Бекеша
Новый Год прошел совсем не так как ожидалось. Саньке чего-то не хватило, что бы насытиться долгожданной сказочностью этого праздника. Все было: выпавший накануне снег, сияющая гирляндами и мишурой елка в углу зала, подарочные кулечки с конфетами и душистыми мандаринами, любимые фильмы по телеку, но …. Пожалуй, Сашка взрослел.
Добрая часть каникул была еще впереди, и Санька отпросился у матери в станицу к деду и бабушке. Там можно было беззаботно валяться на диване, перечитывая разлохмаченную подшивку охотничьих журналов, и с позволения бабули, грызть семечки у телевизора, плюхая шелуху на пол с которого она предварительно убирала, вязанные из тряпичных лоскутков, половички. Но еще больше манило туда Саньку дедово ружьё, беззаботно висевшее в прихожей под бекешей из белой овчины.
Дед заметил, что одностволка притягивает внучка и уже не раз подумывал припрятать ее «от греха подальше». Но, пока он в раздумьях «почесывал за ухом», Санька втихаря изучил все ее клейма, научился разбирать и собирать, залихватски вскидывать к плечу без промашки наводя в условную цель, уносясь в мечтах к взаправдашней охоте.
Десяток патронов с потемневшими от времени латунными гильзами, завязанных в хэбэшный носок, хранились в нижнем ящике старого, побитого шашелью комода. Там же лежала коробочка с дедовыми наградами, трофейный кинжал СС, кобура к ревнагану, армейский бинокль и другая мелочевка, что все в купе виделось Саньке несметным сокровищем, за сохранность которого он, переживал больше, чем его законный хозяин.
Осенью внуку удалось уговорить деда разок шмальнуть из ружья. Вживую ощутив силу выстрела, замертво обрушившего грача, присевшего на грецкий орех, Санька навсегда презрел самопалы, коими баловались в те годы многие его сверстники.
Старики жили на окраине станицы. За калиткой начинался выгон, а дальше, за защитной жерделовой лесополосой открывался простор полей. Нынче приехав сюда после Нового года, Санька, утоляя зародившийся в нем охотничий зуд, прошвырнулся с биноклем по укрытым снегом окрестностям и был донельзя взбудоражен увиденным - снежная обнова была испещрена лисьими строчками и заячьими маликами. В отдельных местах они стекались в одну сплошную дорожку следов. На обратном пути, его окончательно доконала лисица, выскочившая из облепленного снегом тутовника. Случилось то, что неизбежно должно было случиться, - он решил идти на охоту с дедовой одностволкой, на засидку.
Сашке несказанно везло: вынашивая, прямо скажем, утопичный план, когда все уснут, тайком отправиться в ночное поле на охоту, он «краем уха» услышал, что бабушка с дедом собираются вместе с ним вечером в гости к родичам. Не успели они объявить об этом внучку, как тот, лишь бы остаться дома, притворился заболевшим. Вытерпев отпаивание горячим чаем с малиной и растирание гусиным жиром, хитрец, с кислой гримасой валялся на диване, перечитывая, чуть ли не наизусть выученный им рассказ Анатолия Онегова «В засидках».
Как только за стариками скрипнула калитка, Санька, одевшись потеплее, погрузил на дедовы самодельные санки, с которыми тот ходил на подледную рыбалку, завернутое в бекешу ружье, опустил в карман пальтишка пяток патронов и, закрыв на подвесной замок хату, вышел со двора. Солнце опускалось к горизонту раскаленной печной конфоркой. Хрумканье снега под ногами, глухо отдавалось в подмерзшую землю. Стараясь не торопиться, чтобы не привлечь к себе внимания, Сашка двинулся вдоль выгона к тутовнику.
На встречу, от колонки, что торчала пушенным стволом на углу квартала, с наполненными студеной водой ведрами шел сосед дед Дмитрий.
- Ты куда это, Сашко, «лыжи навострил»? - поинтересовался он у поздоровавшегося с ним пацана.
- Та в тутовник, деда Митя, рогулек на дротянки нарезать, - на ходу сочинил легенду Сашка.
- На щуку собрался? – от неугомонный! Чем дед занимается? - задал он еще более опасный вопрос, проходящему мимо Сашке
- Та я уходил он спать собирался.
- Тю. Устал старый?! А чем же это он занимался, что так приморился? - цепляясь за разговор, бросил вслед Сашке дед Дмитрий, но тот, прикинувшись, что не услышал, поспешил дальше.
Посередине тутовника проходила узкая просека. У Сашки захватывало дух, когда он шел по ней словно по сказочному тоннелю, с восторгом поглядывая на снежное убранство сплетенных над головой ветвей. Чуток робея, он упрямо стремился через этот зимний лесочек к своей заветной мечте – настоящей охоте. В конце «тоннеля», виднелся освещенный заходящим солнцем выход. Он манил мальчишку, словно за ним начиналась полная охотничьими приключениями жизнь.
Выйдя в поле, Сашка направился к присмотренному утром месту – проезду через неглубокий сухой арык. По проезду, как по мостку переходило, казалось все обитавшее в округе зверьё. Лучшего места для засидки трудно было найти, и он не поленился притащить сюда охапку соломы.
Заряжая ружьё, Сашка с наслаждением опустил в ствол тяжелый патрон и, закутавшись в бекешу, удобно устроился в арыке на копешке, украдкой выглядывая поверх его края. Не успев толком обсидеться, вдруг увидел, как от лесополосы к нему бежит заяц. Солнце едва скрылось за крышами видневшихся в дали хат и к легкому разочарованию пацана, всё происходило уж больно просто и «не вкусно», ни чуть не схоже с теми переживаниями, которые испытывали герои перечитанных им охотничьих рассказов. Взведя курок ижевки, Сашка, осторожно следил за русаком, что приближался к нему размеренными прыжками, и уже представлял, как выцелит его под передние лапки и плавно нажмет на спуск, как… Заяц, не добежав до проезда добрую сотню шагов, присел столбиком, насторожил уши.
