«Из Якова художника не получилось: к сожалению, приходится признавать этот факт. Слишком сурова с ним обошлась судьба. Он много халтурил, расписывал фойе и залы общепита, огромные деньги платили владельцы ресторанов, выросших как грибы после дождя в начале перестройки. Его росписи нравились заказчикам. Но все это имело приблизительное отношение к искусству. Это была халтура, самая настоящая. Увы, не Пиросмани. Нужны деньги, и он их зарабатывал, ничего стыдного, потому что на его шее сидели жена и дочь, ни та, ни другая не работали. Домохозяйка Рая «хранила семейный очаг и воспитывала дочь». Аграфена окончила строительный техникум, но сидела дома «по состоянию здоровья». Ей замуж выходить, а она у телевизора сидит.
Раиска жаловалась: «Этот изверг требует, чтобы дочь работала. Единственная, а он заставляет ее идти на стройку. Она что, сирота?» «А куда еще? В строительном техникуме на актрис не учат», - отвечала я. «Спелись», - возмущалась Раиска и удалялась, не попрощавшись.
После получения квартиры я ушла снова в мастерскую, хотелось подзаработать перед пенсией, Яша занял мое место на заводе, где уже отработал электросварщиком и тоже получил двухкомнатную, недалеко от меня. Что бы я без него делала, не представляю: из-за артрита почти не выходила из дома. Жаль его, пока был молод, какое могло быть творчество, если весь день писал запрещающие знаки и инструкции, оформлял праздничные мероприятия, вечерами за гроши в народном театре.
Раиса старше Яши, беды в этом мало, но уж очень злая, а это уже беда. И дочь назвала Аграфеной. Глупость называть таким именем дочь, когда все стремилось к единообразию.
Конечно, смеялись, и над Яшей, и над девочкой.
Рая требовала от него любви, как считала, на законном основании, любовь гарантировал штамп в паспорте. Когда они приходили ко мне, я наблюдала, как она пристально следила за его передвижениями по моей тесной квартирке, - привычка выработалась, потому что он уходил из дома и возвращался, когда хотел, не посвящая ее в свои планы. Она постоянно жаловалась на него, обращалась ко мне как к арбитру, краснела, сжимала кулаки, тряслась всем тельцем, я боялась, вдруг там, внутри что-нибудь лопнет, и она рухнет у моих ног. Яша брал ее за руку, пытаясь увести, но она тыкала острым локотком в его грудь. Внутри нее что-то болело, ему же от ее тычков больно не было.
Что-то было, юная пассия, Яша предупредил, Раиска будет жаловаться. Ну, увлекся, ничего не было, только фотографии, ведь красивые девушки любят сниматься полуобнаженными. Девочка сама попросила. Я сказала, нечего передо мной оправдываться, красивых девушек знаю, они любят обнажаться на память, чтобы показывать в старости, какая она была в молодости. Глупость все это и суета, недостойная человека.
Как-то я договорилась до того, что демонизация цвета, кстати, и формы, да любого предмета, как это делает наша пропаганда, ни к чему хорошему не приведет. Яша изменился в лице: «Хорошо, что жена не слышит. Не увлекайся так, Мара, а то загремишь. Зачем это тебе надо?»
Ну, не подумала, забыла, в какое время живу, но Яша удивил, никогда раньше не видела страха на его лице.
Из всех его неразумных поступков женитьба на Раисе была самой неразумной. «Женщина хотела замуж, годы, скоро тридцать, для нее это катастрофа», - объяснял он.
Я ворчала: ее пожалел, а она тебя не жалеет. Он оправдывался: «Если можно помочь – помоги. Страна так много потеряла трудоспособного населения, что женщина, способная рожать, должна родить».
Трудоспособного населения он не повысил, потому что вырастил дармоедку. Больше не хотел, а ведь Раиса просила меня повлиять на него, чтобы спал с ней, ну, тут понятно… Конечно, я не сказала ему: дорожу дружбой.
Аграфена статистику немного подправила: родила двоих нормальных сыновей, третий – слабоумный, но не значит, что нетрудоспособный: когда вырастет, клеить коробки в состоянии.
Яша давно уж не встречается ни с дочерью, ни с внуками, я не суюсь, в их отношения. Знаю только, что дочь не приняла его женитьбу на Соне. Почему ему было не жениться, если Раиса умерла?
