ИНВЕСТИЦИИ И ДАЛЬНИЙ ВОСТОК
Инвестиции - это, что?
Чтобы ответить на этот вопрос нужно уточнить, что понимать под этим словом. И это обязательно потому, как у нас за словами часто «прячут» совсем не то, что они обозначают на самом деле. Вот и под инвестициями некоторые люди понимают не совсем то, что оно включает в это понятие. Слово это иностранное, например, английское invest означает вложение капитала в какое-либо дело. Чаще всего, это долгосрочные вложения. На вложенные капиталы должно быть развернуто производство (чего-либо), оно должно выдавать продукцию, и только после этого инвестор начнет получать отдачу – сначала он должен возместить свои вложения, а только затем может получать прибыль. Но может и не получать, если инвестиции вложены рискованно. Тогда «плакали его денежки» – никто ему их возмещать не будет.
В этом отличие инвестиций от дачи денег в кредит. Кредит вернут, а вложенные инвестиции, в случае неудачи, это риск самого инвестора.
Ещё одно отступление… Мы хотим, чтобы инвестором был, как правило, владелец иностранных капиталов, т.е., чтобы он принёс в Россию валюту. Но, вкладывая валюту, инвестор желает получать прибыль, тоже в иностранной валюте – чтобы его продукцию можно было продавать в других странах. Для этого она должна быть конкурентоспособной. Прежде, чем рисковать Инвестор подсчитывает приход-расход. Если между приходом (доходом) и расходами на производство будет положительная разница, то производство (предприятие) будет приносить прибыль. Если нет, то никакой инвестор на любые предложения не клюнет.
Приход подсчитывается легко – готовая продукция во всем мире стоит примерно одинаково. А вот расход? В общем виде он складывается из материальных затрат на производство (строительства здания, коммуникаций, приобретение оборудования, сырья, комплектующих…), оплаты труда наёмным работникам, накладных расходов (транспорт, электроэнергия…), налогов… Выгодность определяется разницей между мировой ценой товара-продукта и местными, конкретными затратами на его производство. Именно здесь и «зарыта собака».
Если начать детально подсчитывать наши затраты, то, оказывается, что производить что-либо в России, тем более на Дальнем Востоке, бесперспективно – слишком велики затраты, в сравнении почти со всеми другими странами мира. И дело не в рабочей силе – «ленивых и пьющих» русских людях, как некоторые «экономисты» утверждают, дело в природно-климатических условиях. В наших, суровых условиях товар-продукт всегда будет значительно дороже, чем произведённый на юге Китая, в Индии, в странах Юго-Восточной Азии… Вот поэтому, несмотря на различия в государственном устройстве, диктатуре власти, отношения к демократии и не соблюдении «прав человека», инвестиции туда идут, а к нам не идут. Китай поднялся не потому, что он «подружился» с Америкой, а, вследствие выгодности для США вложения инвестиций.
Нет экономики «вообще», экономика всегда конкретная
Наша ошибка, если не сказать – беда, заключается в том, что подавляющее большинство наших экономистов учились, писали кандидатские и докторские диссертации по экономике, основанной на Западной (американской, марксовой) теории, где всё определяется одним показателем – прибылью. Но экономики безотносительной, экономики – «вообще», нет, она всегда конкретна. Экономика сельского хозяйства – существенно разнится от экономики водного транспорта, тем более производства самолётов, а экономика железнодорожного транспорта совсем не то, что экономика производства водки… Если этого не понимать и не принимать, то подход к нашей промышленности будет «по некоему Е. Гайдару» заявлявшему: «Нам производство не выгодно, мы это купим за границей…» К сожалению, и несчастью, именно таким и был подход наших экономистов и прислушивающихся к ним руководителей, последние 25 лет.
