — Говори, мы тебя слушаем, Голуб.
— Я хочу стать юристом! — голос Сени зазвенел от волнения. — Давно пора развернуть нашу страну лицом к закону и справедливости. Чтоб никто не мог больше воровать и обманывать. А тем более уходить от наказания, как это иногда бывает.
— А я хакером!— с места крикнул Антон Смолянинов.
Класс буквально взвыл от восторга.
— А что? Я бы у американцев все деньги, которые они тратят на оружие, перевёл в детские дома и больницы.
— Будем считать, что мы этого не слышали. Но резон в этом есть,— рассмеялась Надежда Ивановна и повернулась к Серёжке.
«Будь я хакером, — подумал в это мгновение он, — изобрёл бы самый крутой вирус, чтобы компьютеры у нас дома зависли навсегда».
— Не узнаю тебя последнее время, Серёжа. О чём-то стороннем постоянно думаешь. На вопросы отвечаешь невпопад. И что за странная привычка у тебя появилась: по любому поводу пожимать плечами? Ты хоть знаешь, что написал твой лучший друг?
— Я к нему в тетрадку не заглядывал.
— Встань, Зернов.  Расскажи о своей работе.
И Славка  зачастил, от волнения проглатывая буквы и целые слоги:
 — Я ещё не знаю, кем буду, когда вырасту…
— Не торопись, вспомни, как ты лихо щеголяешь цитатами из любимой тобой сказки. Сделай вдох. Вот так… и продолжай. Только с толком, с расстановкой.
— Я и говорю, в мире много разных профессий, и каждая интересна по-своему. Может, я буду бороздить кораблём океаны или полечу на другие планеты. Или на родной земле выращивать небывалые урожаи пшеницы, сажать цветущие сады. А может, найду способ укротить молнию, заставлю её служить людям. Возможно, изобрету лекарство от самых страшных болезней. Или стану инженером и сделаю машину, которая заменит мам на кухнях. Кем я хочу стать, ещё не знаю, так как учусь только в пятом классе. Но я точно знаю, что, когда вырасту, буду работать, чтобы приносить пользу людям.— Славка вытер пот со лба и плюхнулся на место.
— Видишь, Никитин, — произнесла Надежда Ивановна, — сколь разносторонни и необычны мечты твоих товарищей. А теперь поведай нам, как «остроумно» ты озаглавил сочинение? И на этом мы сегодня поставим точку. Потому что его содержание, увы, не имеет никакого отношения к моему заданию.
Серёжка помедлил, показал кулак, открывшему было рот для фейковой подсказки Славке, и негромко произнёс:
— Моё сочинение называется: «Если бы я был компьютером».
По классу пронёсся недоумённый гул.
 Серёжка смолк.
— Кем бы ты хотел быть?!— насмешливо крикнул Смолянинов.— Повтори погромче, а то…
— Не ёрничай, — оборвала его Егорова.— Кому надо, тот услышал.
И в классе воцарилась абсолютная тишина.
Серёжка, переминаясь с ноги на ногу, стоял у парты, не зная, что ему делать дальше.
— Ну, ребята, — Надежда Ивановна оглядела класс, — ожидали вы услышать подобное? Вам не кажется, что это откровенная насмешка над заданной темой?
В ответ не раздалось ни звука.
— Вы что, — удивлённо переспросила она, — не расслышали, кем хочет стать Никитин?
— Расслышали, — произнёс с места Славка. — Но это всего лишь название. Немного фантастическое. Ну и что? Может, Серёжка, как и Данька, мечтает придумать прибор, который настроит его мозги так, что его серое вещество сможет принимать миллион решений в секунду. И будет себе задачки по математике щёлкать, как мой дед любимые тыквенные семечки. А то он по алгебре выше троечки прыгнуть не может.
По классу прокатился облегчённый смешок.
— Пусть он прочтёт, Надежда Ивановна? Ребята же высказались.
— Я не против того, что бы высказался твой лучший друг. Но его нынешняя работа, по сравнению с тем, что он писал ранее, слаба и не выдерживает никакой критики. Мне не хочется, что бы наш лучший ученик по литературе потерял, как говорят японцы, своё лицо. Подумайте сами, ребята, стоит ли нам терять драгоценное время, которого осталось совсем немного?
— Стоит,— тихо за всех ответила Света.
Надежда Ивановна неожиданно для себя нервно пожала плечами, усмехнулась позаимствованному жесту и настороженно опустилась на стул.
— Дерзай, Никитин. Меня не захотели услышать, пусть послушают тебя.
