Глава 11. ОХОТА НА ЗАЙЦЕВ
Зима 42 года выдалась снежной и морозной. Огромное количество маршевых рот, прошедших через Анетовку, значительно опустошили закрома местных жителей, которые не были готовы прокормить столько лишних ртов. В их семьях практически не осталось мясомолочных и зерновых продуктов, да и овощей тоже. Многие семьи буквально голодали. От голодной смерти их спасало огромное количество рыбы в реке и дичи в лесах и на полях. Усложняло жизнь отсутствие мужчин, главных специалистов по добыче рыбы и дичи.
Семья Волошиных в этом отношении была в лучшем положении. У Василия был дедушка, который и сам был хорошим рыбаком и охотником и Василия, старшего сына Анны Марковны, он научил всем премудростям охотничьего ремесла. Эти два добытчика частенько баловали семью мясными продуктами. Когда дедушка болел, то добычей зайцев занимался Василий. У него был припрятан кавалерийский карабин, но в условиях оккупации пользоваться им было крайне опасно. Василий приловчился добывать зайцев с помощью петель.
В дневное время он добирался до Богдановского леса, расставлял петли на зайцев, хорошо запоминал места и уходил. Ночью делать это было сложно, да и небезопасно. Ведь ночью вообще посещать лес запрещалось. На следующий день, раненько утром, Василий брал мешок с лямками, надевал лыжи и бежал проверять петли на зайцев.
В тот раз всё было, как обычно. Василий во время добрался до леса, выставил несколько петель в трёх местах и вернулся домой, никем не замеченным. Дело в том, что рядом с Богдановским лесом находились хутора, где жили обрусевшие немцы. Многие из них знали ребят из Анетовки, так как они учились в Анетовской семилетке. Ребята из Анетовки называли своих одноклассников из Богдановки «колонистами».
Хотя немцы появились в этих краях ещё в 18 веке, своими для местных жителей они так и не стали. Если взрослые немцы и старались как-то поддерживать добрые отношения с местным населением, то молодёжь, и особенно подростки довольно часто ссорились и задирали друг друга. В классе Василия училось несколько немцев по фамилии Шульц и Еганы, которых дети называли Гансы и Фрицы. Директор школы и учителя пытались примирить их, и это им удавалось, но только в школе.
Василий и его друзья Добровольские довольно часто выясняли отношения с колонистами на нейтральной территории на кулаках. Когда пришли немцы, многие колонисты были мобилизованы в немецкую армию, а подростки, ровесники Василия получили разрешение носить оружие. В открытую они боялись применять оружие против своих односельчан, но при случае, без свидетелей могли и «пошалить».
В ночь накануне Василий никак не мог уснуть, он переворачивался с боку на бок, считал до ста, сбегал на кухню, чтобы выпить стакан тёплой воды, но и это не помогало. Сон не шёл.
-Сынок, что с тобой, почему не спишь? – спросила его Анна Марковна. – Ты случаем не заболел?
-Да, здоров я, мама, здоров! – ответил Василий. – Просто не спится мне, да и всё.
-Ой, сынок, просто так ничего не бывает,- не унималась Анна Марковна. –Что-то и у меня на душе не спокойно.
-Да, сплю я уже, мама, сплю! - успокоил её Василий и почти сразу уснул.
Мама Василия была женщиной строгой и, в то же время, её душа всегда была открыта для добра. Она пользовалась уважением всего села. Своим детям она тоже старалась внушить доброе отношение к своим близким и родным.
-Не обижай ближнего и слабого, - внушала она детям.
-Живи так, чтобы после тебя оставался светлый след, делись с голодным последней крошкой хлеба, не воруй, живи честно!
-Храни верность Родине, а если потребуется, за спины других не прячься!
Чуть забрезжил рассвет, Василий взял мешок, лыжи и палки, засунул в валенок лёгкий топорик и побежал в сторону Богдановского леса. В поле снега было немного. Его частично вымело, частично он улёгся, покрывшись прочным настом. Зато в лесу его было выше колен.
Василий снял лыжи, спрятал их под кучу валежника и медленно побрёл к первой группе петель. Здесь его ждала удача. Огромный заяц-русак попался в петлю видно ещё с вечера. Он уже успел окоченеть. Недалеко от него он нашёл ещё и молоденького зайчика.
-Наверное прошлогодний, - подумал Василий, укладывая его в уже довольно тяжёлый мешок.
