Автомобили, автомобили, буквально всё заполонили... В то время, когда эта песенка была популярной, автомобилей в городах можно сказать и не было.
Вот и несколько лет тому назад, когда мой дом только заселялся, были даже свободные места на парковке. Позже автомобилями были заставлены все обочины. Потом под «парковки» пошли тротуары и газоны.
Каждый выезд утром автомобилей из дворов становился встречей бедлама с бардаком, которая задумывалась как традиционно-дружеская, а превращалась в то, чем и должна была быть.
После того, как все газоны были перепаханы и выдавлены на тротуары, установили ограждения. Но выезд это не улучшило. Заранее, конечно же, никакой уважающий себя автовладелец выезжать не будет. Но выезд стал начинаться пораньше, не с 8-ми, а где-то с 7-20. Выстраивается колонна. Только колонна, потому что с обеих сторон проезжей части стоят невостребованные авто. Машины чинно стоят и потом дёргаются, проезжая вперёд на один корпус каждые 2-3 минуты. У меня не хватило бы терпения засекать время и ждать, с каким нормативом машина выезжает из двора. По грубой прикидке, это занимает минут 20-30.
Со временем все пообвыклись, и уже редко находится нервически спешащий, начинающий куда-то выезжать, чтобы проскочить в объезд. Там его ждут бетонные блоки. А развернуться назад можно только в несколько приёмов, а потом – снова встраиваться в колонну.
У тех, кто знает, что оставлен только один путь, - безвыборная обречённость. Но от своих транспортных средств они не отказываются. Они в автобусе и в метро не могут. Им нужна мобильность и ощущение креативности. Они торопятся. Это нормально. О ненормальности этого и не задумываются.
Один средний автомобиль в среднем расходует 3-4 литра в сутки при среднем пробеге 30-35 км. В Санкт-Петербурге примерно 1,7 миллиона личных автомашин. Грузовой транспорт мы не трогаем, без него – никак. Получается 6 000 тонн литров бензина в день. Это 125 цистерн, минимум два железнодорожных состава.
Всё это сгорает, крутит колёса и выбрасывается в атмосферу вместе с микрочастицами от покрышек. Где улицы узкие, там всё это оседает на фасадах домов. Исторический центр стал до чумового закопчённым. Напомню, кто забыл, о влиянии этого блага цивилизации на живую пока ещё природу: съедобные грибы в сотнях метров от автодорог становятся ядовитыми. Через воздух и продукты канцерогены лезут в нас с вами.
Зайдём с другой стороны. Бородатый Карл, опираясь на друга Фридриха и других известных философов, утверждал, что бытие определяет сознание. Задолго до него бытовало мнение, что сознание определяет бытие. Там, где с автомобильной бедой более-менее продумано, так и получается: временами бытие определяет сознание, местами – сознание определяет бытие. И дороги получаются хорошие, и проблема с дураками и дорогами не становится фатальной.
Почему-то у нас сознание с бытием не взаимодействуют принципиально. Кто, что тому виной: дураки или дороги? Дороги сейчас кое-где хорошие. Да и дураки рождаются не на ухабах дороги, а в роддоме. Вот и напрашивается вывод, что дураки виновнее.
О том, что в России, кроме плохих дорог, в преизбытке имеются дураки, подметили ещё и Гоголь, и Пушкин с Карамзиным, Радищевым, Вяземским, потом по ним прошёлся Салтыков-Щедрин. То есть, это наблюдение стало апокрифичным. Не стали только русские писатели расписывать причинно-следственные связи между нашими дорогами и дураками, коротко и художественно связав их одним словом - беда.
Но сейчас по дорогам не лошадки бегают, а стада автомобилей. И беда стала вырастать в катастрофу. Ни один день не обходится без сообщений о жутких ДТП.
Дорога, путь – звучит романтически, влечёт в неведомые и ведомые дали. В дороге – новые впечатления, конце пути – заветный пункт назначения. Но если дорога – в никуда, то это либо тупость, либо экстремальная ненормальность. А для нас, россиян, и то, и другое – подходяще! Поехали! Какой русский не любит быстрой езды!
Если раньше Росстат причинами высокой аварийности называл пьянство и плохие дорожные условия, то теперь... хорошие дороги. Предполагалось, что результатами «дорожной революции» явится комфортная, относительно безопасная езда без пробок. Однако вышло ровно наоборот: чем лучше дороги, тем больше смертей!
У нас магическим, сакральным образом к дорогам притягивает дураков. В нашей рыночной экономике дорожников дураками уже не назовёшь, разве только по принципу «дуракам везёт»: бюджетные бабки, чиновничьий «контроль», чем хуже сляпаешь, тем больше денег получишь на ремонт (само собой, за минусом «дорожного отката»).
Но бешеными темпами расплодились ещё и дураки, которые по этим дорогам ездят! Их «не берёт» ничего, даже грозный ГИБДД. На них зарабатывают бешеные деньги (наркомафия отдыхает): автопроизводители, продавцы – автодилеры, автосервисы, страховшики и автоюристы, ну и, само собой, великое и ужасное ГИБДД. Их штрафуют – не берёт, их лишают – покупают новые права, только читай объявления на столбах и плати! Бьют свои авто и друг друга – страховщики и кузовщики тут как тут, и реанимации пустыми не простаивают! Ритуально-похоронные конторы процветают!
Притормаживали их ещё как-то плохие дороги, ямы с ухабами. Кто побогаче, пересаживался на внедорожники, остальные оттачивали навыки фигурного вождения. При этом бились друг о друга и об дороги, но не смертельно. А тут – прямая ровная дорога, только дави на «вонючку»! Всё – пофиг! Всех – на фиг!
Пробки очень плохо действуют. Они не притормаживают, а останавливают. В пробках стоят. А как только вырвался на свободу – надо наверстать!
Получается, что дураками стали и те, кто построил хорошие дороги для дураков. Дорожная «загогулина» снова замкнулась на озвученной литературными классиками теме.
Если серьёзно, то такая зависимость качества дорог от повышения уровня смертности на них так же иллюстрирует реальную способность к самоорганизации нас с вами. Она почти на нуле, сколько не дави на «вонючку». Сцепления нет.