Вернёмся к затратам. В науке есть такое понятие – «эффективная площадь», то есть территория, пригодная для жизни. Для тех, кто не знает, или забыл, следует напомнить, что мы живём в самой холодной стране в мире. Лишь треть территории России – «эффективная». Но и она самая холодная в мире. Именно поэтому у нас несопоставимая с другими странами дороговизна капитального строительства. Чтобы защитить людей и оборудование от низких температур корпус здания должен быть массивным, хорошо утеплённым. У массивного здания и массивный фундамент, заложен на глубину промерзания. В Хабаровске она 2.5 метра, в Индии равна нулю. А стоимость фундамента, это не менее половины стоимости самого здания. Ниже глубины промерзания закладываются и инженерные коммуникации. В то время как, например, на юге Китая или в какой-нибудь Индонезии достаточно поставить лёгкий каркас, а коммуникации можно прокладывать по поверхности. В целом же строительство у нас обойдётся в десятки раз дороже. В такой же пропорции и эксплуатационные расходы и оплата труда работникам. В Индии можно ходить круглый год в шортах и футболке, нам же нужны сезонная одежда и обувь, а квартиры нужно шесть месяцев отапливать. Куда пойдёт инвестор? Ответ очевиден…
Какая экономика может спасти Дальний Восток?
Если строить нашу экономику по «американским» лекалам, то в Хабаровском крае «выгодно» только брать природные ресурсы, желательно вахтовым методом, продавать их заграницу в виде сырья и по бросовым ценам. Это мы успешно и делаем уже почти 30 лет, торгуя лесом, углём или рыбой. Для такой экономики нужно минимум населения. Что мы и имеем – народ «медленно, но верно» покидает его пределы – для молодых нет устойчивой и достойной работы, нет перспективы. Но, Дальний Восток, доставшийся трудами, неимоверными лишениями и жизнями тысяч русских людей не может быть безлюдным, иначе он будет не Российским. Удержать здесь достаточное население можно только предприятиями с массовым производством – с численностью сотен или тысяч работающих, достойной оплатой труда и нормальными условиями для жизни. Лимит чиновников и охранников, ограничен – нужны промышленные предприятия и развитое коллективное сельское хозяйство.
В условиях Хабаровского края это возможно только при государственно-частной собственности. Иными словами, в любом предприятии, в котором сто и более работников государственное участие должно составлять не менее 50%. Опыт тридцати последних лет показал, что упор на всеобщую приватизацию в Хабаровском крае, в частности, оказался провальным – даже незрячему видно, что частная собственность это не панацея, и не волшебная палочка из сказки, когда не нужно вкалывать, а только ждать.
Подавляющее большинство приватизированных предприятий погибли, или были целенаправленно погублены. Слишком разные цели у частника и у государственной власти. Цель частника – обогатиться, устроить хорошую жизнь себе и своим потомкам. Лучше всего в тёплых, благодатных краях. У Государственной власти другие задачи: обеспечить интересы Государства Российского в целом, и нормальную жизнь людям на подконтрольной территории. Почти все частники, правдами и неправдами получившие в собственность предприятие, обогатившись, разваливали его, сами отбывали в другие веси. Нет в Хабаровске ни одного успешного предпринимателя, бывшего наслуху в 90-х.
В частностях можно долго разбираться, но главная – в одних случаях, неготовность, завладевших собственностью, к сложной самостоятельной деятельности, в других – они даже и цели такой не ставили. Дело в том, что любое производство, это сложный процесс, требующий от руководителей знаний, опыта, повседневного ненормированного, напряженного труда управленцев и… рисков. Большинство частников, захвативших «на дармовщину» огромную собственность, к этому не были готовы. Было желание, обогатится, но, чтобы без особого труда. Для этого достаточно так легко доставшуюся собственность, продать. Наглядный пример – история Амурского речного пароходства.
Когда приватизировали АРП только в Хабаровской РЭБ флота работали полторы сотни только самоходных судов: более двадцати сухогрузов типа «Менделеев», грузоподъёмностью 2000 тонн, почти сорок сухогрузов типа СТ-500, грузоподъёмностью 500-600 тонн, семь комфортабельных пассажирских теплоходов типа «Е. Хабаров» и четырёхпалубный «30 лет ГДР» на 360 пассажиров, а ещё были танкеры, рефрижераторы, буксиры, десятки малые пассажирских судов и другое.
