Челноки на плаву - часть вторая

               
                Послесловие переросшее в продолжение

                Савелий

         Сава не нашёл себе достойного применения в новой жизни. Попытался заняться бизнесом в компании с власть предержащими. Не вышло. Там тоже произошло своё расслоение: у кого грудь в крестах, у кого голова в кустах. К счастью, голова Савелия осталась при нём, а «крестов» он заработал ровно столько, чтобы, подобно своим историческим сестрам и братьям, податься в глухую эмиграцию. Это ему удалось.
Он еще и там, за океанским кордоном, успел поработать и заработать скромную (по понятиям того мира, где человек человеку... сами знаете кто), но достаточную для приличного существования (по понятиям того мира, где человек человеку... сами помните кто) пенсию.

      Так и жил Савелий эти полтора десятка лет: звёзд с неба не снимал, но и щи лаптями не хлебал. Свою бизнес-прогулку вспоминал с улыбкой, но не более. С Вованом первое время виделся. Потом тот «пошёл в гору», а у занятых бизнесменов нет времени для пространных бесед с бывшими. Фамилию Серёги слышал в коридорах власти: как ни странно, тот сделал административную карьеру.
О Толяне однажды услышал в связи с трагической историей. Нет, нет, ничего плохого Толян не совершил и сам остался цел...
Эти воспоминания, как и вся прошлая жизнь Савелия, остались где-то там, в обозе...

                Толян

         С той поры перестал «челноковать» - босс не мог так часто отпускать и так продолжительно обходиться без верного, умелого и всегда нужного под руками человека. Да и правду сказать, Толян «стоял»  в материальном плане всё прочней и прочней; ему эти грошовые поездки уже стали не с руки.
Долго не женился, жил со старенькой мамой. Естественно, была и вторая квартира для личной жизни: от юных поклонниц Толян не отказывался.
Будущее Толяну представлялось в голубых и розовых тонах: босс относился к нему благосклонно, дела компании шли «в гору» и ему, как обладателю приличной суммы её акций, исправно струился ручеёк дивидендов; мама была относительно здорова – ей также помогал заокеанский брат... 
     /...До одного случая, перевернувшего всё его безоблачное существование, а главное – представление об этом мире. В одной из дальних поездок усталый Толян сделал то, чего никогда себе нен позволял: передал руль боссу, захотевшему немного размяться после продолжительного сидения.
Толян не помнил всего, что произошло. Сквозь дрёму, в которую тут же впал расслабленный водитель, он почувствовал страшный удар, услышал треск, подобный разрыву шрапнели, а затем тишину, которая ему будет сниться много лет в страшных снах...

«Мерседес» срезал, как бритвой, крупную придорожную яблоню. Молодой босс погиб сразу, Толян отделался царапинами и шоком.Самым тяжким  после беды было смотреть в глаза родителей генерального директора:
      -  «Не уберёг... А мы на тебя так надеялись...»
     После этого Толян продолжал работать на той же фирме, но уже потеряв прежнее превилигированное положение. Он вдруг понял, что  очень вероятно, отлучившись на минутку, уйти навсегда. Ему стало страшно от того, что человек может исчезнуть, и если у него в этом мире нет какой-то основы, то исчезнет и память о нём.
Толян женился на простой и любящей женщине. Подряд в течение двух лет обрадовал бабушку двумя внуками.
    Неплохой человек Толян – пусть ему везёт в этой жизни и дальше...

                Вован и Серёга

       О них рассказывать придется одновременно, так как всё следующее десятилетие, все девяностые их судьбы оказались неразлучными.  Как и предполагал Савелий, Серый присосался к деятельному Вовану, постепенно из помощника вырос в компаньона одной весьма заметной на региональном небосклоне фирме АО «Эрго». Но это уже произошло в конце десятилетия (заодно и столетия, и тысячелетия). А до этого были бурные события не только с коммерческим риском, но и с риском потери буйных головушек наших весёлых «челноков».






                Турецкая тюрьма

     Челночный бизнес в сторону бывших соцстран терял свою привлекательность по мере истощения «халявных» товарных запасов из того времени, когда колбаса стоила 2-20. Кроме того, массовая безработица включила в челночный круг такое количество народу, что приличному «челноку» стало «западло» суетиться со всем этим сбродом.
Cтрелка бизнескомпаса показывала на Юг – в страну, откуда были родом предки кумира в меру образованного Вована – Остапа Бендера – турецкие янычары. Здесь торговля была посолидней – разнообразные
( в основном одежда) изделия из кожи. Но и платить за них нужно было уже не бартером из бракованных кофемолок, но «зеленью» или даже золотишком.
 Что ж, первоначальный капитал был накоплен во время поездок (вроде описанной выше). Самое время пустить его в ход, чтобы удвоить, утроить, удесятерить... Короче, приблизиться к мечте каждого, кто тянулся по-настоящему в бизнес, то есть к миллионной отметке на обрывистом маршруте к богатству.