Саньку окатил ужас: «Неужели он меня заметил и сейчас убежит? Как же так, ведь я все делал правильно!» И тут он услышал, как под бекешей гулко колотится его сердце - такого с ним еще ни когда не случалось. Вскоре заяц снова катил к нему, и он вел его на мушке, но уверенности в попадании уже не было - ствол прыгал в такт сотрясавшей его тело крупной дрожи, и не было сил её удержать.
Все-таки, после выстрела русак остался лежать на месте. Охотник несся к нему, путаясь в полах бекеши. Подняв зайчука за задние лапы, он ощутил его тяжесть, почувствовал, как тот обмяк, после кукожевшей его судороги.
Сашка спешил домой. Возле тутовника, оглянувшись назад, он увидел, как над сумрачным фиолетовым полем поднимается луна. Ему еще не приходилось видеть, как ночное светило встает из-за горизонта. И тут он подумал, что охотничья ночь, о которой он мечтал, только начинается, и у него есть время до возвращения бабушки и деда. Сашка вспомнил рыжую, что днем шмыгнула из тутовника. «А вдруг повезет?!» - желание добыть красного зверя тут же растоптало страх перед наказанием за самовольную выходку, и он вернулся к сидке.
Луна поднимаясь, укорачивала тени и заснеженная равнина, заискрилась всеми цветами конфетти. Слышно было, как в мерцающей огоньками окон станице пели – у кого-то шло застолье. Со стороны тутовника раздался хриплый, с протягом на последнем слоге лай. «Это же лисовин !» - встрепенулся Сашка, вспомнив, что у лисиц в январе идет гон. Он напряженно вглядывался в холодную даль, в надежде увидеть силуэт зверя.
Он возник неожиданно близко. Сашка, не растерявшись, мгновенно выстрелил, чуток пожалев, что ни кто не оценил его ловкости. Подойдя ближе к поверженному зверю, паренек застыл в растерянности – на краю арыка лежала дворняжка, уткнувшись острой мордочкой в снег. Пушистый хвост дернулся в агонии и затих. «Вот бедолага! Угораздило же тебя бегать ночью по полям!» – ругал без вины загубленную животину Сашка, в то же время совестно вспоминая не раз читаную им заповедь охотника – стрелять только по ясно видимой цели.
Дед с бабулей все еще не вернулись. Подвесив стылого русака в летней кухне, мысленно репетируя свое признание в ночных похождениях, Санька отомкнул липнущий на морозе замок, зашел в натопленную хату. Протерев промасленной ветошью ружьё, убрал все на свои места и вскоре заснул беззаботным сном…
…Мороз нещадно щипал ему ухо, а он, не мог пошевелиться, боясь вспугнуть бегущего к нему русака…
«Говоришь, охотником заделался?!» – услышал он сквозь сон грозный дедушкин голос. «Я тебе покажу, как без спросу оружие брать – душегуб заячий!» – продолжал тот ругаться стоя над Сашкой, ухватив его за кончик уха – так начиналось утро следующего дня.
Вскоре дед сменил свой гнев на любопытство. Сам он ни когда не «охотничал», и ему было чудно, что внучек умудрился добыть косого. Опустив закоченевшего русака в кроповяный мешок, а в карман бекеши поллитру, дед с внуком направились к соседу деду Мите, который уж точно знал, что делать с зайцем, ибо слыл заядлым охотником.
«Ты смотри, что творит малый!», - то и дело вырывалось у него, когда он слушал рассказ пацана. Санька сообразил, что у рассказчика есть выгодное преимущество – ему можно чуть приврать в свою пользу – проверить это не возможно. Войдя во вкус, чувствуя расположение слушателей, он начал помаленьку приукрашивать, и увлекшись, проболтался о случайно застреленной собачке…
- Так мохнатая говоришь, а какого она окраса? – выпытывал дед Митрий подробности у юного охотника.
- Та коричневая или серая, - не разглядел. Жалко собачку - искал снисхождения у взрослых Сашка.
- Так может то енот?
- Та не, у енота хвост полосатый, я знаю, - уверенно отмел предположение старого охотника Сашка, (на самом деле он видел енота только в мультике).
Вечером, дед Митрий нанес «ответный визит», (не забыв прихватить свою бутылочку).
- «Вот так, Григорий, внук у тебя еще тот охотник! То все-таки енот был, тот, енотовидная собака» – сообщил он изумившую Сашку новость. «Я нашел по следам малого, в арыке. Обдиру – сало тебе на растирку дам, а шкуру – доча просила на воротник».
Санька, лежа на лавке застеленной бекешей, слушал разговор взрослых. Вначале деды хохмили на тему охоты и рыбалки, затем перешли на пугающие Сашку своей грустью воспоминания о войне и, уже не чокаясь, опрокидывали наполненные до краев стопки. Курили, дымя в печное поддувало. В духовке томилась зайчатина, наполняя хату сытным ароматом мяса, чеснока и лаврушки. Но, ни что не могло затмить Саньке запахи ружейного масла и пороха, которыми еле уловимо, но так волнительно пахла дедушкина бекеша.
Во сне он видел лисицу не торопливо уходившую по заснеженному тоннелю тутовника. Останавливаясь, она оглядывалась на Сашку, словно звала его за собой.
Опубликован в журнале ;;Охота и рыбалка XXlвек; № 1 2018г