(В целом же в АРП было почти 500 единиц самоходного флота, 290 – несамоходного, и 149 единиц, это дебаркадеры и прочий несамоходный флот).
Это миллионы тонн металла: большой сухогруз, в среднем потянет на тысячу тонн, СТ-500 – 500 тонн стального лома. Если их продать по бросовой цене в Китай, этого будет с лихвой, чтобы несколько человек неплохо устроились в жизни. Так был погублен речной флот на Великой судоходной реке Амур – самый экономичный из всех видов, транспорт. В Советское время снабжение Нижнего Амура и Северного Сахалина было речным транспортом. Круглосуточно работали порты в Хабаровске, Благовещенске, Николаевске на Амуре – через него шло снабжение «северов» и самого Николаевского района. В Благовещенском порту, например, на знакомый мне сухогруз «ХХI съёзд КПСС» грузили две тысячи тонн груза назначением порт «Москальво» на Северном Сахалине. Это без перегрузки 2500 километров пути по воде. Возили оборудование и трубы для нефтедобычи, машины, металл, продукты питания, овощи, цемент, контейнеры с различными товарами – обратно грузились металлоломом для «Амурстали», соленой рыбой с Нижнего Амура.
Ежедневно ходили из Хабаровска до Николаевска и обратно комфортабельные пассажирские теплоходы типа «Е. Хабаров». Словом, река жила, выполняла своё предназначение почти дармового пути. Сегодня на Верхнем и Среднем Амуре ходят китайские суда (кстати, некоторые из них, построены на советских корпусах судов, проданных Китаю, как металлолом), на Нижнем Амуре в основном хозяйничают рыбные браконьеры. Если бы в числе владельцев пароходства оставалось государство, разве допустили бы, что бы судоходство на Амуре стало иметь государственное значение меньше чем в конце ХIХ века?
Сейчас много зарубежных туристов, желающих путешествовать по Амуру – но что им можно предложить, кроме нанайской оморочки и петроглифов Сикачи-Аляна? Подобная участь постигла большинство приватизированных промышленных предприятий Хабаровска. Кто сейчас вспомнит, что в Хабаровске успешно работали «Завод станков-автоматов», «Дальдизель», завод Эмалированной посуды, судостроительный завод имени Кирова, «Виншампанькомбинат», завод Отопительного оборудования, Кондитерская фабрика «Спутник», Масложиркомбинат, Мясокомбинат, Спиртзавод, завод Алюминиевых конструкций, Комбикормовый завод, швейное объединение «Восток», завод Синтетических моющих средств…
Последнее погубленное предприятие – Универсальный кабельный завод «Амуркабель». Завод, снабжавший всеми видами кабельно-проводниковой продукции весь Дальний Восток, перестал существовать. Но разве нет спроса на кабельную продукцию на Дальнем Востоке сейчас? Работает энергетика, есть перспективы в судостроении, строится жильё…всё это требует проводников, но теперь их закупают за «три-девять земель», а в Хабаровске работы лишились две тысячи человек.
С чего начать?
Сегодня в крае почти 90% производства это частная собственность. Если исключить Комсомольский авиазавод, то объёмы производства в сравнении с Советским временем, далеко, далеко позади. Тысячи людей неизвестно (власти) чем занимаются, соответственно не платят никакие налоги – не участвуют в жизни Государства. Хотя многие из этих ездят на дорогих машинах и ругают власть за плохие дороги. Выход в государственно-частном управлении экономикой – как и предусмотрено Ст. 8 Конституции РФ.
