"Триумф"
В одном из маленьких домов, расположенных в черте города Д. обитал одинокий охотник. Женщин у него совсем не было, с друзьями встречался редко, а от новых людей в своей жизни скрывался, как вампир от света. Охотник был высокого роста, плечист, бородат, носил с собой постоянно на ремне перочинный ножик и компас, чтоб случайно не заблудиться, увлекаясь очередным стрельбищем в лесу.
-Так-так,-сказал он, находясь в горячих поисках, -где же моё новое ружьё. Гхм... Среди этого кучного хлама вечно ничего не разобрать...
В сарае охотника, как тому полагается, лежало несколько видов оружия. Начинался список от гладкоствольных ружей, а заканчивался комбинированными (последние ему не особо нравились из-за встроенного оптического прицела, но он их всё-таки держал в арсенале дабы не подавать вида своей неопытности).
Отыскав нужное, он хлопнул дверью сарая и отправился по лесополосе на охоту. Стояла тёплая погода, лучи солнца припекали землю, а пасмурные тучи намекали о том, что вот-вот начнётся грибной дождь.
В пути охотник постоянно закуривал самокрутки (так как был поклонником креплённого табака) и параллельно чертыхался из-за беспокоящей его мозоли на ноге.
-Вот же зараза, -пробурчал он, выпуская дым через нос, -если кабан побежит на меня в ярости, то исход неминуем. Ещё не хватало, чтоб я от грязного животного помер.
За несколько метров до леса бородатый мужчина сосредоточился что есть сил, затянул шнурки на грязных берцах, подтянул ремень, нащупав с обеих концов нож и компас, открыл коробочку с патронами и зарядил ружьё.
Несмотря на многолетний опыт, руки охотника всё равно тряслись. Его не покидала мысль о том, что в какой-то момент из-за деревьев или из самой листвы выпрыгнет кабан и снесет его острыми как сабля клыками. Как ни странно, но звонкое, радостное пение соловьев нарушало душевное беспокойство, а тихое журчание речки расслабляло слух. Вокруг ничего не предвещало опасности, даже наоборот - природа создавала такую атмосферу, при которой хотелось раскинуться на гамаке между двумя дубами и неспеша любоваться полётами птиц. Но напряжённого охотника, ведомого твердыми принципами, подобная атмосфера не только не беспокоила, но даже раздражала. Под ногами идущего потрескивали сухие веточки, от колючих растений выдирались нитки на одежде, а на теле оставались мелкие царапины.
Вот какой-то звук раздался на спуске к реке. Охотник сбросил с плеча ремешок, на котором висело ружьё и, подставив прицел к правому глазу, подошёл ближе:
-Не уж то добыча нарисовалась, близок триумф, только терпение...
Спустившись вниз бесшумными шажками, он обнаружил след, а точнее несколько следов. По их скромным размерам можно было уверенно сказать, что это полосатые кабанчики. Наигранно заулыбавшись, охотник закинул ружьё обратно за спину, и направился в южном направлении леса. С каждой минутой его мозоль увеличивалась из-за регулярных перебежек.
-Что за наказание, будто кто-то не хочет чтоб я охотился, -скрипя зубами, приговорил он в воздух,-но ведь это животное, грязное животное, господи, и смысл его жизни заключается в том, чтоб послужить чьим-то обедом. Не зря ж все наши предки охотились!
После этих слов уверенность в его груди возросла и он, хлюпая по грязи берцами, подошёл к близлежащим голубым скалам, рядом с которыми росли плоды дикой груши. Именно груша, широко распространённая в лесу являлась изумительной закуской и в то же время приманкой для голодных кабанов. Прихрамывая на одну ногу, охотник упёрся правым боком в скалу и подумал:
-Вот так улов! Искал кабана, а наткнулся аж на тройню полосатых кабанчиков. Видимо, где-то поблизости их мамочка затесалась...
В таком положении охотник прождал почти двадцать минут, но никакой кабанихи так и не появилось. Возле дерева всё также кружилось три маленьких, полосатых кабанчика , которые то и делали, что пожирали упавшие с дерева плоды.
-Ох, спина затекает, нужно срочно действовать,-удавившись болью, прошептал бородатый мужик, -хм...сугубо навскидку...кабанчиков тройня... то есть, убив одного, я непременно спугну остальных, а времени их догонять явно не хватит, учитывая тот факт, что нога моя от мозоли совсем опухла...
Что-то зажурчало в животе, по всей видимости, голод напомнил о себе, поэтому время для раздумий достигло мизера.
