Дорога была покрыта блестящим скользким настом, подпорченным уже за долгие месяцы зимы колесами автомашин и людьми, поэтому приходилось время от времени, с помощью рук, восстанавливать равновесие. Не дай бог, рухнешь во что-нибудь мало приятное – вот достанется от матери.
До дома оставалось метров сто, не больше. По безлюдной улице идти было не очень весело. Хотелось поскорей зайти в подъезд, подняться на этаж, постучаться в дверь и войти домой.
Вдруг из-за магазина, видневшегося неподалеку, похожего на большой серый куб с огромными квадратными глазами-окнами, затянутыми решетками с сохранившимися когда-то белыми пятнами краски, вынырнула стайка мальчишек лет семи-восьми. Они о чем-то звонко шумели, размахивая руками.
- Малыш, Малыш, - долетело от них. – Малыш, иди сюда! Скорей!
Тут из-за того же магазина выбежала огромная белая, с черными небольшими крапинами на шерсти, на тонких длинных лапах, собака. Она подбежала к ним и, играясь, стала вертеться, бурно отзываясь на их ласку.
Часто потом, уже став взрослой, закрываю глаза и переживаю все это вновь и вновь, и на душе скребут кошки. Но тогда все было иначе. Ноги остановились сами собой, сердце забилось.
Это было около года назад. Мы дружили уже очень давно. Дружили не только мы, дети, но и наши родители. Мы с мамой жили в квартире на пятом этаже, они в своем собственном доме на соседней улице. Недавно у них умерла собака. Все очень переживали. Для детей это было просто трагедией. И тут к ним приблудился щенок. Весь белый, с черными небольшими крапинами по бокам. Назвали его Чернышом, так же, как и умершую собаку.
Черныш был веселым и жизнерадостным щенком. Ничто ему, похоже, не доставляло большего удовольствия, чем играться с нами, еще детьми. Он везде чувствовал себя свободно, даже находясь у нас с мамой в гостях, вел себя как дома.
Но уже несколько месяцев стоял вопрос об отъезде хозяев Черныша. О том, чтобы собака ехала с ними не могло быть и речи. Было решено, что он останется. Но с кем?..
- Мам, давай оставим его у себя! – детский, волнующийся голос нарушил тишину квартиры. Руки пытались погладить по пушистой шерстке, но Черныш увертывался, начинал лаять. Лаял он неуверенно, очень часто переходя на щенячий визг, и это не смотря на то, что размерами он был уже намного крупнее многих дворняг.
- Мама, ну смотри, какой он хороший. Давай возьмем его.
- Что ты, он ведь уже взрослый. Заводить нужно маленького щенка, а не большую собаку.
Через некоторое время они уехали. Черныш вместе с домом достался новым хозяевам. Я не знаю почему, но новые хозяева дали ему новую кличку.
С тех пор прошло больше года.
* * *
- Малыш, да не прыгай ты так, а то я упаду, – в голосе одного из мальчишек звучало явное недовольство.
Сделав еще несколько шагов вперед, я остановилась как вкопанная. Мальчишки наперебой кричали: «Малыш! Малыш!», и он бегал от одного к другому. Сердце замерло и как-то само собой вырвалось:
- Черныш! Чернышенька!
Собака остановилась, подняла уши и вся напряглась. Нос судорожно стал шарить по воздуху.
- Черныш! – осмелев, крикнула я уже громче, - Черныш, иди сюда.
Собака повернулась ко мне, осторожно отделилась от мальчишек и стала медленно, шажками приближаться.
- Ну, Черныш. Иди же ко мне.
И что тут началось! Мальчишки враз, как по команде, стали махать руками и кричать: «Малыш! Малыш!» Собака, как бы извиняясь, остановилась и стала озираться то на них, то на меня. Сердце собачье, видно, не выдержало, и поджав хвост, виновато склонив голову, он поковылял к ватаге озорников.
- Черныш! Ты что?! – тут у меня дрогнул голос и из глаз потекли слезы, слезы обиды и горечи. – Черныш! – я готова была зареветь в голос.
Но тут Черныш, отбросив последние свои сомнения, не смотря на призывные крики мальчишек, стрелой подлетел ко мне, повалил меня на лед и принялся радостно лизать мне лицо.
Я пыталась ухватить Черныша за шею, прижать его морду к моей щеке. Он вырывался, прыгал вокруг меня, звонко лаял, а я, сквозь слезы, приговаривала: «Черныш! Черныш!»
* * *
Мальчишки разбежались. Черныш проводил меня до подъезда. Все-таки пойти со мной он отказался, вернулся в свой дом.
Где-то пол года спустя я еще раз, в последний раз, увидела Черныша. Дом, в котором он жил, уже снесли и на его месте затевалось новое строительство. Одноэтажный дом должно было сменить здание высотой не менее пяти этажей. Строились новые квартиры для новых счастливых семей. Хозяева Черныша в очередной раз переехали, бросив собаку на произвол судьбы.
Увидела я его случайно. Я стояла на автобусной остановке. Автобус где-то задерживался. Мое внимание привлекла стайка бродячих собак, переходившая дорогу в неположенном месте. Они выглядели не очень. Грязная, свалявшаяся шерсть висела на них клоками. Колючки, сухие травинки и листья, прилипнув к ушам, лапам, хвостам и даже морде, весь их внешний вид были молчаливым свидетелем их бесприютности и неустроенности. Среди них выделялась одна дворняга. Она была белая, с черными крапинами по бокам, на длинных тонких лапах. Черныш…