Начинать нужно с создания предприятий городского и краевого подчинения. В первую очередь возрождать то, что «лежит на поверхности». Например, создавать государственное (государственно-частное) судоходное предприятие и возобновлять перевозки грузов и людей по Амуру – в первую очередь дачников и туристов. Доверять это важное социальное предприятие одному частнику – это значит постоянно ожидать неприятности: один человек, это постоянный риск – остаться «при своих». Частник в любой момент может развалить, продать собственность, уехать из края, наконец, скоропостижно умереть. Между тем от туризма Край мог бы получать миллионы долларов, евро (юаней) валюты. От тех же китайцев… По моим наблюдениям непосредственно в Китае – по мере устойчивого роста их благосостояния, желающих качественно отдохнуть постоянно растёт – это видно по их количеству в местах, где раньше отдыхали почти одни россияне. Городу отказаться от «игр» с муниципальным транспортом – предприятия должны быть полностью в городском ведении. Нужно незамедлительно создавать предприятие по сбору и переработке – не захоронению, как это делается сейчас, а именно по сбору и переработке городских отходов (бумаги, стекла, пластмасс, металлов…) так как это делают в Китае. Во-первых, на сборе и переработке можно построить неплохой доход в городскую казну, а во-вторых, если не займёмся этим, мы оставим потомкам только отравляющие природу и людей, свалки. Нужно отбросить пустые разговоры и призывы о раздельном сборе отходов, это, лукавство и не желание чиновников заниматься реальным делом: вот кто-то сделает… Или же, это не понимание сути вопроса руководителями города. До тех пор пока человек не увидит своей заинтересованности в сборе тех, или иных отходов, он сортировать, и собирать не будет. По-крайней мере, девять из десяти человек делать этого не будут, точно. Опыт советского времени на примере бумажной макулатуры (и стеклотары) показал, что, если человек видел пользу от сбора, он собирал каждую бумажку, чтобы отнести её в приёмный пункт. Взамен получал нужный ему товар, например, книги. У школьников был другой интерес – «спортивный». В то время бумажных отходов в мусорных ящиках не было вообще. Сегодня отходы это, в основном бумага и пластмассы.
В Крае нужно на новой основе возрождать сельское хозяйство – не только частников-одиночек, а организовывать кооперативы, колхозы или совхозы – суть, не в названии. Это позор, что Край, имеющий огромные площади пустующей земли, больше чем на половину зависит от поставок извне молока, мяса, растительного масла, кондитерских изделий, овощей и овощных консервов. Сегодня поля, бывшие совхозными, заросли бурьяном и кустарником. Нужно категорически прекратить «игры» в банкротство в сельском хозяйстве, это больше, чем глупость – они разоряют не отдельного частника, они разоряют край. Отдать на откуп какому-нибудь случайному человеку, часто проходимцу – «конкурсному управляющему» например, совхоз «Заря», это целенаправленно его уничтожить. Будет угроблено производство, уничтожены коровы, собственность и источник жизни для сотен работников. Есть же наглядный пример – уничтожение «Краснореченского совхоза» – поля, которого сейчас заросли бурьяном в человеческий рост, а город лишился и молока и овощей, которыми совхоз исправно снабжал Хабаровск.
На Министерство сельского хозяйства нужно возложить функции управления, а не только надзора и распределителя.
Что даст «Дальневосточный гектар», покажет время – я думаю, что это больше оптимизм чиновников, не желающих заниматься реальным делом. Боюсь, что, как у нас принято, всё сведется к торговле землёй.
Но, в любом случае, частники не заменят массовое производство молока, мяса и овощей. Нам нужна занятость не для нескольких тысяч, а для нескольких сот тысяч тружеников. Для этого нужно массовое производство. Не будет его, люди будут уезжать, несмотря ни на какие коврижки обещаний.
Разрушить дом легко: подогнал бульдозер с пьяным машинистом, и дело с концом. Построить – нужен серьёзный труд. Нужно менять стиль управления хозяйством Края и города – готовить специалистов, которых за 30 лет почти не появилось – база подготовки, и приобретения опыта тоже была уничтожена. «Девочки», с дипломами «юристов и экономистов», заполнившие многочисленные властные кабинеты, это специалисты работы с документами на компьютере – управлять хозяйством они не могут и не смогут. Нам нужно переосмыслить, что мы натворили за 30 лет «рыночной экономики» и откорректировать экономику с учетом многовекового Российского опыта. Сто лет назад экономист Густав Шмоллер утверждал: 90% успеха – плод усилий предыдущих поколений, и только 10% – это результат мастерства нынешнего управленца.
Андрей Крикливый – пенсионер, Ветеран труда, на заводе прошел путь от рабочего до начальника крупного цеха.