Моя коллекция картинок из жизни вчера пополнилась ещё на одну, созидающую и жизнеутверждающую. А сегодня я снова с интересом рассматриваю её. И она меня тихонечко вразумляет и сладенько радует.
Возле храма одна прохожая что-то рассказывает старой цыганке с добрыми глазами и цепким взглядом. Вроде как жалуется на что-то, недовольно сетуя.
Но колоритная цыганка в длинном тулупе, покрытом инеем, долго слушать её не стала.
И, моментально оценив ситуацию, громко прервала рассказ своей случайной знакомой:
--Что ты просроченное масло на прошлогодний сухарь мажешь?! Не засоряй царствие небесное своим нытьём. Таких и без тебя хватает. Лучше благодари за всё происходящее, так оно лучше для тебя будет. Или с моими внучатками приходи нянчиться. А у меня их семеро. Может и полегчает тебе, да жизнь сразу лёгкой покажется.
И её недовольная жизнью собеседница сразу поворачивается и уходит, вместе со своим ворчанием в обнимку. Не удивительно.
Не удержавшись, отправляю свой искренний комплимент харизматичной попрошайке:
--Вы прям цыганская Раневская, такая же остроумная!
-- Какая ещё Руневская? Не знаю такой. Доча, да я ведь ни разу не грамотная: девственная в этом отношении. С праздником, счастья тебе.
Настроение моё сразу запело и, подскочив, сумело сделать почти что сальто. Спасибо за него. И за доброе пожелание-- тоже огромное спасибо.
До автобусной остановки меня проводили размышления о любви Пушкина к цыганям. И сегодня она стала мне ещё более понятной и обьяснимой.
Ведь сердечная привязанность к ним говорила о свободолюбивом характере великого поэта и являлась хорошей отдушиной, раскрепощая его внутреннее "я" и даря ощущение комфорта,-- того, чего не хватало ему в светском обществе.
С сердечным теплом вспоминаю вчерашнюю случайно увиденную картинку из калейдоскопа вечности.
И, особенно, остроумную и неунывающую душу той, которой судьба приказала родиться цыганкой.
Спаси её Господь и сохрани от зла, поддержи, как можешь. И, ещё, подари ей что-нибудь хорошее, светлое и запоминающееся. Смилуйся. Пожалуйста.