Она, по-мещански говоря, была не нашего круга. Лицом мясистая, таких брали в жены, как сейчас говорят, силовики, или бывшие крестьяне, выучившись на инженеров. У нее отец был шахтером, после института стал директором завода и женился на мясистой девахе, - Рубенс отдыхает. Яша делал портрет тестя и тещи, он тогда увлекался искусством ретуши, и пририсовал ей брови, хотя она просила губы сделать четче. Потом смеялся, теще понравился ее посуровевший вид.
Раиса не была толстой, а со временем превратилась в скелетину, от злости – говорил он.
Они часто ссорились, жена обвиняла его во всех смертных грехах.
Честно говоря, я и раньше, когда была здоровее, с ним спорить долго не могла, уставала, мне иногда казалось, что он ради того, чтобы победить, был готов доказать все, что угодно. Может, я просто теряла нить разговора. Он считал, что во все времена умных боялись и ненавидели, а я в ответ гладила его по лысине и приговаривала: «Умненький какой, точно как Боря». Но Боря был добрее и уступчивее, хоть и сидел.
Я иногда думаю: повезло, что так и не побывала замужем. Если честно, когда Борьку забрали сестры, я почувствовала облегчение, но потом все равно ждала его, и он хотел вернуться, но все болел. Сестры писали, что у него плохо со здоровьем, а он все жил и жил, и я на что-то надеялась. А потом умер. И мне уже пора».
Софья с Феней встречалась пару раз, мужа ее видела только на фотографии. Феня и муж снялись в первую годовщину брака в полный рост на фоне тополя. Пухлое безмятежное личико молодой жены выглядело счастливым. Рядом с ее костистой фигурой в длинном платье щуплый муж смотрелся подростком. Сходство с подростком усиливал костюм на вырост. Настороженный взгляд в объектив, упрямо сжатые губы выражали недовольство. «Зануда – трезвенник» - назвал его Яков после свадьбы дочери. Он не любил зятя. Никак его не воспринимал, вообще ничего. Как будто его и не было. Что-то между ними произошло, но что, неизвестно.
Эта интеллигентская привычка не втягивать никого в семейные дрязги вызывала нездоровые домыслы. Дуся пыталась выяснить по своим каналам, тыча пальцем в потолок. Видимо, не удалось, она включила богатое воображение, заменяющее недостаток фактов, и получилось, что зять и Яков подрались на свадьбе. Живописно описала, как зять таскал Якова за бороду, - поделом старому болтуну. Дусины домыслы Софья передала Якову, и он весело смеялся.
Отношения с Феней не сложились после того, как Яков объявил дочери, что женится на Софье. Феня устроила скандал, вмешалась тетка из Москвы, приютила ее, сиротку, если отец забыл о своих обязанностях, но вскоре позвонила Якову и пожаловалась: «Забери ее, умоляю, наверное, я старая карга, наверное, привыкла жить одна, она меня раздражает». Уезжать из Москвы Феня не хотела. История длилась пять лет. Тетка меняла замок, прятала от нее ключи, вызывала милицию, чтобы выселить племянницу. Наконец, племянница встретила одноклассницу на Красной площади. С одноклассницей был старший брат, что говорится, запал на Феню сходу и на всю жизнь. Она вернулась замужней дамой, родители мужа купили им квартиру.
У них уже было двое детей, а она все также не желала с отцом встречаться. Яков иногда звонил ей, она несла чушь о семейных ценностях, как их понимала: отец должен посвятить остаток жизни, так она однажды выразилась, внукам, а не чужим детям.
А лучше бы умер, а еще лучше рассыпался в песок, и хоронить не надо.
Яков считал, что потребительское отношение к нему культивировала в семье мать, дочь только повторяла ее. Типичная история: дочь выросла инфантильной, мать повторяет даже в мелочах, - в этом есть и его вина, мало ею занимался, когда она была ребенком. Нельзя женщинам доверять воспитание детей. Но бог с ней, живет с дураком и ладно.
Когда у Фени родился третий сын, Софья настаивала, чтобы Яков сходил к ним, ведь внука назвали Яшей, в честь деда. Софья готова была уйти из дома, пусть только он их пригласит. Он приглашать отказывался, твердое «нет» и никаких объяснений.