Пропустил короче. Вынимай, все.
И вообще, какого черта? Футбол — он везде в его жизни. Везде. Но не в его же спальне! К черту. И это не будет никаким сравниванием счета. Все.
- Поздновато уже. Ты это… Оставайся, если хочешь. Я ничего лишнего себе не позволю, обещаю!
- Здесь??
Она задержала на нем взгляд — считывающий, как сканер. Хотя нет, у сканера не бывает столько сомнений.
- Эмм.
- Правда, просто поболтаем еще. Немного. Просто ложиться уже пора, режим у меня. А то схлопочу завтра, нахватаюсь по невнимательности. Я даже знаю, какая майка тебя давно ждала. Вот эта, смотри! С пингвином))
* * *
Тает
Надо же, как уютно бывает. И с пингвином.
Да не с пингвином, а с пингвином! Хлопок просто хороший, наверное.
А кто-то явно не с севера, даже если выглядит как мальчик нордического типа. Но это только с виду. А не когда лежишь рядом в узкой кровати. Очень даже тепленько/ий.
Он даже майку не снял. В смысле — совсем — не снял, просто сменил на домашнюю. Он по-честному обнял, мягко придвинул к себе, и утонул в подушке и в дреме. А она, плавно погружаясь в негу очертаний, запахов, тепла и вибраций чужого дыхания, не хотела отпускать этот день.
Еще недавно она бы раздумывала в такой момент, засчитан ли гол, и в чью пользу. Но не в этот раз. Она впервые лежала с мальчиков в одной кровати. И тем более с ночевкой. И тем более с самым симпатичным мальчиком из всех, кого она знает или когда-нибудь видела.
Ему нравится бодаться, и это хорошо, потому что ей — тоже. Кажется, ей удается быть футболисткой-теоетиком. Он принимает игру на равных, позволяет ей заигрываться, заигрываясь и сам. Но порой она теряет очертания своей игры. И сейчас, пожалуй, уже слишком поздно на часах, чтоб понять, так ли это плохо.