А никто и не собирался тебе помогать, ты разве не в курсе?
И не рассчитывай на это, глупая.
Ты ещё не знаешь, что после слов "я больше не могу" ты можешь аж бегом и после того пика, когда тебя добивает так, что готова всё бросить посреди улицы и взорваться матами и накопившимися слезами, ты молча прёшь дальше, и так всю жизнь.
Кресты наши заплечные, пожизненные на части не распилить. Уясни это, как можно раньше. Твоё останется при тебе: комплексы, обиды, прошлая травля, травмы, горести, дети от первого брака, - всё это твоё, держи карман шире. И никто это не утолит, не разделит, не заберет. Нет в мире таких бескорыстных созданий, кроме твоей пуховой подруги с наволочкой в выцветший цветочек. Всем трудно, каждому по-своему.
Требовать от вчерашнего постороннего подлечить твои душевные переломы и полюбить, допустим, сына, - и все эти сокровища от того, который до недавнего времени жил в тебе и вот неделю как съехал, - получится у тебя, достаточно смелости? Хватит наглости и поверхностности суждений?
Нет, даже не знаю, хватит ли сил самой тащить всё это сквозь неурядицы, проблемы, осложнения, причем так тащить, чтобы другие думали, что ты паришь, как перышко. Трудно самой, бесспорно. Но просить, чтобы тебе помогли и в твоих самых темных закоулках отыскали украденную свечку - как по мне труднее гораздо. Это же надо будет оправдываться, искать себе благородные причины, поводы так поступить, как ты поступила, - нет, пожалуйста, отдайте, я всё сама. И да, я буду всю жизнь сжимать зубы. И терпеть, терпеть, терпеть, терпеть не могу, а выбор невелик.
И живешь, и лепишь себе какую-никакую берлогу, свой мирок создаешь, где можно лапу на лапу сложить и повыть на спутники Сатурна, зато, черт возьми, сама себе хозяйка, сама себе и лекарь, и палач. И никто не ждет благодарности этой вездесущей, рассыпания перед ним бисером, тебя на ночь. Никто. И ты свободна.
Карина Соловьёва/Доронина