Он внимательно осмотрелся и решил отнести свою добычу поближе к лыжам. Он выбрал подходящее дерево и повесил окоченевших зайцев на сук. Оставлять их рядом с лыжами было опрометчиво. Пока будешь проверять силки, набредёт лиса и порвёт или испоганит добычу.
Добравшись до второй группы петель, Василий нашёл ещё одного зайца, он был ещё тёплый.
-Сегодня никто голодным спать не ляжет, - с удовольствием подумал Василий.
В это время совсем недалеко раздался тревожное стрекотание сорок.
-Видно, я в лесу не один,- подумал Василий, и, на всякий случай, прилёг за огромный куст шиповника. Вскоре мимо него, пыхтя от напряжения и расталкивая глубокий след, прошёл один из братьев Шульц. Василий приподнял голову и в тот же миг пуля просвистела возле его уха, и он рухнул головой в снег. Видно, Ганс был не один. Его брат заметил след оставленный Василием и незаметно подкрался сзади.
-Готов, - услышал он голос одного из братьев –Пойдём посмотрим, кто это с утра пораньше тут бродит. Вдруг он ещё жив.
Василий напрягся, тихонько вытащил из-за голенища топорик и положил руку на топорище.
-Живым я им в руки не дамся, - подумал он.- Второй раз стрелять они вряд ли будут.
-Да ну его, - раздался голос второго брата Ганса. - Он и так подохнет. Ты же видел, как он рухнул.
Братья ушли. Василий тихонько поднялся. Всё его лицо было залито кровью. Стремительно упав на куст шиповника, он его сильно расцарапал. Когда скрип шагов братьев Шульц затих, Василий выбрался на край леса и увидел, как по дороге на хутора идут два парня, а за ними поспешает рыжий пёс. Василий очень хорошо знал этого пса.Он ещё раз подтвердил, что на его жизнь покушались братья Ш ульц.
Анна Марковна, увидев Василия с окровавленным лицом, всплеснула руками и заголосила:
-Сыночек, да кто же это тебя так? Ведь чуяло моё сердце. Не надо было сегодня ходить в лес. Ах, изверги!
-Успокойся мама! Ничего страшного, просто я неудачно упал в куст шиповника. Глаза целы, а всё остальное зарастёт как на собаке.
Мама достала из печи чугунок с кипяченой водой. Она аккуратно обмыла раны, которые всё ещё сочились сукровицей, достала какую-то настойку, протёрла их, и, всё ещё всхлипывая, принялась осматривать зайцев.
Несколько позже Василию пришлось ещё не раз встречаться со своими одноклассниками, братьям Шульцами.
В соответствии с «новым порядком» с наступлением темноты местным жителям запрещалось выходить из дома без специального пропуска. В тот вечер в доме Василия засиделся один из его друзей, Жора Полищук. Мама Василия была очень обеспокоена и настоятельно рекомендовала прекратить игру в шахматы, так как на улице уже темно и вступает в силу комендантский час.
-Ничего, - самонадеянно ответил Василий. –Я знаю здесь все пути, дороги и никто нас не задержит.
Они окончили шахматную партию, и Василий пошёл провожать Жоржа. Не успели ребята пройти и 50 метров, как раздался окрик:
-Halt!* – и в спину ребят упёрлись стволы карабинов.
-Ну, что, воробушки, допрыгались? – услышал Василий голос Шульца- старшего. – На сей раз вам уже убежать не удастся! Идите вперёд!
Василий понял, что охранники гетто отведут их на берег реки и там расстреляют. Он крепко сжал руку Жоржа, и они медленно пошли вперёд.
-Шевели копытами! – ухмыляясь, сказал Шульц старший.
-А нам торопиться некуда, - отпарировал Василий. –Мы вышли на улицу прогуляться.
-Скоро ваша прогулка закончится, - снова усмехнулся охранник.
В это время справа появился забор дома, в котором жил дед Василия. Дом дедушки Петра был обнесён невысоким каменным забором, высота которого была меньше метра. Василий ещё крепче сжал руку своего друга, и как только они поравнялись с калиткой , которая никогда не запиралась на замок, Василий воскликнул:
-Бежим! – и бросился в калитку, увлекая за собой Жоржа. Немцы, не ожидавшие такого трюка, сначала растерялись и начали палить в темноту. Петляя, как зайцы, ребята скрылись в саду.
Немцы преследовать их не решились, зная крутой характер и твёрдую руку деда Петра.