(unreasoned story)
Одним тёмным-тёмным зимним вечером мы ехали по ночному-ночному городу.
Чтобы сократить наш путь в Кунеевку, я свернул на неосвещённую дорогу, идущую мимо старого кладбища.
Чёрный асфальт сливался с грязным чёрным снегом на обочинах, расползающихся во мрак обступающего леса. Облачное ночное небо, чуть красноватое от городского света, было слегка светлее, и на нём тускло поблёскивали редкие звёзды.
Мне показалось, что одна звёздочка мерцает прямо возле земли. Я немедленно включил дальний. И верно: впереди, по ходу движения, уверенно засветился красный катафот велосипеда.
– Это странно, – подумал я, но вслух ничего не сказал, а только на всякий случай принял левее.
Автомобиль слегка затрясло. В этом месте движение одностороннее, а машины обычно едут в один ряд, поэтому асфальт на левой полосе прячется под укатанным снегом и льдом. Впрочем, на кладбищенской дороге движение всегда одностороннее.
Я постарался аккуратно, но как можно быстрее вернуться вправо. Сосредоточенный на этом маневре, обгоняемого я не рассмотрел, да и неинтересен он мне был совсем. Теперь-то, думаю, что напрасно.
А впереди, на подъёме, уже близок был перекрёсток с освещённой дорогой, на которую мы стремились, как вдруг…
Там, на перекрёстке, появилось нечто.
То, что это снова велосипедист, я понял сразу. Два колеса, их размер и характер движения не оставляли сомнений. Но вот личность седока меня на мгновение потрясла.
Выхваченная фарами и подсвеченная сзади жёлтым светом уличных фонарей, фигура казалась призрачно-белой. Некто, сидевший на велосипеде, был невероятно высокого роста, на нём был не то длинный старинный плащ, не то балахон клуклуксклановца.
Самым же поразительным было полное отсутствие над этим одеянием чего-либо похожего на голову. Просто Всадник без головы, причём всадник какого-то баскетбольного роста.
Двигался он тоже странно. Мало того, что велосипед свернул с главной дороги под «кирпич», он ещё и поехал по правой полосе, прямо на нас.
Не то, чтобы кровь у меня похолодела, но всё-же что-то где-то ёкнуло.
– Это что ещё за чудо в перьях! – делано бодро воскликнул я и начал притормаживать, соображая, как буду расходиться с ЭТИМ и чем такая встреча может грозить.
Сидящая рядом супруга моя, будучи женщиной, крайне сдержанной в эмоциях, не успела сказать ничего, а только выдохнула и вжалась в кресло.
Наваждение, впрочем, длилось недолго. В следующее мгновение велосипедист свернул на свою полосу, что сняло остроту дорожной ситуации. А изменившиеся углы освещения позволили рассмотреть необычного ночного путника.
Чудо действительно оказалось «в перьях». Посреди России, по ночной зимней дороге на велосипеде ехал натуральный индеец. Не скажу, был он из могикан или, скажем, из апачей, не успел я, конечно, разглядеть его во всех подробностях. Но то, что индеец – это точно. На нём были куртка и штаны с длинной бахромой вдоль лампасов и рукавов. А на голове, как и положено, был «war bonnet» – высокий головной убор с орлиными перьями, который и ввёл нас в заблуждение относительно его роста.
Потрясение сменилось недоумением, а всего через секунду индеец остался позади, а мы поравнялись с освещённой дорогой, свернули на неё и продолжили свой путь, задавая себе и друг другу массу вопросов.
Эти вопросы не оставляют меня и сейчас. Кем был этот человек? Был ли он ряженым или взаправдашним индейцем? Откуда он здесь взялся, и куда направлялся? Ехал ли он на встречу с велосипедистом, замеченным нами ранее, и если да, то, что они замышляли? А если нет, то о чём мог подумать путник, которому суждено было встретить индейца ночью, да ещё возле кладбища?
Видимо, все эти вопросы останутся без ответов.
Ночь умеет хранить тайны.