-Ладно, стрелять так стрелять! -сказал охотник, психуя, и навёл прицел на крохотного кабанчика, затем спустил курок, обрушив грохот от выстрела на весь лес.
Пуля моментально пробила голову животного, разорвав правое ухо и вывалив кусочек мозга на землю. Оставшиеся кабанчики тут же разбежалась с визгом в стороны, а охотник, хлебнув дыма от свежего выстрела, ринулся в сторону грушевого дерева. Улыбка охотника разошлась вширь, глазки засуетились, а морщины на лбу задвигались волнами.
-Царица небесная! Добыча! Триумф! -воскликнул он, потирая ладошки.
Его не покидала идея о том, чтоб в сию минуту разжечь костёр из подручных средств и насладиться куском свежего мяса. Скинув ружьё, охотник достал с ремня острый перочинный ножик и воткнул его мёртвому поросёнку в сердце, затем с тяжёлым усилием повернул рукоятку по часовой и высунул обратно. Кровь тут же начала хлестать из сердца малыша ручьём, будто вода из под крана. Начались по непонятным причинам судороги, которые проходили от головы до пухлых ног кабанчика. Пока земля пропитывалась свежей кровью, охотник достал самокрутку и с облегчением затянулся:
-Вот так денёк выдался, никогда бы не подумал, что так тяжело будет прибить какую-то дикую свинку.
Смеркалось. Круглая луна, выглянув из-за облачка, освещала лес, крики совы, похожие на звонкое мычание, сменили в воздухе пенье соловьев. Ветер раскачивал ветки деревьев, от чего разносилось таинственное шуршание. Рядом с костром, на котором томился убитый дикий поросёнок, сидел охотник в белой майке на лямочках и глядел внимательно на клубы пахнущего дыма. Его грязная рубаха была перекинута через ветку грушевого дерева, а расшнурованные берцы сохли у подножия скалы. Он внимательно подготовился к грядущей трапезе: набрал в речке воды, соорудил из коры упавшего дерева плоскую тарелку и наточил об камни перочинный ножик, чтоб без труда резать горячее мясо. Но не успел охотник и обронить слюны, как из-за скалы появилась огромная фигура разъярённой кабанихи. Она смотрела напряжённым взглядом на распятого сыночка, который, прокручиваясь над огнём, ронял с собственного тела капли кипучего жира.
-Не жизнь, а подарок, -прошептал охотник и босыми ногами подскочил к заряжённому ружью,-ну что, дорогуша, теперь нападай!
Лицо охотника постепенно бледнело, глядя в сверкающие глаза кабанихи, которая медленно двигалась в сторону костра. Но её поведение в эти минуты казалось достаточно странным. Она не стремилась нападать, не торопилась бежать, её облик в какой-то момент даже принял человеческий вид.
-Не может этого быть! -воскликнул охотник, глядя на то, как с глаз кабанихи упали первые слезинки, - всё в своей жизни видел, но чтоб животные плакали...
Охотник опустил ружьё и с отчаянием оперся на обсыпанную скалу. В это время кабаниха зашла в костёр, где томился её сыночек и , к безумному удивлению, начала гореть заживо! Кровь сочилась из её ушей, сильный ветер подымал пламя огоня всё выше и выше. Шкура кабанихи пылала ярче и ужасней, она визжала от боли, но верно оставалась в объятиях надвигавшейся смерти!
Разум охотника не осознавал происходящего. В какой-то момент ему даже хотелось облегчить страдания, пристрелив кабаниху, но мысль о том, что животные теперь сами погибают, когда пытаются с ним сразиться стояла выше всяких человеческих принципов. Спустя несколько минут мертвая кабаниха свалилась в угли и осталась дотлевать на них вместе с поджаренным сыночком.
Хлынул дождь.
Охотник, аппетит которого мгновенно пропал, надел берцы, схватил ружьё и принялся бежать по ночному лесу. Во время бега его лёгкие наполнялись ледяным воздухом, адреналин сшибал голову, а мозоль на ноге ужасно болела и кровоточила. Он оборачивался, бежал и оборачивался! Ему мерещилось, что кабаниха восстала из пепла и преследует его по горячим следам.
-На меня охотятся! Умоляю, помогите! -кричал он, сбрасывая по дороге тяжёлое ружьё и кожаный ремень.
Еле как добравшись до дома, охотник впал в глубокую депрессию и всю ночь просидел за бутылкой.
Утром его обнаружили повешенным в сарае...