       Турецкий бизнес, в отличие от прежнего челночества, грешил большими издержками, но и радовал большей предсказуемостью. Вовка заранее знал «окна», по которым следовало проходить таможенный досмотр. Всё было оплачено заранее, и если (не дай Бог!) не случался какой-то сбой, переход происходил чинно и гладко. И Боже упаси, чтобы что-то не сладилось в системе: тогда в ход шла жесточайшая кара турецких властей за любое нарушение.

      ...Беда пришла в один из обычных рейсов за очередной партией товара. Отлаженная двумя годами систематических бизнес-трипов схема работала до сего времени безотказно. Именно поэтому, уверенный в надежности этих поездок, занятый другими делами Вован отправил в рейс трак с Сергеем и водителем.
     ...Ночью в квартире Вована зазвонил телефон. Спросонья Вован не понял , кто и о чём говорит. Потом до него дошло, что звонит турецкий партнёр из Анкары. Затем дошёл и смысл информации: Сергей задержан на таможне, арестован и  заключён под стражу.
       - В чем дело, Сабит? Я же расплатился за прошлый проезд и дал аванс за этот. Какие могут возникнуть сложности на границе? Ты мне можешь пояснить/?
       -  Вова-джан, дело намного хуже. Сергей попался по другому поводу. Не по линии наших друзей на таможне. Его «закрыл» спецотдел по борьбе с особо опасными преступлениями.
       -  С каких это пор  кожаные куртки пальто, вообще тряпки стали особо важными?
       -   Владимир, дело очень серьёзное. Куртки здесь не при чём. Серж попался на наркотиках.
       -   Что-о-о?! – у Вована перехватило дыхание. – Какие наркотики?! Это какая-то ошибка. – из «наркотиков» у него было лишь одно сало.
      -    Вова – джан , приезжай срочно : всё надо решать очень быстро... Здесь подумаем, что делать... Надо сначала спасти товар... Приезжай, сладкий...

     Вован ничего не понимал. Никогда ни он, ни его бригада и близко не подходили к наркотикам или оружию. Вовку пару раз пытались завлечь в эту сеть, обещая то грандиозные барыши, то оторвать башку, если не согласится. Вован не согласился, башку ему не оторвали, а просто отстали, видя его решительность.
И вдруг такой пассаж! Серый позарился на большие бабки или это провокация; может, месть тех же подонков, кому он отказал в соучастии?
Как бы там ни было, но друг-товарищ ,  с которым разделено много радостей и огорчений, в тюряге; товар на сумму больше двадцати тысяч баксов арестован; кредит банка надо вот-вот возвращать...

      Вован выгреб из всех «сусеков», какие были в доме и офисе, наличность и немедленно на своём собственном BMW  рванул по накатанной колее на запад через Болгарию к турецкой границе. (благо въездная виза на целый год стояла в паспорте).
          Худшие опасения Вована сбылись. Серый, почувствовав себя на время командором, первым номером, решил «снять банк» в этом заезде и согласился перевезти небольшой  (грамм сто ) мешочек с зельем. Расфасовал он его там, где лежал провиант, а именно нарезанное и специально для этого дела круто нашпигованное ядовитого запахв чесноком и перцем «украiнське» сало. Кто его надоумил это сделать, Сергей не назвал даже Вовану, когда тому разрешили свидание с арестантом. Он только смотрел на Вову раболепно, снизу вверх и в его глазах была вселенская тоска и безнадёжность.

     Впрочем, до этого были и другие дела. Приехавшего в Стамбул Вована встретил Закор и прибывший из Анкары Сабит. Дело в том, что по условиям договора за безопасный вывоз товара отвечала турецкая сторона. В данном случае провал произошел не по их вине, а груз ,  между тем, был арестован. Турки требовали возмещение ущерба за отдельную взятку для разрешения этой проблемы. Вован упорствовал, ссылаясь на то, что это провокация со стороны недругов тех же турок. Согласились на том, что груз надо вызволять, а расходы (до полного выяснения обстоятельств) стороны поделят пополам.
    - Сабит, а как же быть с Сержем? Мне же его надо вытащить.
    - Владимир, Серж повёл себя, как шакал. Так ему и надо...
    - Если он виноват, я с ним потом разберусь. А пока я должен вытащить его из тюрьмы.
    -  Вова-джан, это очень большие деньги. И делать всё нужно очень быстро, пока дело не передали в суд... Серж тебя подставил – он не стоит этих денег...
    Когда Сабит назвал приблизительную сумму выкупа, Вован ужаснулся и горько пошути:
      -  За такие бабки я бы и себя не стал выкупать...
      -  Ты не подумай, Владимир, что мы хотим нажиться на чужой беде. Аллах запрещает такие дела. Я тебя приведу к лойеру Эркину и ты с ним договоришься.
Эркин оказался мужчиной лет пятидесяти с респектабельной внешностью. Принял ходоков он в достаточно представительном офисе. Поговорив с Сабитом по-турецки, очевидно, выяснив суть дела (к счастью , они были знакомы много лет) Эркин не стал переводить впустую время, а назвал точную сумму затрат по этому «кейсу», для верности написав её на бумажке. Цифра оказалась существенно меньше ранее названной Сабитом, но и такой, что не снилась Вовану в самых кошмарных снах. Он было кинулся к переводчику Сабиту с протестом, но Сабит даже не стал переводить эту фразу Эркину.
      -  Вова – джан, я попросил уважаемого Эркин –оглу, как можно снизить твою цену. Эта-последняя.
После этого, Эркин, до окончательного Вовиного решения, в качестве жеста доброй воли написал бумагу и организовал тюремное свидание с Сергеем.