— Я бы хотел стать обыкновенным компьютером. Может быть, тогда папа, мама, бабушка и брат обратят на меня внимание. Я дома, чаще всего, за весь день могу от них услышать всего пару вопросов: как дела в школе, какие оценки сегодня получил? Ещё позовут обедать да пожелают доброй ночи, не отрываясь от монитора. Иногда мне кажется, что не я, а ноутбук их сын. Ему они с удовольствием отдают всё свободное время. А я лишь помеха. Пристаю с разными вопросами, просьбами, хочу, чтобы они поговорили со мной о моих делах. А получается, что только отнимаю у них время. А вот если бы я стал компьютером, они бы ухаживали за мной, носили меня на руках. Терпеливо ждали, когда я начну с ними общаться, не обрывали меня на полуслове. А главное – общались бы со мной, как с самым близким человеком. Мне так не хватает общения с родными. Иногда я даже чувствую себя чужим в собственном доме. Именно поэтому недавно записался в библиотеку. Там мне рады. Там отвечают на любой мой вопрос. Там меня ждут. Дают советы. А главное – слушают. Так что я хотел бы быть компьютером, хоть и ненавижу его…— он подошёл к столу, положил тетрадь, вернулся на место и бездумно уставился в окно.
Зато поднялась Катя и, ни к кому не обращаясь, произнёсла:
— Я бы тоже хотела стать компьютером. А заодно и телевизором. Это самые уважаемые члены нашей семьи.
— И я,— вскочил Славка…—  по большому счёту, я уже и так стал им наполовину. Всё свободное время провожу у монитора. Забыл, когда открывал хоть одну книжку после «Конька-Горбунка».
Один за другим с места вставали ребята. Их признания мало чем отличались друг от друга.
Надежда Ивановна слушала эти пронзительные откровения и не верила своим ушам. А когда прозвенел звонок, и ребята засобирались по домам, спохватилась и попросила Серёжку задержаться. Тот пожал плечами и послушно уселся напротив. Справившись с охватившим волнением, она начала непростой для себя разговор:
— Не думала, Серёжа, что когда-нибудь решусь на подобное откровение. Но ты был откровенен со мной. А я, вместо того, что бы разобраться, что к чему, устроила из этого представление. Извини меня, пожалуйста.
— Что вы, Надежда Ивановна, — горячо заговорил мальчишка, — вам просто хотелось понять, почему я не по правилам написал. Не как все.
— Увы… мой педагогический опыт дал сбой. Ведь я подумала, что таким образом ты решил, уж прости мне это выражение, выпендриться. Смотрите, ребята, какой я крутой. Этакий современный лудит! А вы – компьютерные придатки.
— Кто я современный?
— В восемнадцатом веке в Англии так называло себя сообщество людей, которые уничтожали станки и различные механизмы, пришедшие на смену ручному труду.
— Зачем? Это же прогресс!
— Верно. Только этот прогресс лишал их куска хлеба. Рабочих сотнями выбрасывали на улицу. Более подробно об этом ты узнаешь в старших классах. А сейчас я хочу признаться тебе, что поторопилась с негативной оценкой твоей работы. У ребят, хвала им за это, хватило смелости поставить меня на место. Потом, представь себе, опять же сгоряча подумала, что ребячьи мечтания, изложенные в сочинениях, ложь. Раз они, все, как один, выступили в твою поддержку.
— По-моему, они всё честно написали. Мы часто между собой говорим и спорим о таких вещах, о которых вы взрослые и подумать не можете.
— Говорить вы между собой может и говорите. Но на деле получается, что вам приходится существовать одновременно в параллельных мирах. В школе один мир, дома другой. А я хочу попробовать создать  условия, при которых ваши вселенные смогут пересечься.
— Так бывает только в фантастических романах.
— А вот и нет. Я хочу вернуть к жизни забытый в наше суматошное время добрый дедовский метод.
— Надежда Ивановна, — у Серёжки загорелись глаза, — расскажите  об этом методе? Если это не секрет, конечно. Я никому не скажу. Даже Славке.
— Никакого секрета тут нет. Что ты скажешь, если я начну встречаться с вашими родителями не только в школе на собраниях?
— А где?
— В ваших домах за чашкой чая. Между прочим, так поступала когда-то моя любимая учительница словесности. Обязательно раз в неделю навещала кого-нибудь из учеников.
— Только я не врубился, что она преподавала.
— Так она с гордостью называла предмет, который я сейчас преподаю вам.
— И вы тоже начнёте ходить к нам в гости?
— Не в гости. Скорее, для неспешных бесед о житье бытье в домашней обстановке.
— Классно!
— Классно или нет – видно будет. Но желание смахнуть сетевую паутину с сердец ваших пап, мам, бабушек и дедушек у меня есть.
… Серёжка давно ушёл, а она всё сидела над его сочинением. Наконец, взяла ручку и чуть пониже последнего предложения поставила твёрдую четвёрку. Задумалась, улыбнулась и сделала неожиданную приписку: «Мечты мечтами, а то, что ча-ща пишутся с буквой «а» стыдно забывать в пятом классе. Повтори правила, Никитин!»