***
Сан-Франциско ожил новой жизнью этим днём. Весь город вышел на фестивали, ярмарки и конкурсы. На таком замечательном празднике многие решили сколотить состояние, поэтому в каждом втором магазине, ресторане или кинотеатре, висела огромная красочная табличка «50% discount!».
Именно этот день, 12 августа, Мартин Смит наверняка запомнит на всю жизнь! Всего за 10$, слёзно выпрошенных у родителей, он мог прокатиться на любом аттракционе! Весь игровой парк был в распоряжении Мартина, но он предпочёл для начала
опробовать самое высокое колесо обозрения в северо-западной Америке!
Мартин, мальчонка 10 лет, подбежал к одному из заведующих колесом обозрения и протянул двухдолларовую купюру. Взрослый посмотрел на Мартина, а потом сквозь стиснутые зубы изрёк: «Проходи». Мартин прыгнул в кабинку.
Ах, каким чудесным был этот день! Солнце уже заходило за горизонт, но вся жизнь только началась: только набирались очереди детишек в парк развлечений, только строились целые башни мятых однодолларовых купюр у владельцев аттракционов.
Весь город вышел на улицы, организовав целые митинги в честь возвращения солдат домой. Самолёты с военными прибывали и прибывали, город пополнялся. О, этот день войдёт в историю солнечного Сан-Франциско, как самый лучший день! Все люди счастливы сегодня, в это чудесное 12 августа!
У Мартина начало захватывать дух - никогда он ещё не был так высоко над землёй. И здесь сидел он один, без назойливого папы и мамы! Кабинка поднималась всё выше, всё меньше становились силуэты людей в парке. А солнце, которое только что зашло за горизонт, вновь показалось из-за глади океана, как будто время отмотали назад…
Мартин встал со скамьи и подошёл к ограждению. Он хотел любоваться этим видом бесконечно! Аквамариновые глубины, под которую заходило яркое солнце. Возле городского порта кружили сотни лодочек, яхт и даже пара военных кораблей, которые должны выпустить красивейший салют.
Внезапно раздался еле слышный вой сирен. Весь город мгновенно замолчал, прислушиваясь к указаниям диктора.
«Внимание, это не учебная тревога! Всем явиться в ближайшие бомбоубежища и ждать дальнейших инструкций! Внимание, воздушная тревога!» - раздался строгий голос с городских репродукторов.
Город затих. Люди прислушались к каждому звуку. Никаких японских эскадрилий на чистом вечернем небе не было.
Мартин очень испугался, ведь папа рассказывал ему о страшных японских бомбардировщиках, «скидывающих бомбы». Но небо со стороны океана было чистым, без единого намёка на авиаподразделение. Голос из громкоговорителей повторил команду, но на этот раз люди не обратили на неё никакого внимания: «Видимо, - подумали они, - какой-то пьяный диспетчер случайно нажал на кнопку тревоги.»
Праздник продолжился, но уже без былого задора. Чёртовы репродукторы всех перепугали!
Поездка на колесе обозрения для Мартина закончилась, но теперь он был готов отдать все свои деньги за продолжение поездки. Теперь ему не нужны были тиры, газировка и плюшевые игрушки. Мартин хотел ещё раз увидеть тот неописуемый закат. Он понял, что все эти бесполезные игры – ничто, по сравнению с тем закатом…
Люди на перекрытых дорогах продолжили веселиться, а Мартин отдал все остальные 8$ проводнику, дабы накататься вдоволь.
Когда кабинка начала подниматься, Мартин заметил пять больших птиц на горизонте. Они летели очень быстро, но не махали крыльями, а пикировали. На фоне заходящего солнца они выглядели изумительно. Народ на улице вновь закричал, запел, начала веселиться, а Мартин сидел на скамейке и не верил тому, что такая красота вообще возможна. Что такую красоту способны увидеть люди…
Те пять птиц медленно превратились в четыре небольших самолёта и один громадный. Мартин смог разглядеть их, когда солнце зашло за горизонт.
На самолёты никто не обратил внимания.
Сердце у мальчика заколотилось, но он продолжал недвижно стоять и наблюдать. Когда самолёты подлетели к суше, и уже почти преодолели водяной Сан-Франциско, Мартин начал кричать: «Японцы! Япошки! Люди, там япошки!!!», но его, словно в ночном кошмаре, никто не слышал. Никто не слышал писклявого мальчика, кричащего что-то с колеса обозрения. Все были слишком заняты праздником, радостью, пьянством…
Японские истребители пронеслись над парком развлечений, миновали пару кварталов и полетели в сторону центра. Бомбардировщик летел выше всех и пытался скрыться в редких облаках, истребители рассекали воздух прямо над кварталами города. Людям было плевать на врага в их небе, главное продолжать праздник.
