Привет, читатель.
Единственный уникальный, как уникальны снежинки. Ведь все, что здесь было написано, написано для единственного читателя. Когда мы читаем – мы всегда вдвоём. Читатель и писатель. Так давай поговорим по душам.
Мой мозг взрывается текстами. Твой мозг … это твой мозг. Я не могу его вскрыть как консервную банку. Но я могу вскрыть свою душу. Зачем мы пишем? Затем же, зачем говорим друг с другом.
Мы с тобой никогда не встретимся, мы – остались там, затерялись в метели бессмыслицы, хотя вокруг и стояла стена дождя. Заглянули друг другу в душу, обомлели, кинулись друг в друга нелепыми словами. И дальше уже не слушали друг друга. Теперь позвольте высказаться мне. Что-то вскрылось, промелькнуло, как хвост испуганного кролика, и глаза испугались. Каждое слово, брошенное в душу, жгло, оно хотело вырваться, и застревало на половине. Так пусть оно здесь останется и просыпется. Для тебя, мой дорогой читатель, я станцую танец текста. Как первобытный художник - возьму кусок угля и вычерчу силуэт зверя, неведомого и огромного, который приснился, и скачет бешенно, и просится на волю, но нам надо было кушать и мы просто его убили. А теперь он живёт только во сне и ему надо отразиться хотя бы на стене, чтобы не забыли его первозданную силу, чтобы он проскакал по умам и внёс трепет в душу. И мы бы не просто глодали текст, а кушали и трепетали.
Пусть текст как орнамент заморозится на стекле, через которое можно говорить, не прикасаясь друг к другу, потому что я против прикосновений. И я ничего не возомнила и не питаю надежд. Прикосновение опустошает, притягивает обратно к земле, как дождь прибивает пыль души и превращает её в грязь. И ты тоже не любишь грязь. И считаешь её мерзостью. Так зачем ты это делаешь? Возомни себя поэтом и исцели себя текстом, и посвяти его своей подруге или другу. Но обязательно кому-то живому, кого ты знаешь, и кого ждёшь. С кем необязательно жить вместе, но дышать обязательно. И все силы безумной энергии закинь вдаль. Да их и не надо вытягивать, они сами польются. Ты только устремись вместе со мной туда, куда не долетает глухой звук. Туда куда ты сам сможешь дотянуться. И ещё немножко выше. Если только захочешь. А я знаю, что захочешь. Мы туда вместе посмотрели: вверх и немного влево. Туда, где все сходится. И где ты сможешь вытряхнуть все, что застряло в окнах души, пытаясь сбежать с криком первого петуха.
Мы же остались вдвоём там в темноте. И этот разговор на самом деле не состоялся, потому что мне надо идти. А ты кричал в темноте от боли. И плакал впервые за полгода. Не понятый, не поломанный, не железный, но живой, и мир не рухнул после. И уже не вычеркнуть этот мещанский крик, сколько ни пытайся. Он отпечатался как узор дыхания, как желание быть услышанным. И я услышала. А теперь в ответ выдерни свои слова-логосы, которые застыли в руках, сколько по ним не бей. И пусть сплетутся в витиеватый узор, который ты прочтёшь, а я пропою, и мы обязательно встретимся, мой читатель.
Оригинал здесь
http://pishem.org/pishem1/readers/18/1974