     На свиданку в турецкое СИЗО Вован пришел разъярённый, как лев. Он буквально мечтал первым жестом при встрече залепить Серому по его сытой роже звонкую оплеуху. На самом же деле, когда  Вован увидел измождённого, со страдальческими, испуганно бегающими глазами, полностью раздавленного, деморализованного случившимся Серёгу, здоровое с отчётливым биением сердце Вована заколотилось и слегка защемило. Рассказ Серого, в каких условиях тот сегодня живёт (арестанты содержались в настоящей яме), поверг Вована в транс. Он уже не стал разбираться, кто и как совратил дурака на такую аферу, Главным было сделать всё возможное,чтобы вытащить Серого, который в описанных условиях долго не протянет.
     -  Вован, я перед тобой настоящая тварь и прощенья мне нет. Но спасти меня, я точно знаю, можешь лишь один ты...
     -  Ладно... С тобой будем разбираться позже... А пока – не сцы, кабан! Делай, что тебе будет говорить адвокат. Прорвёмся!!

     ... Эркин согласился принять имеющиеся у Вована деньги в качестве задатка для того, чтобы немедленно начать дело. На представление основной суммы он дал недельный срок. О том, чтобы заимствовать у турецких партнёров, речь не шла – те и так раскошелились на выкуп груза.
       В тот же день Вован привычным образом отправился в обратный путь. С учётом времени на дорогу в оба конца на сбор очень круглой суммы ему оставалось двое с небольшим суток.
Вован оголил все банковские счета, взял взаймы у других «новых русских» (делали они это без всякой охоты и в очень умеренных сумах).
Заехал к отцу Сергея. Тот очень переживал за сына, но деньги (как он выразился, «гробовые») давать боялся.
      -  А какая у меня гарантия, Вова, что ты меня не «кинешь»? нынче не то, чтобы чужого, собсвенного отца обберут, не дрогнув бровью...
      -  Хорошо, моя квартира стоит сегодня сорок тысяч долларов. Я оформлю на вас дарственную и вы её вернете, когда Серёжа будет на воле.

      ...Вован привёз турку не всю сумму. Пять тысяч нехватало и их просто негде было взять. Добрый Эркин и здесь пошёл навстречу. Он показал Вована мужику боксёрского вида со шрамами на физиономии, что-то тому сказал, а Вовану перевёл (кстати, выяснилось, что по-русски Эркин – оглу говорит лучше других турок, а при первой встрече азиаты просто «разводили» Вована):
    -  Я сказал, что через месяц ты ему должен вернуть семь тысяч. Вот его телефон, а если понадобится, тебя он достанет из-под земли...

    ...Как хорошо, что в мире существует коррупция!! Подкуп, задаривание, блат и другие подобные действенные инструменты человеческих отношений! Не будь их ,  вера человека в чудеса, спасение через соломинку, в конце концов, в высшую справедливость была бы подорвана. Причём к коррупции высшая справедливость? А хотя бы потому, что ошибочное решение, осуждение невиновных  в судах на нашей неисторической родине случаются чуть ли не в каждом пятом-шестом случае. И только взятка – крайняя после Конституционного Суда инстанция - даёт возможность ,  хоть изредка, но совершить справедливость!..

      Приведенная сентенция не имеет никакого отношения к попавшему в тюрьму по собственной жадности Серому. И сработавшая в условиях уже пресловутой западной судебной системы взятка служила основному своему назначению – увести преступника от наказания. Вован проходил свидетелем на суде и воочию убедился, как в течение заседания Серого от потенциального преступника отбелили чуть ли не до статуса жертвы
После окончания заседания, освобождённому от стражи в зале суда Серёге, оставалось только, подобно герою Гайдаевской комедии замечательному Трусу,  воскликнуть:
        -  Да здравствуеи турецкий суд, самый гуманный суд в мире!
Он этого не сделал, но последующие два года исправно отрабатывал средства, вложенные в его свободу. В том числе , и перед собственным родителем:
    - « У делишек нет детишек!!»
Позже выяснилась ещё одна мерзкая подробность: оказывается, Серый однажды уже провёз грамм пятьдесят «серого вещества», когда ехал вместе с Вованом. Тогда их спасла лишь счастливая звезда, которая всегда сопутствует последнему.