- Да, это действительно портрет твоей мамы- начала своё повествование тётя Адель. Это было очень давно. Шла война. Большую часть моего дома заняли немцы. Я открыла им вход с другой стороны и наняла рабочих, чтобы они сделали перегородку от занятой ими площади. Случилось так, что однажды выйдя из дома по делам, я увидела несколько девушек в окружении немцев. Они выглядели устало. В руках у каждой был маленький узелок. По непонятной мне речи, я сразу же поняла, что они из России. Мне стало их очень жаль.
И тогда я приняла решение, что мне надо хоть одну из них спасти. Я подошла к немецкому офицеру и сказала ему, что являюсь хозяйкой этого дома и что мне очень нужна помощница по хозяйству. На что он равнодушно махнул рукой, что видимо означало- выбирайте. Осмотрев всех , я увидела худенькую девочку с торчащими в разные стороны косичками. Её большие грустные глаза умоляюще смотрели на меня. Вот её- то я и забрала к себе в дом. И началась новая для меня жизнь.
Я отмыла её, переодела , хорошо покормила и уложила спать, так как вид её оставлял желать лучшего. Проспала она до самого утра. А проснувшись, стала выглядеть свежо и бодро. Позавтракав, мы стали пытаться общаться с ней. Она догадалась, что ей следует учить наш язык и показывая жестами на предметы и разные выражения лица, она вопросительно глядела на меня. И надо отдать должное, что очень быстро освоила самые необходимые слова для общения.
Я же в свою очередь расспрашивала её- как же это звучит на русском. Девочку звали Лена, но я сразу же стала называть её -Элен. Она помогала мне во всех хозяйственных делах по дому и была очень ласкова со мной. Я привязалась к ней, как к своей сестрёнке. Ведь я была совсем ещё молодой. Муж мой был убит в самом начале войны. И я осталась совсем одна. Однажды мы с Элен прогуливались по парку и увидевший нас художник , стал жестами подзывать нас к себе. С трудом, но мы всё-таки поняли, что он очень хочет нарисовать портрет твоей мамы. Нам это ничего не стоило. Кто же он был по национальности, понять было трудно. Французский же он так коверкал, что нам стоило большого труда догадаться, что же всё-таки он хочет сказать.
Времена были не лучшие и поэтому я не стала у него выпытывать кто он и как здесь очутился. Закончив портрет, он посмотрел на него внимательно и судя по выражению его лица, остался очень им доволен. Действительно- сходство с оригиналом было удивительным. Мы дали ему конфет, которые купили зайдя ещё раннее в небольшой магазинчик. Он улыбнулся широко и сказал нам -Мерси- В свою очередь , мы также поблагодарили его за портрет и ушли, унося подарок. Так появилась в доме эта картина.
Но война заканчивалась. Уже и немцы съехали из моего дома и тут моя Элен засобиралась домой- в Россию. И как я её не уговаривала, однажды тёплым по-весеннему днём, она покинула мой дом, а я ещё долго тосковала по ней. Дом сразу опустел и мне стало невыносимо одиноко. Промаявшись так несколько месяцев, я поехала в приют для мальчиков (ведь мне нужен был наследник), где и попросила показать мне всех не старше семи-восьми лет. Среди смотревших на меня глаз с надеждой, я увидела худенького, с торчащими ушками светловолосого мальчика. Его большие карие глаза смотрели на меня не мигая. Я расспросила о нём работников приюта и услышала следующее- Его оставила русская девушка, жившая в неволе большую часть времени шедшей войны. Кто был его отец, не назвала. Но в Россию-домой взять его не захотела. А значит ребёнок был для неё нежеланным. И мне сразу же захотелось приласкать этого несчастного и испуганного мальчика. Я оформила на него все документы и привезла Этьенна домой. Да-да, не удивляйтесь, Он знает, что я ему не родная мать, но никогда не дал мне даже повода усомниться в своём выборе.
Учился он хорошо. Получил и высшее образование. У меня не было повода быть им недовольной. Я полюбила его как своего сына. Сейчас он занимается устроением художественных выставок. Работу свою очень любит. Объездил уже много стран в поисках талантов. Но что бы не происходило в его жизни, его постоянно тянуло в Россию. Так видимо его генетическая память не давала ему забыть свою родину. А когда встретился с Михаилом, сразу же понял, что эта выставка из России станет привлекательной и интересной для французской публики. Ведь до войны ваша страна была самой закрытой и потому вызывала вполне естественный интерес к себе. -
Наша выставка прошла очень удачно. Контракт продлили ещё на три месяца. А в конце последнего месяца, Миша с Этьенном провели аукцион по продаже картин и были немало удивлены. когда выручили довольно большие деньги за них. А продано было лишь восемь картин. Это был непременно успех. Местная пресса очень положительно отзывалась о работах Михаила, что также подогревало интерес публики.
Редко выставку закрывали для уборки и тогда мы позволяли себе развлечься. Сидели подолгу в уличных кафе, обсуждая что-либо, а потом мчались на автомобиле по красивым окраинам Парижа или шли в театр. А там , всё ещё плохо понимая французский, я просто наслаждалась декорациями и приятным журчанием самого его произношения. Но вот уже упаковали и отправили работы Михаила в Россию. а на следующий день должен был улететь и сам он. И только я, получив от Этьенна предложение стать его женой и дав ему согласие, оставалась в Париже. Я полюбила этот город, Этьенна и поняла. что смогу остаться здесь навсегда. Проводив Михаила в Россию, мы загрустили. Мы успели очень к нему привязаться, Он стал нам братом и сыном для тети Адель. Он тоже выглядел грустным и пообещал нам звонить. Всё однажды заканчивается. будь это что-то хорошее или плохое. Так уж устроена наша жизнь.