И наступили святые дни, и тишина вошла покоем, исцеляя, казалось бы,
неисцелимое.
А женщина истерично кричала в каком-то аэропорту:
– Я, директор "Третьяковки", и - я! - буду у вас здесь на полу спать?! Я, директор!..
Кричала расхристанно, бесконечно, без тормозов.
И стыдно было за неё. И рвотно.
И сразу вспомнилось, что чуть похолодало, чуть погрозили пальчиком Рождественские холода, сменился ветер, и воды Залива собирают силу, чтобы ринуться на Город.
И что впереди – морозы Крещенские…
Санкт-Петербург