Из эссе абитуриента Жёлтой Академии Первой Земли, Юриана Тавриди
С незапамятных времён во всех уголках нашей галактики вспыхивали звёзды сознания и разума. Одни горели ясно, стараясь как можно сильнее согреть окружающие их проростки, а другие направляли свой свет внутрь себя, пытаясь найти ответ на вопрос собственного возникновения. Хотя, наверное, в чистом виде ни одна из этих двух форм сознания ещё не встречалась.
Как бы там ни было, лучше всего для нас изученным является разум человеческий, история человеческого же любопытства и его удовлетворения. И одним из важнейших вопросов, поиск ответа на который затянулся на долгие тысячелетия – это вопрос о первопричине жизни и обретения живой материей сознания.
Быстрое продвижение в данной теме началось тогда, когда человек закрыл для себя проблему искусственного интеллекта и сформулировал принцип «переоткрытия» или «освоения естественных потенциалов», который гласил следующее. Чем больше усложняется технологическое развитие, тем оно (долгое время незаметно для себя самого) всё ближе приближается к пониманию заложенного в природе изначально.
Пока одни учёные долго бились над вопросом первопричины жизни, обретения ею известных форм, другие подошли к тому, что сами создали эти самые формы. Передовая наука в один момент просто осознала, что все предыдущие достижения заключались в том, что они только приближали момент переоткрытия биологической формы жизни в механической форме.
Конечно, до этого давно было известно, что многие клетки и бактерии суть удивительные маленькие механизмы, оснащённые моторчиками, жгутиками и прочим. Но когда человек создал такие механизмы своими руками, то встала проблема более сложная, чем проблема человека и искусственного интеллекта, - это вопрос того, а где же грань между биологическими механизмами и оными, созданными человеком. Последовала вопиющая ломка стереотипов и предубеждений относительно искусственно-биологических форм жизни, поскольку стало ясно, что между ними и естественно-биологическими разницы просто нет.
Помогли в этом и открытия удивительных свойств элементов. Скажем, той же воды. Сначала человек создавал громоздкие носители информации, пока не дошёл до микроскопических по размеру, но по своему объёму они превосходили даже самые смелые предположения двадцать первого века. В итоге, согласно принципу переоткрытия, учёные – через своё детище – наконец-то смогли по достоинству оценить способности природных носителей. Оказалось, человека всегда окружали потенциальные хранилища информации, и даже процессоры её переработки – просто он не догадывался об этом.
Резко и болезненно поднялся вопрос свободы воли. Когда были созданы первые разумные машины, последний долгое время являлся важной проблемой. В итоге вопрос был разрешён, и разумные машины, - конечно, не первого поколения, - были признаны обладающими сознанием, следовательно – и свободой воли. Но когда человек вдруг понял, что он сам, как и всё вокруг, является самовоспроизводящейся биолого-механической формой жизни, по его спине не на шутку пробежали мурашки. Само понятие жизни встало на дыбы и пыталось отстоять своё право быть естественно возникшим явлением.
Но реальность была следующей. Как уже было сказано, искусственные формы простейших микроорганизмов, созданных человеком, были абсолютно идентичны по своим качествам своим естественным собратьям. Поэтому многие говорили: если первых создал человек и он же заложил в них программу поведения, тогда как возникли вторые? Всему нашлось убаюкивающее объяснение: мол, виной всему – закон самоорганизации материи.
Со своей стороны мы бы хотели посмотреть на ситуацию шире. Вольные допущения, как показывает практика, иногда позволяют быстрее добраться до истины, чем это представляется без них. Значит, наше предположение таково.
Изначально совершенные биолого-механические формы жизни были созданы Архитектором, природа которого не привязана к этим формам, иначе он не смог бы стать первопричиной их возникновения. Скорее всего, его природа находится в нематериальной сфере. Либо мы ещё не столкнулись с этой сферой в нашей Вселенной, либо эта сфера находится за её пределами. В последнем случае вопрос сразу переходит на другой уровень сложности, затрагивая представления об устройстве нашего пространства-времени в целом.
Если говорить упрощённо, то бытие Архитектора является потусторонним для нашего мира. Возможно, разум до сих пор не нашёл своего очага именно потому, что он появился одновременно везде, как если бы Архитектор вдохнул сознание в одну грань или даже точку своего пространства, которая для нашего пространства явилась всем одновременно. Для того, чтобы представить этот процесс, достаточно вспомнить примеры взаимодействия двухмерного и трёхмерного пространства, а ещё лучше – модели взаимодействия трёхмерного и четырёхмерного.
Вероятно, природа сознания – суть лёгкая рябь потустороннего мира, которая так проявляется в рамках существующего пространство-время. И этот потусторонний мир наверняка объемлющ по отношению к миру нашему. Если там истоки сознания, без хотя бы мимолётного взгляда в него мы никогда не узнаем природу оного. Поэтому, дабы ответить на самый волнующий вопрос разума вообще, нужно заглянуть за границы нашего мира, нашего пространства-времени. Этот вопрос является крайне волнующим, и ответ на него изменил бы многое в нашем миропонимании. Хотя, как известно, взгляд на мир другими глазами – это и есть полное изменение мира.
В заключение позволим выразиться о предмете размышлений метафорически.
Разум вплотную приблизился к зеркалу, стоящему на краю нашего пространства-времени («на краю мира»), и, обманутый его естественными свойствами, начал пристально всматриваться в собственное отражение – вместо того, чтобы задать себе правильный вопрос: а что же или кто находится там дальше, за зеркалом?
Ведь главное тайна – за зеркалом, а не в его отражении.
07.01.2018, Москва