Кабинка Мартина Смита начала опускаться. Но перед тем, как выбежать из неё, Мартин заметил, что бомбардировщик сбросил что-то на город, а позже все истребители резко попадали вниз.
Послышались 4 громких взрыва. Это были истребители-камикадзе. Однако пятый бомбардировщик продолжал лететь на запредельной скорости как можно дальше от города.
Когда колесо обозрения остановилось, Мартин в спешке вылез из него и побежал к выходу с парка аттракционов. Теперь Мартин бежал из парка, удивляя всех вокруг своим страхом - до четырех взрывов никому не было дела. Он бежал домой, к родителям, которые накормят вкусным куриным супом и уложат спать. Бомбардировщик скрылся.
Ужасно яркая вспышка, какой Мартин никогда не видел, осветила вечернее небо. Как будто на небе появилось второе Солнце, что было ярче в тысячу раз обычного. Вспышка была настолько ярка, что Мартин быстро закрыл лицо ладонью, и почувствовал, что глаза его более ничего не видят, кроме отблеска той вспышки.
Через секунду все возгласы, разговоры на улице смолкли, а Мартин почувствовал страшную обжигающую боль по всему телу. Его отбросило на несколько метров назад, он упал на дорогу. Все его нервные окончания сгорели, он больше ничего не чувствовал. Недалеко от него послышались крики. Стало нечем дышать: словно Мартин засунул голову в печь.
Он услышал, как кто-то из последних сил просил помощи, а затем смолк.
Из незрячих глаз Мартина вырвались слёзы. «Мама, мамочка» - тихо позвал он маму.
***
Когда Мартин очнулся, он нащупал недалеко от себя чьё-то бездыханное тело. След от той вспышки у Мартина был до сих пор, и он не видел ничего, кроме неё. Как бы он ни старался, сколько бы не моргал глазами, открыть глаза не получалось.
Медленно, из последних сил Мартин поднёс руки к своему лицу. На него свисали мокрые обуглившиеся тряпки с его рук.
Уже никто не просил помощи, но слышалось какое-то шуршание.
Мартин понял, что нужно срочно встать, и бежать к маме и папе. Его сердечко страшно билось. Раздался скрежет метала, и что-то громадное полетело вниз. Это было колесо обозрения, на котором Мартин катался пару минут назад.
Мальчик больше не мог дышать, его раздавленная грудная клетка перестала двигаться. С каждой попыткой пошевелиться боль внутри тела была всё сильнее и невыносимее. Он попытался освободиться из руин – бесполезно.
***
Люди, выжившие после ударной волны, не погребенные заживо под руинами, не испепелённые ярчайшим светом, начали подниматься с земли. С их рук атомной волной была содрана кожа: длинные лохмотья обугленной кожи, похожие на одежду, свисали со всех конечностей.
Люди побрели к воде. Они не чувствовали боли, ведь чувствовать было просто нечем. На инстинктивном уровне они, подобно ожившим трупам, побрели к воде, дабы спастись от горячего воздуха, которым было невозможно дышать. Небо над Сан-Франциско стало чёрным, воздух стал красным от жара. С неба падали чёрные куски пепла. Город превратился в Ад. На набережной не было ни одного целого здания, колесо обозрения рухнуло на целую гору людей.
Люди шли к морю, входили в воду, и уже не выходили оттуда никогда. Море окрасилось в красный цвет.
Они тонули, сгорали, умирали от ран и обрушения руин.
***
А вдали от солнечного Сан-Франциско, в пяти километрах от эпицентра взрыва, рос внеземной красоты жёлтый тюльпан. Рос и господствовал над всем окружающим. Этот цветок был забрызган запекшейся на горячем ветру кровью садовника, но гордо сохранял свою волшебную неповторимость. Жёлтый тюльпан в красную крапинку одиноко рос в клумбе, не зная бед и несчастий, войн и геноцидов.
РАСТИ ЖЕ ВЕЧНО, ЖЁЛТЫЙ ТЮЛЬПАН, БЕЗ УЖАСА И СТРАДАНИЙ. ТЕБЕ СУЖДЕНО ПЕРЕЖИТЬ ВСЕХ НАС.